Зависимость

      Сакура уставилась на крышу своей палатки. Истощение перешло ту черту, где сон мог помочь ей. События в мире вокруг нее казались ничем иным, как отдаленным размытым движением. Трудно было сожалеть о том, что она сделала минутами или часами назад. Она также потеряла способность следить за временем.       Она была слишком уставшей, чтобы даже закрывать глаза, которые мучительно высохли до такой степени, что слепота захватила границы её зрения. У её тела не было достаточно чакры, чтобы функционировать. Остались лишь крошечные остатки.       Но это того стоило. Из-за этого Наруто был жив. Когда Пейн атаковал Коноху, и Сакура почувствовала появление чакры Наруто, она почувствовала немыслимую надежду и радость. Она чувствовала чакру Наруто подобно птице, всегда знающей, где находится юг. Это было похоже на пылающее второе солнце в её скучном сером мире.       Но затем это солнце замерцало и погасло.       Сакура высвободила всё. Всю собранную чакру Наруто, которую она хранила в печати на лбу. Блестящий, но недолговечный взрыв силы, который на равных соперничал с открытыми восемью вратами, если только не превышал их. И, возможно, такой же смертельный.       В течение нескольких ослепительных мгновений она была чакрой. Она окружала Сакуру, как плащ из пламени. Пейн не понял, что ударило его. Сакура сломала стержни, связывающие Наруто, и залечила его раны чуть ли не одной мыслью.       Затем это прошло. Вся эта блестящая сила и энергия была сожжена, как летний фейерверк.       Сакура вспомнила, как Пейн атаковал её. Затем рёв Наруто. Теперь не было ничего.       Она должна была быть мертва прямо сейчас. У неё не было причин жить, а её тело было всего лишь высохшей шелухой, лишённой чакры. У Харуно даже не было воли, чтобы жаждать чакры, которая спасла бы ей жизнь.       Всё, что у неё осталось, — это желание умереть, чтобы положить конец своим страданиям.       В тот момент, когда слепота, подобно темноте смерти, была готова захватить её зрение, Сакура почувствовала его. Наруто прикасался к ней. Сакура знала, что это он, его прикосновение было безошибочным, даже когда она ничего не чувствовала. Затем она почувствовала его чакру.       Она не знала, насколько ей холодно, пока не почувствовала, как огонь чакры Наруто загорелся в её тени. Это была мелочь, и Сакура съёжилась в отчаянии. Наруто простил её? У её жизни снова была цель? Был ли хоть какой-то маленький шанс, что у неё может быть жизнь, достойная того, чтобы её прожить?       — Сакура, — голос Наруто походил на маяк, ведущий её в безопасную гавань. Она последовала за ним до боли и голода реальности, впервые почувствовав, насколько истощённым было её тело. Всё болело от голода, который простирался даже на клетки её тела. Но здесь были Наруто и его чакра.       Ей нужно было быть там с ним.       — Сакура, мне нужно, чтобы ты проснулась, — она слышала печаль в его голосе. Он звучал холодно и отчаянно. Прямо как она. Сакура могла заставить его чувствовать себя лучше. И тогда, возможно, он даст ей больше чакры.       Это было неправильно. Желание делать хорошие вещи для мужчины, которого она любила, чтобы получить немного его чакры. Она хотела, чтобы так сложились их отношения? С её манипулированием им при каждом удобном случае?       Нет, должен был быть другой способ. Но что ещё оставалось делать? Ей нужна была чакра Наруто, чтобы просто выжить.       В конце концов Наруто оказался в фокусе, и Сакура смогла увидеть его и его одного с кристальной ясностью. Свежие слезы увлажнили её глаза, когда она уставилась на него. Он был самой красивой вещью, которую она когда-либо видела.       — Наруто, — её голос походил на осенние листья, шуршащие под ногами. Она потянулась к нему, стремясь к его прикосновению. Харуно о так многом хотела и сказать, и попросить, и умолять, и раскаяться. Но ее голос пропал, когда Наруто коснулся её щеки.       Она всхлипнула от его прикосновения и прижалась к Наруто, удивлённо глядя на него.       — Послушай меня, Сакура, — его голос, словно вязкий мёд, привёл её в восторг. Она целый месяц мучилась, мечтая услышать его голос. Если бы только теперь он сказал эти три сладких слова, по которым она скучала. — Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя.       Её сердце забилось жизнью, она почувствовала, как её кровь течет, словно горячая вода, проталкивающаяся по замёрзшим трубам. Наконец, её рука нашла его, Сакура хотела ответить, но всё, что вышло, было мягким несвязным бормотанием.       — Но мне неприятно видеть тебя такой. — Он был не один такой. — Поэтому я хочу дать тебе выбор. Я могу дать тебе всю чакру, которую ты только сможешь взять, прямо сейчас.       Её сердце замерло от его слов, но первоначальное возбуждение стихло, когда она увидела глаза Наруто. Это было нехорошо. Наруто не хотел, чтобы она этого хотела.       — Но на этом наши отношения закончатся. Мы больше не увидимся и не будем общаться друг с другом, — он был расстроен возможностью подобного исхода событий. Ни один из них не мог пройти через это. Но любая попытка могла навредить их отношениям ещё больше и лишить их шанса на восстановление. Если только они уже не прошли точку невозврата.       — Или? — спросила Сакура, моля о лучшем решении.       — Или ты скажешь, что любишь меня. — В мгновение ока. — Я никогда не дам тебе чакры, а ты никогда не будешь пробовать её получить, пока мы будем обдумывать другой путь.       Никогда больше не получить чакру Наруто. Либо получить её ещё раз — и навсегда потерять возможность любить Наруто. Разве это вообще может быть выбором?       — Я люблю тебя.       Наруто улыбнулся ей.       Кроме того, если она, сделав выбор, будет с ним, и они провалятся, то он, вероятно, даст ей больше чакры.

