Круги на воде (сборник драбблов)

В особенно неудачные периоды, когда песчаными бурями заносило кладбище кораблей и мусорщикам буквально приходилось подолгу копаться в песке, Рей вспоминала о том, что необходимо делать запасы еды. Вот бы было здорово сейчас достать из ящичка четвертинку порции. Да чего уж там – и восьмая часть сошла бы! Но, увы, кроме слегка подсоленной воды и одного крохотного (меньше ее мизинчика!) кусочка вяленого мяса блоггина («Тупые птицы! Самые! Самые, мать их, тупые существа во всей Галактике!») у нее не было. Рей подогнула под себя ноги, нахмурилась и внимательно уставилась на «еду». — Так, если я съем тебя сейчас, то мне полегчает. — Девушка слегка склонила голову набок и цокнула языком. — Но завтра я совершенно точно не откопаю тот старый корабль, и к Платту мне идти будет не с чем. Кусочек мяса выглядел издевательски маленьким даже по сравнению со стоящей рядом небольшой металлической кружкой. — Прекрасно, теперь я еще и разговариваю с едой. — Рей устало потерла глаза. — Наверное, стоит начинать волноваться, если вдруг еда начнет мне отвечать. Фыркнув, она завернула мясо в упаковку и спрятала в железный ящичек, который когда-то служил в стареньком AT-AT для хранения запасной аптечки, а теперь заменял ей хотя бы какое-то подобие холодильника. Отпив немного воды и заткнув за пояс отвертку, Рей, проклиная всеми известными ругательствами песчаные бури как таковые, выбралась из своего «дома», сложила руки галочкой и оглядела ничем не примечательный пустынный пейзаж. Солнце клонилось к горизонту, и привычная всепоглощающая жара потихоньку сходила на нет. В это время, пока еще было светло, Рей обычно занималась починкой своего шагохода. Хорошо было бы снять несколько листов внешней обшивки, покрыть их светоотражающей эмульсионкой и приварить заново. В этом плане все было идеально, кроме пары пунктов: 1. Чтобы раздобыть светоотражающую эмульсионку, нужно притащить Ункару Платту как минимум работающую энергоячейку. 2. Чтобы притащить Ункару Платту работающую энергоячейку, ее нужно найти (скорее всего в огромном транспортнике еще где-то они остались). 3. Чтобы хорошенько пошариться по старому звездолету, его надо откопать. Ах да! Еще и сварочный аппарат пришлось продать в прошлом сезоне. Проклятые песчаные бури! Пальцы нервно постукивали по рукоятке отвертки, потому что хотя бы внешние фильтры надо было открутить и почистить, но чертов голод отвлекал, а жара почему-то именно сегодня ощущалась до одури невыносимой. Хотелось есть, а еще помыться. Ужасно хотелось вымыться, а запасы воды у юной мусорщицы тоже были почти на исходе. А купить колодезную воду да хоть у того же Платта ей было опять же не на что. — Твою ж мать… Перехватив отвертку покрепче, мусорщица принялась все-таки откручивать крепко затянутые болты. В детстве и ранней юности Рей частенько развлекала себя праздными мечтами о том, что выроет у своего шагохода колодец, станет торговать водой, впоследствии разбогатеет и больше никогда не будет зависеть от жирного кролута. Но чем старше девочка становилась, тем и мечты ее приобретали все более прозаичные формы. Неизменной оставалась лишь фантазия о возвращающихся родителях. Короткие сумерки окутали дюнное море, а чертовы болты поддавались еле-еле. Рей устала, но от голода спать ей совершенно не хотелось. Она выдохнула, смешно надувая щеки, прилегла на все еще отдающий тепло металл и устремила взгляд на стремительно темнеющее небо. С детства она почти выучила этот причудливый рисунок наизусть и даже давала некоторым звездам имена, хотя и знала, что на самом деле у них совершенно иные названия. Круг знакомых у Рей был весьма