Эхо третьей реальности

      

1 декафиб 34-й эпохи, фиб 1-й, квинтант 18-й.

      «По большому счёту, чтобы запись имела хоть какой-то смысл, стоило бы указать координаты текущей реальности. Но, боюсь, ни человеческий, ни алтеанский, ни галрийский, ни какой-либо ещё мозг не в состоянии справиться с пятимерной системой измерения.       Поэтому я назову её проще: третья. Третья реальность, в которой я побывала, и в которой…»       Пидж откинулась в кресле, задумчиво покусывая стилус. Просящееся на язык «в которой всё и произошло» было слишком абстрактным, банальным и совершенно не выражало требуемой грандиозности.       «Я понимаю, что вести дневник задом-наперёд — это странно. Но раньше, верите или нет, мне было сильно не до писательства. А сейчас… Честно, я понятия не имею, когда попала сюда, и всё ещё пытаюсь высчитать дату. Да, отнимая квинтанты, а не прибавляя. С этим проблема. Галра, по-моему, за время правления Заркона напрочь запутались, а потому избегали конкретики. Сплошные „через, после, за, около”. Квизнак, это реально удобно, если жить сегодняшним квинтантом и видеть шкалу „через три варга тренировка, через фиб наконец-то отпуск”, но превращается в пытку, если сопоставлять земное время космическому.       По моим подсчётам, прошло чуть меньше пяти фибов. Семь месяцев. Ещё немного, и Аллура нас загрызёт, так что пора паковать чемоданы. Хочется? НЕТ! Я как представлю, что нас там ждёт… Но вечно бегать — не дело, в этом она права».       Пидж потёрла переносицу, покосившись на единственную занятую полку в шкафу. Полотенце, пижама, три сменных комбинезона и поясная сумка, в которой приходилось прятать баярд. Личными вещами с натяжкой можно назвать первые два пункта. Маловато, чтобы заводить чемодан.       «Мне нравится галрийская лаконичность. А ещё я надеюсь, что этот дневник никогда не попадёт ни к кому в руки, потому что читатель проклянёт меня за нехронологический вынос мозга.       Ладно-ладно. Я постараюсь рассказывать по порядку. Или, если что, переставлю страницы местами».

***

      Паладины были единодушны в своём порыве. Лотора хотели удушить, загрызть, покусать, на крайний случай — уронить на голову что-нибудь тяжёлое, чтобы стереть с лица это бесячее выражение!       Но с расправой, пожалуй, повременила бы даже Аллура, если бы оказалась в числе паладинов. Потому что больше всего на свете их интересовал единственный вопрос: «Неужели. Нельзя. Было. Сказать. Сразу?!»       — Нет, — ответил он в неподражаемой манере.       Но, к чести его, не ушёл, не исчез, не испарился, а сдался без боя и снизошёл до объяснений. Возможно, грозно сопящие паладины, обступившие его плотным кругом, перевесили чашу весов в нужную сторону.       — Галра чувствуют страх. Любые сильные эмоции. Без тренировок — только на подсознательном уровне, но этого вполне достаточно. Где-то восьмая часть с лёгкостью поймёт, что её пытаются обмануть, если не дать ей ощутить пик эмоций в нужный момент. Ужас. Отчаяние. Безнадёжность. Ни один из них не должен был усомниться.       — И для этого…       — Единственный способ избавиться от фальши — абсолютная уверенность.       «Нас использовали. Холодно и расчётливо. Подталкивали, как слепых котят, чтобы мы верили в „правильные” вещи в „правильные” моменты. В смертельную опасность. В предательство. В неизбежную гибель. Чтобы нам было так же больно, как взаправдашним „врагам галра” на нашем месте. Чтобы мы напитали толпу зрителей своей искренностью.       Он знал, что мы будем чувствовать. Он вынудил нас чувствовать. И эта правда, сказанная так просто, почему-то оказалась страшнее неведения. Я всерьёз тогда хотела отмотать время назад, чтобы ничего не слышать. Чтобы он отмахнулся от расспросов, ограничился банальным „так было нужно”, и в нашей памяти осталась только благодарность за неожиданное спасение.       Но ему действительно нечего было больше скрывать».       — Да и скажи он правду, что бы изменилось? — скрепя сердце, убеждала Пидж остальных чуть позже. — Разве вы перестали бы сомневаться? Не подумали бы, что он обманул нас, раз в полу нет никаких щелей?       Подумали бы. Обязательно. Люди вообще горазды на выдумки, особенно панические.       — А что за галра были у шестого и седьмого столба? — осторожно уточнил Ханк. — Почему они не упали вместе с нами?       Лотор, казалось, удивился вопросу.       — Вы имеете представление, какой эффект оказывает квинтэссенция на органические ткани? На помосте кто-то должен был умереть. И тех двух коммандоров, если вас это волнует, выбрали не без причины. Они прекрасно знали, за что отдают жизнь.       Кит с Ханком многозначительно переглянулись. Ни духа, ни желания уточнять детали у собравшихся не нашлось.       — И что же, после всех извращений… то есть, э-э, махинаций, никто не заметил, что паладинов уронили под сцену? Никогда не поверю, — набычился Лэнс.       — О, я ведь говорила, что они недовольны будут! — встряла до того молчавшая Эзор. — Надо было их там остав… уй!       Снайпер-Лэнс швырялся на удивление метко даже подручными средствами. В данном случае — предусмотрительно снятым наручем.       — Ты прав, с точки зрения безукоризненного выполнения плана разумнее было никого не ронять, — нейтрально отозвался Лотор, и Пидж очень понадеялась, что тот пошутил. И заодно постаралась вспомнить, делал ли он это когда-нибудь раньше. — Тешайские экраны. Без проблем копируют подходящую проекцию и для надёжности вносят в неё искажения.       «Выражаясь человеческим языком, галра пронаблюдали испепеление двух коммандоров, картинку с которыми скопировали-вставили вместо наших опустевших столбов. Если подвох и заподозрили, то промежутка в пару тикунд было недостаточно, чтобы разглядеть детали. И да, квизнаковы цветные пятна перед глазами — это не предсмертные глюки, а стандартная рябь тешайской материи.       Я не рассказывала остальным, как меня зацепила полушутливая фраза Лотора, но очень долго над ней думала. Успела понять, что он никогда ничего не говорит случайно».       Любая афера — палка о двух концах, какую бы цель ни преследовала. Приносит выгоду тому, кто её выдумал, ровно до тех пор, пока о её существовании не догадываются. Либо до момента, когда исправить уже ничего нельзя. Но если секреты всплывают наружу, обязательно находятся недовольные. Называют лгуном, обманщиком, готовятся к страшной мести.       В общем, делают всё то, чего хотел избежать Лотор.       Любой исполнитель — это потенциальный болтливый язык. Может сказать что-нибудь лишнее и не заметить, навести кого-то на подозрения. Начнут копать, как заправские детективы, и докопаются. Прописная же истина — чем меньше людей знают тайну, тем легче её сохранить.       «Если забыть о личностных взаимоотношениях, оперировать сухими фактами и представить, что политика империи — игральная доска, то очевидный выигрышный ход — избавиться от опасных фигур. Заведомо без последствий, потому что мёртвые молчат, не меняют сторону, а противник не может использовать их в своих целях.       Как бы по-злодейски вердикт ни звучал, но идеальный ход в этой игре — дать паладинам умереть под огнём собственных Львов.       Нам повезло, что жизнь посложнее игры. В ней есть дополнительные условия. Например, лояльность фигур, остающихся на доске. Репутация игрока в их глазах может рухнуть, а ещё они могут задуматься, что рано или поздно с ними поступят точно так же. И горевать о фигурах, которых потеряли.       У того, например, кто активировал люки под нашими ногами, была личная заинтересованность в том, чтобы сделать это вовремя».       А ещё есть такая штука, как мораль и совесть, которую подсознательно ожидаешь от того, кого любишь. Которая не даёт делать идеальные «в перспективе» вещи, потому что они… неправильные.       Лотор ни на шаг не отступил от намеченной цели. И так уж получилось, что оптимальное для него тактическое решение совпало с тем, которое с натяжкой можно назвать моральным.       «Если бы кто-то захотел поколебать мою решимость, он бы спросил: „А что, если нет?”.       Я подготовилась, спросила у себя сама. Лотор вытащил нас, потому что плюсы перевесили минусы, или потому, что не хотел убивать? Я не знаю ответа. Никогда не узнаю. И, если честно, знать не хочу, потому что… потому что иногда должно оставаться место для веры.       Я верю, что правильный ответ — второй, и больше не хочу сомневаться».

