So Far

      *POV Кристина Кошелева*       Медленно, маленькими шажками я передвигалась по белому коридору. Несмотря на то, что мое время было сильно ограничено, я просто не могла никак заставить свое тело работать быстрее. Сказать, что мне сейчас тяжело - означало никак не описать то, что было у меня внутри. Слезы непрерывным ручьем текли у меня из глаз. Я подошла к белой, деревянной двери, за которой была та самая палата, где был ОН. Страх окутал меня. Но я сама выбрала это. Это было мое единственное желание, одна моя прихоть перед началом новой, ненавистной жизни. Увидеть его. Увидеть в последний раз и попрощаться, пусть даже не получу ответа. Я глубоко вздохнула, что было достаточно затруднительно из-за заложенного носа от слез, и открыла эту чертову дверь, шагнув в больничную палату. Когда я увидела его, из моего рта вышел какой-то непонятный звук толи всхлип, толи полу крик. Ноги подкосились, я начала падать, но вовремя вцепилась руками за белую дверь и, смогла удержать себя в полу стояча-сидячем положении. Обычно бледная кожа Максима в этот раз была абсолютно белоснежной, неживой, под глазами огромные синяки, ссадины, царапины по всему лицу, губы синие, опухшие, разбиты в двух местах. Найдя в себе какие-то силы, я быстро подбежала к больничной койке, на которой без сознания лежал Максим. Аккуратно я накрыла своей рукой его руку с израненными костяшками. И даже по сравнению с моей холодной рукой, его была еще холодней, просто ледяной. Мое сердце через раз пропускало удары и с невероятной болью сжималось в груди. Это было мучительно видеть его таким. Но это была наша последняя встреча, и отказаться я от нее никак не могла. Другой рукой я прикоснулась к щеке Максима с колючей бородой, которая мне всегда безумно нравилась. Я наклонилась к нему ближе, коснулась его лба своим. Мои соленые слезы падали Максиму на лицо, но я ничего не могла с этим поделать, не могла никак их остановить. Мне и так приходилось прикладывать массу сил и какую-то неведомую выдержку характера, чтобы не кричать здесь и не биться на полу в истерике. В последний раз я вдохнула его запах, такой приятный, вкусный, родной. Такой любимый.       -Прости меня. - Шептала я, но даже так мой голос дрожал. - В глубине души я с самого начала знала, что все будет так, но все равно не остановилась и подставила тебя. Прости.       Своими влажными от слез губами я нежно коснулась его шершавых и сухих. От этого мимолетного прикосновения сразу же стало тепло и так приятно по всему телу.       -Я никогда тебе этого не говорила. Наверное, просто не успела... Но я люблю тебя... Я люблю тебя так безумно сильно, что должна... должна отпустить... навсегда!       Я искренне верила, что когда признаюсь в своих чувствах, когда впервые скажу о них вслух, то смогу попрощаться. Но это было ошибкой. Новая волна боли и отречения от реальности накрыла меня. Из меня вышел звериный всхлип, который означал начало истерики. Господи, как тяжело. Я снова прикоснулась к родным губам. Даже, несмотря на то, что сейчас они были холодными и грубыми, мне хотелось их целовать еще и еще. Я целовала его губы, подбородок, щеки, лоб, все его израненное лицо, стараясь быть особо аккуратной и ласковой в местах с ранами. Я не могла оторваться от него. Ведь он мой. Должен был быть моим. Но судьба распорядилась по-другому. И самое интересное, что с самого моего рождения было решено, что я не получу единственное, что по настоящему желаю. ЕГО.       Наверное, если бы не страх и осознание того, что мне было выделено всего пять минут, которые уже точно прошли, я бы не смогла сама оторваться от Максима. С мыслью, что если я его сейчас не оставлю, то все станет еще в разы хуже и в первую очередь для Максима и его здоровья, я оставила свой последний поцелуй на его губах. И со словами "проживи счастливую жизнь", я пулей выбежала из палаты.       В коридоре случилось то, на что у меня не было сил. Я наткнулась на друга Максима- Сережу. Он хотел что-то сказать и даже начал, но я резко перебила его.       -Не надо.       Я знала, что он хотел сказать, что это не моя вина. Но это было не так. В его глазах была жалость и ко мне, и к Максиму. Но он не представлял, как нам можно помочь. Никто не знал. Какое-то время мы стояли друг напротив друга и просто смотрели. Меня начинало трясти. Дрожь в руках и ногах усилилась. Я смотрела на Сережу, а думала только о Максиме. Поток слез увеличился. Я, просто молча, сорвалась с места и побежала по коридору к лифту.       -Он не оставит тебя. - Крикнул мне в спину Сережа.       Я вызвала лифт и снова повернулась к Трущеву лицом.       -Как только он очнется и сможет сам самостоятельно ходить, то сразу начнет искать тебя.       Лифт приехал, двери раскрылись, и я вошла внутрь.       -Ты же его друг, тогда сделай так, чтобы он не искал меня. Ты же сам прекрасно понимаешь, что так будет лучше для него. - Быстро сказала я и нажала кнопку первого этажа.       Дверцы лифта закрылись, я осталась одна. С громким вздохом, я наклонилась спиной к металлической стенке лифта. В голове крутилась только одна мысль. Чтобы всевышний был благосклонен и Максим быстрее выздоровел. Мне было больше ничего не нужно в этой жизни. Только чтобы он был в порядке, чтобы он выздоровел от тех травм, что получил из-за меня. Но, и чтобы после этого Трущев смог сдержать его подальше от меня. И история не повторилась.

So far from all our dreams From what love means From you here next to me