Камень Души

Последующие дни прошли спокойно, если отсчитывать обычные двадцать четыре часа в сутки. Ванда почти оправилась после исчезновения созданной ею иллюзии, но предпочитала большую часть времени дремать или тихо говорить о чём-то со Стрэнджем. Мантис старалась далеко от неё не отходить. Питер пытался рассказать Драксу про «СтарТрек», Грут и Сэм сидели рядом. Баки решил поучиться у Квилла пилотированию «Милано», что стало поводом для шуток и сравнений с Ракетой. Время затишья позволило им лучше узнать друг друга, разве что Стрэндж наотрез отказался рассказывать про единственный победный вариант против Таноса. Всем пришлось смириться, что от него они не получат ответа, и учиться привыкать к странному миру Душ. Стражи Галактики редко чему удивлялись, а воображение Баки, Сэма и Питера пребывало в постоянном потрясении. Ванда смотрела на всё отстраненно, переживая свои потери про себя. Стрэндж обращал внимание на некоторые явления с точки зрения исследовательского интереса. А потом на них напали — «Милано» оказался в ловушке силового поля, а последовавшие электрозаряды не оставили шансов к сопротивлению, и очнулись они все уже в одной общей камере. Их руки, ноги и шею сковали специальными наручниками с датчиками. Кроме них, в камере было ещё трое — целая семья: Хэнк Пим, Джанет ван Дайн и их дочь Хоуп. От них они узнали, что бесполезно пытаться высвободиться, в противном случае датчики сработают, что приведет к немедленной смерти. — У меня флэшбеки про Рафт, — вздохнул Сэм. — Что это за место? — Некрополис, — ответила Хоуп. — Странно, что при своих познаниях о квантовом измерении и умением уменьшаться вы ещё здесь. — Странно, что ты ещё жив, — ответил Пим. — При твоём отсутствии к выдающимся способностям и интеллекту. — Хэнк. — Джанет мягко сжала его руку, чтобы не дать ему продолжить. — Если нас упекли в тюрьму, то я хочу знать, за что, — сказал Квилл, подходя к решетке. — Есть тут кто? Приведите главного! Я имею право знать, в чём меня обвиняют! Мужик, полегче! — Ему пришлось резко отпрыгнуть назад, потому что неожиданно перед ним, словно появившись из-под земли, оказался стражник в звериной маске и ткнул копьем. — Да убери от меня свое копьё! Баки мгновенно оказался рядом и схватил наконечник копья вибраниумовой рукой, не давая стражнику тыкать его острием в Квилла. — Кто твой король? — спросил он на вакандском языке. Стражник удивленно замер, как и все остальные в камере. — Я спросил: кто твой король? — чётко проговорил Баки. — Моё имя — Белый Волк, я — друг последнего Пантеры, Т’Чаллы, сына Т’Чаки и Рамонды. Отведи меня к своему королю. — Он не мог увидеть лица за маской, но отлично видел глаза в специальных прорезях, которые сначала удивленно смотрели на него, а потом прищурились. Стражник коротко крикнул, подзывая своих товарищей. — Что ты сказал? — спросил Стрэндж. — Есть шанс, что нам дадут объясниться, — сказал Баки. — Я попросил отвести к их королю и представился. Их оружие из вибраниума, узоры на стенах, маски… Этот Некрополис слишком похож на Ваканду. — Не похоже, что они мирно настроены. Чужак с рукой из вибраниума, говорящий на их языке… Слишком ненадёжный шанс, — сказал Стрэндж, глядя, как решётки камеры исчезают, а конвой поджидает Баки. — Как и тот, что был одним победным из увиденных тобой? — Баки не успел услышать ответ, как его грубо вытолкнули и вывели из подземной тюрьмы. Его привели в тронный зал, и Баки поражённо замер. Не было сомнений, что Некрополис был практически копией Ваканды, но что-то было не так. Сидевший на троне