Years ago, I knew a boy

Драко аппарировал недалеко от Норы. Старое, покосившееся здание казалось убогим, маленьким и грязным. Он всегда помнил домишко Уизли клоповником. И не было ни дня, когда он бы сомневался в этом. Малфой покачал головой и остановился, не решаясь сделать шаг вперед. Что он ей скажет? Слова были слишком поверхностными, чтобы выразить всю его благодарность. Да, он был благодарен. До ужаса в душе благодарен за то, что она не остановилась, вытащила его из его же собственного дерьма и вернула к жизни. Но как всё это объяснить ей, оставалось загадкой. Аппарировать сюда было внезапным порывом. Он понял, что не может больше просто не реагировать. Не реагировать на то, что грёбанный Поттер спас его из Адского пламени, не реагировать на то, что Уизли и шрамоголовый свидетельствовали в его пользу, не реагировать на Гермиону Грейнджер. Драко Малфой исчерпал свой запас безразличия. — Что ты здесь делаешь? — голос Поттера прервал размышления Малфоя и он слегка повернул голову, чтобы украдкой оглядеть некогда врага. — Я не знаю, — почему-то Драко захотелось ответить честно, не врать, не усмехаться, не иронизировать, а просто честно сказать, что он уже ничего не знает и не понимает. — Я не думаю, что ты выбрал хорошее время, чтобы прийти сюда, Драко, — голос Гарри дрогнул, но он тотчас собрался и посмотрел на безжизненное лицо Малфоя с залегшими синяками под глазами. — Да, думаю ты прав, Поттер, — Драко отвернулся и посмотрел куда-то в сторону, погружённый в свои мысли и переживания, — Я просто хотел увидеть её. Она должна знать, что мне безумно жаль. Она должна знать, что, если бы всё было иначе с самого начала, я бы не позволил случиться всем этим пыткам в своём доме. Она должна знать, что я безмерно благодарен ей за свою жизнь и жизнь всех моих близких. Поттер. Она должна. — Пойдём, — Гарри сжал кулаки, будто на что-то решаясь, но вскоре серьезно и уверенно посмотрел на Малфоя. До Норы они шли в гробовом молчании. Гарри не знал, что можно сказать на откровения Малфоя, а Драко просто шёл рядом, опустив голову и считая, попадающиеся на пути, камушки. — Что мне ей сказать? — Драко посмотрел на парня, но тот лишь покачал головой и схватился за голову, — эй, Поттер, ты чего? — Она умерла, Малфой. Её больше нет, так что ты не скажешь ей о том, что сожалеешь, ты не скажешь ей, что ты благодарен. Её нет. Она мертва. — Что ты несешь? Она не может быть мертва. — Проклятье, — Гарри проронил лишь одно слово и упал на колени перед домом, пряча лицо в ладонях, срываясь на рыдания. А Драко так и остался стоять, пытаясь осмыслить всё, что происходит вокруг него. Мертва. Она мертва. А он жив. Этого просто не могло быть. А потом весь мир закружился в голове Малфоя и воспоминания начали складываться в одну картину. Она чересчур бледная, с тёмными синяками под глазами, слишком худыми руками, с потухшим взглядом, словно больная. В её первое посещение он сравнил её внешний вид со своей сумасшедшей тётушкой. А она была больна. Проклята. И умирала. Спасала его. И умирала. Каждый чёртов день и месяц. А еще она писала ему, писала, что больна, но он был слишком занят собой, чтобы заметить все симптомы, чтобы заметить, что девушка, дарующая шанс ему, каплей за каплей теряла свою жизнь. — Что с ней случилось, Поттер? — Проклятье. В финальной схватке в неё попало чьё-то проклятье. Проклятье, вытягивающее магию и жизнь из человека. Нам сказали, что она ещё долго держалась. Но я даже не могу представить, через что она прошла. — Вы не знали этого, да? — Она сказала об этом несколько недель назад. Но было уже слишком поздно. Из-за меня умер ещё один близкий человек. Это должен был быть я, Малфой, но не она. Кто угодно, но не она. — Где она сейчас? — Гарри махнул рукой в дом и Драко зашёл внутрь, не оглядываясь. Дом Уизли померк. Тишина, несвойственная этому домишке, резала слух. А Гермиона Грейнджер, лежащая в гробу в центре зала, смотрелась слишком неестественно. Она была слишком спокойной, слишком умиротворенной, слишком не Гермионой Грейнджер. Малфой хотел сделать шаг, но не смог. Он закрыл глаза, отсчитывая до десяти, повернулся и вышел из комнаты, а после и из дома. Малфой посмотрел на Поттера и тяжело вздохнув, опустился рядом с ним, всматриваясь в тёмное небо. — Что теперь делать? — Драко задал этот вопрос скорее себе, но Гарри тотчас поднял голову. — Жить. Жить так, чтобы Гермиона гордилась. Жить так, чтобы все старания не были напрасными. Малфой, она хотела освободить тебя. Она хотела, чтобы ты жил. Я не понимал её рвения до этого момента, но видимо то, что она делала для вас, помогло ей спокойно уйти. — И ты сможешь жить? — Драко с недоверием посмотрел на Поттера. — Она бы этого хотела. И она хотела бы, чтобы ты отпустил своё прошлое и двигался дальше. — Ты только что рыдал на коленях, а теперь говоришь высокопарные речи, чтобы поддержать меня? Все вы гриффиндорцы странные. — А какие же тогда слизеринцы? — Чтобы ответить тебе на этот вопрос, нужно сначала напиться. Составишь компанию, Поттер? — Только в этот раз, Малфой. — И вислоухого захвати.

***

Вечер с Поттером и Уизли прошёл на удивление спокойно. Они просто напились. Втроём. Почти до потери пульса. Они пили за Гермиону Грейнджер. За то, что чёртов Том Риддл сдох. И за то, что в Кабаньей голове нескончаемый запас алкоголя. Как они разошлись, Малфой не помнил. Но был точно уверен, что это не последняя попойка в его жизни с этими странными гриффиндорцами. Драко нахмурился, когда услышал стук клюва по стеклу и повернулся к окну, где на карнизе величественно восседал чёрный филин с конвертом в клюве. Нехотя встав с кровати, Драко открыл окно и впустил его, аккуратно забирая письмо. От Гермионы Джин Грейнджер. Он прочитал подпись и его сердце дрогнуло. Трясущимися руками он развернул конверт и достал свёрнутый вдвое листок бумаги. «Здравствуй, Драко. Я очень рада писать тебе, зная, что ты уже на свободе. Воздух за Азкабаном совсем иной, правда? Мне очень жаль, что твой процесс так затянулся, но главное ведь результат, верно? Я даже не знаю, зачем вязалась за это письмо. Просто почувствовала, что хочу его написать и поговорить с тобой. Мне очень жаль, что мы не можем увидеться лично. Я бы хотела тебе столько всего рассказать, но все мы ограничены временем. У меня его осталось меньше, чем у других. Я смирилась, правда смирилась. Всё так, как должно быть. Я хочу дать тебе совет. Живи, Драко. Живи так, как ты хотел, ведь жизнь коротка. Не обращай внимания на пересуды, не оставайся заложником Малфой-мэнора, не оставайся заложником собственных страхов. Ты должен жить. Ты должен отпустить ужас войны и вздохнуть полной грудью. Ты ЖИВОЙ, Драко! Помни, что ты заслужил свою жизнь. Помни, что ты заслужил счастье и создай его. Пожалуйста. Я умоляю тебя, не губи себя. Как и всегда, С надеждой, Гермиона Грейнджер». — Обещаю, — прошептал Драко и вложил письмо в конверт.