***

      Потрясения оказались настолько сильны, что Пидж, добравшись до первой попавшейся каюты, отрубилась почти на сутки. И подскочила как ошпаренная, потому что Лотор, в ультимативной форме отправивший их отдыхать, обещал позже рассказать что-то ещё.       «Неподозрительно вернуться в галрийское общество было не так уж просто. Из комнаты нас выпускали исключительно по одному, через продолжительные промежутки времени и посылая в разные стороны. Не знаю, задумался бы кто-нибудь, углядев дружную компанию из четырёх внезапно объявившихся генералов, но паранойя — дело святое.       Да, генеральскую форму выбрали все, хотя Лэнс плевался и ворчал, что в гробу видал все эти галрийские интриги.       А ещё нам в руки впихнули стопку рапортов, которые полагалось попозже, при свидетелях, передать командованию. Мол, в квадранте Ва’Кар, системе Ар’Грив всё в порядке, следов паладинов не обнаружено (конечно, откуда им там взяться), а что поздно и не надо больше — извиняйте, кто ж знал, что вы всеобщую амнистию объявите».       К счастью, соней оказалась не одна Пидж, и собрание без неё не начали. Лотор и освободился-то только через три квинтанта. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы избавиться от рапортов и освоиться в ставке — благо с ней в комплекте шли карты, а функциональные модули были сгруппированы по удобству, а не как квизнак на душу положит.       «Система там, кстати говоря, сильно отличается от крейсерской. Здесь шастает тьма тьмущая народа, половина — сотрудники, половина — те, кому просто что-то понадобилось. Для сотрудников есть специальные жилые модули с полным обеспечением, и чужаков из их столовых (с бесплатной едой) прогоняют боевыми мётлами.       Залётные птицы добывают себе пропитание в буфетах, за кровно заработанные ВИГи, и у нас, если честно, сначала возникла заминка. Не то чтоб у нашей компании когда-то водились галрийские деньги!       Положение спас Ханк, который догадался проследить за гостями. Платили без заморочек, прикладывая идентификаторы компьютеров на левой руке. И раз когда-то давно мы ими же без проблем открывали генеральские двери, решили положиться на авось и попробовать.       В общем, от количества ноликов на счету, который там на тикунду мигнул на табличке, мы испытали культурный шок. И резко обрели поле для исследовательской деятельности».       Времени хватило и на то, чтобы разобраться с насущными вопросами, и на то, чтобы собраться вместе с Аллурой за тщательно закрытыми дверями, в очередной раз делясь впечатлениями и перемывая косточки главному камню преткновения Вселенной.       Начали размышлять, что делать дальше, а потом…       — Думаю, мне стоит ответить на вопрос, который вас давно волнует, — загадочно начал Лотор, усаживаясь в кресле и закидывая ногу на ногу. Как-то так сложилось, что в уютных галрийских гостиных раз за разом происходили из ряда вон выходящие откровения, поэтому паладины чуточку напряглись. И не зря. — О природе происхождения реальностей.       Над столом-проектором зажглась голограмма: ветвистое дерево-граф, растущее из одной точки и к вершине насчитывающее не менее сотни узлов.       — Это, в зависимости от насыщенности событий, эпизод жизни одного мыслящего существа в промежуток времени от одного добоша до варга. Каждый раз, когда кто-то делает выбор, пространство расщепляется на две или более независимых вероятности, и в каждой из них этот кто-то продолжает жить со сделанным выбором. Делает следующий выбор, и так — бесконечно долго, пока способен решать. Каждая точка на схеме — это уникальная реальность.       — То есть, если я, к примеру, — предположил Ханк, — сейчас выйду из комнаты, то создадутся две реальности: где я вышел из комнаты и где я всё ещё в комнате?       — Да, — кивнул Лотор. — Но не обязательно две. Ещё можно споткнуться о тот порожек, который сделали слишком высоким, и выйти из комнаты в горизонтальном положении.       Лэнс недовольно потёр недавно ушибленное колено, остальные задумались, представив картину в красках.       — Поздравляю, — выждав паузу, продолжил Лотор, — только что вы создали ещё десяток реальностей.       — Да ну, бред какой-то, — неуверенно сказал Лэнс. — Если так подумать, мы каждый день создаём по куче реальностей. Они ж не могут создаваться только от наших мыслей?       — Они создаются не от мыслей, а от возможности выбора. От развилки вероятностей. Если есть некоторый достижимый факт, то есть и пути, по которым к нему можно подойти. И тот, кто просчитывает эти пути, генерирует больше всего реальностей.       На лице Лэнса отразилась сложная мыслительная деятельность.       — Получается, если я подумаю о том, — он опустил взгляд и нервно дёрнул рукой, — что я буду с одной девушкой, то это не создаст реальность. А если я начну думать, как приглашу её на свидание, подарю цветы и… так далее, то тогда я создам реальность, в которой мы скорее всего будем в конечном итоге вместе?       Пидж задумалась и почувствовала, как запылали кончики ушей. Кит зашебуршался на своём месте. Аллура сделала вид, что ничего не происходит. Вот который фиб интересно: притворяется она, чтобы не расстраивать Лэнса, или правда не понимает?..       — Реальность, из которой возможен подобный исход, — поправил Лотор. — Остальные решения будут принадлежать только тому, кто окажется в ней. Хорошо, вы поняли. Усложняем.       Он повёл рукой, и дерево-граф размножилось, превратившись в кустистый лес с дикого вида пересечениями.       — На генерацию реальностей влияет не одно существо, а все, так или иначе способные мыслить. Если один делает выбор, второй может отреагировать различными способами. Каждый из этих способов создаст новый пучок реальностей, и так далее. — Лотор щёлкнул пальцами, схема разбухла ещё сильнее, окрасившись во все цвета радуги и вызвав стойкое головокружение с непреодолимым желанием протереть глаза. — Это — добош жизни сотни существ, которые могут напрямую контактировать друг с другом. Малая часть одного галрийского крейсера.       — А-а... Чёрт, а это логично.       — Сколько же реальностей тогда существует...       — Ну, очевидно, — важно поднял палец Лэнс, — бесконечно!       — Нет, — возразила Пидж. — С чего-то же это началось, значит, где-то должно и закончиться. Ещё скажи, что Вселенная бесконечна!       — А что, нет? Я видел, бесконечная!       — Число реальностей больше представимого, — прервал Лотор Пидж, собравшуюся пуститься в объяснения. — Что разумом, что техникой. Поэтому все устройства, которые рассчитывают вероятности, сходны с навигационными. Они высчитывают положение относительно некоторой точки и не могут отдалиться от неё дальше установленного предела.       — Из этого следует, что...       — Боги, мозг кипит...       — Есть устройства, которые рассчитывают реальности?! — синхронно дошло до Пидж с Ханком. — Как координаты в трёхмерном пространстве?..       — Утерянные алтеанские технологии, — кивнул Лотор. — Исследования короля Альфора. Они несовершенны и приблизительны, но расширяют пространство до пяти измерений.       Аллура гордо вскинула голову, но продолжала молчать.       — Пяти?! Я даже четыре представить не могу...       — Так мы, — Пидж поколебалась, — с их помощью сможем вернуться?       — С помощью утерянных алтеанских технологий? — приподнял бровь Лотор. — Вернуться? Я бы сказал, что с их помощью можно только куда-то попасть. И неопровержимое доказательство, между прочим, собралось сейчас в этой комнате.       С обоих сторон понеслись обречённые вздохи и проклятия. Пидж опустила плечи. Нет, не видать им родного дома. Они теперь принадлежат миру, в котором навсегда останутся чужими. Или, может, если не вспоминать о Земле и постараться…       Неожиданно в переполох вмешалась Аллура:       — Да он издевается над нами! Зачем тогда ты нас собрал, квизнаков сын?       — Да! — поддержал её Ханк. — В смысле… э-э-э, я не одобряю грубости, конечно, но для чего нужно было такое длинное вступление?..       — То есть знания ради знаний вас не интересуют? — иронично уточнил Лотор. — Вы храните верность традициям. Делаете выводы прежде, чем я договорю. И… — тут он посмотрел Пидж в глаза, — забываете о точности формулировок.       Пидж внезапно почувствовала себя как на экзамене, к которому абсолютно не успела подготовиться.       — Да, алтеанские технологии способны вычислить подходящую по параметрам область реальностей с погрешностью… — он, подумав, вывел число на экран.       — Сколько-сколько нулей?.. — убито пробормотал Лэнс.       — …со всё ещё непредставимой погрешностью. Можно открыть межреальностный разрыв в каждую из них. Попытаться найти нужную. И, вероятно, заниматься этим до конца жизни.       «Чтобы, будучи дряхлым старикашкой с бородой до пола, наткнуться на свою копию, которая отличается от тебя только тем, что на завтрак тридцать декафибов назад выбрала банан вместо яблока».       — А ещё можно смириться, остаться здесь и всё до того же конца жизни плясать под твою дудку, да? — ядовито предположила Аллура.       — Я не возражаю, — пожал плечами Лотор. — Если все согласны, могу не продолжать.       — Так! — подскочил на месте Лэнс. — Продолжай!       — Может, не надо? — робко предложил Кит.       — Да в смысле?! — не вытерпел Ханк.       — Тихо!!! — рявкнула Пидж. Её, как ни странно, послушались. — Мне интересно.       «Мы все как-то очень поздно поняли, что у Лотора, заваленного делами выше головы, было мало резона столько времени тратить на просвещение тупиц. Продолжали перебивать, спорить, бесить его… Ох, вспоминать стыдно».       — Что, по-вашему, выделяет единственную нужную вам реальность из всех прочих?       — Мы из неё пропали?       — Ха-ха, читерский ход, Ханк.       Пидж напряглась. Почему ответить так же страшно, как на экзамене? От ответа не зависела оценка. Зато зависело впечатление о ней в глазах других...       Пидж попыталась описать их реальность и выделить основные события: они случайно сбежали с Земли, обнаружили Аллуру и Корана, стали паладинами, победили Заркона, попали сюда. Может, надо копать глубже? Или ответ на поверхности?       — Верно, единственная подходящая вам реальность — та, в которой вас нет, но в которой вы должны быть.       — Да блин… Как ты это делаешь, Ханк?       — Квинтэссенция, которая формирует ваши тела, чужда этой реальности. Если дать ей волю, она сделает всё возможное, чтобы вернуться на привычное место. В том числе — укажет координаты для межреальностного разрыва.       Ханк вдруг напрягся, тщательно ощупал себя с головы до ног.       — Я знал, что что-то не так! Меня куда-то тянет? Затягивает? Я исчезну???       — Ничего такого не чувствую, — скептически отозвалась Пидж.       — Хорошо, разрыв, — скрестив руки на груди, Аллура откинулась на спинку кресла. — Мы умеем открывать пространственные червоточины, но откуда взять межреальностные? В прошлый раз мы всего лишь воспользовались порталом, который открыла комета. И, если не ошибаюсь, эти кометы настолько же редкие, как мерчужины в алтеанских морях. Найти такую же? Вежливо попросить открыть портал в реальность, которая нам нужна? Мы, если ты не заметил, не умеем договариваться с камнями!       Лотор вдруг рассмеялся, спрятав лицо ладонью, и Пидж едва не брякнулась на пол. Не играл, не издевался, не злорадствовал — судя по тому, как тряслись его плечи, ему действительно было очень смешно, и целый добош он не мог успокоиться.       Что такого могла сказать Аллура?! Или… или… бли-и-и-и-и-и-и-н!!!       «Не умеем мы договариваться с камнями, конечно. Как будто все эти пляски со Львами, которым подходят только определённые пилоты, были пустым звуком. Как будто мы не варились в этом котле кучу времени и никогда не разделяли с ними ни чувства, ни боль!       С самого начала Аллура сказала нам: непобедимое оружие, которое создал король Альфор, её отец. Оружие, которое за столько квизнаковых декафибов не смогли переплюнуть! Почему? Галра ведь толковые механики, и прогресс не стоит на месте.       Мы приняли это как данность, даже не пытались разобраться и в итоге выставили себя круглыми идиотами. Ответ ведь элементарен! Материал! Материал, из которого сделан Вольтрон! Настолько редкий, что никому до сих пор не удалось наклепать из него кучу игрушек в противовес.       Межреальностная руда. Пресловутая комета».       — То есть Львы могут открывать межреальностные разрывы?! С самого начала могли?..       — Львы, собранные в Вольтрон. В противном случае концентрации материала будет недостаточно.       Он продолжал сохранять нейтральное выражение лица, но Пидж видела там только одно: «Не думал, что придётся объяснять ещё и это».       «Для того, чтобы вернуться домой, достаточно было сформировать Вольтрон, „позвать” родную реальность, открыть портал и пройти через него. На деле, конечно, всё немного сложнее, но сам факт…       Дрожь берёт, как представлю, что было бы, если бы мы знали об этом заранее. Чего бы никогда не случилось, чего бы мы не пережили и не испытали.       Я теперь, если честно, с опаской отношусь к любому „бы” в своих мыслях — потому что где-то да может существовать та самая реальность. И я даже не знаю, хотела бы в ней оказаться или нет. Ой, вот опять».       — И как давно ты знаешь об этом? — прищурилась Аллура. — Почему не сказал сразу?       — Ты же знаешь ответ, — усмехнулся Лотор. — Не стану скрывать, вы были полезны. А я не стал давать вам повод нарушить договорённость раньше времени.       «Злобный пошатыватель доверия в тот момент мог активизироваться с новой силой и прошипеть: „Он же наверняка был уверен, что вы в курсе о возможностях своего оружия! Можете свалить куда-нибудь в любую тикунду, и единственное, что вас останавливает, — невозможность найти родную реальность!”       В момент, когда план подступил к решающей точке, Лотор выкинул из команды Аллуру и сделал так, чтобы мы при всём желании не смогли сформировать Вольтрон. Лишил шанса на спасение.       Причину, понятное дело, объяснил иначе. Очередное удачное совпадение?       Так вот, коварный пошатыватель, знай: перестраховкой, была она или нет, не брезгуют даже великие светлые герои, а вот побег в разгар ответственного плана — уже предательство».       — Если вас это успокоит, то ваши действия напрямую способствовали будущему возвращению домой. Без данных, полученных в лаборатории Хаггар, связь между реальностями и квинтэссенцией пришлось бы устанавливать намного дольше.       «Ничто не берётся из ниоткуда. Квинтэссенция — глубинная энергия, которая содержится в абсолютно любой материи и, вероятно, расходуется на создание реальностей. Наиболее мощное топливо из всех, открытых во Вселенной. Причина непрерывной галрийской колонизации и расширения империи. Да, чтобы обеспечивать корабли и технику, нужна квинтэссенция, а её, так уж сложилось, в достаточных количествах выкачивают только из экзопланет. Раньше выкачивали».       — Ваши Львы в Замке. Вы вольны забрать их в любой момент, но при условии, что никто в империи, во Вселенной и в этой реальности вас не увидит. — Лотор встал, прощаясь небрежным жестом. Чуть помедлил у двери. — Однако я не советовал бы вам торопиться. Сперва закончите свои дела здесь.       — Мне показалось, или он сейчас сказал точно как НПС? — недоумённо пробормотал Лэнс, выждав для верности пару тикунд. — Прежде чем покидать локацию, завершите квесты, потому что иначе они окажутся недоступны и всё такое…       — Так и есть, — тихо сказала Пидж. — Наша квинтэссенция — компас в один конец.