***

      Сакура улыбнулась, когда Наруто поднял её на холм. Они были далеко от отстраивающейся деревни. Полностью окружённые природой без единого человека на многие мили вокруг. Единственной причиной, по которой они ушли, была миссия Наруто по её исцелению от зависимости и отсутствия чакры.       — Так что я понятия не имею, сработает ли это. — Пробормотал Наруто, почёсывая затылок, когда они достигли вершины холма, на котором находился лишь заросший мхом камень. — Но это — единственная вещь, которая приходит мне в голову.       — Просто продолжай в том же духе, зануда, — если она будет игнорировать мучительную жажду его чакры, то они вполне будут походить на нормальную любящую пару.       Наруто только рассмеялся и приступил к технике призыва.       — О, и я честно предупреждаю: есть шанс, что ты превратишься в жабу.       — Что? — Сакура не хотела становиться жабой. Жабы несимпатичные!       В клубе дыма появилась маленькая морщинистая жаба, уставившаяся на Наруто.       — Чего ты хочешь, дитя?       Наруто с широкой улыбкой указал на неё.       — Фукасаку, это Сакура.       Морщинистая и волосатая жаба сократила расстояние между ними одним прыжком.       — Это та девушка, о которой ты мне рассказывал? Та, которая пристрастилась к твоей чакре?       Сакура могла только кивнуть и попытаться скрыть свой стыд за маской гордости.       — Наруто, что мы делаем?       Вероятно, это был вопрос, который ей следовало задать несколько часов назад. Но в то время она была слишком отвлечена Наруто, чтобы мыслить рационально.       — Ну, поскольку ты не можешь собирать чакру самостоятельно, я подумал, что, возможно, ты бы могла использовать вместо неё природную чакру. Это действительно сложно и требует хорошего контроля чакры. — Наруто поднял вверх большой палец. — Но ты потрясающая, Сакура, ты сможешь справиться с этим моментально!       — Не забегай вперед, дитя, если мы позволим ей научиться ремеслу мудрецов, она станет первым посторонним. — Фукасаку вскочил Сакуре на плечо. — Я собираюсь привязать себя к тебе на мгновение, девочка, чтобы почувствовать тебя.       Не дожидаясь её одобрения, Фукасаку впился в её плечо, словно гигантская говорящая бородавка. Сакура почувствовала это мгновенно, его каналы чакры слились с её. Его чакра вливалась в неё, не встречая на своём пути никаких препятствий. Она была совсем не похожа на Наруто. Она казалась слизистой и отвратительной.       Затем Фукасаку в ярости разорвал контакт, мгновенно отпрянув от неё.       — Господи, девочка, ты превратила себя в ничто иное, как пустой сосуд.       — Значит ли это, что вы научите меня использовать природную чакру?       Фукасаку посмотрел на Наруто, а затем снова на Сакуру. После этого он кивнул.       — Я чувствую, что должен.