Т’Чалла, облачённый в костюм Чёрной Пантеры, был другим. Не было того спокойного, мудрого не по годам взгляда и мягкой улыбки. Черты его лица заострились, а у губ появились жёсткие складки. Глаза смотрели с холодным высокомерием, превосходством и осознанием власти. Рядом с ним стоял один из советников, чьё лицо скрывала маска. Он был в длинном чёрном одеянии почти до пола. Баки быстро осмотрелся и увидел, что все старейшины, сидевшие у стен тронного зала, были одеты так же и тоже скрывали свои лица. — Мне доложили, что чужеземец владеет рукой из вибраниума и говорит на нашем языке, — начал говорить Т’Чалла, пронзительно глядя на него. — Чужеземец, дерзнувший взять себе имя и назваться другом короля. — Король Т’Чалла. — Баки пытался сделать шаг вперёд, но был вынужден отказаться от этой идеи, когда рядом появились два стражника и скрестили лезвия копий у его горла, однако он не стал делать шаг назад, продолжая упрямо стоять на месте. По бокам от трона появились две воительницы Дора Милаж. — Ваше Высочество, два года назад мне было дозволено остаться в Ваканде, где её добрый народ и королевская семья оказали мне помощь. Эту руку создала ваша сестра — принцесса Шури, а имя мне дал народ Ваканды. — Ты или сумасшедший, или засланец наших врагов, — сухо ответил Т’Чалла. — Ваканды нет, есть лишь Некрополис. Ты посмел оболгать мою покойную сестру. — Он сжал ладонь в кулак. — Каждого, кто пересечёт наши границы, ждёт только смерть. — Ты не помнишь, — сказал Баки. — Шури не мертва. Вспомни бой в Ваканде, вспомни Таноса, вспомни, как твои воины и ты бились с нами вместе плечом к плечу. Это из-за Таноса мы попали в мир Душ. — Безумный чужеземец. — Т’Чалла презрительно улыбнулся. — Будет милостью подарить тебе смерть. Завтра на рассвете ты умрёшь первым, а потом — твои сообщники. — Ты забыл самого себя, Т’Чалла, сын Т’Чаки. — Баки ловко поднырнул под лезвиями копий, развернулся, выхватывая одно копьё и сразу же выбивая другое у второго стражника. Т’Чалла даже не шевельнулся, продолжая сидеть на троне. — Я напомню тебе. Я требую поединок Правды! Пусть Баст и Сехмет рассудят, или великий король испугается вызова Белого Волка? — Баки говорил подчеркнуто на вакандском. Он понимал, что если Т’Чалла захочет, то прикажет его убить прямо сейчас, но была надежда, что в Некрополисе тоже чтут традиции, возможно, даже более тщательно. — Достаточно. Чёрная Пантера принимает вызов самоназванного Белого Волка, — ответил Т’Чалла, тяжело посмотрев на Баки. Его глаза загорелись злостью в ответ на дерзость. — У тебя была моя милость на быструю смерть, но ты сам наказал себя. — Он обратился к старейшинам: — На рассвете состоится поединок. Привести всех остальных и казнить после его смерти от моих рук. А сейчас — увести безумца в комнату ожидания и дать ему всё необходимое. Мы чтим свои традиции. — Благодарю, Т’Чалла. — Баки намеренно сказал это без почтения и получил ожидаемый взгляд с молчаливым обещанием убить его. В отведенной ему комнате Баки нашел себе простую белую маску волка без ритуальных рисунков. Из оружия он попросил вернуть ему нож и остаток ночи отсыпался, зная, что силы ему понадобятся. Т’Чалла очень опасный противник, но Баки не собирается позволять ему убить себя. Во что бы то ни стало он должен завтра достучаться до него и напомнить то, о чём просил его когда-то прежний Т’Чалла после проваленной попытки его двоюродного брата совершить революцию в Ваканде. Утром за ним пришли две воительницы из Дора Милаж и отвели на место поединка. Почти у самого края пропасти топтались