Эхо третьей реальности

      Внутренности завязывались в тугой клубок с такой же силой, с какой Пидж старалась не показывать этого остальным. Просто, когда аккумуляторы турелей пришлось менять в третий раз, едва не опрокинула на ноги тяжёлый диск: предплечья свело судорогой. К счастью, Ханк вовремя пришёл на помощь.       — Да они совсем озверели! — сокрушался Лэнс. — Непрерывный грохот из коридора. Они там таран тащат или что? Мы вообще сможем отстреляться, когда они закончат?!       — Космический таран — это сильно, — вздохнул Ханк, в честь очередной передышки усаживаясь прямо на ледяной пол. — Пидж, ты уверена, что мы всё делаем правильно? Разве наша цель не в том, чтобы… эм, попасться Лотору, а не угробить весь его флот?       — Наша цель — вести себя так, как будто мы паладины, которые очень не хотят попадаться Лотору, — буркнула Пидж. — Вон, Лэнс очень хорошо вжился в роль.       — Вжился?! — возмутился Лэнс. — Вообще-то я и правда не хочу!..       Закончить он не успел. Их ощутимо тряхнуло, оглушив и осыпав пыльной крошкой. Под потолком замигали аварийные индикаторы. Лэнс очумело кинулся к бойницам, но небо перед коридором, где продолжал бумкать неведомый таран, оказалось пустым. Тряхнуло снова.       — Откуда стреляют?!       Пидж, пошатнувшись, прислонилась к стене, вызвала компьютер базы. Ругнулась сквозь зубы на собственную невнимательность.       — Две турели левого крыла потеряны, — успела сказать она, прежде чем их окутало очередное облако пыли. — Теперь три.       База изгибалась аркой, следуя причудам рельефа и условно делясь на четыре части. Три из них, внешние и снабжённые пушками, служили для активной обороны. В правом крыле оставили Львов, в центральном оккупировались сами, а на левое, дальше всего расположенное от коридора, просто рук не хватило — стрелять было некому.       — Дюжина штурмовиков слева и над крышей!       — Чёрт, надо было убрать их, — прошипел Кит, хватаясь за стену после четвёртого толчка. — Стой, Лэнс!..       Нарти, когда показывала им оборудование методом деятельного тыка, всё оружие привела в боевую готовность, на полную длину выдвинув из бойниц. Паладины менять ничего не стали. Пидж вообще не подумала, что это важно, и турели левого крыла — даже не выстрелив ни разу! — теперь страдали зазря. И в отместку, похоже, рушили стены и потолок волнами отдачи.       — Лэнс, ты не успеешь!..       Лэнс кинулся в ту комнату, чтобы через пару тикунд вылететь обратно в клубах пыли, копоти и дыма. За ним с протяжным гулом опустилась монолитная дверь, ничуть не уступающая воротам ангара. Кит с Ханком, как более практичные, успели развернуть центральные турели и даже пару раз выстрелить — несколько точек, несущихся дугой, погасли. Однако этого оказалось недостаточно.       Ханк отскочил как ошпаренный, щитом доспеха прикрываясь от града осколков. Кит, в сердцах выдавая подхваченную у галрийцев ругань, продолжал палить — ровно до тех пор, пока его тоже не откинуло в сторону.       Пидж наконец очнулась, схватила за руку Лэнса, пытающегося откашляться, кинулась к правому крылу.       — Половину опускаем, из дальних палим! Быстрее! Несколько раз должны успеть!       Пидж, с трудом ворочая тяжеленную штуку, никак не могла справиться с паникой. И, к стыду своему, выстрелив десяток раз, не попала ни одного. Зато в окуляр увидела хищную морду штурмовика, нацелившегося точнёхонько на неё.       С ног, спасая от осколков, её сбил Лэнс.       — Бесполезняк, — шумно выдохнув, поделился он. — Пять турелей спасли, но теперь их не выдвинуть — сразу снесут.       — Восемь штурмовиков осталось, — бросил чумазый Кит. Они с Ханком и Зеханом, поддерживающим раненого лейтенанта, тоже уже были в правом крыле. За их спинами, прихлопнув гигантский огненный язык, опустилась вторая переборка. — Только Львы остаются.       — Класс, ребят, две комнаты потеряли за пару добошей! — комментировал Лэнс в неизменной манере, вскакивая на ноги. — И это называется крепостью?!       — Базой, — зыркнул на него Кит, опуская забрало шлема, и Пидж наконец-то додумалась включить динамики: — «…не умеют обороняться!»       Лэнсу, собиравшемуся заспорить, погрозил кулаком Ханк, а Кит внезапно начал раздавать указания:       «Вылетим вчетвером. Зехан откроет ворота и сразу закроет, только очень быстро, чтобы они не успели среагировать. По два на каждого — не так много, справимся».       И, подавая пример, первым побежал ко Льву. Возражений не последовало. Даже от Лэнса. Так же, как когда-то за Широ, кинулись выполнять. Возились считанные добоши, тревожно вслушиваясь в непрекращающийся грохот снаружи.       «Сейчас!» — крикнул Кит, и они синхронно оторвались от земли, устремляясь к узкому пока просвету ворот. Их заметили почти сразу. Выстрелы полетели навстречу, пришлось маневрировать. Пидж не слышала больше ничего, кроме стука собственного сердца, не видела ничего, кроме полоски неба с мелькающими вспышками. Но умудрилась даже, кажется, никого не задеть.       Да что же это такое…       Почему так страшно? Почему не получается собраться, как во всех битвах прежде? Почему каждый промах будто царапает грудь изнутри?..       «Пидж, твои крайние два!» — велит Кит, уже ввязавшийся в перестрелку.       Пидж послушно разворачивается, чудом избегая перекрёстного огня, задевает чьё-то крыло по касательной. Зелёный вибрирует, вибрация болью отдаётся в позвоночнике. Атакуют! Сверху! Резко переворачивается, успевает заметить двузубую корону — знак Лотора, — и враг-штурмовик тут же исчезает из поля зрения.       «Пидж!»       «Я…»       «Уходите! — отрывисто кричит голос, непривычно звучащий по внутренней связи. Голос Зехана. — Корветы и штурмовики выходят из коридора!»       