Огрызок

Будущую сборную по баскетболу средней Кунугигаока, а ныне — полуживые вымотанные тела под руководством заикающегося сенсея-гайдзина мы с парнями благополучно проводили и посадили на поезд до Токио. Нам вяло махнули на прощанье, мы бодро помахали в ответ. Думаю, наши с блондином непозволительно широкие улыбки морально добили детей. Что ж, по крайней мере, теперь моя совесть чиста. Попросив Сейджуро предупредить Горо, чтобы не волновался, позволила Рёта утянуть себя куда-то в сторону на увеселительную прогулку. Ну, это он так думал. Меня благовоспитанно угостили кофе с булочкой из закрывающегося кафетерия, усадили на лавочку и попросили сильно не ругаться. На такое заявление я недоуменно подняла бровь — это когда ж я его материла? Сейчас обещался быть только первый раз! Под выразительным взглядом парень стушевался, отвёл глаза и поёжился. Что в соотношении наших габаритов смотрелось несколько странно. Вздыхаю. — Кисе-кун, успокойся. На меня устремился взгляд исподлобья, как у загнанной собаки. Можно подумать, что бить его буду. — Я не собираюсь отрабатывать на тебе бесконтактные… — передёрнулся, — и контактные удары тоже. В конце концов, год, считай, не виделись. Поймав момент, иду на женскую хитрость. Тут главное не переборщить с актёрской игрой. Посмеиваясь про себя, откидываюсь на спинку лавки, печально глядя на высотки и томно вздыхая. Давить на жалость, а особенно играть на струнах мужской чести, иногда доставляло мне особое удовольствие. Как же интересно бывает наблюдать в деле психологию поведения людей! И ловить их на общеизвестных фишках. — Я надеялась на приятный вечер… В приятной компании… — Понял-понял, Широ-чи! Рёта поднимает руки, показывая, что сдаётся, и издаёт неловкий смешок. Перевожу на него взгляд и ловлю целенаправленную дозу обаяния. Пришлось сдаться, иначе бы этот герой-любовник перешёл к радикальным мерам по задабриванию. — Всё, я спокоен. — Это радует. Ну так что, расскажешь, как докатился до такой жизни? — Что тут рассказывать… Весь вид блондина, из которого испарилось озорство и наигранность, показал, что шутки закончились. Я приняла его серьёзный настрой и села ровно, приготовившись слушать. — Колено начало болеть ещё на четвертьфинале в межшкольных соревнованиях, это было летом прошлого года. Мы играли против Тоуо. Когда мне в руки попал мяч, я почувствовал… Что-то не то. Колено… Прострелило. Мяч я забил, но потом едва мог продолжить игру. Мы проиграли Аомине-чи. Рёта замолчал, а я физически ощутила его вину за то, что подвёл команду. Стало неловко… Я знаю, что связывает этих двоих, своими глазами наблюдала их рост, и весть о том, что этот лучик не смог выложиться на полную перед Дайки, ранила. — Кисе-кун, ты силён, помни об этом. Ты прошёл долгий путь, и тот проигрыш лишь сделал тебя сильнее. Но это не умаляет твоей бестолковости в отношении собственного здоровья. — Широ-чи, ты как всегда сурова. Невольно приподнимаю уголки губ, скосив глаза на широко улыбающуюся фигуру. На душе стало легче от такого привычного вида. — Что было дальше? Кисе-кун, как ты продолжал жить с травмой? — Ну, вполне себе спокойно. Парень нервно хихикает, почёсывая затылок. Но, натолкнувшись на мой взгляд, быстро отползает на дальнюю сторону лавки. Вижу ведь, что врёт, крупным шрифтом прописано на лбу, и сам он понимает, что со мной такие трюки не пройдут, ан нет же. И чего только добиться пытался? Если вывести меня из себя, то вполне удачно. — Ну, бывают боли, по ночам сплю меньше, но всё терпимо! Мущ-щ-щины, м-мать их за ногу! Шумно выдыхаю сквозь зубы, стараясь не ругнуться вслух. Рёта забавно хлопнул глазами. Так, Юкико, спокойно. Это ещё не конец эпопеи. — Что дальше? — Эм, дальше… Парень сглотнул вставший в горле ком. Глаза забегали. Вижу, что как всегда не хочет беспокоить своими проблемами, даже рот было