Grimoire

«И если есть порох, дай огня» — В.Ц.

В тесноте комнаты медленно догорала свеча, отбрасывая оранжевые отблески на потрепанную временем мебель. За окном бушевал ветер, склоняя кроны невысоких деревьев к самой земле. Он сидел на краю жесткого казенного матраса, раздевшись по пояс. Скинув на пол грязную одежду и плащ, восставший пристально рассматривал воспаленную рану на своем предплечье. Прошел почти месяц с момента нападения улья, но ранение оставалось почти таким же, как и в первый день, только края воспалились, отчего на фоне бледной кожи выглядели совсем паршиво. Сделав очередной глоток из фляги и задумавшись, он плеснул и на рану тоже. Содержимое приятно обожгло, на смену пульсирующей тупой боли, пришло небольшое облегчение. В дверь тихо постучали. Мужчина поднял взгляд, раздумывая, кто мог прийти в такое позднее время. Неужели снова Сизиф, разговоров с которым в последнее время и без того было слишком много. Открывать не хотелось. Он не сдвинулся с места, в тайне надеясь на то, что незваный гость уйдет. Через пару минут снова раздался стук, уже более настойчивый. — Сейчас, сейчас, - не став забинтовывать руку, Илай накинул плащ и открыл дверь. На пороге стояла Орин. Судя по всему, девушка уже собиралась уходить. — Кажется, я не совсем вовремя, - словно невзначай она заглянула в комнату за его плечом. - Я... — Орин! — не обратив внимания на сказанное, он подхватил её под локоть и затащил внутрь, не забыв после плотно запереть дверь. Пробудившаяся озадаченно смотрела на Илая. — Я уж было подумал, что опять Сизифа нелегкая принесла. — Значит ты специально не открывал? - её ресницы удивленно взмыли вверх. Очередной порыв ветра принес с собой мелкую морось. В окно тихо забарабанил дождь. — Ну да, — пожав плечами, он болезненно скривился — грубая ткань плаща неприятно бередила рану. Пульсация медленно возвращалась. Он не спеша проковылял к кровати. — Разве так можно? Бросать товарища в беде. Один на один с подобной потерей... - в голосе стражницы отчетливо слышалось неодобрение. Мужчина подпихнул под кровать окровавленные бинты, пока Орин не заметила и не стала лезть с расспросами. — Это не какие-то пустяки. Сизиф должен разобраться во всем сам, ведь такое... — запнувшись, он продолжил, — пустыми разговорами не унять. Восставший облокотился о высокую спинку кровати. В царящей тишине едва слышно потрескивала свеча, звуки с улицы не пропускала звукоизоляция. — А если бы мне понадобилась помощь, ты бы так же остался безучастен? Бросил бы наедине с невосполнимой утратой? Темы, которые подняла Орин были для него неприятны и задевали за живое. — Нет. — Но выходит совсем наоборот, ведь Сизифа ты уже оставил, хотя через сколько всего вы прошли вместе. С трудом подавив в себе желание закатить глаза, он попытался сосредоточиться на ощущениях в руке. Это отвлекало. Если бы любой другой человек заговорил о подобном, он бы попросту послал его к черту, с Орин все было сложнее. Возможно, стоило все-таки не открывать? Орин времени даром не теряла, гневно сверкнув глазами, девушка поддалась вперед и коснулась поврежденной руки чуть ниже локтя. — Только не говори мне, что ты до сих пор не дал призраку излечить себя! — С чего ты взяла? - он перевел взгляд и увидел, как по рукаву медленно расплывается багровое пятно. Илай отпрянул, по инерции пытаясь высвободится, но хватка была крепкая и он лишь зашипел от боли в поврежденной руке. — Подожди, я не хотела... - тихо прошептала Орин, осторожно отпустив его. — Если не хочешь, чтобы призрак с этим возился, дай хотя бы мне осмотреть. — Ведь прошел уже месяц. Даже на обычном человеке рану бы затянуло, а ты страж... Все равно, пусть и без участия призрака, мы регенерируем намного быстрее... — Да знаю я... – Илай отмахнулся. – Дело привычное, заживет как на собаке. В первый раз что-ли. — Не говори так, ты не... Мужчина ухмыльнулся, украдкой изучая выражение чужого лица. В