День рождения.

С тех самых пор, как известный серийный маньяк забрал свою маленькую подругу Рейчел Гарднер из психбольницы, прошло уже несколько месяцев. Весна прошла, наступило долгожданное лето. — Уже июль, так тепло и комфортно на улице, — девочка улыбнулась своим мыслям, бросив взгляд на солнце, а затем вновь вернулась к любимому занятию — чтению. После побега парочка долго скиталась и пыталась найти лучшее для себя место, там, где их бы перестали искать. Таким местом стала непримечательная деревушка, которая была построена около реки. Вполне можно было назвать её дачным полуфермерским посёлком. Крупные постройки соседствовали с шаткими сараями, небольшими домишками и полями. Скорее всего, летом здесь отдыхали люди, а некоторые, возможно, жили и круглый год. Хотя судя по количеству заброшенных построек, подходил первый вариант. Местные жители не жаловались, несмотря на то, что деревушка находилась далековато от ближайшего города, до которого можно было доехать на поезде или на машине. Они выживали на средства, вырученные от продажи того, что выращивалось на полях. В этом месте так же можно было найти работу, за которую платили какие-никакие, но всё же, деньги. Голодать не приходилось, но без поездок в город обойтись было невозможно, так как в местные магазинчики не всегда завозили необходимые продукты. Доехать было с кем, люди тепло и приветливо относились к тем, кто переезжал в их деревушку. Маленький деревянный домик на окраине, столь любезно предоставленный местными, стал пристанищем для столь странной пары. Люди, живущие тут, даже не стали особо расспрашивать о том, откуда они и зачем сюда пришли, что было на руку двум бродягам. Казалось, местные жители даже обрадовались, что в этой глуши появились новые действующие лица. Вот так и жили маньяк и ребёнок. Правда, они не знали, получится ли пережить грядущую зиму, да и будет ли в этом месте постоянная работа, ведь голодать тоже не особо хотелось. Убивать, уезжая в город, не вариант, девочка попросила не делать глупостей. Да и вообще, после побега необходимо было залечь на дно: никаких убийств, краж и прочих пакостей. Главное для них сейчас — выжить. Малышка встала со стула, взяла в руки свою ещё недочитанную книгу, выпила одним глотком лимонад, оставшийся в стакане, и отправилась в дом. На улице, конечно, хорошо, но и в доме надо бы прибраться. Тот, кто мусорил, любил чёрные шторы и темноту, никогда не убирал за собой. Рейчел уже давно смирилась с данным фактом. Ну хоть бинты смогла заставить менять чаще, а то смрад от крови был жуткий, а те пропитывались ею насквозь. Зака пришлось даже уговаривать просто постирать его одежду, и это получилось, правда не с первого раза. На слова Фостера: «Я тебе не баба, чтобы стиркой страдать!» Рей только закатывала глаза. В итоге сама всё и постирала, слушая истерики этого «взрослого ребёнка». Порой Гарднер думала, что это ей двадцать с хвостиком, а не ему. Зайдя в дом и уже начав убираться в кухне, девочка бросила свой взгляд на календарь и, подумав, решила задать вопрос своему другу. — Зак, — позвала его Рей. Со стороны зала послышалось бормотание и всё такое же неизменное: — Чего тебе?! Опять маньяк чем-то недоволен. Девочка уже привыкла к этим его выходкам, даже умилялась с них порой. Как-то по детски, даже слишком. — А когда у тебя день рождения? — Рейчел давно хотела узнать побольше о своём сожителе, раз уж они делят эти квадратные метры на двоих. — У тебя же были те анкеты, разве в них не написано? Да и плевать, — ответил Айзек и чуть тише добавил, — я его вообще ни разу не праздновал. — Точно, анкеты, совсем забыла, но они остались там, в психбольнице, навряд ли я захочу пойти туда снова, лишь бы увидеть их, — Рей призадумалась, опустив свой взгляд на полотенце, которое до сих пор было в её руках. — Вот и отлично, раз не хочешь туда возвращаться, то и не узнаешь, — резко бросил парень. — Так трудно сказать? Или же сам не помнишь? — девочка немного удивилась резкости в его голосе, но не придала этому особого значения. Ответом ей была лишь тишина и спина парня, который сразу же ушёл в свою комнату из зала, стоило только Рейчел зайти в него. Гарднер осталась наедине со своими мыслями. На Зака она не стала обижаться, да и смысл? Возможно, была причина, по которой он не стал рассказывать. Ох, если бы Рей тогда захватила свою сумку с теми самыми анкетами, которые уцелели после того, как они выбрались из заброшенного здания, что было их тюрьмой столь продолжительное время. Но увы, прошлое уже не вернёшь, новые анкеты не найдёшь. Погружённая в столь невесёлые мысли, обладательница белокурых волос ушла к себе в спальню, так как уже близилась ночь.