***

      Несмотря на протесты Аллуры, большинством голосов (Ханка Пидж переманила на свою сторону ты-представляешь-какими-чертежами) возвращение решено было отложить. У них и правда накопилось много вопросов, которые не давали покоя.       Убедившись, что всё стабильно, рассекречивания не случилось и конца света в ближайшее время не предвидится, Пидж с Китом позаимствовали корвет, чтобы слетать на Землю.       Улочка была точно такой же, как она запомнила. На подгибающихся ногах Пидж подошла к дому, который не видела целую вечность, взглянула на крыльцо… И, передумав, спряталась под окном, за раскидистым кустом кипариса. Встала на цыпочки, заглядывая в гостиную.       Вечер, выходной день… Вся семья в сборе.       Пидж мазнула по переносице, смаргивая слёзы. Та Пидж… Та Кэти Холт не стригла волосы, потому что не притворялась мальчишкой, и не носила очков, потому что брат не дарил их ей на прощание. В этой реальности им не приходилось прощаться. Папа и Мэтт были дома…       «С тех пор, как впервые сделала выбор в пользу Лотора, я тоже не носила очков. Думала, что никогда не вернусь домой, и мне казалось, что этот символ потерял всякий смысл. Сейчас, когда задумалась о чемодане, я о них вспомнила, и… в общем, они же лежали в моей каюте на крейсере. А крейсера больше нет. И очков нет.       К своему удивлению, я практически ничего не чувствую. Возможно, переболела и освободилась от навязчивой мысли. Я видела, что как минимум в одной реальности счастливо живу со своими родными, и мне почти не жаль, что в моей собственной вышло по-другому. Я бы тогда не увидела фантастических вещей, не повстречалась бы с потрясающими людьми…       Не висела бы на волоске от смерти уйму раз…       Ой, снова „бы”.       Конечно, я не перестану искать папу и брата, но теперь мне… легче?»       — Всё в порядке? — уточнил Кит, протягивая платок. Вот квизнак, она же постаралась вытереть и уничтожить следы, а они опять!       — Да. Я не стала показываться. Папа и Мэтт выглядят довольными жизнью, вряд ли их когда-то похищали галра. И местная Пидж никогда не поступала в кадетскую школу.       — Значит, нужно копать в Гарнизоне, узнать о миссии на Кербер.       «Миссия была отложена по состоянию здоровья пилота. Затем — отменена, потому что они так и не нашли пилота, более подготовленного и способного, чем Широ».       Они долго стояли у могилы, глядя в пространство. Молчали.       Широ.       Наставник, опора. Всегда поддерживал, поднимал дух, вселял веру. Ругал и ставил на место, когда они отвлекались из-за Лэнса. А на другой тренировке, бывало, не могли начать заниматься, потому что он непрерывно смеялся какой-то глупости и не мог успокоиться.       К нему Пидж обращалась за советом и утешением, с ним вместе они скучали по дому и мечтали о том, как отыщут её отца и брата и вернутся домой.       Пример для подражания. Второй старший брат. Друг.       Отодвинулись, подёрнулись дымкой воспоминания. О нём, о потере — за чередой событий, ни на миг не оставлявших паладинов в покое.       И тем страшнее было смотреть на восемь цифр после черты.       Пусть не в своей реальности, пусть далеко от дома, где-то глубоко-глубоко в душе надежда ещё жила: может, их поиски не напрасны?       — Похоже, судьба — это всё-таки не сказки, — сказал Кит на удивление спокойно. — Галра заставили Широ делать ужасные вещи, но остановили развитие болезни. Наша медицина, как оказалось, на такое пока не способна. И тем не менее, в любом случае он…       — Мы не видели тела, — робко напомнила Пидж.       — Дата практически совпадает, — тряхнул головой Кит. — Если посчитать… эта… и то ли сражение с Зарконом, то ли момент, как мы попали сюда…       Пидж не была уверена, и ей впервые не хотелось считать.       — Рано сдаваться. Мы найдём его. Если он есть, то найдём.

***

      «Если кто-то скажет, что мы бессовестно тянули время, то… Ладно, он будет прав. Но согласитесь — это же невозможно: пережить столько всего, а потом уйти, не увидев самого главного! Я бы никогда себе не простила».       За месяц, оставшийся до Крал Зера, Пидж в совершенстве освоила навык избегания Аллуры. В смысле — неприятных разговоров, но понятия эти, квизнак бы их побрал, превратились в синонимичные.       — Фух, Пидж, — пытался отдышаться Лэнс, больше варга пробегавший по её следам. Из одного подсектора в соседний, затем обратно… Разве она виновата, что дела не ждут, а лифтовые платформы удачно уезжают у сталкеров из-под носа, оставляя наедине с лестницами? — Ты мне кого-то напоминаешь…       — Правда?       — У меня дежавю!       — Правда?       — Аллура очень хотела узнать, когда мы…       — Спроси у Кита.       Лэнс взвыл, хватаясь за голову. Был бы безумным учёным — выдрал бы клок волос, не иначе. Воровато огляделся по сторонам, наклонился и зашептал:       — А ты его когда последний раз видела?       — Ну-у-у, — протянула Пидж, возводя задумчивый взгляд к потолку. Они, как оказалось, не сговариваясь выбрали похожую тактику. — Не считала. А что?       — Просто Аллура сказала, что Ханк как-то обмолвился, что Кит спрашивал у Лотора, что будет, если надолго остаться в чужой реальности, и ему теперь страшно!       — Кому страшно? — прифигела Пидж.       — Да Ханку! Ему всё кажется, что у него под кожей что-то шевелится, и мы тут задумались… Кита нигде нет. Вдруг его домой засосало? Как мы без него вернёмся?!       — Подождём, пока самих засосёт, — отозвалась Пидж, тщательно сохраняя невозмутимое лицо. — А Лотор-то что ответил?       — Что таких экспериментов никто не проводил, — почесал в затылке Лэнс. — Эй, это единственное, что тебя волнует?!       «Честно признаться, на их месте я придала бы вопросу Кита иной смысл и начала бы всерьёз задумываться о способах предотвращения саботажа. И мне, и Киту повезло, что светлую идейку в их головы подкидывать было некому — я-то, так сказать, тоже в саботажную группу входила. И нас либо не подозревали в криминальном партнёрстве, либо тщательно делали вид, что не подозревают.       Потому что такое обвинение — существенный повод обидеться и отложить общий сбор ещё на немножко. Хе-хе».

