Чайка и Снегирь

Утро молодого господина Лан обыденно начиналось с ванны. В источнике он проводил несколько часов драгоценного времени, пока служанки прибирали покои и суетились на кухне. Некоторым дозволялось заходить в купальню, чтобы зажечь новые благовония, и тут же уйти. Но не насладиться юным господином хоть пару мгновений — было выше сил любой подосланной девушки. Некоторые находили его не в меру мечтательным, другие совсем одиноким в этом огромном источнике. Но, несомненно, он был погружён в мысли о той самой, что давно уже владела его сердцем. Оттого господин и выглядел несчастным, что Джиао подобна белой луне: не достижима. Но исключительно сегодня он не стал подолгу отмокать в горячей воде и вернулся к себе, требуя прислугу за дверь. С самого утра он схватился за перо и чернила. Казалось, занял себя каллиграфией — обычным делом. А после вынырнул из сёдзи и утомлённым голосом приказал привести Вэнь Джу. Что-то неладное творилось этим днём в торговом доме, и слуги первые учуяли перемены. Вэнь Джу пришла по первому зову, не заставила ждать господина и десяти минут. И тоже выглядела не выспавшейся. Закрыв за собой двери от любопытных глаз, она подмяла подол чонсама и присела на пол в ожидании приговора. Лан Тао глядел равнодушно или немного измученно. Лишённый сна и покоя, он корил во всём эту чертовку, обобравшую не только семью Лан, но и многих других. Наверняка, она не первый год замешана в кражах и разбоях втайне от своей семьи. И ему надлежит разобраться с ней раз и навсегда. Сейчас это проще всего — она понимает своё положение и последует любому его решению. — Сперва я был намерен просить тебя покинуть поместье, но мой отец всего лишь найдёт другую подходящую невесту, — здраво размышлял юноша, держа в руке свежий переплёт. — Поэтому, оставшись здесь, ты будешь следовать правилам, установленным мной. Их не много, — он протянул книгу Суинн, — ознакомься. «Даже пальцем не трогать Джиао» Первое правило напрочь отрезало желание читать дальше. Но в одном он был прав — правил отнюдь не много. Всего-то два. — Возместить убытки? — переспросила Суинн. — Само собой, ты вернёшь всё до последнего ляня, потерянных в результате сорванных сделок. — У меня нет таких денег, — нашлась с ответом благородная кисэн. — Я бы могла связаться с главным родовым домом, но они лишь деликатно откажут в компенсации. В лучшем случае попросят записать в долг. — Я навёл справки о так называемом «Доме Грёз», — Лан Тао сложил руки на груди и, довольный собой, ухмыльнулся. — Чистый доход твоего заведения составляет четыре ямба в месяц. Я также включил в долг все расходы, учитывая нанятых стражников и выплату неустоек второй стороне… Беловолосая кисэн судорожно бегала по ровным иероглифам — списку, составленным второсортным сыном торговца. — Паршивец, — вырвалось у неё непроизвольно. Она и сама не поняла, что сказала. Рукопись в её руках помялась, лицо исказила злая усмешка. — Даже с доходами, которые ты так любезно подсчитал, этот долг мне выплачивать лет шесть, не меньше. И будет тебе известно, на вырученные деньги мы выкупаем пленных девушек. Я не притронусь к ним из соображений совести, и тебе следовало копать под меня глубже, если не хотел, в итоге, выглядеть жалким. — Меня не волнует способ, которым ты вернёшь этот долг. Значит, отработаешь своим трудом в доме Лан. Скажем, за каждое поручение я буду отнимать по сто лянь, — молодой господин приложил палец к губе, находя это положение весьма забавным. — С чего ты взял, что я останусь в доме Лан? Разве что-то держит меня здесь? — Дай подумать, — Лан Тао сделал вид, будто, действительно, озадачился. — У Вэнь Джу был шанс сбежать, когда мы разминулись. Но госпожа Вэнь решила остаться. Может, в поместье у госпожи остались незаконченные дела? Или она озабочена судьбой своих служанок и мягкосердечие не позволяет ей бежать одной. За Зэнзэн Чайка не волновалась. Та не возвращалась в имение Лан, получив от неё тайную весточку. — Эта девочка, — молодой господин снова включил синдром беспамятства. — Чунчун, — подыграла Суинн. — Да, кажется, сегодня её перевели на новую должность. Такая способная девчушка, в доме Лан далеко пойдёт… А пока походит в моих личных служанках. Обычно проводится строгий отбор, но я очень просил за неё тётушку Ян. — Фух, — выдохнула она с облегчением, — вот и чудненько. Лан Тао поймал ступор, не выкупая реакции молодой госпожи. Разве та не должна рвать и метать? — Она не умела, ты что же, не в курсе? Все слуги говорят, что за ней вечно приходится перемывать, да перестирывать, — и Суинн говорила серьёзно, основываясь на болтовне служанок. — Уверена, скоро ты пожалеешь. А я, наконец, отдохну от её