Эффект бабочки/Butterfly Effect

Я убью Чиоре. Именно эта мысль, кажется в сотый раз, проносилась в голове Канаэ, в то время как она ждала Яширо, чтобы заполнить его документы на выписку. Мало того, что она провела ночь в отделении скорой помощи, «нянча» менеджера Цуруга Рена, в то время как он ждал своей очереди на осмотр, но она должна была также разбираться с полицией, больничным персоналом и любым случайным человеком, который узнал его. Вдобавок ко всему, между игнорированием вопросов, уклонением от камер и помощью Яширо-сану, чтобы он сделал рентген, не выключая его, у нее не было времени, чтобы хоть немного поесть. Кто бы знал, что такая маленькая драка приведет к такой большой проблеме? "Спасибо за то, что выручили меня, Котонами-сан", - сказал Яширо, выводя ее из размышлений о несправедливости мира. "О, не за что", - сказала она автоматически. - Они Вас уже выписали?" "Да". Он улыбнулся. "Мы можем, наконец, уехать. Если ты не против, конечно". Она пожала плечами. Когда они выходили из больницы, она видела, что он проверил свой телефон снова. "Никто не звонил, - сказала она. – И, даже если бы звонили, Вы вряд ли сможете перезвонить. Сейчас ночь". "Ночь? Уже почти рассвет", сказал Яширо, указав на небо. Действительно, небо над крышами начало розоветь, предвещая новый день. Очень скоро ей придется мчаться по городу до агентства, а затем вливать в себя литры крепкого кофе, чтобы хотя бы стоять на ногах. Котонами вздрагивала, воображая взгляды, которые ее коллеги будут кидать на нее, когда она придет взъерошенная и усталая, в одежде Чиоре. "Этот сосунок…" – пробормотала она, не слишком стараясь скрыть злость на драчливого поклонника Амамии. "Долгий день впереди? – спросил Яширо, надеясь отвлечь девушку. Он наблюдал за своей компаньонкой всю ночь напролет и видел, что ее разочарование росло с каждой минутой, которую они провели в отделении скорой. Сначала, он думал, что это будет хорошая возможность, чтобы поговорить, но ночь была долгой, люди вокруг – раздражающими, и те пластиковые стулья в приемной просто не располагали к общению. Они оба были, к настоящему времени, расстроены и уставшими настолько, что мысли были лишь о том, как добраться до постели и заснуть. Но Канаэ вряд ли могла позволить себе такую роскошь сейчас, и он решил побыть джентльменом. – Как на счет завтрака за мой счет?" "После того, что произошло вчера вечером, Вы действительно думаете, что это - хорошая идея попытаться купить мне завтрак?" - Она посмотрела на него с подозрением. "Обычно, я согласился бы с тобой, но, учитывая, что даже собаки спят, я думаю, что мы можем рискнуть". Если Канаэ и думала о возражениях, то они стали бесполезны, потому что ее живот заурчал. Громко. "Прекрасно. Но если кто-то ударит Вас кулаком снова, Вы будете присматривать за собой сами. У меня есть работа". *** Бумажные стаканчики были везде. Некоторые были опрокинуты дном вверх, и являли собой основания крошечных башен. "Сколько кофе ты выпил с утра?" – спросил президент Такарада, одновременно задаваясь вопросом, какой из стаканчиков он мог вытащить, не разрушив всю композицию. Рен или не слушал его, или не обратил внимания на сарказм. "Сколько их там?" - он спросил. "Больше, чем необходимо чтобы я чувствовал себя нормально. Я не хочу, чтобы ты работал сегодня, потому что ты, похоже, перебрал с кофеином". "Не моя вина в том, что кофе-машина делает такие маленькие порции, - сказал Рен. - И я должен был проснуться". "О, ты стал полуночником? Я думал, съемки закончились рано. Что-то произошло у вас с Кеко-чан?" - Рен не ответил, но этого и не потребовалось. Выражение его лица, просто кричавшее о длительных пытках, должно быть, навело президента на определенные мысли, потому что Лори просто атаковал его. - Ты зверь! Что ты с ней делал?" "Что? Ничего!" Рен озирался, взволнованно смотря вокруг. Но поблизости никого не было – Джелли Вудс уже помогла Кеко снять грим и та уже ушла на следующую работу, в то время как Себастьян быстро очищал целый этаж от любого, кто мог прервать общение Рена с боссом. "Очевидно, что-то произошло. Любой, кто посмотрит на тебя, может сказать, что этой ночью ты не сомкнул глаз. И предположит не самую хорошую причину этого." - сказал Лори. - У тебя что, появилась еще одна проблема? Я думал, что сказал тебе прекращать быть задницей с ней. Как ты собираешься присутствовать на церемонии сегодня вечером, если вы не можете даже посмотреть друг на друга?" Рен застонал. Церемония. Он совершенно забыл об этом. Он должен был бы проспать день, что бы выглядеть нормально там. Что касается остального… "Как Вы узнали об этом?"