Океан бесконечной весны

Одним из самых действенных способов сохранить себе хоть долю, как бы странно это ни звучало, себя, является работа. А если быть точнее, полное в неё погружение. Вот и я, побоявшись потерять рассудок и свихнуться от собственных мыслей, с головой ушла в учёбу. Пьесы, съёмки, организация и участие во всевозможных мероприятиях, даже журналистские проекты — то, что занимало всё моё время. Конечно, постоянная загруженность выматывала не по-детски. Но мне нужно было именно это. Уставать так, чтобы не было сил абсолютно ни на что. Я просто боялась оставаться наедине со своими мыслями. Они буквально грызли меня изнутри, поэтому избавить себя от понятия «свободное время» — стало одним из лучших решений. Каждый день стал похожим на предыдущий. Подъём в шесть утра, занятия перед учёбой, учёба, оргкомитет, работа, подготовка к следующему дню и молниеносно приходящий сон. Сказать честно, от этого графика я была не в восторге. Не только потому, что уставала как собака, плюс ко всему мне нужно было аргументировать свои действия близким людям. Ссылалась я всегда только на одно оправдание: «это всё обеспечит мне учёбу в универе». Возможно и так. Студентами топовых ВУЗов становятся самые работоспособные, трудолюбивые и опытные. Однако дальнейшая жизнь меня мало волновала. Работала я не для достойного будущего, прежде всего хотелось просто пережить настоящее. Раньше я думала, что нет ничего хуже, чем жить прошлым, а теперь сделала бы всё, чтобы думать только о нём. Не видеть того, что происходит здесь и сейчас. Поэтому, завалив себя по полной программе, я надеялась, что это поможет. Хоть для других и была придумана история о важности образования, я не стала обманывать саму себя и прекрасно понимала, для чего я это делаю. Сразу после крайнего разговора я решила взяться за план «забыть раз и навсегда» как никогда серьёзно. Я была не особо уверена в том, получится ли слушать только свою голову, ибо такое ведь случается не первый раз, однако на удивление у меня это вышло. Даже слишком хорошо. Общение, тем более с Бэком ушло на десятый план точно. Не скажу, что при его присутствии мое сердце не испытывало адскую боль, но дышать стало легче. Я еще раз убедилась в одной аксиоме: чтобы избавиться от душевных терзаний, достаточно урезать всё своё время. Но иногда способ, которым я так активно пользуюсь, не работает. В особенности на учёбе, как например сейчас. Сидя на занятии, ты не можешь отвлечь себя своими личными делами. Твоя задача — сконцентрироваться на том, что происходит на уроке. Сделать это не так просто. Хотя бы потому, что тебя окружают люди, общения с которыми избегаешь всеми силами. Ситуацию усугублял сзади сидящий Бэк. Не то, что бы я впадала в панические атаки при его близости, но именно сейчас чувствовала себя максимально некомфортно. Вместо того, чтобы слушать Психовски, я мысленно следила за каждым движением Оливера. Его короткие поддакивания учителю, хмыканья, лишние движения на стуле — всё это порождало мурашки на моём теле. Куда более страшно казалось его дыхание, которое я четко ощущала на себе. За полтора часа занятия он по миллиону раз тянулся вперёд, вероятно как всегда подпирая голову руками. Я этого не видела, но понимала, когда струя воздуха при его шумных выдохах касалась моей голой шеи и приятно щекотала кожу. Был бы это другой человек, уже давно бы заставила его буквально не дышать, но теплота, исходящая от Бэка, не была мне неприятна. Голова то и делала, что вспоминала подобные ощущения и воспроизводила сцены из прошлого. Такое же поглощающее, родное, заставляющее сердце буквально застыть дыхание. Также близко и также хорошо. Единственное, часть меня до сих пор не понимала, где то, чего не хватает: объятий, заключающих меня в кольцо рук и так плотно прижимающих к парню, обжигающего шёпота, поцелуев, рассыпающихся по волосам и шее. Это всё было потеряно. Туман вокруг меня начал рассеиваться, когда я услышала громкие возгласы Психовски. Не сразу поняла, в чём дело и, вероятно, выглядела так, словно только проснулась, но я попыталась изобразить непринуждённость и полное вовлечение в беседу. Вот только сомнения у меня всё же оставались. То ли он бурно обсуждал своё прошлое, то ли рассказывал недавно случившееся с ним забавное происшествие. — Ну что, кто возьмётся за это дело? — спросил он, весело играя бровями. Я машинально, в первую же секунду вытянула руку. Кажется, эта привычка сформировалась во мне с того самого момента, как я решила отдать себя работе. Сначала Психовски взглянул на меня с удивлённым выражением лица, а потом вдруг нахмурил брови. Такой реакцией меня наградил не только он. Вся моя компания смотрела с недоверием, и одна Тори злостно покачала головой в мой адрес. — Я не против повесить на тебя ещё одну пьесу, но, скажи мне, тебе не многовато дел? — спросил преподаватель, садясь на пол и поглаживая свой подбородок. Кажется, это