***

Маньяк, как ни странно, любил размышлять, сидя на краю своей кровати в полной темноте и тишине. Зак, конечно же, помнил свои личные данные, которые ещё могли хоть каким-то образом послужить ему. Правда, парень ещё не знал, каким именно. Однако он не понимал, зачем девочке так нужно знать день его рождения. Фостер никогда не отмечал этот праздник в детстве, да и сейчас тоже не особо хочется. С возрастом радость от праздников пропадает, но это желание у него отбили ещё раньше. Может быть, он когда-то и праздновал день рождения, в лучшие времена, когда был ещё малышом, но это было столь давно, что парень попросту не мог вспомнить. Ох уж эта чёртова забота — девочка и бесила, и одновременно умиляла. Она всегда старалась во всём быть нужной и полезной. И всё равно Заку всё было чуждо: глупые эмоции, чувства и прочее. Хотя…

***

На следующее утро, проходя мимо хлопочущей по кухне Рей, парень обронил: — Двадцать четвёртого июля, сегодня вроде бы, если верить календарю. Рей резко обернулась на голос Зака, но того уже и след простыл. Наспех вытерев руки полотенцем и бросив его на раковину, девочка схватила календарь на этот год, внимательно посмотрев на числа. — Действительно, это сегодня. И он не разу не отмечал свой день рождения. Так нельзя. Даже если он и не хочет, может быть, Заку будет приятно, если я постараюсь сделать этот день хоть немного ярче. Фостер, как обычно, уходил с утра пораньше по своим делам, Гарднер даже и не знала, где тот работал, да и не спрашивала. У Рей были свои дела, она частенько относила свои работы в магазинчик, в котором торговали разным хламом, за них ей платили мало, но и этого хватало. Всё же лучше, чем ничего. — Всё таки не зря я училась вязать и шить, — Рей слегка улыбнулась пожилой даме. — О, дитя, ты просто золотце! Такие замечательные вещи вяжешь, а твоё умение шить просто потрясающее! Приезжие твои работы просто с руками расхватывают! — хвалила Рей хозяйка этого магазина. Гарднер поставила коробки с вязаными вещами на прилавок, обратив внимание на чёрный шарфик, который вязала на днях и уже успела забыть о нём. — Ох, а вот насчёт этого шарфа… Всё-таки оставлю его себе, надеюсь, вы не против? Я ещё могу для вас связать, просто сегодня особенный день, мне нужен какой-нибудь подарок, а времени смастерить что-то новое уже нет. Ещё и праздничный пирог надо приготовить, — выпалила Рей и сама даже удивилась тому, что так много сказала, да ещё и не слишком знакомой старушке. — Милая, конечно забирай, ведь ты его вязала, зачем же меня спрашивать? Кстати, с пирогом я могу тебе помочь, — женщина мягко улыбнулась, пригласив девочку следовать за ней, предварительно повесив на дверь табличку «Закрыто». Этим днём Рей обрела нового друга в лице пожилой дамы, с которой она толком и не общалась, а лишь отдавала товар и забирала деньги и, конечно же, приготовила яблочный пирог, украсив его тремя к ягодами клубники посередине. Девочка была по-настоящему счастлива, так как теперь она ещё и пироги умела готовить. Да и отныне есть с кем поговорить, пока Зак на работе. Старушке только в радость, если девчушка будет приходить к ней почаще.