***

      «Крал Зера — красивая, но непривычная церемония. Ни в одной культуре не встречала такого, чтобы всё решалось в последний момент, а ступени священного места полагалось обагрять кровью.       То есть пункт-то, конечно, не обязательный, но активно приветствуется галрийскими традициями».       Тысячи кораблей в небе, почётным караулом окружившие планету Фейв. Вниз, на гигантскую крепость-платформу, спустились достойнейшие из офицеров. Не было ни приглашений, ни пропусков: каждый сам решал для себя, заслужил ли честь наблюдать рождение новой эпохи.       Пар клубами вырывался изо рта, растворяясь в морозном воздухе, но они не чувствовали холода. Здесь, высоко над облаками, над пиками безлюдных гор, только одна вещь имела значение.       Величественная стела с бьющимся внутри фиолетовым сердцем.       — …во времена мира и времена завоеваний, для тридцати трёх правителей горел огонь этот. От правления первого, Бродара, до Врига Великого, и в долгие декафибы самого могущественного из них — Заркона*.       «Может, покажется странным, но бал правил архивист — галра древнейший, как сама Вселенная. Стоял на верхней ступени, простирая руки, и все собравшиеся с почтением внимали ему. Он был выше дрязгов и склок, являя собой цельный символ. Не чувство, не образ — нечто большее. Закон. Нерушимый закон Галрийской империи».       — Но прошло время его. Следующий правитель наш должен подняться по ступеням судьбы, дабы вновь осветить Крал Зера.       Огонь стелы потух, отдавая последнюю дань умершему императору. В глазах галра он тоже был символом. Их кровью, волей и мастерством было очищено, отомщено его имя, которое никогда не исчезнет из летописей.       «Есть правда, которой лучше никогда не звучать. О безумии. Одержимости. О предательстве. Ради народа, ради них же самих».       У подножия лестницы — широкая чаша, до краёв заполненная огнём. Фиолетовым, слепящим глаза, но не обжигающим. По бессчётным ступеням полагалось пройти претенденту, взявшему факел. Уберечь, сохранить, пронести до самого верха.       «Галра испокон веков завоёвывали право на трон в поединке. Лестница — огромное поле боя, куда может ступить любой желающий, но остаться должен только один.       Конечно, после всего, что сделал Лотор, не нашлось бы смельчаков, всерьёз претендующих на его место. Но традицию они не нарушили».       Стоило замолкнуть архивисту, как вперёд выступил галра. Высокий, подтянутый, с обаятельной победной улыбкой. Забрал один из факелов, поднял над головой. Свободной рукой повёл в приглашающем жесте.       — Показушник, — недовольно буркнула стоящая рядом Акша. — Коммандор Лист-Цепун.       — Сколько неуважения, — хмыкнул Кит. — Он ведь теперь почти генерал.       — Туда ему и дорога.       Что бы это ни значило, но звание Лист-Цепун заслужил. Поединок, в котором они слились с Лотором, был… потрясающим. Галра умели быть красивыми. Сражались настоящим оружием, отточенным до кристальной остроты, и вместе с тем — в каждом движении, в каждом взмахе читалось послание, столь редкое для галра. Послание, восхищением сменяющее страх. Друг другу, наблюдателям — и всей империи.       «Они не пытались убить. В них не было ярости. Только гордость, решимость и мастерство. Уважение. К сильному, к слабому, к равному. Всё то время, пока стела незажжённой высилась над их головами».       Пидж не уловила движения. Просто лязгнул металл в какой-то момент, и изогнутая коса коммандора отлетела прочь, пропоров платформу. Он, прикрыв глаза, прижал к груди руку: лезвие меча замерло в ногте от его горла.       — Генерал Цонг, — снизошла до имени Акша, по-прежнему недовольно. — Больше семи добошей продержался.       — Чтобы поднять звание, надо семь добошей сражаться с императором? — не поверила ушам Пидж.       — Со старшим по званию. Это, разумеется, не единственное условие. Скорее завершающий этап.       «Генерала Цонга сменил другой галра, его — следующий. Что интересно, борьбе за лестницу все предпочитали ровную площадку у её подножия. Чтобы, может, факел быстрее выбивали из рук? Или, иными словами — чтобы не нарываться?».       — У меня сердце кровью обливается, — материализовался рядом Лэнс. — Вот так «чик» кто-нибудь ножичком, и пропадёт дело, за которое мы столько страдали! Когда они уже закончат, а?..       Пидж и Акша смерили его единодушными осуждающими взглядами.       — Эй, а где Кит? Он же только что здесь был…       «Кит, не поверите… Ух, я до сих пор одновременно аплодирую и мысленно воплю, потому что он вышел в первый круг и взял факел. Исполнил наше общее желание. То, ещё с квинтанта, когда мы изображали паладинскую атаку на крейсер. Я тоже хотела… Но не смогла бы. Все же смотрят, а растянешься на земле в первый добош — запомнят. Генеральский знак ведь обязывает.       Кит долго держался. Может, поменьше семи волшебных добошей, но всё равно!»       Поток желающих, успевших побороться и друг с другом, закончился аккурат к моменту, когда Пидж всерьёз начала переживать за Лотора. Им-то весело: разок отстрелялись и отошли в сторонку, а будущий император один на всех…       Но вот и он, внимательно оглядев толпу, склонился над чашей, забирая факел. Поднялся на первую ступень, и гомон с шёпотками тут же стихли, погрузив платформу в абсолютную тишину.       «Они следили за каждым его шагом, а я ещё зачем-то считала. Чувствовала, что чем больше, тем сложнее становится дышать».       Фигура Лотора отдалялась, ступени высились непреодолимой громадой, но бесконечных лестниц, как и вечного ожидания, во Вселенной пока не существовало. Фиолетовый огонь прокатился по жёлобу, устремился вверх, к центру раздвоенной стелы, и яркая вспышка осветила платформу.       Забилось в стальных объятиях новое сердце Галрийской империи.       — Пламя зажглось. Падите ниц перед императором.       Вторая волна — из галра, в едином порыве опускающихся на колено.       «Лэнс замешкался, пришлось потянуть его за рукав. А я… я в тот момент ощутила себя в самом правильном месте на свете. И поняла окончательно — я ни о чём не жалею».

