Меж двух огней

      Через окно виден свет от нависающих фонарей на улице. Значит ещё ночь. И про шторы они естественно забыли. Номер находится на втором этаже. Благо кровать стоит за стеной и лишь часть комнаты находится в полутьме.       Майклсон не сразу фокусирует свой взгляд на второй половине, которая остаётся пуста. Зато чувствует на себе чужой вес. Хейли. Она и в правду собственник, Клаус видел то как она спит с Ребеккой. Но на этот раз, она полностью лежит на нём, её правая нога находится в согнутом состоянии и подпирает его бок. Одна рука находится под подушкой, вторая располагается на его плече. Подушку она точно решила заменить левым плечом Клауса, а удобную кровать — (не) менее удобным телом. А Хейли достаточно лёгкая. Только ей он об этом не скажет.       Его телефон пиликает и Клаус понимает, что стало причиной его пробуждения. Аккуратно пытается достать руку из-под одеяло, при этом не разбудив Хейли. Он случайно дотрагивается до её щиколотки, поражаясь, какая она холодная. Теперь понятно, почему она спала с Ребеккой в тех ужасных носках. Всё таки дотягивается до телефона. Яркий свет дисплея слепит глаза, но через пару мгновений видит сотню пропущенных и столько же сообщений с клятвами проклинать его, если что-то случится с Хейли. Ребекка такая… Ребекка.       И чем она понравилась Хейли? Клаус вздыхает, чувствуя как ноет грудь. Он забыл оповестить дорогую сестрицу о том, что они уехали по срочным делам. И вообще, что может случиться с Хейли? Вон лежит себе на нём, тихо сопит и ничего с ней не происходит. Время от времени только прижимается сильнее головой и всё. Клаус хмыкает. Любимая сестренка, прошу прощения за то что не оповестил вас ранее, — паясничает, но продолжает печатать. — Но мы с Хейли уехали по делам, она кстати до сих пор жива, будем в городе через пару дней. Просьба, так больше не волноваться. Твой дорого любимый братец.       Как только сообщение отправляется, то замечает сколько сейчас времени. Четыре часа ночи. Класс… Если они только легли в одиннадцать часов утра, то… Проспали они явно больше двенадцати часов. Их личный рекорд по проведению в кровати. Но в следующую ночь полнолуние, а им ещё предстоит искать себе место в лесу.       Кажется яркий дисплей неприятен не только Клаусу. Волчица что-то сонно бормочет, забирает телефон из рук и кладет на тумбы, дисплеем вниз. Клаус легко усмехается. Но кажется девушку ничего не беспокоит. Её место сна — так точно. — А ты можешь замолчать и не елозить? — Нащупывает рукой его подбородок, опуская вниз, сонно причмокивая. — И голову не задирай, пожалуйста.       Клаус не удерживается, его распирает от смеха. Он чувствует как Хейли незаметно стонет, что веселит его ещё больше. Её наглость так точно. И кто в итоге нарушает личное пространство, о котором она так часто распыляется попусту?! — Волчонок, а кто у нас здесь наглеет? Я всегда знал что твоей наглости почти нет предела, но чтобы настолько…- Его новый приступ смеха начинается и его голова упирается в плечо Хейли. — Может слезешь с меня и ляжешь на кровать? Зря она что ли такая огромная?       До Маршал только сейчас, кажется, доходит смысл того, что она лежит на нём. Не просто лежит, а именно спит! Переворачивается на левую сторону кровати, стаскивая на себя всё одеяло, закутываясь в нём и оставляя ничтожно маленький клочок для Клауса. Скорее не для него, а по простой невнимательности. — Ты не знаешь, кстати, почему я на тебе спала?       Решает разрядить тему. Ничерта не выходит. И Хейли лишь глубже зарывается в мягкую белую ткань. Древний по любому сделал подкол по поводу её розоватых щёк, если бы она не отвернулась от Клауса в другую сторону. — Именно, почему? Меня это тоже интересует. — Наверное потому что ты тёплый, — по его взгляду добавляет. — Не горячий, а именно тёплый.       Решает предпринять последнюю попытку оправдать себя. Кажется, на этот раз всё сходится. Майклсон соглашается с тем, что она быстро замерзает, вновь вспоминая те нелепые леопардовые носки.       Холод пробирается и к Клаусу и тот маленький клочок одеяло его ничуть не спасает. Кажется, дышать должно легче после того, как Хейли перестало мешать его кровеносным сосудам насыщаться кровью, а грудной клетки наполняться кислородом, но… Почему-то все наоборот. Ему становится тяжело от этой лёгкости. Возможно его тело так реагирует на прохладу в номере?       