***
— Ну и зачем вы меня сюда приволокли? — раздраженно спросил Джексон у призраков, переводя взгляд с них на двухметровую изгородь психиатрической больницы. Он искренне не понимал, зачем его привели именно сюда в такую рань. Да, призраки и раньше твердили ему про эту больницу, уговаривая Джека заняться их делом, но в этот раз они притащили его сюда силой, в буквальном смысле этого слова. Как Джексон и ожидал, интуиция его не подвела. На следующий день — ни свет, ни заря — явилась эта восьмерка. Но в этот раз их поведение отличалось от прежнего. Любыми способами они пытались его вытащить куда-то. У Джеки не было ни малейшего желания куда-либо тащиться в свой законный выходной — ему хотелось просто спокойно провести его дома за просмотром любимых фильмов — но назойливые занозы все-таки добились своего хитростью и настырностью. И вот сейчас Джексон стоял напротив здания больницы и размышлял о том, что не может убить их повторно, даже если очень этого захочет. — Давай подойдём ближе, — пробурчал самый старший из призраков. — Ты должен кое-что увидеть. Нехотя, Джексон поплёлся за ним. Те остановились в метрах пяти от ворот с железными прутьями. — Смотри внимательно, — проговорила старушка-призрак, указывая куда-то в сторону, за ограждение. Скептически хмыкнув, Джексон все-таки посмотрел в нужном направлении и оторопел. Прямо за воротами стояла хрупкая, словно хрустальная, полупрозрачная фигура. Это был молодой парень, примерно лет шестнадцати. Джека очень сильно удивило, что он сразу его не заметил. Раздражительность делала его очень невнимательным, что ещё больше раздражало. Молодой призрак в это время угрюмо смотрел куда-то вдаль. Вокруг него так и витала аура грусти и подавленности. Сердце Джексона сжалось, когда парнишка, прикрыв глаза, удрученно опустил голову. Джек не мог отвести глаз — душа ныла от боли, а сердце обливалось кровью, глядя на него. Этот призрак был ещё совсем мальчишкой. Ему бы ещё жить и жить, но увы, жизнь несправедлива. — Что ты видишь? — с издевкой в голосе спросил старик. — Это наш младшенький. Наш единственный лучик света в этом ужасном мире. Для нас он ярче солнца, — каждое слово давалось ему очень тяжело. — Неужели то, что перед твоими глазами, не способно растопить твоё сердце? Даже льдины в Антарктиде не такие холодные, как ты! — фыркнув на Джеки, пожилой призрак обратился к молодому призраку. — Хон Джун-а. Парень тут же поднял голову и, увидев их, мгновенно засиял, лучезарно улыбнувшись и заставив сердце Джексона заныть ещё сильнее. — Мальчик мой, иди сюда скорее. — Да! — с энтузиазмом прокричал младшенький призрак и подлетел к ним ближе, но стоило ему преодолеть ограждение, как неведомая сила словно не позволила ему двигаться дальше. Какие бы усилия он не предпринимал, ничего не выходило. С каждой попыткой его лицо становилось все мрачнее и печальнее. Окончательно сдавшись, он жалобно уставился на призраков и Джека. — Аджосси, — пропищал он. — Я снова забыл, что не могу пересечь черту, не могу уйти дальше. Это мой предел. Вы тоже об этом забыли? Старик ничего не ответил ему, лишь повернулся в сторону Джексона и красноречиво взглянул на него. — Видишь? Он не может отдаляться на большое расстояние от этой больницы. Его максимум — это выйти за пределы изгороди, но на этом всё. Этот парень словно пленник. Мы тоже, но у нас есть возможность выйти и летать, где угодно, но только не у него. Он привязан к этому месту намертво и не может сделать и шагу с его территории. Я бы всё на свете отдал, чтобы оказаться на его месте, только бы он смог выйти. Он ещё так молод, но в нем уже нет жизни, лишь только в его глазах. Он… — Он не призрак теоретически, — будто самому себе прошептал Джек, перебив тем самым старика. — Он потерянная душа, — уже громче проговорил он, — отделившаяся по какой-то причине от тела в то время, когда оно ещё было живо. Это произошло в этой больнице. Именно по этой причине он не может покинуть это место и навечно привязан к нему. Но… — Джек задумчиво потер подбородок и продолжил, — я не вижу: живо тело или мертво… — Мы тоже не знаем, — покачал головой старик. — Но он уже год с