раскрыл, чтобы отмазаться. Но молодец, сам же захлопнул обратно. Выразительно смотрю на это недоразумение, показательно медленно скрещиваю на груди руки и приподнимаю подбородок. Мысленно вздыхаю: всегда приходится клещами тянуть информацию из этих оболтусов, по ошибке названных гениями. И строить из себя стерву, чтобы быть услышанной. Последнее сильнее прочего бьёт по собственной морали. Наконец-то Рёта созрел продолжить: — Последующие игры я пережил, команда побеждала. Боли постепенно усиливались, но бывало, что откатывались назад. Как маятник. Но перед Зимним Кубком, на четвертьфинале… — карма у него, что ли, плохая? Всё на четвертях. — …я встретился с Хайзаки-куном. Теперь уже я хлопнула глазами. С кем?! Руки пришлось убрать из скрещенного положения, чтобы вцепиться в скамью. На секунду у меня возникло ощущение, будто земля подо мной растворилась. Сглотнув слишком вязкую слюну, не без труда нашла в себе силы продолжить слушать отповедь друга: — Мы должны были играть против него. Но так получилось, что встретились до игры на улице. Там были ещё Кагами-чи, Химура-сан из Йосен, он ещё был на дне рождении Куроко-чи, и девушка-гайдзин. Не знаю, что они не поделили с Хайзаки-куном, но разгорелся конфликт, а я просто не мог встать в стороне, когда грозили жертвы! Отвлёк на себя, а там уже… Он сказал, что плевать хотел на баскетбол, но украсть у меня «незаслуженный» титул одного из Поколения Чудес был бы не против. То, что творилось после этого на площадке, трудно описать словами. Под конец игры он наступил мне на больную ногу… — Это стало поворотным моментом? — После того дня я едва мог ходить. Но зато я наконец-то одолел своего давнего соперника. Рёта хохотнул, запрокинув голову. Но было это не весело. Мне вот совсем. Он встретился с Шого и, спустя годы, одержал долгожданную победу над ним. Но оказался сокрушён его жестокостью. Я рада за друга, искренне рада… Но не такой ценой. В средней школе я была близка со многими. С Хайзаки Шого меня связывали видеоигры, — мы могли часами обсуждать графику и стратегии, проработку персонажей и сам процесс, но когда дело заходило о баскетболе он становился совершенно другим. Крысился, заявляя, что просто убивает время, и говорил мне самой не тратить на это сил. Он считал этот спорт бесполезным, но я видела напускную браваду и молчала. Я отвратительно часто молчала, не мешая людям думать то, что они хотели, но в ситуации с Шого до сих пор чувствую вину за собой. Может, у меня был шанс остановить его, не дать погрузиться в эту бездну жестокости и насилия, не дать… Стать тем, кто он есть — вором. Угораздило же меня тогда… — Все последующие игры ты терпел? — Приходилось. — К врачам ходил? На мой взгляд парень качнул головой и улыбнулся: — Времени как-то всё не было. — А те встречи старых товарищей? В январе и марте? Я ничего не замечала, как это возможно? — Бандаж, обезбол и позитивный настрой. Мы ведь всего лишь играли в уличный баскетбол, а не встречались на поле за кубок. Вздыхаю, глядя на беззаботно пожимающего плечами блондина. — Если в течение этой недели ты не принесёшь мне слово специалиста, я лично отведу тебя как маленького к врачам. Не вынуждай меня пропускать учёбу, моё время слишком дорого стоит. — О, Касамацу-семпай! В очередной раз за день у меня дёрнулась бровь. Какого хрена, Рёта? Какая возмутительная наглость! — Что за невоспитанность, Кисе-кун? Отвешиваю демонстративный подзатыльник светящемуся от радости блондину так, чтобы не нанести ему настоящего урона, но показать, что думаю. Наклонившись, вкрадчиво шепчу: — Надеюсь, ты меня понял? Рёта кивает. Выпрямляюсь и поворачиваюсь. М-ма, кто бы мог подумать? Семпаем блондина оказался мой знакомец, разом стушевавшийся Касамацу Юкио! Перевожу задумчивый взгляд на друга. Но нет, не ошиблась. Его семпай и мой спаситель-клиент — один