последнее время он почти не пересекался с ней и только теперь понял, что действительно скучал. — Если не брезгуешь, то я не против. Стражница недоуменно захлопала глазами. — Ну, чтобы ты осмотрела..., - восставший кивнул в сторону продолжающего расползаться по ткани пятна. - А то кровью истеку, пока ты будешь раздумывать. — Нет, конечно не брезгую, - девушка поддалась вперед, скользнув пальцами по отвороту его плаща. На миг он почувствовал её сбивчивое дыхание на своей коже и, не выдержав, притянул к себе, перехватив за талию здоровой рукой. — Илай? Что ты делаешь? - Орин тихо ойкнула, а в следующий миг он поцеловал её. Поцелуй был настойчивым, но девушка даже не подумала отстраняться. Она скользнула ладонью под его одежду, пройдясь по торсу и груди. Её руки оказались горячими, обжигающими и он мог только догадываться о том, насколько теплой может оказаться остальная её часть. Орин путалась в его плаще, словно пытаясь изучить руками все, до чего могла дотянуться. Эти действия только распаляли желание. Повалившись на жесткий матрас, она забралась сверху на него, прижимая бедрами к кровати. — Обещай, что призрак тебя исцелит... - девушка до конца расстегнула свою куртку, под которой оказался только укороченный топ. — Да... - зашипел он, - как скажешь. Илай беззлобно выругался и притянул её к себе, оставляя на бледной коже дорожку поцелуев. — Дай мне слово, - тихо простонала она, вздрагивая от прикосновений. — Я обещаю... Рин, просто иди... иди сюда.. Не выдержав, он перевернул её и, оказавшись сверху, прикусил кожу у основания шеи, оставив едва видимый след. Девушка тихо вскрикнула, но он уже осторожно целовал это место. Этой ночью он оставил ещё много следов на её теле. Таких, которые исцелит призрак и таких, которые заживут сами по себе и ему будет жалко наблюдать за тем, как они исчезают. Все это время она стонала, подставляясь под его обжигающие прикосновения, переплетая их руки и в сотый раз произнося его имя. Её сердце билось отчаянно быстро, когда он отстранился, чтобы посмотреть на неё – вспыхнувший румянец на щеках пробудившейся делал её ещё более соблазнительной. Она не выдержала полного вожделения взгляда и отвела глаза, обвивая его шею руками и вновь притягивая к себе. *** Позже, когда в комнате совсем стемнело, Илай задумчиво смотрел в потрескавшийся потолок своей лачуги, то и дело бросая взгляд на плавные изгибы мускулистого тела Рин. Девушка лежала укутанная ночной мглой и тенями, смотря на покрапывающий за мутным оконцем дождь. Сейчас внутреннее пламя ее тела угасло, татуировки больше не мерцали созвездиями в пустоте, выжигающими на сетчатке что-то неведомое, хотя при дыхании ее кожа все еще излучала мистический свет. — Что-то холодно... — он заговорил сам с собой и не сразу понял, что вслух. — А? Илай? Ты не спишь? — засыпала его вопросами встрепетнувшаяся от неожиданности Рин. — Как же тут уснешь, когда барабанит так. Того гляди потолок потечет, проводку намочит. Без света останусь, сестричка, — восставший закрыл глаза понимая, что сморозил чушь. — Ты после того, что между нами было, переставал бы так меня называть, братец, — тем не менее, девушка повернулась и улыбнулась. Это было видно по ее сияющим потусторонним глазам. Илай хрипло рассмеялся, Орин тоже. Мужчина прижал девушку к себе и, не смотря на то, что стало очень тепло, он ощутил еще больший озноб, который было не так просто выгнать из сердца. — Не уходи, Рин, — его голос был тихим, почти шепотом. - Я буду с тобой, до конца... — Я знаю, поэтому никуда не уйду, — ласково сказала девушка, вплетая пальцы в волосы своего любовника. А на душе скребли кошки. Голос вернулся, голос шептал, направлял, расползался по черепной коробке словно сотни тараканов и от них было не так то просто избавиться и даже сейчас... — Девять.... девять... ДЕВЯТЬ! — звучало в голове набатом. — Я никуда не уйду... Засыпай, родной... Я рядом.... Всегда. — Всегда…