нами и никогда не мог выйти за пределы больницы. Не так давно у него стало получаться преодолевать ограду, но не более. Находится вечность в этом месте для нас уже привычно, но мы не можем смириться с его участью. Поэтому мы искали жреца смерти, чтобы освободиться и, наконец, закончить наши общие страдания. С этой больницей что-то не так, и только ты можешь помочь нам, ему! — переполненный эмоциями старик махнул рукой в сторону угрюмого парнишки. — Только жрецу смерти это под силу! При взгляде на удрученное лицо Хон Джуна у Джека язык не поворачивался отказать им в очередной раз. Сейчас он просто не мог сказать нет, да и не хотел. В груди вдруг поднялось неимоверно сильное желание помочь. Раньше он им отказывал, полагая, что они и сами в состоянии справиться со своими проблемами, но сейчас Джексон начинал в этом сомневаться. Он должен был срочно подтвердить свои догадки. Резко сорвавшись с места, он направился в сторону молодого призрака. Остальные хвостом поплелись за ним. — Здравствуй, Я Джексон Ван, — представился он ошеломленному призраку. Он был явно в шоке, ведь не каждый день к нему люди обращаются. — А ты Хон Джун? — Здравствуйте. Да, я Ким Хон Джун, — кланяясь, на одном дыхании пролепетал призрак. Джексон сощурил глаза на несколько секунд, судорожно что-то вспоминая. Ким Хон Джун? Это имя казалось ему очень знакомым, но никак не мог вспомнить, где же он его слышал. Да и лицо мальчонки ему кого-то напоминало, как будто где-то видел его раньше. Возможно, не лично, но на фотографиях точно. Перед глазами мелькали разные картинки, но они никак не могли собраться в целостную картину. — Это настоящий жрец смерти?— воодушевленно спросил Джун у пожилого призрака. Старик утвердительно кивнул. Положительный ответ заставил сияющую улыбку снова вернуться на его лицо. — Ого, он такой… живой! — пробормотал он, схватив Джека за щеку и заставив того недовольно сморщиться. — Вау! Я даже могу до него дотронуться! Я впервые смог дотронуться до живого человека! Это так удивительно! Воодушевленность парнишки совершенно обескуражила Джексона. Он не мог пошевелиться, не то что возразить или вырваться. Прыткий мальчонка выбил его из колеи, совершенно лишив его способности мыслить. Наконец, спустя некоторое время, когда Джун успокоился, Джек смог прийти в себя и собраться с мыслями. — Хон Джун, — обратился он к тут же откликнувшемуся парнишке, — ты когда-нибудь при жизни попадал в полицейский участок? Джун замер, судорожно пытаясь что-то вспомнить. — Не знаю. Я не помню ничего, что связано с моей жизнью. Единственное, что я могу вспомнить — это своё имя, но больше ничего. — Ладно, хорошо. Думаю, пока этого достаточно. Мне нужно кое-что проверить. Джек развернулся и направился прямиком к своей машине. Восемь призраков тут же поплелись за ним. — Куда ты? Ты снова решил нам отказать? У тебя что, совсем сердца нет? Ты что, чудовище бессердечное? — раздосадовано закидывали его вопросами призраки. — Я сейчас не говорил, что снова собираюсь вам отказать! — возмутился Джек, заводя машину. — Но и обратного ты тоже не сказал! Как вообще понимать это? Ты вдруг срываешься с места и уходишь. Как нам это расценивать? Снова как отказ? — Пока не знаю. Я должен кое в чем убедиться, а после посмотрим, изменится ли моё решение на положительное или останется прежним.***
— Что ты здесь забыл? У тебя ведь выходной! — недоумевал старик, пристально смотря на судорожно копавшегося в каких-то документах Джексона. Сразу после психбольницы они направились в полицейский участок. Призраки никак не могли понять причину такого странного порыва. Джек, однако, ничего не отвечал на их вопросы, лишь отмахивался. Он точно знал: в участке будет что-то, что прольёт свет на его догадки. Так и оказалось. Спустя несколько часов безуспешных поисков в документах ему удалось найти то, что так усердно искал. Дело было почти трехлетней давности, но мальчик на фотографии совсем не изменился. Джек поджал губы, разглядывая паренька с фото. Ему совершенно не верилось в то, что удалось найти и вспомнить об этом. Он никогда не вёл это дело, но много о нём слышал. Это было одно из самых