Обещание

Наруто никогда не питал иллюзий на воссоединение с семьёй, которой не было, но это узнается чуть позже. Все кормили его обещаниями, что он обязательно встретится с ними, только не догадывался, куда именно его посылают, где и когда. Возможно, в этом была виновата детская наивность. А почему бы не использовать её себе во благо? Ведь мучить маленького ребёнка, держащего внутри огромную разрушительную силу и пару лет назад разрушившего пол-деревни, одно удовольствие. Пелены иллюзий насчёт дружбы со сверстниками в академии тоже не было. Хоть и перекинуться парой фраз с одноклассниками было на удивление приятно. Жаль, что этот момент секундный — Наруто не успевал насладиться неожиданным вниманием нейтрального типа, а не потока ругательств. Дружить ему не позволялось, и он почти смирился с этим. Оставшееся время Наруто проводил, раздражая и дразня прохожих, уворачиваясь от булыжников в спину и терпя обзывательства от взрослых. Чем он заслужил такое отношение, Наруто не мог понять, да и не успевал, потому что каждый день кто-то пытался его поддеть, при возможности подкараулить в подворотне и хорошенько врезать. Это были парнишки постарше. Наслушавшись от родителей рассказов о том, что Наруто есть вселенское зло, они вознамерились того припугнуть. Они почти сумели заставить его задрожать, пока какая-то сила воздушной волной не раскидала их к стенам. Наруто побрёл прочь. Особенно больно было видеть, как эти взрослые, едва заприметив Наруто со своими чадами, уводили детей с площадок и тихо роптали. Только начавшиеся строиться стены дружбы скоропостижно рушились, едва взрослые вмешивались. Они вообще имели особое удовлетворение от страданий Наруто. Причина тому была для Наруто покрыта тайной… Иногда у Наруто активизировались особые приступы меланхолии, что даже подначивания с Саске, его негласным соперником, совсем не радовали. Отнюдь, эта апатия распространялась и на него. Два одиночества. Две сироты, брошенные обществу в ноги, как бы говоря: смотрите! эти двое мальчиков совсем одни, у них тёмное прошлое, почему бы им не подгадить? И если одного гнобили и всячески показывали свою ненависть, то второго жалели. Настолько сильно жалели, что аж сводило скулы от слов каждого прохожего: «бедный мальчик, остался один, его брат, Итачи, убил весь клан, оставив только его в живых» Ах как выучена уже эта шарманка! Хотелось разломать заевший диск на миллион осколков. Саске уже от одного взгляда жалости начинал бежать. Только в классе он мог продохнуть спокойно: дети не имели привычки каждый раз промывать ту же тему. Со временем даже сочувствующие взгляды поутихли, оставив лишь восторженные у девочек, и чуть скептические от остальных. Уже хорошо. Но удивляло его совсем не это. Блондинистый шкет, главный проказник Конохи, один на всём потоке ни разу не удостоил его привыкшим взглядом. Наоборот, чувствуя внутренний стержень Учихи, отчаянно пытался опустить его ниже плинтуса. Он говорил: «не смей недооценивать меня!», называл Саске придурком, при возможности лез с кулаками и стрелял такими взглядами, что у Саске невольно внутри всё ходило ходуном. Ещё никто не вёл себя так с ним. А Наруто и сам понять не мог своей реакции. Умом он знал, что Учиха остался без семьи и это вроде бы означает вступление в касту сирот… но Наруто то ли не хотел, то ли по загнанной натуре не мог маленького Учиху принять. Как равного. Как друга. Единственные, более-менее нормальные отношения сложились с Хирузеном. И пусть их встречи были редки, Наруто всё равно чувствовал от него дедовскую заботу. Периодически Хирузен отлучался из резиденции пройтись по селению и иногда брал с собой Наруто, уводя в какое-нибудь тихое место и общаясь там тет-а-тет. На этот раз, это оказалось скрытая покровом вечера площадка академии. — Я стану Хокаге, вот увидишь, Старик! Я превзойду прошлых Хокаге, и люди признают меня! — вскричал маленький Узумаки. Хирузен лишь улыбнулся, по-отечески потрепал рукой светлую макушку. — Тогда тебе придётся вызубрить множество книг, каждый день читать и подписывать бумажки и сортировать их. Отправлять команды на миссии, решать все вопросы деревни, — загибал тот пальцы, наблюдая с улыбкой, как меняется лицо Наруто. — Старик Хирузен? — негромко позвал его Наруто после минутной паузы, чуть раскачиваясь на качелях. Хокаге по привычке курил свою трубку, периодически поглядывая на звёздное небо. Он повернулся к