тот редкий случай, когда Психовски выглядит разумно думающим и серьёзным. — Эм-м, я рассчитываю справиться с этим, — пытаясь быть более убедительной, ответила я. — Я верю. И хвалю за трудолюбие. Однако тебе следует чуть повременить с новыми проектами, — отрезал он и переключил всё своё внимание на аудиторию. Во всяком случае, мне этот жест показался максимально странным, хотя ничего такого в нём по сути не было. Наверное, я разучилась принимать отказы, даже если они действуют в мою пользу. Я просто продолжала смотреть на него ничего не понимающим взглядом, в то время как жизнь в классе вновь закипела. Не страшно. Как и всё остальное, пропущу мимо ушей. Тем более, у меня нет времени анализировать эту ситуацию, впереди куча недоработанных проектов. Но всё же есть одна загвоздка, которая не дала мне покоя. И это Вега. После урока она буквально вцепилась в мой локоть, чтобы я не ушла одной из первых. Я тяжело вздохнула и, дождавшись уединения с ней одной, вопросительно уставилась на неё. — Что тебя не устроило на этот раз? — начала я первой, облакачиваясь на край стола. — Твоё фантастическое желание взять ещё одно задание у Психовски. — Что же в этом сверхъестественного? — Ничего, — невозмутимо и очень быстро отреагировала Тори. Будто заранее знала все мои ответы на свои вопросы. — Раз уж твой плотный график разгрузился и ты не забила его новой работой, могла бы наконец провести время со всеми нами. Она еле скрыла свой сарказм, произнося первую часть предложения. Наверное, будь я на её месте, реагировала бы также. Я понимаю, что тяжело смириться с частичным распадом компании, но, кажется, ещё тяжелее наблюдать за нелепой игрой в дружбу. Я думаю, моё отстранение пойдёт всем только на пользу. Раньше было много случаев, когда единственным решением конфликтов был мой уход. Вот только тогда я этого не осознавала. — Я бы с радостью, но в этот раз не получится. Дел по горло. — Я ведь понимаю, что твоё погружение в учёбу появилось не от желания стать лучшей выпускницей. Ты не ограничиваешь общение со своими друзьями, ты полностью его уничтожаешь. Чего ты этим добиваешься? — Как минимум, ибавляю себя от страданий. — Перестань думать, что одиночество сделает тебя счастливой. Этим предложением она поставила точку. Как мне казалось, не только в нашем разговоре, но и оставшейся дружбе. * * * За всё это время я не чувствовала себя одинокой. У меня была бесконечная работа, которая не давала мыслям поглотить меня, и Адам, в котором я видела спасательный круг, не дающий утонуть в опасной бездне. Но, тем не менее, меня не покидало ощущение того, что я теряю что-то навсегда. Я ссылала это на конец года и начало чего-то другого в жизни, ведь, окончание школы — переломный момент, заставляющий скучать по прошлому, еще не переступив в будущее. Но Тори неожиданно дала понять, что теряю я, пожалуй, самых близких людей. Своими действиями я пыталась сделать легче всем. Но, по всей видимости, это не срабатывает. Я забывала о них только благодаря изнурительному труду и катастрофическому упадку сил. Остальное время, хоть его и было мало, я проживала с той же болью. Я не готова к жизни без этих людей точно также, как не готова к жизни без Бэка, взгляд которого нужен мне, как воздух. Наверное, именно поэтому я уже десять минут стою у дома Веги с пакетом эклеров, не смотря на дождь и тяжесть своего зонта. Не знаю, что в этой истории наиболее нелепо. То, что я не могу заставить себя зайти в дом или то, что притащила с собой эклеры? Разворачиваться и уходить ни с чем я не собиралась, хоть и хотелось сбежать. Разозлившись на саму себя, я со злостью надавила на звонок. То время, пока я ждала, когда мне откроют дверь, казалось бесконечным. Но лицо Тори при виде меня, однозначно того стоило. Удивление, спокойствие и некая благодарность в глазах. — Есть хотите? — сказала я, пошуршав пакетом, прежде чем изобразить уже давно привычную всем ухмылку. — Хэй! Смотрите кто пришёл, — игриво прокричала Тори, впуская меня в дом. Обстановка такая же тёплая. Куча радостных лиц, валяющиеся вокруг карты, творческий беспорядок и будто запах ностальгии по беззаботному прошлому. В голове хаотично рассыпаются кусочки восспоминаний: смех Кисы; споры Андре и Робби; коллективные решения очередной проблемы Тори; и одна деталь, которая всегда казалась неизменной — это двое людей, держащихся как можно ближе друг к другу. В любой ситуации, в любое время, что бы ни происходило, мои мысли наполовину принадлежали Бэку. Мы не были одной из тех безумных парочек, которые не могли коммуницировать со своими друзьями, и, то и дело, обжимались вдвоём. Мы вели себя совсем не так, как в тех случаях, когда оставались наедине. Но не лишали себя такой роскоши, как незаметные проявления любви. Почему-то мне всегда это нравилось. Какое-нибудь «тайное» прикосновение или неожиданное послание в виде смски, в то время когда мы находимся друг напротив друга. Иногда