узок, выдумывать имена она не умела, а потому просто вспомнила всех, о ком когда-либо читала, если ей удавалось найти работающий голопад с архивными историческими библиотеками. — Митра, Сатил, Кейнан, Бастила, Малак, Мар, Вейлин, Тексан... *** …Вишэйт, Бейн, Лана, Реван, Асока, Терон, Эзра… Бен резко проснулся и не сразу понял, повторял ли он эти имена про себя или все-таки бормотал их вслух. И вообще – а он ли их произносил (думал)? Рей в этот самый момент пробубнила в подушку что-то страшно похожее на «Люк», и Бен нервно дернул плечом. Джакку снилась ей очень часто, так же как ему через раз виделся «Финализатор» или красно-черные залы Сноука. И если со своими кошмарами он худо-бедно научился справляться, то вот с ее снами было тяжелее. В них не было ни крови, ни насилия, ни откровенной боли. Зато ощущалась тянущая, беспросветная тоска. Безысходность. Одиночество. Что-то похожее на страх фантомной болью отозвалось у самого сердца. Перед глазами все еще стояло ночное небо Джакку, а в ушах слышался ее юный голос, перечисляющий без разбора известные имена из разных эпох. Забавно, а ведь и он в детстве играл в подобную игру. С отцом они частенько выбирались на парковочную платформу перед их апартаментами в Ханна-Сити, усаживались или даже ложились на мягкий плед, стащенный с дивана в гостиной, и Хан принимался тыкать пальцем в Чандрильское небо, называя звезду и планеты из системы, на которых ему удалось побывать. Обычно рассказы старшего Соло содержали подробности о погонях, стрельбе, подпольных азартных клубах, невзрачных кантинах, гангстерах и пиратах. Почему-то всегда посреди очередной не самой пристойной истории появлялась Лея и делала грозное лицо, ругая мужа за то, что тот засоряет сознание их сына. Правда, уже через минуту мама садилась с ними рядом и начинала дополнять некоторые рассказы Хана или даже перебивать его своими едкими ремарками. Бен нежно любил такие вечера, хоть и случались они редко. Лея частенько засиживалась допоздна на работе, а Хан вечно мотался по звездным системам – то шпионил для Республики, то ввязывался в очередную авантюру дядюшки Лэндо, то просто сбегал на пару дней после ссоры с Леей. — Звезды – это романтично. Девчонки такое любят, — говаривал отец и обязательно подмигивал матери. Лея обычно не удерживалась от короткого поцелуя и бормотала: — Главное, чтобы не такие, какие строил Палпатин. Обычно в эти вечера Бен брезгливо думал, что его родители те еще долбанутые романтики. Он тогда не мог знать, как будет потом скучать и по мягкому пледу, и по шуткам Хана, и по звонкому смеху Леи. А теперь… он считал звезды вместе с той, что когда-то палила самозабвенно по нему из бластера, называла его монстром и полюбила так отчаянно, так сильно, что иногда ему казалось, будто он ждал той заветной встречи на Такодане всю свою чертовски больную жизнь. Рен аккуратно провел ладонью по голове жены, убирая с лица каштановые прядки. Придвинулся к ней поближе и, коснувшись Уз, снова погрузился в сон. На сей раз Рей лежала на крыше своего АТ-АТ не одна. Кайло Рен одной рукой нежно обнимал ее, а второй чертил узоры от одной звезды к другой. Рей было тепло, и голод вдруг отступил. Пустынная планета медленно таяла, как и все терзавшие ее когда-то прихоти одинокой жизни. *** Они полжизни провели в полетах, а потому просыпаться под пение птиц Рей уже вторую неделю казалось диким. — Ммм… тупые создания, — проворчала она, забираясь с головой под одеяло и щурясь от солнечных лучей. — Бен, закрой шторы! — У нас через час деловой завтрак, — сонно ответил ей супруг. — Если мы опоздаем, сама понимаешь, Армитаж проест нам всю плешь. Рей все-таки высунулась из-под