У неба свои законы

      — Ты, правда, дракон? — спросил мальчик.       Механик улыбнулся одними губами, встал на фальшборт и спрыгнул с корабля. Мальчик бросился к борту.       Пойманный спасательными чарами, механик озорно подмигнул испугавшемуся мальчику. И вдруг начал странно вытягиваться, выгибаться: из лопаток вырвались крылья, кожа покрылась лазурной чешуей, и вот перед мальчиком висел дракон. Он легко стряхнул спасательные чары и нырнул в облака.       Сделав несколько кульбитов, дракон вернулся к кораблю, у самого борта превратился обратно в человека и, схватившись за фальшборт, подтянулся на руках. Механик запрыгнул на палубу. Глаза его еще несколько мгновений оставались драконьими: цвета индиго, с вертикальным зрачком.       — Ух-ты! — воскликнул мальчик. — А ты не боишься превращаться вот так, при всех?       — Это небо, юнга, у него свои законы. Дракон в команде — к удаче, а выдать дракона — к верной гибели всего экипажа.       Он пристально посмотрел на мальчика и рассмеялся: «Покатать?»       У юнги перехватило дыхание, он смог только кивнуть.       — Забирайся на спину.       Мальчик обнял механика сзади, обхватил ногами и зажмурился.       Вначале было падение, потом мягкий толчок. Мальчик почувствовал, как под ним зашевелилось нечто большое, сильное, и открыл глаза. Он сидел на спине дракона.       — Держись крепче! — прорычал низкий голос, и дракон нырнул вниз, к земле. Уши заложило от перепада давления, щеки обожгло ветром, грудь сжалась, но вскоре дракон завис под облаками, и мальчик выровнял дыхание.       А потом дракон снова рванул вверх, догнал и обогнал корабль, вернулся и закрутил спираль, облетая судно от носа до кормы.       Мальчику казалось, что он то катится с извилистой горы на санках, то взмывает на тарзанке вверх. Ладони согревала сухая, теплая, шершавая чешуя, а корпус дракона упруго покачивался, когда тот напрягал и расслаблял мышцы.       — Эй, хватит баловаться! — крикнул впередсмотрящий, и дракон стал человеком, превратившись, как и раньше, в зоне спасательных чар.       Он подсадил мальчика, а потом забрался на борт сам.       — Ну как, юнга? — спросил механик, а на лице сияла такая счастливая улыбка, словно не он катал паренька, а его покатали.