***

      «Думаете, дальше всё потекло мирно, спокойно, без потрясений и поисков челюстей под столами? Три раза ха-ха!»       Империя постепенно зализывала раны, возвращаясь к привычному ритму жизни. На восстановление головного корабля, достигнув уровня «можно-пройти-не-искалечив-ноги», махнули рукой: по инженерным отсекам сломя голову носился коммандор, рассыпая свежие идеи. Таскал бы под мышкой бумажные чертежи — ими бы тоже усеян был каждый виток его пути, не иначе.       Если короче, то новый флагман Галрийской империи находился в стадии активного проектирования.       Остальные галра, по обстоятельствам, либо обмывали повышения, либо аккуратно высовывали носы из норок. Весть об амнистии пулей пронеслась по Вселенной, но в логово льва сунулись либо самые наивные, либо те, кому терять было абсолютно нечего.       Они, впрочем, не прогадали. Каждый, получивший прощение, восстанавливал должность и волен был уйти на все четыре стороны, не опасаясь ножа в спину. Те, кто посмелее, оставались «на людях», стойко игнорируя поползновения, намёки и грязные шутки. Коливан, запомнившийся общественности по «присяге в круге», часто мелькал возле Лотора, являя собой пример для подражания и доказательство: тех, кто приходил добровольно, не прихлопывали ни сразу, ни даже в тёмном углу через пару варгов.       «Замок Львов, кстати говоря, после того квинтанта открыто висел возле ставки, выделяясь своей белизной и доводя до зубовного скрежета всех, кто продолжал подумывать о мести. Однако! Хочешь что-то спрятать — положи на видное место. Примелькается.       О белом корабле знали все. И волей-неволей даже самые лютые скептики поверили, что восстание окончательно капитулировало».       Доки полнились кораблями. Что-то вечно менялось, покупалось, чинилось, отправлялось в утиль или перепродавалось. Вышли на первый план новые коммандоры, сменив «ярких личностей» прошлой эпохи. Эти, надо отдать им должное, ошибки предшественников осознали и намотали на ус. Если и начнут интриговать, то разве что через пару десятков декафибов.       «Сократилась добыча квинтэссенции в колониях. Я сначала думала, что это из-за гибели кораблей над Фрост-Стон-13. Мол, некуда стало топливо тратить. Но там потери хоть и были весомые, в масштабах целой империи — всё равно не так уж много.       Оказалось, финальным пунктом в плане Лотора значилось вовсе не „стать императором”, а нечто более грандиозное».       За Лотором, к планете Дайбазаал, Пидж с Ханком увязались абсолютно случайно, просто оказавшись в нужное время в нужном месте.       Там, возле родины галра, искорёженной и покинутой, велась неожиданно активная деятельность. Строительные корабли заканчивали отделку платформы, закреплённой в самом страшном, сквозном отверстии планеты.       — Он же не собирается её починить? — шептал Ханк на ухо Пидж, с благоговением глядя на новёхонькие ворота ангаров. — В смысле возродить? Планету?       — Это невозможно, — отозвался Лотор, не оборачиваясь. Услышал. — Но в наших силах — подарить жизнь множеству других планет.       Они миновали зал, испещрённый линиями гравитационных рельсов, поднялись на платформе к внушительной двери, вышли на сетчатый — технический, по всей видимости — балкон, который кольцом овивал прозрачный купол. Шарообразный, бронированный, хранящий внутри частичку космоса. С устройством, ярко светящимся в центре.       — Странно, — пробормотал Ханк, наморщив лоб. — У меня чувство, будто что-то не так.       — Мы на галрийской платформе, — включила детективные способные Пидж. Оперлась на перила, вглядываясь в кольцо, медленно вращающееся вокруг треугольного основания. — А оно светится голубым. Алтеанская энергия…       К Лотору, никак не прокомментировавшему их умозаключения, подошли двое механиков. Приложили к груди руку, с интересом покосились на «генеральский хвост». Лотор кивнул, сделал странный жест ладонью.       — Приготовления завершены, ваше величество, — подал неожиданно звонкий голос один из механиков. Стянул шлем, оказавшись женщиной. — Первые тесты дают положительные результаты.       — Отлично. Проблемы?       — Настройки панелей, — отозвался второй, мужчина. — Сейчас они поглощают меньше энергии, чем высвобождается из врат. Приходится ждать, пока стабилизуется фон купола. Довольно долго.       — Поработаем над этим, — задумчиво кивнул Лотор. Кинул взгляд через плечо, на Пидж и Ханка, отчаянно пытающихся скрыть любопытство. — Давно запускали?       — Да, — понятливо улыбнулась женщина. — Повторить?       — Хочу посмотреть.       — Ес-с… кхм, врепит са.       Управление, конечно, было дистанционным. Кольцо закрутилось быстрее, вспышки-молнии промелькнули между ним и основанием, а поверхность спустя мгновение затянулась радужной мерцающей плёнкой. Подозрительно знакомой.       Лучи энергии прицельно ударили по плёнке, и пространство под куполом взорвалось. Осколки ослепляющего света брызнули в разные стороны, мечась, прилипая к стенкам и медленно затухая. Пока не остались лишь отдельные искорки, медленно кружащие в завораживающем танце.       — Пять с половиной баллонов с запуска, — гордо доложил механик, сверившись с записями.       — Потрясающе! — выдохнул Ханк, не в силах оторвать взгляд от купола.       — Это… — Пидж приоткрыла рот.       — Чистая энергия, — наконец объяснил Лотор с улыбкой. — Врата в поле квинтэссенции, откуда берут начало реальности. Один баллон, если обобщать, в пятнадцать раз эффективнее баллона переработанной галрийской квинтэссенции. И, самое главное, для его добычи не требуется досуха выжимать экзопланеты.       — Но… но… когда ты успел?!       «Вероятно, то, что мы узнали всё чуточку заранее, — единственная причина, позволившая не потерять дар речи и не хлопнуться в обморок чуть позже. Загадочное „мне помогли” Лотора, очередной странный жест рукой, и стоящие рядом механики внезапно „потекли” внешностью».       Их кожа посветлела, черты лиц сгладились, становясь менее грубыми. Отросли волосы, окрасилась ярким цветом радужка, а на щеках, под глазами, появились треугольные метки подозрительно знакомого вида.       — Алтеанцы! — ошарашенно воскликнул Ханк. — Они… вы… но как!..       «Загадка становится чертовски лёгкой, когда знаешь ответ. Я уже говорила? Конечно, Лотор не стал бы разворачивать план по захвату империи, имея на руках всего четырёх сторонников. И даже приплюсовав к ним ещё пятерых паладинов сомнительной мотивации. С самого начала у него были… были алтеанцы! И мы ни о чём не догадывались!       Но они, справедливости ради, тоже вряд ли знали о заговоре. Их задача была в исследовании квинтэссенции, разработке технологий, постройке врат с помощью той информации, которую им подкинул Лотор из лабораторий Хаггар.       Оторопь берёт, каких успехов они достигли всего за фиб, пока шла свистопляска с троном. Хотя я, наверное, ещё о многом не знаю и не могу сделать полных и правильных выводов.       Но я понимаю. Тайна остаётся тайной, пока оберегается от тех, кто не имеет к ней отношения. Каждый из нас хранит свой кусочек, и не наше дело — допытываться, что было у других».       — А она не закончится? — осторожничал Ханк, с сомнением пролистывая экраны с тьмой тьмущей расчётов. — Если энергия из поля квинтэссенции тратится на создание реальностей, разве можно забирать её оттуда, чтобы питать какие-то корабли?       — Мы не можем знать наверняка, — пожала плечами алтеанка, дико непривычно выглядящая в офицерском костюме с галрийским лейтенантским знаком. Аллура в форме выглядела как-то… иначе? — Но мы изучали этот вопрос. Если каждую тикунду создаётся неисчислимое множество реальностей с материальным миром, точно такое же неисчислимое количество энергии уходит на каждую из них. Несколько баллонов, сотня, тысяча или миллион — это песчинка в огромном океане. Топливо для одной империи никак не может разрушить законы мироздания.       — Но ведь уже сейчас существует неисчислимое количество веток реальностей, в каждой из которых есть эти врата, а учёные добывают квинтэссенцию, — не остался в долгу Ханк. — Чем дальше, тем больше, и…       — Пойдём-пойдём, — приобняла его за плечо алтеанка, утягивая к доске с расчётами. — Это интересно!       «Как всегда, если начать задумываться о реальностях, об их масштабах — мозг не выдерживает и начинает взрываться. Но так уж повелось, что цивилизации не стоят на месте, постоянно совершенствуют технологии, и открытие условно неисчерпаемого источника энергии — тот самый прорыв, которого тысячелетиями ожидала Вселенная.       Начнут ли жалеть о нём когда-нибудь в будущем? Возможно. Но мы живём здесь и сейчас, и плюсов куда больше, чем гипотетических минусов».       — Так что там с панелями? — приклеилась Пидж к алтеанцу, мельком замечая, как Лотор, отбросив за плечо волосы, лезет в техническую коробку с кучей проводков. Он снова был в своей стихии. — Материалы…

***

      Новая энергия расползалась по империи вместе с императорскими указами. Галра бурчали, пытались сопротивляться, не до конца готовые к переменам, но Лотор был неумолим.       В принудительном порядке сокращалась добыча квинтэссенции из колоний, и коммандорам, прежде зарабатывавшим её продажей, пришлось задуматься о смене деятельности.       «Я видела заготовки указов, которые очень понравились бы тем, кого в восстании сильнее всего привлекал лозунг „против гнёта империи!”. Должны были измениться отношения внутри колоний, ограничив произвол галра, но к таким реформам, пожалуй, империя была пока не готова. Кое-что, правда, всё-таки вступило в действие, подготовив почву для будущих откровений.       Гражданским кораблям, принадлежащим представителям колоний, официально разрешили перемещаться в космическом пространстве империи, и никто не имел права препятствовать им без веских причин.       В общем, все торговцы, прежде выпрашивающие разрешение на каждый чих у галра-покровителей, вздохнули с облегчением. Молчу о контрабандистах.       А всё для того, чтобы…»       — Делегация алтеанцев?! — вопил Лэнс, кругами носясь по комнате под смешки Пидж и Ханка. — Брачный союз?! А-а-а-а-а-а!!! Скажите, что я сплю! Что это всё сон! Почему мы не свалили в свою реальность, пока было можно, а?!       — Тогда мы не узнали бы, какие плоды принесёт наш труд! — важно поднял палец Ханк. — Да что ты удивляешься? Они же давно сказали, что поженятся.       — Но я не думал, что всё будет выглядеть так!!!       Небольшой флот алтеанских корветов прилетел к ставке, на аудиенцию к императору. Судя по спокойствию, с каким они держались, и сияющим лицам, всё там было спланировано заранее, и на этот раз никто не пытался доказать обратного.       Взаимно раскланялись. Алтеанцы познакомились со своей принцессой (и такое бывает), принесли вассальную клятву Лотору. По статусу стали — явно повыше бесправной колонии, но и не суверенный кусок, на который было бы за что скалить зубы. Получили во владение планету почившего коммандора, почти никого не оставив в обиде.       «Оказалось, их было очень много. Целая колония, сохранившая культуру и долго-долго прятавшаяся в пространственной складке от гнева Заркона.       Заркона не стало, галрийцев посадили на короткий поводок, и существование алтеанцев перестало быть тайной. Да, выбрались из укрытия далеко не все — только самые смелые. Те, кому окончательно опротивела изоляция, кто захотел вновь влиться в жизнь Вселенной, открыв для себя что-то новое.       Законную долю они получили и от разработки врат, открыто показавшись в лабораториях».       На свадебную церемонию Пидж не пошла и даже почти не пожалела об этом, хотя Кит и рассказывал, загадочно разводя руками, что она не менее экстравагантная, чем церемония коронации. Подробностей Кит не поведал — на банкете подавали актэрит, который он, как и в первый раз, принял за обычный улунг.       «Я просто надеюсь, что жениху и невесте не полагается сражаться друг с другом до полусмерти, чтобы доказать любовь и благие намерения.       Хотя зачем мне это знать?».

***

      

1 декафиб 34-й эпохи, фиб 1-й, квинтант 21-й.