- потребовал он, чувствуя, как испуг прошелся холодом по спине. "О, это очень просто, - сказал Лори. - Я не знал. Но я подозревал, что могло что-то произойти. Кеко-чан выглядела ужасно после того несчастного случая". "Правда?" – пробормотал он, пытаясь не радоваться этому. Не было повода становится счастливым из-за того, что случившееся напомнило ей, что он был смертным мужчиной. – Мы не ругались…, я имею в виду, не в традиционном значении этого слова …" "А что, у этого слова много значений? – голос Такарады сочился сарказмом. - Насколько я знаю, значение одно, и оно включает громкий крик". Ну, возможно, крики были. И обвинения. И раздевание. Рен вздрогнул. Не думай об этом. Сосредоточься на чем-то другом. На чем-то невинном. Не вспоминай, как выглядели ее ноги… или как хорошо она ощущалась в твоих объятьях… о, черт! "Я не думаю, что Могами-сан восприняла мой выговор немного хуже, чем обычно", сказал он, понимая, что его ответ выглядит неубедительно. "Рен, она относится к твоему выговору очень серьезно, - сказал Такарада, на этот раз без сарказма. - Ты знаешь, насколько твое мнение значимо для нее. Ты говорил ей что-то резкое?" "Если я и сделал это, то только потому, что она снова боялась полностью погрузиться в роль", - сказал Рен. - Она – актриса, она не может всегда сомневаться в себе". "И ты думал, что это заслуживает выговора?" "Да, это стоит того, потому что на этот раз она дала мне отпор". "О, она противостояла тебе? Что ты говоришь!" – глаза Лори просто таки засветились от любопытства. Конечно, он думает об этом как о лучшем из того, что только могло случиться. – думал Рен. Ведь он надеялся, что в какой-то момент она выйдет из роли и оставит его в покое. Он ждал утра именно поэтому, думал, что она поймет, что наделала и отреагирует. Но вместо того, чтобы краснеть или запинаться, она первым делом стала Сецукой, и ему пришлось разбираться с разочарованием от не исполнившихся ожиданий в ванной. Кажется в этот раз он мылся очень долго. По крайней мере, она не пыталась проверить его на этот раз. Он пробормотал что-то шепотом. "Что? - спросил президент, голосом полным недоумения. - Я не совсем понял. Секунду назад мне показалось, что ты сказал, будто вы обнимались!?". Он спрятал лицо в руках. Ему не нужно было смотреть на президента, чтобы понять что сейчас он пойдет в атаку. "Не может быть. - сказал Лори. - Она по собственному желанию легла в твою кровать? И сбежать не попыталась? Мы точно о Могами Кеко говорим? Ну, кто бы знал! Похоже испуганный котенок выпустил когти и не побоялся использовать их. - Президент улыбнулся, вообразив, как его протеже решилась на такое, и что это означает. Становится все лучше и лучше. - Рен, ты действительно понимаешь, что нет ничего неправильно в этом, не так ли?" "Вы с ума сошли, - сказал Рен. - Это – катастрофа." "Нисколько. Это означает, что она растет. Она больше не будет защищаться и стесняться. Это - важный урок, который она должна извлечь, что она не может позволить людям ею помыкать". "И она доказывает это так? Делая то, что они точно от нее не ожидают? Это может закончиться тем, что она убьет себя чисто в пику кому-то!" "Рен, будь честным, - сказал Такарада. - Действительно ли это - подлинное беспокойство, или ты просто раздражаешься из-за того, что не сможешь больше ей управлять? Ты действительно знаешь, что рано или поздно, она противостояла бы тебе. Тебе нужно поразмыслить над этим?" "Нет!" "Тогда в