человек. Надо же, как тесен мир. — Касамацу-семпай, давно не виделись! — Потому и не виделись, что я благополучно выпустился. А тебе, неуч, такое не скоро светит! Да ладно? Опять перевожу взгляд на блондина. Неужели, таки, опять скатился в списке, засранец? — Да ладно Вам, семпай, я же знаю, что Вы меня любите и переживаете за всех, кто остался. Рёта расплывается в заразительной улыбке, в смысле, в улыбке заразы, а Касамацу мучительно вздыхает и встаёт рядом с нами. Прекрасно его понимаю, эта пиявка готова высосать все соки, если взбредёт в голову. И отмазаться ну никак не получится. Для собственного здоровья лучше просто перетерпеть. — Вон, даже в курсе последних событий и моей проваленной контрольной по японскому. — Что?! Хлобысь! — Ауч! Широ-чи, ты же обещала! — От своих слов не отказываюсь! Но японский, Кисе-кун, как ты мог предать часы Тейко, убитые на твоё вытягивание в этом предмете! Я в тебе разочарована. — Прости меня! Но в старшей школе это всё так трудно! Подтянул алгебру — завалил японский, вытянул английский на высший балл — слетел на истории. Я ничего не мог поделать! — Балда! В конце концов, мог же ты воспользоваться карандашом Мидорима-куна… Только не говори мне… — Я его потерял. Хлобысь! — Ауч! — Сил моих нет! Знаешь, вот как раз на твоём примере я убедилась окончательно, что педагогика мне не светит. Прошу прощения, Касамацу-сан, я не поздоровались. Добрый вечер. — Добрый. Сбитый с толку парень заторможенно кивнул в ответ, переводя странный взгляд то на потирающего затылок блондина, то на меня. И выдал: — Не знал, что вы знакомы. — Как и я не знала, что Вы его семпай, — киваю на надутого обиженку под боком и более добродушным тоном продолжаю: — Но земля всё-таки круглая, это даже забавно. Мы учились с Кисе-куном в средней школе, целый год даже провели в одном классе. А сейчас моя лавка находится в двух шагах от Кайджо. — Так та лавка, она всё-таки твоя? — киваю. — Но ты ведь ещё учишься в школе. — Да, однако она перешла ко мне по наследству. — Ты поэтому приехала в Йокогаму? Он садится на свободное место на лавке, соблюдая дистанцию. Я киваю: — И поэтому тоже. — А говорила, по просьбе друзей. Ками, как мило он улыбается, что невольно хочется ответить взаимностью. Не сдерживаю себя, ведь в этот раз на простую уловку попалась я сама. Про сидевшего рядом блондина мы оба благополучно забыли. — Я не отказываюсь от своих слов. Но озвучивать в тот раз все свои цели не сочла нужным. — Подождите-ка! Нашу милую беседу грубо прервал вклинившийся Рёта, возмущённый отсутствием внимания. В целом, его понять можно, но когда он проявляет подобную бесцеремонность мне хочется без преувеличений открутить ему голову. Весь благодушный настрой как ветром сдуло от одного взгляда на то, как блондин продолжил распаляться: — Вы знакомы? И так спокойно общаетесь? Что здесь происходит? — Ничего сверхъестественного, Кисе-кун. Касамацу-сан проводил меня в первый день моего пребывания в Йокогаме, когда я заплутала. И посетил с братьями мою кондитерскую лавку. Только и всего. Парень с другой стороны лавочки подтверждающие кивнул, сложив на груди руки. Рёта как-то растерялся: — Но… Касамацу-семпай, Вы здорово усовершенствовали свои навыки общения с девушками. И быстро нашёлся, сузив глаза. Изменившийся голос друга заставил меня вздрогнуть, но вряд ли по той же причине, по которой вздрогнул Касамацу. Краем глаза вижу, что слова попали в цель — мой знакомец стушевался и неожиданно покраснел, сведя к переносице густые брови. Отвожу взгляд. Вот уж дела, таким своего друга я видела редко, и честно признаюсь, эта сторона солнечной личности блондина мне не нравилась. Я нервно поправила прядь волос. — Зависть — плохое чувство, Кисе-кун. — Но ты хотела провести вечер со мной, а теперь оказываешься внимание семпаю! — Всё, что хотела, я уже узнала. И