Легко, но довольно резко тянет на себя одеяло, от чего тело Хейли поворачивается в сторону Клауса. Её нос утыкается ему в плечо, часть кожи обдает теплом. Она недовольно выдыхает, зажмуриваясь — её ресницы несколько раз прикасаются к его коже, после чего она вновь закрывает глаза. — Мы проспали целый день, нам пора вставать. Я давно так долго не спал. — под голову подкладывает свою руку, расфокусированно смотрит в потолок, думая о чем-то своём. И с удивлением вспоминает о чем снился его кошмар сегодня, но… Странно. Кошмара совсем не было, и он не просыпался в холоде от полночных снов. — Я знаю, — плечо вновь обдаёт горячий воздух, — Ещё этот день и полнолуние, до Мистик Фоллса мы вряд ли успеем доехать за такое минимальное количество времени, так что придётся искать лес. Потому что я в цепях превращаться не хочу. — О, — вырывается короткий смешок, — Я бы посмотрел на тебя в цепях, когда ты абсолютно голая. Если не цепи, то хотя бы верёвки. Но не сегодня, и никогда твои кости будут ломаться.       Циркуляция температуры его тела восстановлена, но та лёгкость ему продолжает не нравится и он уже готов вернуть Хейли обратно. Удерживает лишь гордость и последние капли разума. Но, простите, какой может быть разум ночью перед полнолунием? У него — точно никакого. Как и у всех Волков, в частности, Хейли. — Я запомню твои вышеупомянутые фантазии, — На это она красноречиво усмехается, сдувая волосы с глаз, — но я вряд ли дам тебе, приковать себя цепями. В них откажешься только ты. Или мне напомнить моё обещание?       Пустота на (или в, он ещё сам не может понять) его груди давит на него всё больше и больше и он готов уже выть и лезть на стену. Клаус тихо хмыкает. Ещё немного и его внутренний волк будет проситься наружу. То ли от почти полной луны, то ли от высказываний Волчице. — Я тут подумал, — Клаус нежно скидывает пряди с её лица, они падают куда-то на подушку. Поворачивается боком в сторону Хейли, поглаживая нежную кожу у ключиц, — Вернись-ка на место.       Намекает на его грудь. Хейли хмыкает, вспоминая какой он тёплый. Ей всё же было уютно, когда она лежала на нём и негромко сопела. Слишком уютно. И этого «слишком» она как раз и боится. Потому ложится на свой живот, мотая головой в знак протеста. И этот протест Клаусу не нравится. А волку в его груди — тем более. Он наконец-то сорвался с того поводка, на который Майклсон посадил его несколько месяцев назад — после его первого обращения.       Что же, если Хейли не хочет возвращаться на место, тогда Клаус займёт его. Довольно грубо переворачивает её на спину, но на лице можно заметить… Хитрую улыбку? Его руки блуждают под его же футболкой, видно быстро накинутой на голое тело Волчице, а губы кусают кожу у неё на плече. До боли кусают и слишком мягко целуют, пока руки перемещаются на её ягодицы. Сжимают и гладят, пока Волчица не начинает поскуливать.       А потом все резко прекращается. И Хейли готова выть от этого, она хочет продолжение смешанное с болью и нежностью, которое готово свести её с ума, а на деле… Клаус возвращается на своё место, ложась боком, пакостно смотря в сторону Хейли.       Ему нравится её мучить. Ему нравится видеть как она страдает. Ему нравится видеть то, как она его хочет. Ему нравится как она грубо целует его. Но ему не нравится видеть как она встаёт с кровати, направляясь в сторону ванной, на ходу бросая «собирайся». И злит его точно не командный тон.       Но он не сопротивляется, он собирается. В ванную, которую Хейли, так опрометчиво, забыла закрыть на замок. На лице гибрида можно увидеть пакостную улыбку. — Оставить даму без оргазма, Клаус, низко даже для тебя. — Иронично подмечает Хейли, спускаясь в холл отеля. Майклсон ожидающий расчёта у ресепшена пакостно улыбается. Ну, не ему же одному страдать? А вот волк внутри него сладко облизывается и крутится волчком, наконец-то успокаиваясь.       Администратор — милая и сонная девчушка, что рассчитывает их за номер, вжимает голову в плечи, покрываясь алыми пятнами. Она однозначно не желала с утра пораньше овладеть такой информацией. Но это Хейли не волнует, кажется ещё немного и она будет огрызаться на всех вокруг. Приближающиеся полнолуние высказывается и на ней. Её волк скалит зубы на всех, особенно на Клауса после душа.       Волчица выходит из здания первой, укутываясь в свою кофту. Солнце лишь выходит из горизонта, а утренняя свежесть отрезвляет. И придаёт ненависти на весь бренный мир. И на Клауса в частности.       