Они избавились от кристаллов…       «Квизнак, квизнак, квизнак!!!»       Много. Издалека — как огромный клин птиц, избравший целью одну-единственную точку. Их базу, их самих и их жизни.       «Лэнс, что ты творишь?!» — надрывается Кит, уворачиваясь сразу от трёх штурмовиков-диверсантов, которые тоже увидели подкрепление и воспрянули духом.       Пидж стреляет и снова промахивается.       «Я собираюсь свалить отсюда и вам советую то же самое!»       Красная точка стремительно отдаляется, уводя за собой сразу четырёх преследователей.       «Блядь, Лэнс, пока ты будешь втискиваться в тот лаз, тебе жопу до краёв нафаршируют ионом, неужели непонятно?!»       «Мы не можем бросить Синего, — напоминает Ханк почти спокойно. И непонятно, кого он имеет в виду: Льва, «паладина» или всех разом. Видимо, чтобы каждый выбрал для себя сам. — Лэнс…»       «Нам нужно вернуться, — хрипло вступает в разговор Пидж, сглатывает ком в горле. — Ворота дадут отсрочку».       «Вчетвером, — продолжает увещевать Ханк. — Только вчетвером получится проскочить».       Лэнс глухо стонет на линии. От бессильной ярости или от боли: Пидж ясно видит, что его преследователям удаётся попасть точно в цель. Закладывает кривую дугу, возвращается, но следить дальше некогда — не дают покоя остальные штурмовики, которые никак не удаётся подбить.       «Они же прикончат нас, прикончат!!!» — продолжает истерить Лэнс, и Пидж хочется ему врезать. Однако она ловит себя на мысли, что не так уж далеко от него ушла: от страха ни ног, ни рук не чувствует, а реагирует в три раза медленнее, чем нужно.       Да что… что это такое? Что за противный клубок предчувствий?       «Не прикончат, — выдавливает Пидж через силу. — Не должны. У них будет приказ…»       «Вниз, быстро!» — командует Кит, и Пидж едва успевает за всеми: Лэнс всё-таки вернулся, привёл новых-старых врагов, разъярённых погоней и устроивших напоследок ливень огня. Выстрелы царапают спину и голову, Зелёный жалобно рычит где-то внутри, и с каждым разом болты в позвоночник ввинчиваются всё глубже.       Тяжёлые двери плющат напополам штурмовик, сунувшийся за ними.       «Всё, последняя линяя обороны, — говорит Кит, выдыхает с усилием: — Вы хорошо поработали и сделали всё, что могли».       Чёрный Лев разворачивается мордой ко входу, опасно раскрывает пасть, готовый выстрелить в любую тикунду.       «Не забывайте, что всё это часть плана. Ворота долго не продержатся, у нас максимум пятнадцать добошей. Надевайте маски».       Пидж резко сдёргивает шлем, откидывается затылком на спинку кресла, и наконец-то начинает успокаиваться. Действительно, что с ней творится? Кит прав, всё это — всего лишь часть плана. Они всего лишь разыграли роль паладинов, отчаянно борющихся за жизнь. И томительное ожидание скоро подойдёт к концу.       Пидж выудила из сумки маску, не глядя приложила к лицу, зацепив за ушами. Маска на маску — прямо как очки на очки в кинотеатре. Самая обычная, не изменяющаяся, как тешайская. Чтобы галра, схватившим паладинов, было что сдёргивать в качестве трофея.       «…взялись вообще? Мы же следили за коридором и лазом, не было их там!»       Когда Пидж вернула шлем на место, на линии ничего не изменилось. Лэнс продолжал обвинять во всех смертных грехах каждого, кроме себя.       «Значит, они прошли другим путём».       «Но… Но почему нам не сказали, что они есть?!»       «Лэнс, а подумать? — вздохнула Пидж. — Очевидно же, что Лотор не собирался проигрывать в игру, которую сам придумал. Мы приняли за аксиому, что путей всего два, и не стали проверять, так ли это на самом деле. И поплатились за невнимательность. Думаю, если бы мы прятались и защищались взаправду, случилось бы точно так же. Ведь враг не стал бы докладывать нам о своих планах, верно?»       «Если бы мы прятались взаправду, то как минимум сами обустраивали бы базу и получше знали её устройство, — фыркнул Кит. — Но в целом верно».       «И догадаться можно было, — вставил Ханк. — Тот лаз — это ведь всего лишь маршрут, который заранее нашли и проложили. Он так виляет, что нарочно не придумаешь. Рядом, должно быть, полным-полно похожих. Ну, знаете, как в тарелке со спагетти».       «Отлично, спагетти, — тут же отозвался Лэнс. — А мы соус, да? Такой же красный. Да квизнак, я ни о чём другом думать не могу! Как у вас вообще получается всё так просто?!»       «Любая загадка простая, когда знаешь ответ», — попытался объяснить Ханк.       «Да я не об этом!»       «Хватит трепаться, — резко прервал их Кит. — У нас добошей семь осталось. Пидж, Лэнс, Зехан, уходите в туннели и постарайтесь продержаться как можно дольше. Мы с Ханком прикроем».       Сердце Пидж против воли заколотилось быстрее, к щекам прилила краска. «Спасайтесь, пока мы останемся умирать, чтобы подарить вам время» — такой смысл обрела бы фраза, не играй они сейчас самый страшный спектакль в своей жизни. Если бы их действительно загнали в угол.       «А это обязательно?.. — спросил Лэнс на удивление тихо. — Эй, ребят, я никого бы не бросил, честно. И теперь не готов. Мы сбежим вместе. Или… вместе останемся, правда?..»       «Благородно, но бестолково, — отрезал Кит. — С тактической точки зрения. Не забывайте, мы всё ещё паладины, которые хотят дорого продать свою жизнь. И мы потеряли слишком много времени, чтобы уходить всем вместе. Чёрный и Жёлтый лучше всего приспособлены к обороне. Остальные — идите. Немедленно!»       «Идите, — эхом повторил Ханк. — В конце концов, это всё понарошку».       «Да что б вас!» — воскликнул в сердцах Лэнс. Судя по движению Красного, со Львом они расстались в расстроенных чувствах.       Пидж, ойкнув, тоже поспешила наружу. Кит прав, время утекает сквозь пальцы, а свою роль они до конца ещё не доиграли.       