чем проблема?" "Проблема состоит в том, что мы провели всю ночь в постели вместе! – Рен уже с трудом скрывал панику в голосе. - Я не знаю, как быть с нею дальше. Если так и дальше пойдет…" "Что? Ты признаешься ей?" "Да". "Это настолько плохо?" Рен устало вздохнул и встал. "Вы знаете, почему это плохо. Не притворяйтесь, что это не было бы катастрофой. Теперь, если Вы извините меня, я должен отдохнуть". *** "Кеко-чан, прекрати кусать губы! Ты уже всю свою помаду съела!" - сказала Джелли. Кеко перестала терзать нижнюю губу и вздохнула. "Простите, Джелли-сан! Кажется, я нервничаю сильнее, чем мне казалось". "Я хочу кое-что сказать. Ты, похоже, Была где угодно, но не здесь", - сказала Джелли. Она могла точно сказать, что это был страх не только перед приемом. Прозвище «ведьма» не дают только за то, что у тебя просто талант нанесения помады – ее работа требовала еще и некоторых остро отточенных менеджерских навыков. - В чем дело? Ты волнуешься из-за папарацци?" "О, Боже, там будут еще и фотографы!" - Кеко простонала от новой волны ужаса. Джелли вздрогнула. "Не волнуйся о них. Они - просто раздражающие мужчины с камерами. Рассматривай их как декорации на заднем фоне. Мне, обычно, помогает". "Но они будут фотографировать меня! С Цуруга-саном! Как это вообще можно перенести!" - Кеко выглядела еще более испуганной. "Хорошо, в первую очередь, это будет прекрасно. Во-вторых, если ты посмеешь грызть свои ногти, я сделаю твою жизнь несчастной" - Джелли усадила Кеко на стул перед собой, и взяла со столика щипцы для завивки. - Хорошо, таким образом, папарацци не в счет? Ты волнуешься по поводу Цуруга-сана?" Кеко кивнула, даже не глядя, поскольку мисс Вудс уже начала работать над ее прической. "Я волнуюсь по поводу того, что он будет думать обо мне, как только все это закончится, и он будет с девушкой, которую он любит. Это было бы ужасно неловко! - Она почти укусила ноготь, но остановила себя как раз вовремя. - И он ненавидит, когда он думает, что я сделала что-то для него просто, потому что это – мое задание. Я не могу перенести даже мысль о том, что будет когда правда всплывет". Джелли почувствовала вспышку раздражения. Хоть она и любила Лори (и она сделала многое, чтобы быть с ним), она не была того же мнения что и он, по поводу объединения этой парочки. Он, казалось, полагал, что, как только чувства проявятся в открытую, все дальнейшее будет просто идеально и даже не думал о беспорядке, который он оставил позади. В некотором смысле, он был таким же почти в любом аспекте своей жизни. И в то время как она действительно соглашалась, что Рен будет более счастлив с Кеко, девушка, очевидно, не была согласна со всем предложенным. "Ты хочешь честное мнение, Кеко-чан?" она спросила. Кеко подняла на нее сияющие глаза. "О, действительно, Джелли-сан? Это было бы очень полезно!" "Хорошо. Но я буду откровенна с тобой, Кеко-чан. Не отклоняй мой совет немедленно – удели ему некоторое внимание, сказала Джелли. - Я думаю, что это замечательно, что ты готова помочь Рен-чану. Но если ты хочешь сохранить его хорошее отношение, то тебе не стоит продолжать называть его «семпай»". Глаза Кеко расширились. "Но он – мой семпай! Он - самый великий актер Японии. Он намного лучше, чем я в каждом возможном аспекте!" "Да, да. Но если ты не хочешь оскорбить его, ты должна прекратить называть его своим коллегой и начать принимать его как своего друга. Вы - друзья, не так ли, Кеко-чан?" Кеко открыла рот и тут же закрыла его. Правда была в том, что они были друзьями – она обращалась к нему за помощью, и он приезжал к ней каждый раз, когда нуждался в поддержке. Он помогал ей чувствовать себя лучше собственным странным способом, и ей казалось, что она напоминала ему, время от времени, о том, что было важным. В некотором смысле, они были как хорошие друзья, как она была с Моко-сан. Но … было просто лучше думать о нем как о коллеге. Дружба подразумевала определенную степень близости, и была не слишком далека от… слова на «Л». Она боялась, что, если она признает его как