Они оба садятся в машину, вновь не разговаривая. Клаусу интересно, кто дольше будет молчать и кто первый сдастся, а Хейли всё ещё возмущена на него за «прекрасное» утро. На этот раз включают радио. По первому попавшемуся каналу играет классика девяностых, что более — менее сносно.       Гибрид останавливается у круглосуточного гипермаркета и ожидает хоть какой-то реакции. Вопроса или взгляда, но ничего такого. Поворачивает голову и замечает что Хейли тихо сопит. Она вновь уснула. Клаус закатывает глаза, тихо выходит из машины. Разглядывает витрины, думает, что им нужно на ночь. Будет ли он превращаться? Будет, ведь волк внутри него будет беспощаден. Он не знает что нужно брать, ведь никогда не был в такой ситуации. У него было единственное превращение и всё что после него он помнил, то это ужасную сухость во рту и голод.        Берет пару бутылок воды и столько же газировки. И в три раза больше бутербродов, а после случайно натыкается на плед, лежащий возле кассы. Хватает и его. Всё равно пригодится в машине, потому что чувствует, что такие долгие поездки будут частыми. Расплачивается и выходит. Закидывает все эти покупки в багажник к палатке, так вовремя кем-то забытой, бросая лишь плед на задние сидения. Садится сам в машину и от громкого хлопка двери водителя, Хейли подпрыгивает. — Мы уже приехали?       Хейли сонно щурится, прижимаясь ближе к креслу. Волчья кровь — так себе обогреватель. Дотягивает кофту до пальцев, пытаясь их так согреть. Знала бы, что будет холодно и так пасмурно — оделась бы гораздо теплее. — Нет, нам ещё долго ехать, пару часов точно, — Клаус вытаскивает с задних сидений плед и отдаёт его Хейли. Та с благодарностью его берет, но не понимает, где он его взял, ведь раньше его не было в машине. — Я заходил в магазин. — Спасибо, — Хейли слабо улыбается, сонно потирая глаза и укрывает себя этой лёгкой, но достаточно тёплой тканью.       Так и проходит ещё несколько часов езды по трассе. С Клаусом, погруженным в свои мысли и тихо спящей Хейли, укутанной в плед. Так тихо и спокойно не было давно. Кажется, что с самого рождения что и пугает его. Он знает, что это точно не любовь и то проклятье не вступает в силу, а когда его внутренний волк воет внутри него — Клаус списывается всё на полнолуние.       Они находят уединенное место, спрятанное в горах, с одной стороны озеро, а с другой лес, почти к десяти часам вечера. Они решают остановиться у подножия горы, — Очень красиво, но разве здесь не должно быть людно?       Хейли облокачивается о капот, наблюдая за тем, как Майклсон ставит палатку. Откуда она взялась тоже — даже знать не хочет. — Сейчас не сезон, уже конец июля, здесь много водится рыбы, но из-за того что большая глубина и частые воронки, то здесь её почти не ловят. — Смотрит на проделанную работу с палаткой, ухмыляясь. — Будешь превращаться?       Свет фар падает в сторону леса, а ещё пару минут и луна выберется из-под облаков и взойдет в полную силу. Маршал кидает в большую палатку недавно купленный плед и чувствует что превращение близко. Клаус раздевается, и под не понимающий взгляд поясняет. — А ты думала одна будешь бегать на четырёх лапах? — как только его глаза наливаются золотистым цветом, то берцовая кость сразу же ломается и Майклсон выкрикивает, сопротивляясь этому. — Эй, не сопротивляйся, все будет нормально, — Хейли падает коленями, приобнимая его. Ей никто не объяснял в первый раз это, ему наверняка тоже, — прими эту боль и ты обернешься в считанные минуты.       Её рука задерживается на его шее, а взгляд падает на его золотые глаза. Его клыки выпячивают наружу и любой бы этого испугался, только не она. Маршал медленно кивает головой в знак одобрения, отстраняясь и сама идёт снимать с себя всю одежду.       Через пару мгновений слышится треск костей Хейли. Луна начинает входить в обороты. А на поляне встаёт на лапы один огромный чёрно-рыжий волк. И он ожидает свою спутницу, свидетель и виновница тому — луна. Волчица, раза в два меньше его с белоснежной шерстью выпрыгивает на поляну.       Самое что странное для Клауса — он не теряет контроль, когда обращается в волка. Его две сущности соединяются воедино и впервые за долгое время он чувствует себя поистине свободным. Клаус уверен, Хейли чувствует тоже самое.       