***

Рейчел успела добраться до дома, накрыть на стол и нарисовать незамысловатый рисунок себя и Зака, подписав внизу «С днём рождения!». Уж такую простую фразу Айзек понять сможет, так как Рей научила его читать, пусть и совсем немного. — Я надеюсь, ему это понравится и, Зак не уйдёт скривившись, сказав что-то наподобие: «Мне этот праздник к чёрту не сдался, не праздновал и не собираюсь, жри свой пирог сама». Всё-таки я старалась, хочу, чтобы он попробовал. — пробормотала Рейчел себе под нос. День уже подходил к концу, вечерело. В ожидании парня, Рейчел, увлечённая своими делами, не сразу заметила, что за окнами уже сгущались сумерки. Обычно парень приходил ближе к шести, но уже было десять. Девочка понемногу начала волноваться. — Что-то он сегодня долго. Может какие-то проблемы на работе? — взволнованно произнесла она.— Но Зак уже взрослый и сам сможет за себя постоять. Поэтому не стоит паниковать раньше времени. — улыбнувшись, сказала Гарднер. Успокоив себя своими же словами, Рей ещё раз посмотрела на накрытый стол, устало вздохнула и побрела наверх, в свою комнату. Она хотела лишь прилечь и немного вздремнуть до прихода Зака. Но Гарднер не учла то, что так сильно умаялась за день, из-за чего простая дрёма переросла в сладкий сон. На часах уже было одиннадцать, на улице тихо и спокойно, так же как и в самом доме. Вдруг внизу послышался звук отпираемой входной двери: — Рей, я дома! Задержался сегодня. А что так тихо и темно в доме? — разувшись, парень прошёл в глубь жилища и, увидев свет на кухне, зашёл туда. Он ожидал увидеть что угодно: погром, кровь или же мирно дремавшую Рей, но никак не это. Стол, накрытый скатертью, небольшой пирог с клубничками посередине, коробочка с бантом и рисунок на ней. — Всё таки решила поздравить, — хмыкнул Фостер. Парень не знал, как себя нужно вести в такой ситуации: радоваться или нет? Для него всё было каким-то бесцветным, не то что для Рейчел. Подумав о том, сколько времени и сил она потратила, парень невольно улыбнулся. «Наверное, в такие моменты надо радоваться и по-дурацки лыбиться, благодарить того, кто поздравил. Чёрт знает. Надо спросить Рей.» — подумал он Зак уже собрался пойти поискать ту, что организовала для него этот праздник, но взгляд снова упал на чёрную коробочку с листком. Любопытство пересилило. Парень присел на стул и взял рисунок в руки. В уголочке листа было изображено сердечко, а так же он и сама Рей, которые стояли, держась за руки. Внизу находилось поздравление, написанное красивым ровным почерком. Слегка улыбнувшись каким-то своим мыслям, Зак аккуратно сложил листок, а затем и вовсе спрятал его во внутренний карман ветровки, и только потом открыл коробку с бантиком на крышке. — Шарф? Зачем мне он нужен летом-то? — удивление было мимолётным, — а, ну так зима же через несколько месяцев, вот тогда и пригодится! — воскликнул парень и, чуть погодя, добавил, — наверное. Всё таки Рейчел была для него чем-то чудесным, он не смог убить её, спас, да и вообще, возможно, испытывал к ней нечто большее. Полюбил? Возможно, он этого и не отрицал. Посидев на стуле ещё несколько минут, парень решил найти девочку, за подарки же положена благодарность, хотя бы самое простое и банальное «спасибо». Рейчел он нашёл в её спальне, мирно спящую, одетую в кухонный фартук. Будить Зак её не стал, лишь присел на край кровати и убрал со лба девочки прядь волос. Лицо спящей было таким умиротворенным и милым, что Зак, сам того не замечая, любовался им. Затем всё обдумав и окончательно убедившись в своём желании, парень наклонился к лицу девочки и прижался своими обветренными губами к её мягким губам. Это был по детски невинный поцелуй, но ему пока что хватило и этого. Отстранившись от лица Гарднер и убедившись в том, что не потревожил её сон, Айзек тихо произнёс: — Возможно, благодаря тебе, теперь я полюблю этот никчёмный праздник. Пока парень совершал свои «манипуляции» с поцелуем и разговором с пустотой, Рей сжала его ладонь. Зак не успел отдёрнуть руку и теперь был в плену у спящей. Отпускать она не хотела, так ещё и повернувшись на другой бок, потянула парня за собой.

***

Утром они проснутся в обнимку друг с другом. Парень смутится, и, сделав вид, что ничего не было, уйдёт на кухню заваривать кофе. Рейчел останется сидеть, покраснев от осознания того, с каким «плюшевым мишкой» она заснула. А ещё это странное ощущение… Ведь ей казалось, что тот поцелуй был всего лишь чудесным сном. — Зак?

Впрочем, это уже другая история.