В ангаре их встретил Зехан с такой смесью недоумения и обречённости во взгляде, что Пидж на пару тикунд даже полегче стало. Нет, не только она чувствует себя не в своей тарелке. Все чувствуют. И держатся, справляются как могут. Просто у лейтенанта всё на лице написано, а у Лэнса — ещё и с языка срывается.       «Что за туннели? — впервые за долгое время подал голос Зехан. — И что… что делать с ним?» — мотнул головой в сторону раненого штурмана, бесформенной куклой застывшего на относительно чистом клочке пола.       «Убери с линии огня между воротами и Львами, — ответил Кит почти сразу. Догадался, о ком речь, хотя и не мог видеть движения. — Там его или затопчут, или поджарят. Лучше всего куда-нибудь в угол за Львами отнести».       «Можно у входа в туннели оставить, — решила внести лепту Пидж. — За своих сойдёт. Хотя он и так свой».       «Да почему вас вообще волнует его судьба?» — не выдержал Лэнс, нервозно постукивающий ногой по полу.       Пидж поморщилась.       «Согласна, это странно, но…»       «Со всеми этими тайнами и соглашениями мозги набекрень едут», — внезапно пожаловался Ханк.       «Да пошевеливайтесь же!!!» — рявкнул Кит на всех разом.       Очереди, выбивающие дробь с внешней стороны ворот, слились в невразумительный фоновый шум. Пидж почти перестала обращать на него внимание. И охнула, осознав, что они застыли прекрасными мишенями прямо на будущей линии огня.       Замахала рукой, подзывая остальных, кинулась бегом к дальней части ангара, утопающей в тени. Четвёртое крыло базы — внутреннее, куда вели три входа из внешних. Два сейчас были заблокированы: как для паладинов, так и — Пидж надеялась — для преследователей.       До сих пор внутрь они совались максимум шага на три. Нарти продемонстрировала ловушки, опустив и подняв рычаги, вручила Пидж карту-наладонник, и этим дело ограничилось. Во-первых, там было темно и трудно было дышать: не запах, но какая-то противная спёртость и затхлость ощущалась в воздухе, с которой не справлялись фильтры шлемов.       Во-вторых, их оттуда прогнали.       — Это на крайний случай, — объяснил тогда Кит, наблюдая за жестами Нарти. — Когда другого выхода не останется. Нужно уйти как можно глубже и активировать как можно больше ловушек прежде, чем нас догонят.       — Если пройти эту штуку насквозь, там будет выход? — поинтересовался Лэнс, скептически изучая отобранную у Пидж карту лабиринта.       — Нет, — помедлив, отозвался Кит. — Туннели предназначены для другого. — От того, с какой скоростью двигались руки и хвост Нарти, а Кова перебегал с одного плечо на другое, у Пидж голова шла кругом. — Нужно забрать столько жизней, сколько получится. Галра поверят в свою безоговорочную победу, только если она дастся им дорогой ценой. Нарти говорит, что… что в этот раз грязную работу нам придётся делать самим.       — Она правда это сказала? — Кажется, Ханк, склонивший голову набок, думал тогда совсем о другом. — Как ты… Как ты это делаешь? Как ты её понимаешь?       Кит только плечами пожал, а Кова странно чихнул, будто смешок издал, и стегнул Ханка кисточкой хвоста по забралу.       «Ночное видение у всех работает? — обернулась Пидж к остальным. Помогла замешкавшемуся Зехану найти нужную кнопку. — Порядок. Тогда… идём?»       Дверь бесшумно поднялась. Расступившаяся тьма пригласила их сразу в четыре коридора, неотличимых друг от друга. Пидж не выдержала, посмотрела назад, на Львов, обжигающих глаза. Трёх — закрывшихся щитами, ещё двух — злобно ощерившихся на ворота. Последнюю комнату, которую ещё можно было оборонять.       Галра считали иначе. Глухие удары становились всё громче, сильнее ощущалась вибрация в воздухе, с потолка снова посыпались облака пыльной крошки.       «Удачи», — успела Пидж сказать прежде, чем Лэнс втащил её в туннели.       «Слишком драматично, — заметил Ханк. — Вообще-то мы ещё на связи».       «Да свалите вы наконец или нет? — тут же продолжил Кит. — Не навсегда прощаемся».       Кто-то истерически хихикнул, и Пидж отвесила себе мысленную затрещину. Ханк прав, со всеми этими заговорами мозги точно поедут. Слишком много частиц «бы» надо держать в голове и напоминать себе, что всё — неправда.       Для всех, кроме галра, которым не повезёт умереть от их рук.       «Слушайте, я только одного не понял, — Лэнс, как ни странно, вернулся к беззаботному тону. — Когда это Кит научился так лихо командовать?»       Карта, не содержащая никакой цели, на деле оказалась совершенно бесполезной, поэтому шли просто вглубь, опуская все попадающиеся рычаги. Пока — по правилу «право-право-лево», чтобы не запутаться самим. Дальше, наверное, нужно будет сменить его. Чтобы запутать врагов.       «Нужно же кому-то это делать», — неохотно отозвался Кит.       «И слова такие… тактические, — припомнила Пидж. — Как будто ты тоже в стрёгу играл».       «Я играл. Я ведь сказал, что умею».       На линии повисло загадочное молчание, наполненное обдумыванием и сличением фактов.       «Стоп, серьёзно?» — на всякий случай переспросила Пидж.       «Делать мне нечего, как по пустякам врать, — судя по тону, Кит закатил глаза. — У вас какие-то проблемы?»       «Никаких, — честно призналась Пидж, отбросив сумасшедшую мысль, что Кит подкараулил где-то Лотора, чтобы тот объяснил ему правила. Логичная разгадка оставалась только одна, и Пидж она нравилась. — Почти».       «Это так прозвучало, как будто не по пустякам ты врать готов», — ни с того ни с сего ляпнул Лэнс.       «Лэнс!» — воскликнули едва ли не хором, а потом гору тряхнуло особенно сильно.       Плохое предчувствие подтвердилось сразу же. Страх, затаившийся в глубине души, выполз обратно, заставив до боли сжать рукоять баярда. Двум паладинам теперь было не до разговоров.       «Ворота сломали. Поторопитесь».