ты, я надеюсь, меня услышал. Я решила, что могу принять его слова за оскорбление, и теперь уже блондин вздрогнул от моего взгляда и тона. То, что было мною расслышано между строк в его поведении, мимике и голосе, заставило здорово разозлиться. Кое-кто заигрался со своими поклонницами и забыл, с кем говорит. Такое я спускать с рук не намерена. Ты у меня ещё попляшешь, Рёта. Не у одного тебя есть тёмная сторона. — Надеюсь на твой инстинкт самосохранения. И напоминаю, у меня есть Сацуки-сан, я в любой момент могу узнать каждый твой шаг. А сейчас, когда в моём пользовании твой экс-капитан, тебе грех рыпаться. Хорошего вечера. Поднимаюсь, поправляя юбку, и оставляю ошарашенных парней одних. Подхватив сумку, твёрдым шагом направляюсь вперёд. И в какой там стороне мой дом? Кажется, там, где горит неоновыми огнями вывеска галамарта. Ставшее чуть ли не родным здание показалось в поле моего зрения, когда на часах было почти девять вечера. Лавка на проверку оказалась закрыта. Зато за углом сидящим на ступенях пожарной лестницы обнаружился Горо. Под моим изумлённым взглядом он спокойно поднялся, отряхнул пыль со штанов и, кивнув, как ни в чём ни бывало прошёл мимо и удалился куда-то во дворы. Разве Сейджуро не передал ему?.. Отвиснув, устало махнула на всё рукой и поднялась наверх. Этот день слишком сильно вымотал меня морально, чтобы я грузила мозг ещё и вывертами своего кондитера. Дверь квартиры была открыта. Совесть заело ощущение неправильности. Всё же погорячилась я с заявлением про сокурсника в качестве собственности. И это ещё мягко сказано… Ками, что за ересь я несла? Какой стыд! На душе было неприятно тяжко. Но даже так извиняться ни перед кем не собираюсь. Сейджуро обнаружился на кухне за готовкой ужина. Я даже осторожно заглянула ему через плечо, интересуясь, что он там такое варганит. Но всё на удивление оказалось вполне прилично. Удивительно. Однако парень, казалось, всё-таки оскорбился моим недоверием, потому как абсолютно нейтральным тоном заявил: — Не сомневайся. Я давно живу один и привык готовить себе сам. Удивлённо вскидываю брови и многозначительно киваю. Интересно, он не сильно обиделся, и мне на ужин что-нибудь останется? Все левые мысли вымело, когда Сейджуро в очередной раз кинул на меня взгляд. Напомнила о своём существовании совесть, принявшись грызть меня с удвоенным остервенением. Я тут же стушевалась и под недоуменным взглядом парня выпалила: — Я в душ. Как раз к ужину успею. Мне молча кивают, провожая взглядом стремительное отступление и возвращаясь к прерванному процессу. Что ж, это был тяжёлый день, и он не скоро закончится. Душ вернул мне бодрость ума, желанную свежесть и стойкость духа. А ужин вознёс на небеса веру в безграничность возможностей Сейджуро. После же мы дружно сели разбирать пропущенный школьный материал. И ему, и мне по почте прислали задания, пройденные сегодня одноклассниками, и гору домашних заданий. Решив отвлечься перед штудированием горы материала, я открыла позабытый за день лайн и натолкнулась на сообщение от Норико с просьбой обращаться, если возникнут вопросы. Заботу однокурсницы оцениваю по достоинству, пусть это и жест вежливости, но беспокоить её считаю лишним. Мы с Сейджуро умные. Думаю, разберемся. Закончили со школой во втором часу. Это ещё быстро, я так вообще морально уже настроилась на трёхчасовой сон. Протерев глаза, вспомнили с парнем планы на день. Меня заверили, что ситуация с банком решится и мне не стоит больше так беспокоиться. Устало киваю. В конце концов, ему лучше знать, как в этом соке вариться. Пропускаю Сейджуро в санузел первым, сама сажусь ещё раз пересмотреть всё, что сочла нужным или вызвало сомнения. Пропустила момент, когда душ освободился. Благодарю друга за напоминание и поднимаюсь, разминая затёкшие конечности. Ками, неужели этот день закончился?