      «Что ж, теперь это правда дневник. И, полагаю, последняя запись в нём. Ещё не решила, зашифрую, чтобы взять с собой, или уничтожу, но вспомнить и пережить всё снова — это был в любом случае интересный опыт.       Уходить всё ещё не хочется, но понимаю — надо. Нам показали, что цели и желания достижимы, что наша родная реальность тоже может избавиться от гнёта Заркона. Разумеется, как и здесь (смею надеяться) — не без нашего, хм, положительного участия. Главное только — глупостей не наделать.       Но я верю, что мы справимся.       Особенно — благодаря тебе.       Прощай».       — Что это у тебя? — спросили над ухом так резко, что Пидж едва не упустила планшет из рук. Судорожно прижала к груди с дико колотящимся сердцем. — Хм-м-м?..       — Эзор, риглимские черви тебя сожри! Зачем так пугать?! Что ты тут вообще делаешь?!       Пидж, дописывая последние строчки, сидела в ангаре Замка Львов, у ноги Зелёного, дожидаясь, пока дроиды занесут внутрь последний контейнер. Чтобы подготовиться к подвигам в родной реальности, решили затариться полезным оборудованием здесь. А что? Деньги есть, никто не возражает, так почему бы не воспользоваться оказией?       — Хм! — повторила Эзор. — Смотрю, как вы собираетесь. Хоть кто-нибудь додумался захватить пару упаковочек актэрита, а?       — Э-э-э, не думаю…       — Жаль!       Мысли Пидж плавно трансформировались от «какое тебе дело» до «это что, попытка нас споить?», но она благоразумно решила их не озвучивать. Поднялась, потянулась, с тоской глядя на стремительно редеющие погрузочные тележки.       — Так, почти всё готово! — мимо воодушевлённым ураганом пронеслась Аллура. — По местам! Пидж, где Кит?       — Э…       Кит сегодня с утра имел какой-то подозрительно счастливый и заговорщический вид, что никак не вязалось со скорым отбытием. Если он пошёл попрощаться с Акшей, то… Пидж втайне понадеялась, что никуда паладины сегодня не полетят, занятые поисками вошедшего в стелс-режим предводителя. И орать будут не на неё: Пидж-то на месте, вот даже коробки приготовила.       — Сказал, что скоро вернётся, — подошёл Ханк, уже переодевшийся в паладинскую форму, резанувшую белизной по глазам. И Замок, если честно, тоже был чересчур белым. — Пидж, надо проверить всё. Чтобы не как в тот раз.       Пришлось забираться в Зелёного и честно перепроверять. Резервные копии, страховочные коды, алтеанские расчёты, состояние Львов… Состояние Львов.       — Лэнс! — возмутилась Пидж, кидая в него окошком с характеристиками. — Откуда перегруз на Красном? Я же просила не брать ничего лишнего!       — Эу, да я же считал, должно было влезть, — Лэнс выглядел виноватым. — Всего-то… эм, сколько это по-нашему, девяносто килограмм?       — Ты впритык считал? — вмешался Ханк. — Лэнс, пилот Льва — это груз не лишний, но его тоже надо учитывать! Чего ты понабрал-то?..       — Да не вешу я столько! — сопел Лэнс, игнорируя вопрос. — Ладно, вынесу пару контейнеров.       — И взвесся, когда прилетим. Или паутину смахни, вдруг она…       — Нет здесь паутины!       — Ребята, вы можете быть серьёзными? — вклинилась Аллура. Пыталась подпустить в голос усталость, но Пидж ей не верила: слишком уж много ликующих ноток. Ещё бы, наконец-то бразды правления в свои руки возьмёт. — Пора лететь. Никто ничего не забыл?       — Мы забыли Кита? — с надеждой предположила Пидж.       — Я здесь, — мигнул чёрный огонёк индикатора.       Пидж вздохнула. Ладно, чему быть, того не миновать. Перепроверила всё по третьему кругу, решила сыграть роль диспетчера:       — Перегруз Красного устранён, аккумуляторы полные, предварительные расчёты произведены… Коран?       — Да-да? — Коран, судя по голосу, мечтал, чтобы они наконец свалили с его корабля. — Открою червоточину, всё помню.       — Червоточину откроют, как вылетим, — снова вздохнула Пидж. — Зехан, на месте? Третья ангарная дверь — твоя.       Лейтенант Зехан летел с ними, на Синклайне Лотора, чтобы в случае чего прикрыть невидимостью. И дальше, в межреальностную дыру, — тоже. Как-то так получилось, что Пидж довольно много о нём узнала. Кое-что, про брата-пленника и едва не рассекреченный план, рассказала Акша, но дело на этом не кончилось.       — Генерал Пидж! — он налетел на неё в коридоре, сверкая непривычной решимостью в глазах. — Могу я полететь с вами?       — К-куда? — дело было пару квинтантов назад, они только начали сборы.       Он оглянулся по сторонам, убеждаясь, что коридор пуст, нырнул в первую попавшуюся комнату и поманил за собой. Пидж, заинтригованная, вошла, чтобы нарваться на отповедь.       — Этот с семи сторон изгрызенный ублюдок! Я спасаю его зад, чудом не умираю из-за него, и чем он мне платит!       — Оу, — с трудом нашлась Пидж. — А можно сначала?       — В общем, — Зехан шумно выдохнул, — если с самого начала, то будет долго. Вы знаете историю о Морахе, моём брате?       Пидж кивнула. Знала. Чем началось и даже чем закончилось. Лотор разрешил отпустить пленника, но только при условии, что тот никогда не догадается, на чьём крейсере был. Зехан в этом деле был прямой и неустранимой помехой: брат его видел и, оказавшись на свободе, обязательно полез бы выяснять, где тот служит. Прошёл бы по цепочке «Трагор — Лотор», сложил два и два, стал копать дальше… Не факт, что докопался бы, но план не терпел даже мельчайших вероятностей, способных привести к лишним проблемам.       Акша нашла выход. В камеру пустили сильный дымовой наркотик, вызывающий галлюцинации, подождали для верности полквинтанта, да и выпнули горе-пленника возле ближайшей колонии. Расчёт был на то, что явление братской руки помощи Морах либо не запомнит, либо припишет продолжительным галлюцинациям, либо ему просто никто не поверит. Рассчитали и не прогадали.       — Мы тут в коридоре столкнулись. Он даже виду не подал, что помнит что-нибудь необычное, зато выпятил грудь и стал хвастаться. Что коммандорское звание получил, что правильную сторону выбрал над Фрост-Стон-13, что купается в славе и обожании, а я… — Зехан выглядел как дракон, у которого из ноздрей вот-вот пойдёт дым. — А я служил на крейсере Лотора, в самом эпицентре событий, но профукал свой шанс! Как хожу с лейтенантским знаком, так и буду ходить до скончания Вселенной! Позорю отца, и ему стыдно, что он мой брат! Так он сказал! Тварь неблагодарная!       — М-да, самоотверженная, но тайная помощь — это дело такое, — осторожно заметила Пидж. — Все лавры достаются другим. Но ты-то знаешь, что он ошибается, правильно? Это самое главное…       — Я знаю, — кивнул Зехан. — Я не жалею, что так получилось. Но, раз уж шанс подвернулся, хочу уйти из этой реальности. Здесь меня ничего не держит. Только и буду, что до конца Вселенной себя проклинать, если не попытаюсь.       — Ты уверен? Наша реальность… не такая радужная. Там ещё работать и работать. Да и что ты будешь делать, если столкнёшься с самим собой? Или с братом?       — Вселенная большая, — непримиримо сказал Зехан. — Если придётся, сменю имя и отправлюсь на другой конец империи. В любом случае, там с чистого листа начать будет проще.       Пидж задумалась. О собственном положении и о Вселенной, которая становится очень тесной, если дело касается нежелательных встреч. Но спорить не стала. В конце концов, он может оказаться прав. А если заблуждается, то удостоверится в этом только на собственном опыте.       Аллура, узнав о попутчике, едва пальцем у виска не покрутила, но весомых контраргументов так и не нашла. «Да хоть выводок галра с собой бери! Только отвечаешь за него сама, а вылетаем в срок! Всё!»       Похоже, галра, несмотря на обилие положительных сторон, до сих пор в её иерархии приравнивались к багажу.       — На месте, — откликнулся Зехан. — Понял.       — Вылетаем, — скомандовал Кит. — Формируем Вольтрон.       