***

      — Что-то мне не по себе, — жаловался Лэнс в пустоту, порождая под туннельными сводами гулкое эхо.       До потолка стены-переборки не доставали, но самостоятельно перебраться через них не смогли бы даже рослые галра. Стало немного светлее. В глубине пещеры обнаружились тусклые кристаллы, облепившие потолок и часть грубо обтёсанных стен. Пидж почти бежала, стараясь выгадать время.       — Почему они молчат? Что-то случилось? Пидж, да хоть ты не молчи!       — Ясно же, что сражаются, — рявкнула она в ответ. — Представь, что тебе в ухо кричат команды, которые ты не понимаешь. «Сзади», там, или «враг справа». Будешь от каждой тени шарахаться. Переживать лишний раз. Ясное дело, что они отключились.       — Это всё звучит очень логично, но… — Лэнс вдруг скакнул вперёд и, повернувшись, резко затормозил. Пидж с размаху врезалась ему в живот. Вздрогнула, почувствовав, как судорожно сжимаются его пальцы на наплечниках костюма. — Ты уверена? Уверена, что мы не должны вернуться? Помочь им? Ты уверена, что они живы? Ты хоть в чём-нибудь уверена?!       — Я. Тебе. Сейчас. Врежу, — сквозь зубы выдавила Пидж. Трансформировала баярд, исполняя угрозу. Саданула несильным разрядом, но Лэнс всё равно отпрянул, ошалело завертев головой.       Ни в чём она не была уверена. Червячки беспокойства душили и грызли, чувство было такое, что она забыла о чём-то важном. И тут Лэнс ещё, хорош напарничек. Масла в огонь подливает, когда остальные взвинчены до предела.       — Вот! — сунула она ему под нос экран ручного компьютера. — У тебя есть такой же. Их костюмы передают стабильный сигнал. Начнём переживать, если он изменится.       — А потом что?       Пидж выразительно промолчала. В надежде, что взгляд вышел достаточно убийственным. Если, конечно, Лэнс разглядел его в темноте.       — Если я не ошибаюсь, — осторожно заметили из-за спины, — вы сейчас теряете время.       — Теряем.       Побежали дальше рысцой, опуская ловушки. Множество их осталось на будущем маршруте врагов: от банальных волчьих ям до участков стен, по которым при активации пробегали подозрительные искры. Что именно должно произойти, если встать напротив, дружно решили не проверять.       — Твои вопросы и «если» бессмысленны, — выговаривала Пидж притихшему Лэнсу. Крутила рычаг, который включал нечто опасное не в одном коридоре, а в целой сети поблизости. — Прежним путём не пройти, а обходной, если он остался, займёт ещё больше времени. Да и чем мы поможем?       — Всегда можно найти способ!       — Не забывай, какую роль мы играем! Они…       Чуть не ляпнула: «они пожертвовали собой, чтобы спасти остальных».       — Не хочу я играть никаких ролей! — взорвался Лэнс. — Я хочу забрать Аллуру, вернуться домой и никогда больше не видеть этих мерзких галрийский рож!       — Тогда действуй по плану!       — Я… Пидж, мы должны защищать друзей! Защищать, а не швыряться их жизнями и делать вид, что так и должно быть! Мы же… Мы же Защитники Вселенной! Мы должны делать то, что положено паладинам, а не ждать милости от этого… Этого ублюдка!..       — Вы так кричите, что никакой лабиринт не поможет, — холодно сказал Зехан. Пидж как ушатом ледяной воды облили: тот держался столь незаметно, что они напрочь забывали о его присутствии, выпуская из вида. Не следили за словами. А он всё слышал. Особенно…       Пидж покосилась на Лэнса. Не удивилась бы, если б выяснилось, что оскорбления в адрес галра летели специально, а не в сердцах.       Пиликнул наруч. Пидж вгляделась в строку-состояние Кита, сменившуюся с зелёной на зелёно-жёлтую. Почувствовала, что ещё немного — и либо разрыдается прямо здесь, либо вырубит Лэнса, если он посмеет ещё что-нибудь вякнуть.       — Галра скоро будут здесь, — сообщила Пидж, колоссальным усилием воли заставив голос не дрогнуть. Швырнула Лэнсу карту туннеля. — Мы на два радиуса отошли от центра пещеры. Делай дальше что хочешь. Только не вляпайся в собственную ловушку.       — Радиусы, — горько фыркнул Лэнс, отступая в тень ближайшего поворота. — Я раньше не обращал внимания, но ты все словечки перестроила на их лад. И когда только…       Он резко опустил забрало, скрывая лицо-маску протектором, повернулся спиной и исчез.       «…ты успела так измениться?»

***

      Последний удар пробил в центре ворот огромную брешь. Створки, не выдержав, разъехались в стороны, и внутрь тут же рванули враги. Вернее — попытались.       Оглушающе взвыла сирена. Створки, пнутые под зад протоколами безопасности, схлопнулись обратно. С жутким-жутким скрежетом смяли в стальных клешнях штурмовик, не успевший проскочить опасную зону.       Естественно, дыра от этого не починилась, но стала чуточку меньше — галра её сами себе перегородили обломками. Заминка, к сожалению, вышла недолгой. Оставив корабли снаружи, полезли на своих двоих.       Первая фигура — ловко вскакивает на обломок метровой створки, тут же уходит на пол, в тень. За ней — вторая, третья… Ханк и дёрнуться не успевает, а Кит уже стреляет. Краткая вспышка, покорёженный и оплавленный металл. Кучки чего-то подозрительного на полу. Ханк с трудом сдерживает комок, подкатывающий к горлу, и радуется, что в ангаре темно.       «Чёрт… — хрипит Кит едва слышно. — Чёрт, чёрт, я не думал, что…»       Ханк с трудом поднимает взгляд на панель. Кит переключил передачу, говорит теперь только ему. Не по общей линии, где притихшие сперва Пидж с Лэнсом продолжают прерванный спор.       Ханк делает так же:       «Зачем они… Зачем лезут без кораблей?»       «Пространства для манёвра нет. Штурмовики не могут стрелять с места. Только в полёте, иначе их собьют сразу же. Вон тот, первый, доказал. Правда, эм… Немного не так…»       «Кит, а что с ними происходит, когда?..»       «Молчи!»       Галра не спешат повторять попытку, и Ханк откидывается в кресле. Хочется стянуть шлем, надавить на разболевшиеся виски, закрыть ладонями глаза и ничего больше не видеть.       В какой момент они переступили черту? Как так получилось, что благородное освобождение Вселенной от тирании вылилось в кровавую бойню? Или… Нет, ведь если подумать, если перестать врать себе…       Они сражались. Баярдами — против солдат. Волшебными пулями, не вызывающими видимых повреждений. Раскидывали в стороны, укладывали штабелями и бежали дальше, никогда не проверяя, что оставили за спиной: жизнь или смерть. Если во Львах — атаковали врагов, безликие корабли, в иллюминаторы которых не видно было пилотов. Ханк воспринимал их как нечто отдельное, не связанное друг с другом. Синие лучи — разрушительной мощи — прожигали металл, добирались до топливных резервуаров, и очередная точка исчезала с радаров. Точка. Всего лишь красная точка.       Ханк стонет: пульсация в висках становится невыносимой.       Они думали, что кругом враги, жаждущие лишь их смерти. И убивали сами, гордые своими победами. Убивали. Потому что сражались не только с дроидами. Не всегда рассчитывали силы. А штурмовиков, которых пускали на убой им навстречу, не всегда вёл автопилот.       