мальчику: — можно я примерю твой прикид? Слова Наруто ненадолго ошарашили Хокаге, но тот сразу собрался. — Наруто, это одеяние может носить только Хокаге, — смотря в умоляющие глаза, дед закатил глаза и вздохнул, — ладно, только ненадолго. Сарутоби снял с себя белый плащ с красными вставками и накинул на плечи мальчика. Он вздрогнул, когда увидел горящие голубым пламенем глаза. Они странно переливались во тьме, будто бушующий ручей. Последний штрих — пожилой Хокаге нацепил на блондинистую макушку свою красную шляпу, обрамлённую сзади висящей тканью, скрывающей заднюю часть головы и бока. Шляпа полностью скрыла Наруто под собой. Со стороны казалось, что Хирузен повесил свои вещи на высокий пенёк, оставшись в привычной чёрной водолазке, штанах и уличной обуви. Через несколько секунд дрожащая рука ухватила край шляпы и приподняла вверх. Хирузен увидел лицо мальчика: тот плакал, плечи чуть подрагивали, но вскоре успокоился, глубоко задышав. Перед Хокаге Наруто позориться не мог. Но эти вещи… да ещё доверенные самим стариком… Наруто просто не сдержался. Слишком юн он был и одинок. Хирузен сказал что-то невразумительное и ушёл куда-то за дерево. Утерев потёкшие сопли, Наруто начал крутиться вокруг своей оси. Теперь плащ можно было смело в стирку, ибо весь он прошёлся по земле, собрав под собой всю пыль. Шляпа постоянно соскальзывала, но Узумаки был слишком счастлив чтобы замечать это. Внезапно перед Наруто материализовался человек, прямо из воздуха. Мужчина, молодой высокий брюнет, кого-то смутно напоминающий. Незнакомец подошёл ближе, вглядываясь в голубые глаза, и Наруто понял, что от такого внимания непроизвольно краснеет. — Ты ещё кто? — буркнул он смущённо, впрочем, разглядывая человека напротив так же пристально. — Почему на тебе одежда Хокаге? — парировал незнакомец спокойно. — Я попросил старика Третьего примерить, — нехотя ответил Наруто, а потом неожиданно взвился: — я обязательно стану Хокаге, и люди признают меня! Эта одёжка тогда уж точно будет мне в пору. — Конечно, ты станешь Хокаге, — легко согласился мужчина, поставив Наруто в тупик. — Только смысл не в том, чтобы своим титулом призвать народ к новому Хокаге. Хокаге становятся те, кто уже признан народом. Увидев мыслительную деятельность, брюнет вздохнул: — Когда-нибудь, ты поймёшь. Только он собрался уходить, как внезапно его схватила маленькая ладошка. Рука оказалась горячей, почти раскалённой. Почувствовав приближающие эмоции, Саске присел на одно колено и ткнул двумя пальцами в лоб мальчика, как делал с ним Итачи в детстве. Саске непроизвольно улыбнулся. — Пообещай мне, Наруто, — произнёс он спокойно, даже ласково, — что ты никогда не сдашься. Наруто несколько секунд стоял в молчании. Шляпа сползла на спину, но он не заметил. Он смотрел, как зачарованный, в ониксовые глаза, на человека, проявившего к нему доброту. Который даже безобидно прикоснулся к нему, и от этого хочется разрыдаться. Но Наруто пересилил себя и широко улыбнулся, чуть покраснев. — Обещаю! Брюнет довольно улыбнулся и за секунду растаял в воздухе. Наруто ещё долго смотрел на то место. Появившийся из-за дерева Хирузен потирал виски, усмиряя головную боль, и удивился, застав Наруто в такой прострации. Он внезапно почувствовал, что пропустил нечто важное.

***

Наруто вынырнул из полудрёмы, перевернулся на спину и невольно потрогал то место, куда ткнул его Саске. Наруто понял, что это была не фантазия, это воспоминание. — Эй, Саске, — позвал он. Через минуту дверь открылась и вошёл Саске, одетый в тот же костюм, что и во сне. — Ты не говорил, что в прошлом мотивировал ребёнка не сдаваться. Прошло почти полминуты чтобы Учиха понял, о чём говорит друг и ухмыляется. А когда осознание прошибло его, в глазах мелькнуло замешательство. А потом уже спокойно, но смущённо Учиха отозвался: — Не смог отказать себе в удовольствии посмотреть на тебя мелкого, — и отвернулся. Впрочем, Наруто чувствовал, что друг вспоминает этот момент. На душе сразу стало спокойно и радостно. Может, из-за Саске Наруто добился всего? Его вмешательство положило начало череде трудностей, через которые пришлось пройти чтобы достигнуть цели. Хотя нет, даже без Саске, Наруто остаётся твердолобым. Никогда не сдающимся и находящим выход их любой ситуации. Но всё равно Саске надо отдать должное — он сохранил лицо, хотя хотелось фейспалмить от досады. Его вспомнили, надо же. Через столько лет.