Как давно, как же давно Пидж не чувствовала этого! Столько времени Львы и пилоты были разрознены, как долго им мешал случай, планы и потребность в конспирации!.. Всё, почти всё было правильно, но не прошло бесследно. Ни для неё, ни для одного из них.       — Пространство чисто на обозримых радиусах, — сухо доложила Пидж. — Можем вылетать из-под дезиллюминационного поля Замка.       Конечно, их не проводят ни почётным караулом, ни дружественным эскортом. Так же, как и Зехан, они выполнили свою тайную миссию и могли гордиться ей лишь наедине с собой. И, видимо, не станут сентиментальничать ни генералы (что Эзор всё-таки делала в Замке?), ни — уж конечно! — выше крыши занятый император.       Но всё равно было обидно. Чуть-чуть.       — Эй, погодите, у нас гости от головного корабля, — заклацал по клавишам Ханк. — Лучше переждать, чтобы… ой!       — «Ой»? — повторила Аллура с нехорошей интонацией. — Только не говори, что мы…       — Ой! — воскликнул Лэнс.       Пидж, не выдержав, увеличила картинку на экране. Что там могло такое «ойкательное» остаться, на что не реагируют её поисковые радары?.. Это… Ой!       К Замку стремительно приближались Львы. Чёрный, Синий, Жёлтый… Зелёный и Красный выпорхнули к ним с другой стороны, из ангаров, выстроились в клин. Блеснула радужная вспышка, и вот — напротив замер второй Вольтрон, точная копия их собственного. Только блестящий и тёмный. Одним словом — галрийский.       — Какого квизнака? — ошарашенно выдала Аллура.       Загорались огоньки на переговорной панели: тёмно-фиолетовый, бордовый, песочный… Теснились окошки, добавляя к разговору новых присутствующих лиц…       — Взлом систем как нехрен делать, — взвыл Ханк.       Пидж просто приоткрыла рот.       — Лотор! — возмутилась Аллура. — Мы всё уже друг другу сказали и не нуждаемся в прощаниях! И даже о твоей квизнаковой конспирации позаботились! Что тебе ещё нужно?!       — Кто сказал, что мы собираемся прощаться? — Тёмно-красное окошко с Эзор увеличилось в размерах, нагло пододвинув остальные. Губы её растянулись в широкой улыбке, обнажив клыки. — Опять делаешь выводы раньше времени, принцессочка.       — Что?..       — Я отговаривала как могла, — ответил второй Аллурин голос, вызвав дичайший диссонанс. Седьмая, а это была именно она, склонилась к экрану, перегнувшись через плечо Лотора. — Даже доводы о крахе империи не помогли.       — Что?!       — Кит, — ровно велел Лотор, не обращая ни на кого внимания.       — Коран! — позвал Кит, будто только того и ждал. — Открывай червоточину!       Пидж вжало в кресло — Вольтрон рванулся вперёд, проносясь через портал, и следом тут же возник Вольтрон-второй. Последним, едва хвост не прищемив, успел Синклайн.       Головной корабль и Замок исчезли. Их окружал холодный пустынный космос, по расчётам, составленным с проклятиями с выпученными глазами, — где-то там, в районе давным-давно исчезнувшей межреальностной дыры.       Они должны были вернуться не только в свою реальность, но и в то же время, ту же точку пространства, откуда исчезли, иначе операция не имела смысла.       Но… Но!!!       — Лотор?! — это Аллура.       — Кит?! — неверяще Лэнс. — К-какого хрена происходит вообще?       — Да объяснитесь уже!       — Мы летим за вами, — послушно объяснила Эзор. — Просто следом пройдём, не обращайте внимания. Можете начинать искать родную реальность.       — Что?! — Аллура бесновалась так, что казалось — ещё немного, и у неё наэлектризуются и встанут дыбом волосы, сорвав шлем. — Мы так не договаривались!       — Именно из-за этой реакции и не договаривались, — заметила Акша. — Чтобы избежать лишних обсуждений. Нам не нужно разрешение, чтобы пройти следом. Просто делайте, что собирались.       — Да квизнака с два вы пройдёте в наш портал! — продолжала возмущаться Аллура. — Если придётся, мы… да мы вас обратно на Львов раскидаем! Кит!       — Что?       — Если они полезут, мы атакуем!       — Нет.       — В смысле?!       Кажется, в тот момент Аллура сильнее всего пожалела, что Чёрный Лев достался не ей. «У руля» сидел Кит, а одной синей ногой против Лотора как-то особо не навоюешь.       — Так ты знал? — подала голос Пидж, отчаянно пытаясь стереть восторженное выражение с лица. — Почему не сказал?       — Меня попросили, — пожал он плечами, вызвав стойкое чувство дежавю, и хитро улыбнулся. — А ещё у вас очень забавная реакция!       — И долго вы без дела болтаться будете? — прервала Эзор обмен любезностями. — Разве не хотят паладинчики вернуться домой?       Пидж закрыла глаза, отрешаясь от балагана на фоне. Вот теперь она хотела, и даже неважно, какие причины сподвигли Лотора на это дикое решение. Прощание откладывается, а раз так…       Она в межреальностной комете. Каждой клеточкой тела касается квинтэссенции. Энергия бурлит внутри неё, в кресле, в панелях, в каждой вычурной финтифлюшке алтеанского дизайна. Бурлит, не являя себя до поры до времени, не мешая. Но если позвать её… Зелёный спрашивает: «ты хочешь?»       «Да!»       Её квинтэссенция чужеродна. Как голубь, отпущенный на волю, стремится к родному гнезду. Вспыхивают в груди, перед глазами, повсюду ярко-белые линии. Ветви вероятностей, сплетающиеся в дикий, но прекрасный клубок. Её путь, её единственная линия, предначертанная ей. Цепь решений и выборов, рождённых её квинтэссенцией. Реальности видят прошлое, видят будущее, но ей нужна лишь одна, уникальная точка — точка, откуда всё началось.       С мгновения, когда Вольтрон, толкая впереди себя комету, отпустил её мигом раньше, чем было нужно…       «Координаты сбились. Потеряли ориентир, закрутились в водовороте, в хвосте закрывающегося разрыва…»       Пидж открыла глаза. Кабина сияла нежно-голубым светом, вокруг мягко кружились белые огоньки, а на экране бесконечной линией скользили древнеалтеанские символы. Координаты нужной реальности.       Паладины, оба комплекта, молчали. Успели договориться?       — Пора домой? — тихо спросил Кит.       — Да, пора.       — Формируем меч.       Знание, что делать, родилось в них вместе с координатами. Пидж не видела — чувствовала, как проворачивается в пазах чёрный баярд Кита, как возникает в руке Вольтрона меч чистейшей энергии. Как Лэнс вдавливает в панель штурвал, со всей силы вонзаясь в неведомую преграду.       Они рассекали грань реальностей, и поле квинтэссенции ярчайшим светом отзывалось на их призыв.       Вольтрон, сграбастав в охапку Синклайн, рванулся вперёд. Следом — тенью их, Тёмный Вольтрон.       «А всё-таки почему? — скользило эхо неозвученной мысли. — Мы возвращаемся домой. А вы — если вы не вернётесь? Если ты не вернёшься?»       «Мы принадлежим развилке, в которой вернёмся. Не плоди реальностей, которых не будет существовать».       Это приказ? Врепит са!       Они держат его. До последнего хвостика, до последней песчинки держат разрыв, чтобы не потеряться. Ни один корабль, ни одно не существо не повторит их ошибки.       — Закройте его! Закройте, пока достаточно нити Вольтрона.       — Не думал, что доведётся работать швеёй…       Рана реальностей стягивается, схлопываясь в точку, и исчезает. Паладины приходят в себя, с облегчением видя дрейфующий рядом Замок.       «…вернулись! Слава древнейшим! Паладины, вы меня слышите? Вы в порядке?..»       — Эй, ребята, — Ханк подаётся вперёд, с трудом опираясь на приборную панель. — Не хочу повторяться, но… но какая-то сволочь спёрла у нас комету!       Вдали, на границе видимости, мерцают галрийские цепные тросы. Массив блестящей руды, о которой они успели забыть. И — корабли знакомой тёмно-рыжей расцветки.       — Я бы попросил, — смеётся Лотор. — Вам стоило лучше её охранять.       Может, всё повторяется. Может, всё начинается заново. Но они другие теперь.       И они теперь не одни.