Галра, выполняющие свой долг. Стремящиеся защитить тех, кто их любит, и тех, кого любят они. Семьи, ждущие где-то на планетах. Тех, на кого они готовы равняться. Тех, кто даёт им цель. Так же, как самим паладинам.       Почему для того, чтобы понять это, понадобилось столь много времени и всего один выстрел? Луч совершенного оружия, направленный не на корабль, а на людей. На галра. На живых существ?..       «Кит, ты в порядке?»       Снаружи — рёв механизмов, слитный залп, расширивший дыру в воротах и беспощадно смявший штурмовик, из которого никогда не выберется пилот.       «Да. Забудь».       «Мы должны прекратить это, пока не поздно!»       «Мы не можем».       «Но… почему?..»       «Как ты себе это представляешь?»       Галра не бросаются в самоубийственные атаки, если не видят шансов. Продолжают долбить ворота, и с каждым выстрелом по полу разливается всё больше тусклых пятен. Свет неярок на этой планете, но его достаточно, чтобы ощутить разницу.       «Паладины должны сопротивляться до последнего, — сказал Кит, не дождавшись ответа. — Все, кому не лень, предупредили нас об этом. Иначе галра не поверят в спектакль. Он подходит к концу. За него заплатили слишком большую цену. По большей части — кровью. Если остановиться сейчас, если плохо сыграть, крови будет ещё больше».       «Я понимаю, но… Те, кто умрут здесь, не увидят финала! Так какой в этом смысл?!»       «Увидят другие».       Гудение двигателей становится громче. Корвет, зависший напротив дыры, стреляет прицельно, по Чёрному. Кит шипит, огрызается ответным импульсом, но враг успевает уйти. Лев отскакивает в сторону, меняя угол обзора, но снаружи уже поджидает второй корабль. Ханк мешкает, и теперь достаётся Жёлтому.       Острые иголки проходятся от ступней до коленей, он стискивает штурвал быстрее, чем успевает подумать. Стреляет. Каким-то чудом импульс-плевок минует разлом, подбивает нос корвета. Тот закладывает крутой вираж, исчезает из виду.       «Я не понимаю! — Ханк не верит собственным рукам, среагировавшим на автомате. — Почему по кораблям — проще?! И почему так страшно, когда…»       «Весовые категории разные, — устало поясняет Кит. — Дело в уверенности. В вероятности. Когда сидишь во Льве и стреляешь по кораблю, знаешь, что он может сделать так же. И знаешь, что ему может повезти. Он увернётся, закроется щитом, совершит аварийную посадку. Когда сидишь во Льве и стреляешь по человеку, ты берёшь его судьбу в свои руки. Ты знаешь, что исход может быть только один. Больше нет вероятности. И некуда перекидывать вину».       «Боги…»       Очередной манёвр, похожий на первый. Только теперь — четыре корабля, возникающие друг за другом. Движения, выверенные до тикунды, и Ханк с Китом дружно корчатся, провожая болью каждую белую искорку, стрекающую со Львов.       «Когда ты понял?!»       «До конца — только что. Пидж говорит, что… Когда… — он тяжело дышит. — Когда объясняешь другим, понимаешь сам».       «И ты выстрелишь снова?!»       «Если придётся, но…».       Галра, наловчившись, повторяют манёвры, но что-то меняется. Пользуясь прикрытием кораблей, в трещину проскальзывают солдаты, пытаются рассредоточиться по залу.       «…надеюсь, что нет. Проклятье!!!»       Галра держат что-то вроде самодельных щитов, но хрупкие фигурки — серые и чёрные — всё равно сносит синей волной. Металл плавится, будто стекло, и фантомные крики эхом раздаются у Ханка в ушах.       Вибрация бежит по барьерам свободных Львов. Некоторые галра выжили, укрылись в тени, но главный их план — если был такой — не увенчался успехом. Чужие корабли не захватить так просто.       «Они здесь! Кит?... Кит!!!»       Чёрный, боком развернувшись к проходу, отчаянно держит оборону. Выстрел за выстрелом стекает по шкуре, и с каждым разом Льва — как и Кита — выгибает дугой всё страшнее.       Ханк бросается вперёд. Странным хрустом отзываются лапы Жёлтого, коснувшиеся пола. Чёрного он загораживает, принимая последние удары. С отчаянием смотрит на клочок неба: прежде серого, а теперь заполонённого машинами. Не целься — попадёшь, но они не дают.       Очередь следует за очередью, Жёлтый ревёт от боли, разделяя её с Ханком, и не выдерживают оба. Закрываются барьером-сферой, разрядной волной отбрасывая прочь Чёрного.       «Кит, прости, я… Я…»       «Всё… хорошо…»       Чёрный, почему-то припадая на заднюю лапу, под прикрытием Ханка вертит мордой из стороны в сторону. Ищет лазутчиков, оставшихся в тенях, но те прячутся со всем профессионализмом.       Непрерывные выстрелы больше не приносят боли, но Жёлтый выведен из игры. У совершенного щита, как у монеты, две стороны. Прячась за ними, Львы не могут атаковать.       «Они осмотрелись, — отрешённо комментирует Кит. — Поняли, что здесь высокие своды. И сейчас…»       Повинуясь его словам, выстрелы стихают. Не успевает Ханк обрадоваться, как становится ясна причина: они остановились, чтобы не задеть своих. Штурмовики. Один, второй, третий… Пулями проносятся в дыру, сворачивают, по дуге облетают сферу Жёлтого. Атакуют Кита.       Синим лучом Чёрный успевает прочертить полосу. По полу, стенам, потолку, оставляя тёмные разводы. Пробить брюхо невезучему штурмовику. Оторвать крыло второму, заставив заложить крутой вираж.       Ханк до хруста сжимает зубы, слыша сдавленные стоны в динамике.       «Кит, хватит!»       Слушается или решает сам? Чёрный, встряхиваясь в последний раз, накрывается барьером, оставляя галра властвовать в захваченной комнате.       «Что ж, — сдавленно продолжает Кит. Странно хмыкает, будто усмехаясь. — Мы неплохо держались. Добошей пятнадцать выиграли, пока они думали над стратегией».       «Всего пятнадцать…»       «По крайней мере, они длиннее минут».

***

      Лэнс был в замешательстве. С тех самых пор, как случилось внеплановое возвращение на крейсер Лотора. Они слишком легко отделались. Всеми фибрами души Лэнс чувствовал, что квизнаков принц не из тех, кто прощает провинности.       А значит — задумал грандиозную пакость. Оригинальную и неповторимую. В его духе, в общем. А у Лэнса «дух галра», надо признать, ассоциировался исключительно со страшными вещами: кровью, удушьем и острыми крючьями.       Убеждая Аллуру, что не стоит пороть горячку, Лэнс и сам едва не поверил, что паладины в относительной безопасности. Тогда ему казалось, что Лотору, нацелившемуся на целую империю, стало лень возиться с горсткой букашек. Зря, как же зря. И какой же он болван, что не начал действовать раньше!       Подозрения заскреблись с новой силой, когда Лотор заговорил про уничтожение паладинов. Когда Пидж, не дав никому рта раскрыть, встала на его сторону. Когда Кит, наплевав на возражения Лэнса и протесты Аллуры, согласился заменить синего паладина пустышкой.       — Я ваш лидер, чёрный паладин, — с нажимом сказал он тогда. — Пора признать это, если вы не решили выбрать другого.       И Лэнс, скрепя сердце, кивнул. Сделал вид, что ничего не происходит. Ради друзей, ради выбора, который казался им правильным. Ради того, чтобы очередной спор не вылился в ссору, которая станет последней каплей в их треснувших отношениях.       Он убедил Аллуру остаться. Утешил как мог и попрощался, не уверенный, что она, резко исчезнувшая за дверью, не возненавидела его до конца жизни.       Лэнс старался вести себя, как все остальные. Лучился оптимизмом, пока мог, поддерживал ничего не значащие разговоры — уж что-то, а это он умел. И ждал подходящего момента, чтобы поделиться подозрениями.       Ждал слишком долго, идиот. Пока не стало слишком поздно.       Они угодили в ловушку. Доверчивые, наивные «белоручки», как звала их Эзор. По доброй воле оказались в месте, из которого не было выхода. Загнали себя в угол, понадеявшись на… да Лэнс не мог даже описать, на что они надеялись!       Озарение, как всегда бывает, настигло внезапно. То, что казалось ему неправильным. То, чего не хватало в плане, идеально звучащем с точки зрения Лотора. Доверие. Паладины — Кит и Пидж, по крайней мере — нашли себе нового фаворита и безотчётно доверяли ему. С искренностью и горячностью, поначалу обескуражившей Лэнса.       Они будто розовые очки надели, поверив, что у галра есть сердце. Им не хватило сил заметить, что отношение — во всём, что они делали, — было односторонним. Паладины верили Лотору, но Лотор не верил им. Никогда.       Информацию приходилось выжимать по капле или добывать окольными путями. Лотор никогда не говорил им ничего сверх того, что считал нужным. Ни одной детали, ни одного пояснения, которые могли бы вселить уверенность. Они сейчас будто в тумане болтались, ни о чём не имея ни малейшего представления. Почему всё пришло в движение настолько внезапно? Что и как произойдёт дальше? Что собирается делать Лотор, когда поймает-таки злополучных паладинов? Что за потасовка завязалась между галрийскими кораблями? Как им определить, следуют ли вещи загадочному плану или всё пошло наперекосяк?       — Дурак, круглый наивный дурак, — бормотал Лэнс.       Последней каплей стал корабль, стерегущий тайный выход с планеты. Отправив паладинов ждать своей участи, сложив лапки, Лотор озаботился тем, чтобы они не сбежали. То есть мысль о том, что они могут сбежать, пришла ему в голову. То есть то, что требовалось доказать, однозначно доказано: о доверии со своей стороны он и не помышлял, хотя имел наглость требовать его от других.       И — пора перестать строить радужные фантазии — загадка с его молчанием до боли очевидно решалась. Он не сказал, что будет дальше, потому что знал, что паладинам это не понравится. Что они никогда в жизни на это не согласятся.       Не согласятся умирать.       Лэнс готов был бороться до последнего. Он намекал, он говорил и кричал в открытую, он пытался хоть кого-нибудь убедить в своей правоте, но всё было без толку. Он припомнил даже штуку с неприятным названием «стадный инстинкт», попытался провернуть её — увести друзей за собой. Но либо одного здравомыслящего человека было мало, либо следовать за ним было больше некому.       Лотор и здесь подсуетился: он лишил их шанса собрать Вольтрон. Шанса на спасение. Потому что — ха-ха, надо же — ему не нужно было, чтобы паладины спаслись.       Лэнс бежал изо всех сил, мельком поглядывая на карту. Огоньки и Кита, и Ханка сменились на жёлтые, и Лэнс чувствовал, что не успевает. Он опоздал везде, где только можно.       Опоздал с догадками и прозрениями.       Последнее, как ни странно, ударило больнее всего. От Лотора подлости он ожидал подсознательно, но друзья… Лэнсу бы в страшном сне не приснилось, что они способны на нечто подобное.       Что Пидж способна… Квизнаков «план» поставить выше, чем жизни друзей. Отказаться спасать их, выдумывая отговорку за отговоркой. В тот самый момент, когда слепому ясно, что игры кончились, а «спасение» — не более чем пустой звук. Они сами постарались. Подготовили почву. Столько кораблей подбили, что галра разорвут их в клочья, как только увидят.       Лэнс не знал, что будет делать, когда вернётся в ангар. Надеялся на случай и озарение. Палочку-выручалочку? Учитывая, что эта база раньше принадлежала Лотору, здесь наверняка припрятано что-то подобное. Только, конечно же, никто не посчитал нужным рассказать им об этом.       «Ребят, — линия Кита неожиданно ожила, и Лэнс выдохнул с облегчением, — галра захватили ангар и вошли в туннели. Готовьтесь».       Чёрт, всё-таки не успел.       «Кит, я почти на месте! Продержитесь ещё чуть-чуть!»       «На месте? — обескураженно переспросил он. — Мы под щитами, Лэнс. Что ты собрался…»       Где-то далеко что-то громыхнуло, затем — лязгнуло, смешиваясь с воплями: отчаянными, паническими и злыми. Видимо, сработали ловушки. Только…       Лэнс затормозил, с ужасом глядя на карту. Слишком далеко громыхнуло. По подсчётам, ещё пара поворотов — и он должен был вывернуть к дверям.       — Ч-чёрт…       Лэнс застонал, обессиленно прижимаясь к стене. Озарения, как же. Погрузился в терзания и самокопания, а очевидной вещи не заметил: всё это время он бежал, не встречая препятствий. Не встречая ловушек, которые веером разворачивались у них за спиной и обязаны были оказаться на обратном пути.       Он двигался в противоположную сторону.       Оставил Кита и Ханка, бросил Пидж. И, получается, просто сбежал. Поступил ничуть не лучше, чем остальные, хотя и не по своей воле. Или… чья это была воля?!       Лэнс вгляделся в карту. Так и есть — лабиринт абсолютно симметричный в обе стороны, поэтому он и не заметил подвоха.       «Мне теперь не успеть обратно, — пульсировала в голове противная мысль. — Ни в ангар, ни к Пидж. Я же понятия не имею, где её искать…»       Паладины обозначались огоньками на навигаторе ручного компьютера, но карт помещения туда не загрузили. Поэтому друзья висели в буквальном смысле в пустоте. Определить можно было только направление. А направление в лабиринте — та ещё загадка, изрезанная сотней муравьиных проходов.       «Нет, нет, только не так…»       Не зная толком зачем, Лэнс побрёл вперёд. До «дверей», к которым он так стремился, оставалось два поворота. Но Львов там не будет. Будет тупик, и останется только одно — ждать своей участи.       Галра доберутся сюда рано или поздно. Найдут его.       И — липкий страх прокатился от макушки до пяток — Лэнс будет последним. Услышит, как будут кричать и звать на помощь остальные. А затем — зловещий шорох на линии, когда помогать станет поздно. Потому что он не успеет. Что бы он ни выбрал, теперь не успеет.       Лэнс, с трудом переставляя ноги, преодолел последний поворот. И ошеломлённо замер: впереди слабо светились контуры двери.       Лабиринт, квизнак его раздери, был симметричным.