болтовни. Если это всё… — она встала с деревянного покрытия. — Постой, — он поднял с пола рукопись и протянул Суинн. — Вот, перечитывай время от времени, чтобы ничего не забыть. Теперь это твои «Заповеди женщины¹». Вырвав бумаги, она немедленно покинула спальную комнату наследника Лан, приговаривая про «надрание задницы». Служанки ошарашенно отлетали по сторонам, не представляя, что могло вывести обычно невозмутимую Вэнь Джу. Ясно было одно: её гордость задета. Вот она и мечется из стороны в сторону. Неужели… господин Лан Тао рассказал о любви к госпоже Джиао? Слухи тут же пополнили умы простого народа. Первое поручение не заставило ждать. Только завтрашнее солнце пролило свет на Китай, как Суинн прибыла уложить волосы молодого господина. Он сидел перед зеркалом, искупавшийся и пропахший полынью до кончиков ушей. Это растение официально входило в топ самых не любимых трав Суинн. Лан Тао даже не попросил слуг выйти, унижая её ещё больше. Гребешком она водила по каштановым волосам, ещё немного влажным после ванны. Затем убрала передние пряди назад и зафиксировала заколкой. Так он обычно ходил по поместью. — Ужасно, переделай, — бросил молодой господин, внимательно наблюдая за отражением Суинн. Она дёрнула заколку, вырывая несколько зацепившихся волосинок. — Ой, мне так жаль, — неправдоподобно ляпнула Суинн, снова хватаясь за гребешок. — Боюсь, если переделывать придётся часто, на голове молодого господина появится плешь. — От разговоров с любимой супругой она появится намного раньше. — Так избавьте себя от этого, — заколола волосы Суинн, поправляя причёску, как если бы делала её одной из своих кисэн. — Для госпожи Вэнь ты хорошо справляешься с работой прислуги. Зачем же лишать тебя этого, тем более, что тебе, кажется, нравится прислуживать. На мгновение Суинн взаправду улыбнулась результату, вспоминая те дни, когда она малышкой ухаживала за волосами старших кисэн. Но моментально вернув самообладание, она оставила язвительное замечание без ответа. Не всё же кормить его новыми подробностями её жизни. Это личное. — А, и поздравляю, ты хорошо справилась. Обычно я прошу переделать причёску раз пять, пока мне не начнёт нравиться. Ты уложилась в две попытки. Теперь думаю сделать это твоей повседневной обязанностью. Не сочтя это чем-то, требующим ответа, она направилась прямиком в свои покои. В это время она обычно непробудно спала, свалив все заботы Дома Грёз на Дандан, а Торгового дома Лан — на Зэнзэн. При входе в свои покои она обнаружила невероятную находку. Чунчун сидела на кровати, повесив голову. Но стоило ей войти, как девочка испуганно уставилась в проход. — Я всё ещё злюсь на ваши неосторожные слова, — выдавила она, нерешительно потирая ладошки. — Ты отказалась от повышения, — открыла для себя Суинн поистине страшный факт. — Зэнзэн ведь не может вернуться в поместье. Если ещё и я уйду, вы останетесь одна в чужом имении, — разбрасывалась доводами Чунчун, похоже, пытаясь убедить саму себя в правильности своего поступка. — И ещё, хочу собственными глазами увидеть, как вы поставите Джиао на место! — Похоже, я рано сбросила тебя со счетов, малышка Чунчун, — тепло улыбнулась госпожа Вэнь. — То, о чём ты говоришь, произойдёт совсем скоро. Пока я здесь, у меня будет множество шансов смешать Джиао с грязью. Источник её влияния измеряется благосклонностью Лан Тао. Я самолично засыплю источник песком. Тогда и поглядим на потуги нашей рыбки. Чунчун хихикнула и почувствовала облегчение. Госпожа не опустила руки от одной только неудачи. Она продолжает уверенно идти вперёд и, наверняка, продумала хороший план по загнанию «рыбки» в сеть. По крайней мере, так выглядела госпожа Вэнь в полумраке пустой комнаты. Словно неумолимая злодейка, без конца чинящая препятствия главным героям. Затем служанка взгрустнула. Ведь господин Тао любит Джиао, а Джиао любит его. А любовь призвана всегда преодолевать препятствия на своём пути. Значит, главный противник госпожи — любовь? Разве игра не заведомо проигрышная? Суинн прилегла на кровать, отвернувшись к стенке. — Госпожа Вэнь, разве вы уже не встали? Что подумают слуги, если увидят вас спящей в такой поздний час? — Не ворчи, Чунчун, — прикрыла уши подушкой госпожа. — Я плохо сплю по ночам, а силы мне понадобятся. Лучше потрудись раздобыть завтрак. Когда я проснусь, я буду зверски голодна. Немного пожалев, что поспешно отклонила перспективную должность, Чунчун погасила свечи в лампах и тихонько прикрыла за собой сёдзи. *** Утро госпожи Вэнь началось с внеочередного бзика Лан Тао. Она стояла в саду, украшенном теми же доставучими розами и гортензиями, и ждала молодого господина, который совсем не торопился, наслаждаясь