привязанные друг к другу

Он улыбается, конечно же улыбается — чуть скованно сначала, будто бы неуверенно даже, когда останавливается резко вместе с французом, подъезжая к тому с объятиями. Широко расставляет руки, склоняя голову набок, и похлопывает Люку по спине, а улыбка становится шире, счастливее. Йоханнесу даже смеяться хочется, но этот порыв он в себе давит, поздравляя соперника с подиумом. Он знает, что победа за ним: по-другому в спринтах никак. Это всё ещё его стихия. Йоханнес всё ещё король. И общий зачёт пока что тоже за ним. Он уверен в этом. Француз поздравляет его с очередной победой — пожалуй слишком предсказуемой для всех, несмотря на результаты квалификации, — говорит что-то про подъём и финишный спурт, улыбается во все тридцать два и будто бы весь светится изнутри, а Клэбо осматривает мимолётно разношёрстную толпу позади поверх очков, снимая палки. Ему вдруг хочется странного — увидеть русского сейчас, поймать его злой, раздражённый взгляд, улыбнуться ему улыбкой победителя. Йоханнес понимает, что Болле тут сейчас нет и быть не может, ему тут делать сейчас абсолютно нечего, но так глупо, так наивно хочет этого… Он всё ещё уверен, что прошлый сезон не был случайностью. Всё ещё предвкушает яркую борьбу за каждое очко, когда нервы натянуты до предела, а лидер меняется в каждой гонке. Йоханнес просто придурок. Ничего нового. — Когда-нибудь я точно обойду тебя, — Люка говорит без злости и каких-либо угроз в голосе, улыбается всё так же счастливо и сжимает плечо ощутимо. Йоханнес хмыкает весело и кивает несерьёзно. Обойдёт. Как же. Будто бы он допустит это. О прошлогоднем спринте в Руке Клэбо не думает до сих пор, совсем нет. — Когда-нибудь, Люка. Когда-нибудь. Они позируют для стандартной фисовской фотографии. Напряжение, захватившее его от макушки до пят на старте, медленно отступает, и Йоханнеса счастье буквально распирает изнутри: такая яркая победа, такой задел в тотале перед всеми преследователями. Йоханнес сейчас первый по всем фронтам, и Болле рядом не видно совсем. На лёгкую грусть от этой мысли он старается не обращать внимания, и это почти получается. Его подзывают для типичного интервью, и Йоханнесу на развороте кажется, будто где-то там в толпе мелькает знакомое до боли лицо; норвежец тянется непроизвольно, вытягивая шею, но француз не отпускает сразу, пытается что-то сказать, что-то спросить, и приходится с широкой и дружелюбной белозубой улыбкой пообещать все разговоры на потом, после пресс-конференции. Конечно же Болле ему просто чудится в толпе. Конечно. Ему тут сейчас делать совсем нечего. Не будет же он смотреть на победу своего главного соперника, правда? Это было бы очень, очень глупо. Йоханнес подхватывает лыжи и палки и широкой лёгкой походкой идёт на флеш-интервью, быстренько освежая английский в голове. Он всё ещё надеется и предвкушает.