***

      — Пойдём, — мотнула головой Пидж, убедившись, что «благородный спаситель» не собирается возвращаться. С трудом сдерживая ругательства, вырубила звук лэнсовой линии. Во избежание. Чтобы не продолжать бессмысленный диалог. И чтобы случайно не переключиться на следующую жертву — ни в чём не повинного спутника. — Поищем место, устроим засаду. Торопиться больше нет смысла.       — Генерал… Пидж, — Зехан подал голос через несколько добошей молчания. — Всё в порядке?       — Забудь, что я генерал.       — Точно…       Пидж глубоко вздохнула, глядя на светящуюся кромку баярда. Изменилась? Может, в чём-то Лэнс прав. Между ними пролегла бездонная пропасть. Они говорили о разных вещах. Пидж — о целях, а он… о том, как выглядят методы их достижения.       В выигрышной стратегии была куча паршивых сторон — тут не о чем спорить. Но и благородная сила, которой паладины прежде размахивали, как флагом, ни разу не помогла им. Более того — сделала хуже.       Так что «изменение» — это, верно, лучшее, что случалось за последнее время.       — А если предположить, что не всё в порядке, — спросила Пидж, не выдержав гнетущей тишины, — в чём, по-твоему, это «не в порядке» заключается?       За одно можно было поблагодарить Лэнса — возмущение пересилило страх, затолкав его куда-то в глубины, и Пидж наконец вспомнила, кто она, где она и чему её научили.       — Я уже жалею, что спросил, — пробормотал Зехан после длинной паузы. — Мне обязательно отвечать?       — Ну, было бы неплохо. Я, так сказать, провожу работу над ошибками. Очень полезная штука. Помогает отвлечься от дурацких мыслей. А её важный элемент — это взгляд со стороны.       Ловушки, начиная с какого-то момента, принялись разворачиваться в обратную сторону: не за спиной, шагах в десяти от рычага, а впереди. Сначала Пидж посчитала это ошибкой, деактивировав подозрительный элемент, но странность повторилась и во второй раз, и в третий. С системой было уже не поспорить.       Тот, кто проектировал это место, собирался оккупироваться в центре огромного лабиринта, спирально клацающего зубами-ловушками. Как драгоценная добыча или как Минотавр — вопрос оставался открытым.       — Галра не привыкли критиковать начальство, — сказал Зехан, когда Пидж перестала уже надеяться на ответ. — Обычно это плохо заканчивается.       — Какое я тебе начальство, — поморщилась Пидж. О том, что «генеральство» паладинов было сомнительным, на всякий случай решила не упоминать. — Я прошу, а не приказываю. Да и ситуация…       Пидж запрокинула голову, обозревая едва видимую ступеньку в стене. Предположения оправдались: в центре лабиринта, в коридоре, где ловушки не активировались ни в одну сторону, было что-то другое.       — Подсади-ка…       Баярд, крюк-кошка, легко зацепился за край стены. Воспользовавшись помощью Зехана, Пидж встала на первую ступеньку. Нащупала вторую. Хмыкнула, осознав очевидную вещь: делалось ей явно не по росту.       С кряхтением, положившись на прочность баярда, принялась забираться. Зехан остался внизу. И, видно, созерцание трудящегося «генерала» сделало его разговорчивым.       — Думаю, о будущем беспокоиться теперь бесполезно. Раз вы просите… — он помедлил. — Вы не похожи на галра. И вы разобщены, вот как мне показалось. Никто из нас не пошёл бы против приказа господина. Только, разве что, если бы захотел занять его место.       — А если он упёртый баран и не согласен?       — Всё равно. Приказ может быть неправильным, даже смертельным, но если всё уже решено, то его нужно исполнить. Те, кто считают иначе, не задерживаются во флоте дольше нескольких фибов.       Пидж шумно выдохнула, добравшись до края стены и устроившись на неширокой платформе. Потолок нависал над головой, грозя вот-вот коснуться макушки, и вообще здесь было довольно тесно. Лаз. Для большой и упитанной крысы. Грубо продолблённый проход в стене, напоминающий вентиляционную шахту.       — Я вижу в этом логику, но… Звучит дико. А если коммандор — маньяк, садист или просто тупица, который посылает своих солдат на смерть? Ему слова не скажут?       — Нет… То есть да… — Зехан принялся шагать из стороны в сторону. — Это сложно объяснить, генерал. Можно спорить, убеждать, сопротивляться. Но ровно до тех пор, пока господин не скажет: «приказ».       Пидж задумалась.       — Конечно, мы ищем тех, под чьим началом готовы работать. Кто-то — коммандора, который без разговоров пошлёт в атаку и выиграет. Остальные — того, кто согласится выслушать. Но если хоть один нарушит приказ в плане, который выверен до мелочей, то пострадают все. Это как… Вытащить из груды маленькую, незначительную коробочку — и оказаться под завалом.       — Цепь разорвётся, если разбить одно звено… — пробормотала Пидж. — Я поняла.       Зехан не называл имён, но вывод напрашивался сам собой. Лэнс — звено, с которым они не смогли справиться. Звено, которому недостаточно было аргументов и заверений. Пидж и себя чувствовала так, будто вот-вот сломается. Но её, оказывается, сковали получше. Кто сковал?..       — Я вспылила, — созналась Пидж в потолок. — Позволила ему уйти, хотя надо было убедить остаться.       Потому, что он бродит один-одинёшенек в коридорах, которые скоро наводнят галра? Потому, что ему грозит опасность?       «Нет, — ответил циничный голос внутри. — Потому, что он может натворить глупость, которую невозможно будет исправить».       — Ладно, теперь-то всё равно ничего не поделать.       Здесь, наверху и по другую сторону стены, темно было даже с визором. Пидж прислушалась: если кто-то и начал попадать в ловушки, то делал это бесшумно. Обнаружения, в общем, можно было не опасаться.       Уцепившись за край платформы и свесившись вниз, Пидж активировала фонарик на шлеме. Удивлённо присвистнула. Вовсе не очередной коридор, как она боялась.       Тайник. Шестиугольная комната, размерами не дотягивающая и до четверти галрийского радиуса. Практически пустая, если не считать колонны, подпирающей потолок по центру, и неработающих экранов, по одному на каждую стену. Ничего похожего на дверь Пидж не заметила. Предполагалось, видимо, что гости-союзники будут сильны в скалолазании, а враги — нет.       — Что там такое? — не выдержал Зехан.       — Спасение для паладинов! — живо отозвалась Пидж. — Теоретически. А для захватчиков — жуткий геморрой. Залезай.       Уверенность в том, что тайник сделали не от балды и не для красоты, крепла с каждой тикундой.       От верёвки и помощи Зехан отказался, так что Пидж, пожав плечами, спустилась со своей стороны. Ткнулась было в ближайший экран, но напрасно: тот на посягательства не отреагировал и включаться не пожелал. Зато рядом, чуть повыше груди, обнаружился подозрительный кругляшок.       Пидж, отогнав мысли о ловушках, хватающих руки, аккуратно провела пальцем по контуру. Наткнулась на пустоту. Как и думала — дырка. Поколебавшись и решив, что вряд ли кто-то стал бы прятать внутри ядовитых змей, засунула руку по локоть. Дырка кончалась пружинистым и вязким материалом, хотя по ощущениям должна была быть сквозной.       