странных дел за всё время его работы в полицейском участке. Весь город стоял на ушах из-за этого мальчугана. Ещё бы, такая сенсация, идеальный сын влиятельного предпринимателя Ким Хон Дуна слетел с катушек. Парнишка славился своим лёгким, живым характером и лучезарной, доброй улыбкой до ушей. И все долго не могли поверить, что эта яркая улыбка вдруг превратилась в злой оскал. А какую грязь из этого раздули журналюги! Каждый день выходили статьи, одна омерзительнее другой. Того, кого величали солнцем, в один миг нарекли монстром. Даже после смерти мальчика ещё долгое время не могли оставить в покое, а особенно его семью. Мерзкие сволочи! Везде искали, где поживиться, и их не волновала причина, почему неожиданно мягкий, добрый, примерный мальчик стал таким. Да и кого в нынешнее время волновали чужие проблемы и душевное состояние? Даже близких не волновало, что произошло с Хон Джуном. Родственники, друзья и знакомые… все отвернулись от него, один за другим. Его нужно было лечить, окружить заботой, но вместо этого его закрыли в психиатрической лечебнице, где он и умер при странных обстоятельствах. Как раз именно его смерть заставляла насторожиться и углубиться в это дело. Он умер от остановки сердца из-за препаратов, которые его принуждали принимать каждый день. Но что самое странное — родителям даже не показали тело сына и не отдали его. Спустя некоторое время после его смерти им сообщили место захоронения. Это было слишком подозрительно. Не зря его мать до сих пор оставалась уверенной, что её сын жив. Она не раз за этот год приходила в участок, пытаясь добиться расследования. Да вот кто же станет его проводить? Джексон, кстати, очень давно её не видел. Потому почти и забыл об этом деле. Неужели она всё-таки смирилась и приняла тот факт, что её сына больше нет? Джек очень сильно в этом сомневался. Но странным это дело было не только поэтому. Перед тем, как положить в психиатрическую больницу, на него завели уголовное дело по факту нападения на четверых человек. Огромная цифра для того, кто ранее даже муху обидеть был не способен. Сегодня Джексону удалось увидеть потерянную душу этого мальчика. Даже за такое короткое время он мог о нём сказать лишь одно — солнце. Именно солнце, а не монстр. Если бы Хон Джун действительно изменился, то и его душа изменилась бы. Но она осталась такой, какой и была раньше. В глазах не было злобы, а на губах оскала. Если душа злая, она такой и останется, когда человек умрёт, но его осталась чистой и невинной. Как такое возможно? Что-то тут было не так. Сейчас Джека одолевало любопытство и острое желание докопаться до истины. Возможно, конечно, он ошибался, и мальчишка действительно сошёл с ума, и что в этом нет никакого подвоха. Но всё же чутьё подсказывало ему, что тут всё не так уж и просто. И сама психиатрическая больница не так проста, как кажется. О ней и раньше были страшные слухи. Люди говорили, что там пропадали люди. Но у них не было родственников, значит, никто не стал бы о них волноваться. Вот тут Джек заметил расхождение. Все те люди были обычными и не имели семью, а Хон Джун, в отличии от них, являлся сыном влиятельного человека. Возможно, его смерть подстроили, и он был какое-то время ещё жив. Но почему именно он? Смерть публичной личности сложно скрыть. Да и если бы раскрылось, что тела нет, то разразился бы большой скандал. Рассчитывали на то, что всё обойдётся? Или же они на сто процентов были уверены, что всё пройдёт гладко? Джексон нахмурился. Сколько бы он не углублялся в воспоминания об этом деле, его всегда настораживал именно этот момент. Почему Джун? Нужно было побольше узнать обо всём и лучше из первоисточника, то есть от кого-то из его родителей. Сам Джун ничего не вспомнит, а вот его родные вполне. Придётся потревожить глубокие раны на их сердцах. — Нашёл! — внезапно воскликнул Джек, обнаружив нужные данные, но тем самым напугав призраков. — Не будь я уже мертва, я бы сейчас точно умерла от страха, — буркнула старушка, держась за сердце. Джексон никак на это не отреагировал, лишь красноречиво посмотрев на них, твердо проговорил: — Нам срочно нужно в одно место.