друга, то не далеко и до другого признания. "Мы - друзья, - она признала. - Но…" "Никаких «но». Друзья заботятся друг о друге. Он не сможет возразить против твоей помощи, когда вы - друзья, - Джелли продолжала, беспощадно наступая. - Ясно дай понять ему это, и затем скажи ему о чем тебя просил Яширо-сан". "Должна ли я?" - Кеко нахмурилась. "Да. Друзья не держат тайны друг от друга. Поговори с ним, и предпочтительно перед церемонией. - Джелли отступила на шаг и оглядела свою работу, прежде, чем добавить некоторые последние штрихи к образу Кеко. - Ты удивишься, но честность - лучшая политика. Так, - сказала она, улыбнувшись. - Ты готова". "Спасибо! – сказала Кеко и встала, поскольку Джелли сняла с нее пелерину. - Я не уверена, но ты действительно дала хороший совет". "Подожди минуту, - сказала Джелли. - Прежде чем ты пойдешь, посмотри на себя, по крайней мере". Кеко вздохнула, посмотрела в зеркало… и замерла. В зеркале напротив была красавица. Ее глаза были огромными и выразительными. Ее губы были красными и полными. Ее жесткие волосы были уложены изящными волнами, как у героинь фильмов по романам Джейн Остин. Темно-сиреневый цвет ее платья оттенял ее сияющую кожу. Она инстинктивно выпрямила спину в идеальной осанке, которой ее научил Цуруга-сан. Шелк ее юбок таинственно шелестел каждый раз, когда она двигалась. "Джелли-сан … - слова застряли в горле. Она чувствовала, что сейчас сорвется на писк. "Ты великолепна, Кеко-чан, - сказала Джелли, тепло улыбнувшись. - Не позволяй ничему расстроить тебя сегодня вечером. Даже Рену". "Спасибо, - сказала Кеко, чувствуя, что еще чуть-чуть, и она расплачется. - За… все. Спасибо". Она сглотнула, обернулась и обняла ее. Джелли погладила ее по спине. "Ну, ну. Не порти свой макияж. - Она отступила от девушки и осмотрела ее еще раз. – Теперь иди, ошеломляй Рена". И она это сделала. Рен встал, когда эти две женщины входили в комнату, и в течение секунды, он чувствовал интенсивную потребность снова сесть. Она захватывала дух. "Цуруга-сан?" - спросила Кеко, застенчиво опуская глаза. Джелли сделала знак Рену за ее спиной, чтобы он очнулся . Рен мгновенно пришел в себя. "Простите меня, - сказал он, взял ее руку и оставил на ней галантный поцелуй. - Ты выглядишь удивительно сегодня вечером". Кеко покраснела как помидор и пробормотала благодарность. Рен порадовался тому, что Джелли все еще была в комнате – если бы они были одни, он не был бы в состоянии остановить себя. Она была необычно тихой, и он считал обязательным для себя заполнение тишины светской беседой. Как только сели в автомобиль, он задался вопросом, боялась ли, возможно, она того, что могло бы произойти на ужине. "Ты не должна волноваться, Могами-сан, - сказал он, когда повернул на следующую улицу … и попал прямо в пробку. Черт побери. - Все будет прекрасно, - добавил он. "Что?" – спросила она с изумлением. "Прием. Ты волнуешься?" "О, нет, уже нет. Джелли-сан на самом деле сделала мне внушение для бодрости духа, прежде чем мы вышли. Она действительно заботливая". Рен одобрительно хмыкнул. "Хорошо. Ты не должна позволять никому расстроить тебя, Могами-сан. Это будет великолепный вечер". Кеко кивнула, и, когда они не двигались в течение целых трех минут, она решилась просто спросить его. "Цуруга-сан, мы - … друзья, правильно?" - Она сказала это так быстро, что слова практически слились вместе, но так или иначе, он понял. В течение секунды он не мог поверить своей удаче, что они не просто общались как коллеги, но что она также считала его другом. "Да, несомненно", - сказал он, и попытался держать свою улыбку под контролем. Впрочем, не слишком успешно. "Значит, я могу сказать тебе кое-что, как другу?" "Конечно, ты можешь". "И ты не будешь сходить с ума?" "Клянусь". - Кем она видит его, хотелось бы понять? "Хорошо, - сказала Кеко, и глубоко вздохнула, стараясь перестать нервничать. - Я волнуюсь по поводу тебя". "Почему?" – Рен приготовился услышать самый невероятный ответ. "Обещай, что ты не станешь сердиться". "Я ведь уже сказал, что