все его друзья, а напротив них стояли воины с нацеленными копьями. Т’Чалла ждал, стоя в воде. — Готов ли назвавший себя Белым Волком доказать в поединке правдивость своих слов или будет просить о милости — о быстрой смерти? — спросил один из старейшин. — Я готов к бою. Я бросаю вызов Чёрной Пантере, — ответил Баки, скидывая куртку и доставая нож. — Вы все сегодня умрете, — холодно бросил Т’Чалла. — Эй! Одну секунду! Я требую разбирательства, да что у вас за порядки такие? Ай, хватит в меня копьём своим тыкать! — возмутился Квилл, вынужденно делая шаг назад и балансируя едва ли не на краю. Сигнал к бою был дан, собравшиеся начали свои песнопения, наблюдая за схваткой. — Мало кто мог бы похвастаться, что видел воочию ритуальный вакандский бой, — сказал Стрэндж с таким видом, словно он турист, а не возможный смертник. — Зрелище занимательное, несомненно, если не считать одного досадного факта: если ваш друг проиграет, то нас всех убьют, — язвительно отозвался Пим. — К чему этот пессимизм? — невозмутимо спросил маг. — Всё полагаетесь на свои тонкие материи и смотрите на всё свысока? Что-то не помогла магия. — Всё упрощать — верный путь к зашоренности и упадку, а для ученого это путь к собственной аннигиляции. В лучшем случае. — Прерву этот увлекательный спор, пока вы не сделали всю работу за них, — вздохнула Джанет, вставая между ними. — К тому же всегда есть шанс. — Она посмотрела на мужа, но тот промолчал. — Я есть Грут! — воинственно вскричал Грут. — Давай, Многоимённый! — поддержал Дракс, а потом повернулся к Питеру: — Он не говорил мне, что он ещё и Белый Волк. — Забыл, наверное, — пробормотал Питер, мысленно делая пометку предупредить Баки, что у Дракса новый повод засыпать его вопросами. Если они все выживут. Если можно умереть в мире Душ. Как жаль, что он не успел спросить у Стрэнджа, хотя вряд ли бы маг ответил; он ничего им толком не говорил и продолжал что-то скрывать. Баки сохранял хладнокровие, выжидая момент. Они успели обменяться опасными ударами, отделавшись малой кровью, но игнорировать разодранный бок было непросто, правда, и самому Т’Чалле было не легче: он припадал на левую ногу после того, как Баки чуть не вышиб ему коленную чашечку. — Т’Чалла, вспомни себя. — Баки, готовясь к решающему броску, сбросил маску волка. — Я знаю, что это такое. Ты сможешь. Ты не один. Мы все — твои друзья. — Заткнись и бейся, — глухо сказал Т’Чалла, атакуя, и теперь на спине Баки красовались глубокие кровоточащие порезы от когтей. — Как скажешь, — выдохнул Баки, перехватил его руку своей правой и одним движением вывернул её под другим углом до хруста, а левую сжал в кулак, нанося удары — в лицо, в солнечное сплетение, снова в лицо, удерживая противника за покалеченную руку, оттесняя Т’Чаллу к краю пропасти. Т’Чалла сплюнул кровь и почти слепо ударил согнутым коленом, попав по искалеченному боку Баки, который в ответ ударил еще раз вибраниумовым кулаком в его лицо, после чего оба упали в воду почти у пропасти, вцепившись друг в друга намертво. Вокруг что-то кричали, голоса сливались в причудливую какофонию, но Баки уже не обращал ни на что внимания. Кровь заливала ему глаза, и он, чувствуя боль по всему телу, откатился в сторону, едва успев сказать Т’Чалле то, что могло бы напомнить ему, кто он. Осталось надеяться, что ему удалось достучаться. Т’Чалла медленно поднялся на ноги, ладонью стёр кровь с лица и оглянулся, неверяще озираясь, после чего повернулся к лежащему Баки. Вода рядом с ним окрашивалась в розоватый цвет от крови. Т’Чалла молча протянул ему руку.