видами. Её бросало в сон от одной мысли, что придётся расчёсывать ему волосы или стлать ковровую дорожку, опережая каждый шаг. Его помощник, кажется, Миншенг, очень беспокоился за поведение Лан Тао, и не отставал, напоминая, о «том самом» поручении отца. Наконец, Лан Тао вздохнул и изложил свою гениальную мысль. — На днях я подумал, что сад давно не обновляли. Займитесь этим, госпожа Вэнь — скомандовал юный господин, срывая нежно голубую гортензию. — Что за глупости… Попроси об этом Джиао, у меня и своих дел хватает, — собиралась уйти Суинн, но услышала неодобрительное поцокивание. — Вот видишь, Миншенг, а ты мне что? «Доверьте госпоже Вэнь часть обязанностей хозяйки поместья, она будет только рада», — криво пародировал он голос своего слуги. — Разве так выглядит радость, Миншенг? — Должно быть, вы неправильно меня поняли, — еле сдерживалась Чайка Дома Грёз. — Этот сад так любим вами, что я не смею и прикоснуться к нему. — Ну что вы, я настаиваю, — понимающе улыбнулся молодой господин. — Уверен, в цветочной композиции вы окажетесь столь же искусны, сколь в рукопашном бою. — Что? — переглядывался пухлый слуга, не улавливая здравого смысла. — О, так вы высоко оценили мои скромные навыки, — подхватила Суинн. — Я могла бы продемонстрировать их в любой момент — только пожелайте. — Не умрите там со скромности, — одёрнул свой наряд Лан Тао, покидая сад. — Закончите сегодня, — вместе с тем исчезла и самоуверенность госпожи Вэнь. Оставшись одна в огромном саду, она направилась за единственной служанкой, чтобы озадачить ещё и её. Чунчун как раз помогала в уборке заднего дворика и через слово улавливала произошедшее. — Но госпожа, любая благородная девушка обучается навыкам композиции ещё в детстве. Своей некомпетентностью вы опозорите родителей и навлечёте гнев господина Лан. Вспомните, как бережно он относится к этому саду. — Он в любом случае останется недоволен, — упрямилась Суинн. — Но сделать работу всё равно придётся. И, боюсь, помощников нам не выделят. — ВДВОЁМ ПЕРЕСАДИТЬ ВЕСЬ САД?! — вскрикнула Чунчун, опираясь на метлу, чтобы не упасть. — Что, думаешь, до вечера не управимся? — ДА ТУТ РАБОТЫ НА ТРОЕ СУТОК! — Всего-то пересадить цветочки, ты сильно утрируешь. Это же не войну выиграть… — Госпожа Вэнь, о чём вы только думали, соглашаясь на такое! — она усерднее замахала метлой, поднимая много пыли, а затем бросила её совсем. — Так, это нужно заказать цветы у распорядительницы. Их привезут через несколько часов, нужно только определиться с цветовой гаммой, — бубнила Чунчун под нос, прыгая по всем цветам радуги. — Нужно что-то классическое, с этим не ошибёшься. Если бы только мы знали значения цветов… — Тогда, может, хризантемы? — вспомнила Суинн. — Они цветут даже зимой; готова поспорить, это символ долголетия и стойкости. И достать легко, нам ведь понадобится особо крупная партия? — Хризантема… — задумалась Чунчун. — Из хризантем мне больше нравятся такие, в виде шариков. Не знаю точно, как называются. Но я видела их раньше, в розовых и жёлтых тонах. В зависимости от цвета смысл тоже изменится. Надо выбирать с умом. — Розовый мне не нравится, пусть будут жёлтые, — легкомысленно решила главная кисэн и была такова. — Госпожа Вэнь, подойдите к решению более ответственно, — едва ли не плача просила Чунчун. — Тогда вторым цветком можно взять пион или календулу… — Пион, — тыкнула наугад Суинн и собиралась уже идти к главной служанке. — Нет-нет, это всё не то. Зимой они не цветут и сад будет казаться полупустым. Нужно отталкиваться от хризантем… Насколько я знаю, нарцисс цветёт зимой. Но не уверена, что они будут сочетаться. Менять концепцию сада нет времени, просто пересадим на место роз хризантемы, а вместо гортензий — нарциссы. Госпожа, я пойду передам ваш приказ, а вы отправляйтесь обратно в покои. Суинн вопросительно наклонила голову. — Господин, ведь, снова позвал вас ни свет ни заря, вы совсем мало спали. Я разбужу вас, когда в поместье доставят цветы. До этого момента не волнуйтесь и отдыхайте в своё удовольствие. Мышонок грозно затопал по проложенным коридорам огромного поместья, оставляя Суинн откровенно недоумевать. Почему девчонка так старается ради неё? Ещё и место своё забыла, отдавая ей команды. «А из неё вышла бы потрясающая кисэн», — мелькнуло в светлой, но чересчур сонной голове, и сад опустел в предвкушении долгожданных перемен. *** ¹ Заповеди женщины — древнекитайская книга, в которой описываются правила поведения девушек. Книга состоит из семи томов и включает в себя: правила скромного поведения, правила поведения с мужем, с родственниками, в кругу других женщин, правила покорности, правила благоразумия и правила женской добродетели.