не буду". "Яширо-сан сказал мне, что у тебя есть проблемы с… девушкой". Это было хорошо, что они стояли в пробке, потому что иначе он разбил бы автомобиль. Снова. Он не позволил панике отобразиться на лице и осторожно спросил - "О, правда?" - он видел, что Кеко кивнула. - Что еще он говорил?" "Ничего особенного. Просто то, что она учится в средней школе, и что она отказала тебе. Цуруга-сан. - сказала Кеко, спеша договорить пока мужество не покинуло ее, - пожалуйста, не сердись. Как твой друг, Яширо-сан действительно волнуется за тебя. И … я тоже. Я знаю, что это самонадеянно, но я не хочу, чтобы тебе было плохо. Эта девушка …, я не знаю ее, и не знаю что она думает по этому поводу, но она делает большую ошибку отвергая тебя. Ты не должен позволить ей уйти". Рену потребовалось пара минут, чтобы понять, что Кеко не знала, что была этой девушкой … и что Яширо, вероятно, надавил на нее. У него вырвался долгий усталый вздох. "Я ценю твое беспокойство, Могами-сан. Но то, что происходит между этой девушкой и мной -только наше дело. У Яширо-сана не было права вмешивать тебя в это. – В этот момент его осенило. - Это имеет какое-либо отношение к тому, куда мы сейчас едем?" Кеко ничего не стала говорить. Ее молчание выдало ее. На мгновение Рен рассердился, прежде чем неохотно признать, что она подловила его своей просьбой не сердиться. Она действительно знала его лучше, чем ему казалось. "Я полагаю, - сказал он. - Яширо попросил тебя об этом?" "Он предложил, чтобы я попросила тебя пойти со мной, - сказала Кеко. - И … президент Такарада дал мне приглашение. Но я приняла решение сделать это, потому что я хотела выручить тебя". "Заставляя девушку, которую я люблю … ревновать?" - Он не мог поверить, что говорит это Кеко. Она казалась странно спокойной. "Да, - сказала она. - Пожалуйста, Цуруга-сан, не злись". "Почему ты делаешь это? Это очередное задание отдела «Люби меня»?" - Его руки сжались на руле. "Нет! – ей понадобилась минута, чтобы прийти в себя. Когда она заговорила снова, ее голос был тихим, как будто она признавалась в чем-то ужасном, и ожидала, что ее будут ругать. - Я просто не хочу, чтобы тебе было плохо. Ты - превосходный актер, но ты, также, замечательный человек. Ты поддерживал меня каждый раз, когда мне хотелось сдаться. Это не задание от отдела, и даже не попытка расплатиться за твою доброту. Я думаю, что ты заслуживаешь счастья, и не справедливо, что ты должен страдать из-за этой девушки". Рен удивленно посмотрел на нее. Ее голова опустилась, и она сжимала руки настолько сильно, что он волновался, что ее пальцы могли бы сломаться. Но то, что она говорила это ему … то, что она была готова пойти на такое… потрясло его. Очень сильно. Он протянул руку и мягко коснулся ее плеча. Она подняла голову и посмотрела на него. "Спасибо, - сказал он. - Ты действительно настоящий друг. Но эта девушка, которую я люблю … ее ситуация, намного более сложная. Все сложнее, чем просто принять меня или нет". "О, - сказала Кеко, чувствуя облегчение и удивление одновременно. - Я предполагаю, что должна была поговорить с тобой раньше. Это сэкономило бы тебе кучу нервов и времени сегодня". "Не переживай об этом, - сказал Рен, когда, наконец вывел автомобиль из пробки. - Я не сожалею хотя бы потому, что увидел тебя в этом платье, Могами-сан. Ты прекрасно выглядишь. – Он, наконец, почувствовал радость от того, что идет на вечеринку с Кеко. Теперь у него появился стимул быть там. Он мог держать ее в руках, танцевать с нею, «притворяться» влюбленным в нее… ему начинал нравиться этот вечер. - И так как мы сказали, что примем участие вместе, я думаю, что мы обязаны выполнить обещание. Кто знает – возможно, ты была права. Однако, ты понимаешь, что мы должны будем находиться очень … близко, - добавил он с предупреждением в голосе. - Мне, возможно, придется держать тебя ближе, чем ты привыкла". Кеко расправила плечи, и растянула губы в отважной улыбке. "Я постараюсь привыкнуть… Рен". Он рассмеялся и припарковался перед отелем. Что ж, игра началась.