Маленькая волчица запрыгивает на него, кусая за нос и отбегая назад. Она издевается. И Клаус чуть ли с цепи не срывается, когда прыгает на неё своими огромными лапами. Он боится что раздавил её, но тот ошибается. Большой волк даже не успел заметить как Волчица вновь нападает, на этот раз бьёт лапой.       Гибрид скалит свои зубы, и вновь прыгает на волчицу. Только та намного проворнее, чем и пользуется, бежит в самую чащу леса, постоянно оглядываясь назад. Клаус следует ей по пятам. Ветер бьёт в голову, а деревья пахнут острее и насыщеннее. Новый поворот, который делает волчица, чуть не пропускает Клаус поворот и врезается в дерево.       Сова в невдалеке сидит на дереве и угукает, когда Клаус в три огромных прыжка догоняет Хейли, отрезая ей дорогу. Теперь он как хищник ходит по кругу, со временем уменьшая его радиус и приближаясь к ней. Ходит и наблюдает за её повадками, за всеми её движениями и как та смешливо смотрит на него.       Прыгает резко вправо, но сама бежит в право, что предвидит волк. Волчица не пробегает и метра как оказывается прижата к земле телом мощного волка. Его передние лапы располагаются по бокам от её головы, а задние держат её по бокам. Проиграла, ты проиграла — Кричит глазами волк, с чем та позволяет себе не согласиться и прикусить его за ухо.       Воет в знак своей победы, задирая голову в небо и этого момента хватает чтобы выбраться из-под него и самой завалить его. И кто теперь проиграл?       Они теряют человеческий рассудок и на их смену приходят инстинкты. Животные инстинкты. Которые близко к себе не подпускают чужих, но держатся вместе. И они начинают бегать рядом с друг другом, уже не желая соревноваться кто быстрее и главнее. Они плескаются в тёплой воде и отдыхают, свесив языки под кронами столетних деревьев. И так хорошо, когда все цвета ярче, а звуки громче, и все проблемы становятся незначительными.       А с первыми лучами солнца они бегут в палатку, где и падают без сил, засыпая вместе. Хейли превращается первой, с болью, отдающейся во всем теле. Но Клаус почему-то всё ещё остаётся волком. — Что-то случилось? Почему ты не превращаешься? — - Хейли смотрит на Клауса с недоверием, оно когда он начинает рычать на неё, то все кажется становится на свои места. Он хочет, но не может. Хейли указательный палец кладет на его нос, спокойно произнеся, — Не. Рычи. На. Меня.       Хейли начинает взламывать пальцы, вспоминая что он рассказывало своих обращениях. Конечно! Как она сразу не догадалась? — А что ты хотел, когда не давал волчьей сущности дать руль больше нескольких месяцев? Она тебя сейчас так просто не пустит, — Волк начинает красноречиво шипеть, ложась рядом с Хейли, — Не волнуйся, скоро обратиться, просто не сопротивляйся. И вспомни что-нибудь хорошее, это поможет в обращении.       Хейли ложится ближе к волку, из последних сил пытаясь не заснуть. Правда сил у неё не остаётся и она проваливается в омут снов с головой. А Клаусу… Ему ничего не остаётся как противостоять своей волчьей сущности взять вверх, пытаясь вспомнить или почувствовать что-то хорошее. И это отлично помогает. Он почти безболезненно превращается и падает рядом с Волчицей.       Так и наступает долгий утро. В холодной росе и первыми птицами, что не дают поспать двум волкам. Хейли просыпается первой, отмечая что она лежит на чем-то теплом. На… Чёрт побери, Клаусе! Маршал сонно потирает глаза, находя свою одежду в самом углу. Чувство, после огромного попоища. Первые минуты ей так точно кажется, а потом она начинает приходить в норму.       После того как Хейли надела одежду, находит ключи от машины, а в ней — заветную бутылку воды, которую с жадностью и выпивает. Отходняк на утро после такого всегда жёсткий, но это того стоило. Для Хейли так точно.       Клаус ахает от головной боли в палатке и по голосу слышно, что ему срочно требуется вода, которую Маршал достаёт из машины и несёт в палатку. Кидает бутылку воды в руки гибрида, который ещё не до конца понимает что произошло. Хейли ложится на плед, закрывая глаза. Такое ощущение уже скоро должно пройти. — Спасибо за воду, — хрипит и тоже ложится рядом с Хейли, — Через сколько должно пройти это желание сдохнуть и почему так все болит? — Такое состояние через минут пятнадцать. У тебя все болит так как это твоё первое превращение, у меня из-за того что слишком много ночью падала на волчью спину. А о чем ты думал когда превращался обратно?       Майклсон усмехается, подкладывая руку под голову. Ей не нужно это знать.