я еле сдерживала смех, а иногда даже, краснея как помидор, прятала вдруг загоревшийся экран от любопытных глаз, потому как написать Оливер мог всё что угодно, начиная с абсолютно невинной шутки, заканчивая самыми интимными и сокровенными тайнами. Во всей этой истории самым приятным была реакция Бэка на мою. Он с ожиданием и этой чертовской улыбкой смотрел на меня, а потом мысленно заливался со смеху. Больше всего в этой странной романтике мне нравилось то, что принадлежала она только нам двоим. Зайдя в дом, первым делом я обратила внимание не на эмоции ребят, а на их количество. Среди компании я не заметила Бэка. За какие-то секунды я прочувствовала весь спектр эмоций: начиная с радости, заканчивая беспокойством. Возможно, сейчас так даже лучше. Для головы уж точно. — Давай, отнесу на террасу, — заботливо произнесла Тори, пытаясь взять из моих рук капающий на пол зонт. — Нет-нет, я сама. Вега не сильно настаивала и, перебросившись с ребятами парой фраз, я поспешно шла к двери, ведущей в полузакрытый дворик. Открывая дверь, я уже чувствовала, что ещё не раз пожалею о своём решении дотащить зонт самой. Снаружи, оперевшись обеими руками о перила и глядя на ливень, стоял Оливер. Первое, на что я обратила внимание, это сигара, которую он держал между указательным и средним пальцами. К слову, он не курит. По крайней мере, не курил. Услышав щелчок двери, он лениво повернул голову в мою сторону. Но, увидев меня, окончательно развернулся и теперь без остановки смотрел мне в глаза. — Ты что, куришь? — первым делом спросила я. Он отрицательно покачал головой. — Это для небольшой кинопробы. Вживаюсь в роль, так сказать. Он немного замялся, нервно прокручивая табак в руках. Да и я не знала что сказать и позволила неловкой паузе снова завладеть нами. Единственное, что спасало атмосферу, — громко стукающие по крыше капли дождя. Понимая, что стоять мы так больше не можем, я снова закопошилась. Я быстрым движением распахнула свой зонт и аккуратно поставила его на пол. Но у Бэка никаких действий не наблюдалось. Всё это время он продолжал смотреть на меня, и, если честно, только вгонял в краску. — Что ж, зонт на сушке, можно возвращаться к ребятам. — Я рад видеть тебя, — будто в ответ произнёс он. Я еле разобрала сказанное, плохо слыша парня из-за дождя. Но всё же не услышать эту фразу было бы непростительно. — И я тебя. — В последнее время судьба не преподносила мне таких подарков. — Если бы я знала, что для тебя это целый подарок… — Что тогда? Ты бы изменила ход событий? Я в очередной раз убедилась, что мы не можем разговаривать на отвлечённые темы. Все диалоги меньше чем за пару минут сводятся к одному и тому же — безрезультатному обсуждению сложившихся отношений. Кажется, это никогда не закончится. Впрочем, на его вопрос я лишь покачала головой. — Я знаю, что нет, — улыбнулся он. — Будешь? — он неожиданно протянул мне сигарету, которую всё ещё держал в руках. Не получив от меня ответа, он вставил её между зубов и достал зажигалку. — А я закурю. — И всё-таки мне пора. Я пришла ради… — Всё ради друзей. Да, я помню, — перебил Оливер. На моё удивление, он был максимально странным. Полная свобода в теле и нескрываемые нотки внутреннего беспокойства. Видно, теперь его очередь доминировать надо мной. — Но я ведь тоже из этой компании. Что страшного в том, если ты останешься со мной? — Не веди себя так, прошу. Мы уже сто раз об этом говорили. Я пришла сюда только потому, что хочу запомнить ту счастливую атмосферу, которая находится за нами. Мне этого не хватает. — Сказать, чего не хватает мне? Я устало взглянула на него вопросительным взглядом. Расстояние между нами было маленькое, но буквально за одну секунду оно стало ещё меньше. Я не уследила за тем моментом, когда Бэк оказался в нескольких сантиметрах от меня. Моё сердце готово было выпрыгнуть в этот же момент, но тело будто не слушалось. Я не могла делать ничего, кажется, даже дышать. Оливер будто первый раз видел меня, он внимательно всматривался в каждую точку на моём лице, а потом вдруг улыбнулся своей самой искренней улыбкой. Правой рукой он прикоснулся к моей щеке и провёл ею к виску, осторожно заправляя выпавшую прядь моих волос за ухо. Следом парень спустился вниз к подбородку и, прикоснувшись к нему, приподнял вверх. Не забывая следить за моей реакцией, он медленно приближался, не оставляя между нами ни одного миллиметра. То ли инстинктивно, то ли от нехватки воздуха губы были приоткрыты. На какую-то долю секунды я почувствовала на них обжигающее дыхание Бэка, а следом то, как его губы прикоснулись к моим. Свободную руку он положил на мою талию, ещё сильнее притягивая меня к себе. Трудно описать словами то, что Оливер заставил меня почувствовать. Я буквально забыла обо всём. Время будто остановилось. Не знаю сколько времени прошло прежде, чем он отстранился. — Вот этого, — сказал он, не отпуская ни моего тела, ни моего взгляда.