мягкой ткани и скривилась. — К бантам политику. — Я бы сказал «На хуй политику», но тогда получится, что я процитировал отца. Рей рассмеялась и села в постели, Бен присел на краешек матраса рядом и наклонился, нежно целуя ее оголенное плечо. — И часто Хан говорил это Лее? — Постоянно. Бывшая мусорщица смешно фыркнула и прильнула к мужу. Бен покрыл легкими поцелуями дорожку от ее ключицы до мочки уха и улыбнулся, услышав, как сладостно она выдохнула. — У нас всего лишь час времени, — ухмыльнулся Рен. — Не провоцируй меня. Она запустила пальчики в его густые черные волосы и потянула вверх, моментально находя его губы своими. Привычная судорога свела ее бедра и опалила жаром низ живота. Она почувствовала кончик его языка на своей нижней губе и с готовностью приоткрыла рот, позволяя ему проникнуть глубже, насладиться ею сполна. Одеяло было безжалостно отброшено в сторону, а нетерпеливые пальцы путались в маленьких пуговицах его рубашки. В конце концов она просто сильно рванула ткань, и несчастные пуговицы с треском рассыпались, часть покатилась по отполированному полу, отчего-то оглушительно громко цокая. Рен разодранной рубашки даже не заметил, слишком занятый стягиванием ее белья по крепким загорелым ногам. И пока Рей оторвалась от него, стягивая через голову топ, Бен без предупреждения скользнул вниз. Она не успела выразить формального протеста, как тут же изогнулась дугой и задохнулась от прострелившего позвоночник спазма, почувствовав на себе одновременно жар его дыхание и нежную твердость его пальцев. Мир рассыпался на сотни осколков и собирался воедино. Она сгорала и возрождалась из пепла, утягивая и его вместе с собой в эту цветастую эйфорию, переворачиваясь, оказываясь сверху и заставляя его выдыхать ее имя с особенным, благоговейным выражением. Время не замедлилось, не остановилось, не пыталось ускакать вперед, ощущаясь остро и ярко. Они оба хорошо знали цену времени и тем моментам, за которые нужно быть благодарными до самого последнего вздоха. — Знаешь, я все равно не перестану называть звезды Джакку правильно, — произнесла Рей, опираясь на локти. — Наверное, никогда не смогу выкинуть это из своей головы. — Ну, затем я в твоей голове тебе и нужен. Наводить там порядок. Рей фыркнула и закатила глаза, перекатываясь на спину и вытягивая за голову руки. — Ну, конееееечно, — зевнула она. — Знаю я твой порядок. Бен состроил рожицу и решительно поднялся с постели. — Если не начнем собираться сейчас – точно опоздаем. — Я тогда первая в душ. Рей тоже поднялась и чуть не оступилась на немного поднывающих ногах. — Можем вместе, так быстрее будет. — Не будет. И ты это знаешь. Бен сделал недовольное лицо, хотя в глазах его плясали бесенятами искорки классического Соло-веселья. Жена подошла к нему и легонько поцеловала. — Спасибо, – шепнула Рей. — За звезды. — Когда-нибудь я помогу тебе выучить все правильные названия. Трепетные бледные пальцы очертили линию поцелованных солнцем скул, заправили за ухо тонкую прядку волос. Рей прикрыла от удовольствия глаза и целую чертовски терпкую минуту не могла найти в себе сил оторваться от обнимающего ее Бена. Мерзкие птицы все так же отвратительно чирикали под самым их окном, а приветливое солнышко расчерчивало комнату бело-желтыми пучками света, в которых кружились мириады пылинок. Их ожидало мирное деловое совещание, не растерявший своего излишне правильного занудства Хакс, новые полезные их общему делу знакомства и наполненный событиями день. Мирный день. Без горячего песка и стертых в кровь пяток в старых ботинках, без кровавой бойни по приказу изъеденного язвой старика, без лишающего сил ощущения тотального одиночества.