И с другой стороны Пидж никаких отверстий не видела.       На что-то это всё было похоже. Подчиняясь скорее наитию, чем логике, Пидж превратила баярд в бластер и выстрелила.       Бело-синий росчерк канул во тьме дырки, и тут же произошло несколько вещей одновременно. Во-первых, глухой удар и эмоциональная ругань спутника. Пидж понадеялась, что высоко он забраться не успел и падал, соответственно, недолго. Во-вторых, колонна. Загудела, наливаясь энергией. В-третьих, экран. Включился, являя коридор с Зеханом, держащимся за шлем. На стене за ним появилось тёмное пятнышко. Оттуда, видимо, и срикошетил выстрел баярда, вылетев из дырки.       Пятно совпадало с зелёной полупрозрачной меткой на экране.       — Вы что творите?! — возмутился Зехан. Медленно поднялся, выпрямился, и метка-прицел оказалась точно у него на груди. — Эта… вспышка!..       Вот, значит, как устроена оборона. Экран — одностороннее окошко в стене, а дырка — всё-таки сквозная, но тщательно замаскированная бойница. Даже прицеливаться толком не надо. Чем ближе враг к выемкам-«лестнице» с той стороны, тем легче попасть.       — Прости, — повинилась Пидж, — больше не буду. Зато теперь мне есть, что показать, и предыдущие факты перестали быть теоретическими.       Как-то, похоже, неубедительно вышло, потому что Зехан красноречиво промолчал. Через стену, надо отдать ему должное, перелез быстро и без всякой верёвки. «Значит, и в первый раз высоко был…» — запоздало укололо виной. Но это лучше, чем низко. Надо сделать пометку: галра рождаются не только с планом крейсера в голове, но и со способностями к скалолазанию.       «Либо дело в ступеньках по росту».       Колонна, испещрённая выемками и линиями, горела — внезапно — бледно-зелёным светом. Скорее всего, источник питания. Остальные экраны тоже включились и показывали одинаковую картину: голые серые стены. На каждом из них, справа, была менюшка с незнакомыми рунами.       Пальцы сами собой тянулись потыкать, но останавливала здравая мысль: в таком-то месте, если подумать, вполне могла оказаться безысходная кнопка «уничтожить всё».       — Тешайский, — после пары добошей созерцания вынес вердикт Зехан. — Первое слово — «аккуратность» или «безопасность», второе — «слежение». Коммандоры иногда заказывали тешайское оборудование. Такие же надписи были на контейнерах с поставками.       Остальные слова остались неузнанными: не то время и не то место, чтобы загружать компьютер моделированием языка. Но кнопка «слежение» ощутимую пользу принесла и в одиночку.       Камеры переключились на другие, обозревавшие пространство возле входа, и показали то, о чём прежде можно было лишь догадываться по отдалённому шуму.       Галра цепочкой продвигались по лабиринту. Медленно, теряя бойцов в незнакомых ловушках. Останавливались, чтобы обезвредить знакомые, но продвигались. Целенаправленно, потому что их вела ищейка.       Значит, скоро придётся пустить оружие в ход.       Скоро всё закончится, если только они с Зеханом не явят чудеса сноровки, бегая от бойницы к бойнице и каждого, желающего взобраться по лестнице, отправляя на продолжительный отдых.       Пидж не знала, чего хочет на самом деле: промотать время или сделать так, чтобы роковой момент никогда не наступал.       Но, раз отряд ведёт Нарти — тандем, вернее, Нарти и Ковы — значит, план ещё действует?..

***

      Створки двери, помедлив, разъехались, впуская в туннели дневной свет. На этой планете — непривычно тусклый, но Лэнс всё равно чертыхнулся, отшатываясь обратно. Пришлось срочно отключать ночное видение: в глаза, казалось, ударила разом сотня прожекторов.       — Улица! — воскликнул он, смаргивая слёзы. — Что… Как…       Вот он идиот! Нет, ну это же надо — разучился думать в самый ответственный момент. Конечно, дверь была здесь с самого начала. Не мог Лотор, без зазрения совести пользующийся тысячей и одним тайным лазом, оставить «на крайний случай» какой-то дурацкий тупиковый лабиринт.       Почему они дружно решили, что выхода нет?!       За дверью оказалась ровная площадка, окружённая отвесными стенами. Небольшой кратер, который образовался прямо в горе и над которым, похоже, поработали чьи-то руки. То место, где стоял Лэнс, надёжно укрывалось козырьком: прямо в скале выдолбили нишу, оставив ведущие колонны.       Лэнс готов был поклясться, что с воздуха эта самодеятельность не просматривалась.       — Идеальное место для побега…       Глянув направо, Лэнс забыл, как дышать. Не только место, но и способ. Два корабля, размером — вроде галрийских корветов, способных самостоятельно выходить в космос. Они выглядели древними, заброшенными и какими-то несуразными: пузатыми пауками на жилистых ножках. Однако сомнений в их предназначении не оставалось.       «Ребята! — вскричал он, отойдя от шока. — Здесь корабли!..»       «Корабли в туннелях?» — скептически отозвался Ханк.       «Да нет же! Здесь выход на улицу с другой стороны. Мы могли сбежать всё это время, но… — Осознание того, насколько Лэнс опоздал, накрыло с новой силой. — Почему нам ничего не сказали?!»       То ли сторонний шум пробрался на линию, то ли Кит недовольно хмыкнул.       «Прости, Лэнс, мы слишком устали, чтобы поддерживать твою игру. Что нужно сказать? — Задумался на тикунду, сменил голос на подозрительно-драматический: — О, нет! Как же так?! Теперь у вас троих и впрямь есть шанс спастись. Воспользуйтесь же им!»       Ханк закашлялся, пробормотал неразборчиво: «Когда же это всё закончится…»       «Эй, эй… Его там по темечку стукнули, а? — предположил Лэнс неуверенно, чувствуя, как мир перед глазами мутнеет. — Что творится с Китом?..»       Нет, что творится с ним самим? И впрямь, о чём он думает? Ради чего разгораться надежде? Он один здесь, и то — по воле издевательской судьбы. Он оставил Красного, оставил друзей, забрал карту… Можно взять чужой корабль, обогнуть гору, ударить галра в спину, но разве это поможет? Сколько их там уже собралось? Четверо Львов не справились, куда уж тут старой консервной банке. Да даже, если быть честным с собой, трём пилотам в двух консервных банках.       Но небо над кратером чистое, а где-то в тумане есть навигационные коридоры.       Если бы только они знали заранее, что есть выход! Если бы пришли сюда все вместе, не растеряв друг друга по дороге! Тогда можно было бы улизнуть, чтобы позже вернуться за Львами.       Но теперь…       Что, что ему делать?!       Ни капли Лэнс не верил ни в план, ни в галрийское благородство. Злыдни не остановятся. Бесполезно тешить себя надеждами. Если он сбежит один, если даже соберёт где-нибудь силы, возвращаться ему будет не за кем. Вызволять из плена — некого.       А кто он без остальных? Кто без своего Льва, и то — созданного мастером чужой расы? Герой? Защитник? Спаситель? Нет же, обычный кадет, даже в Гарнизоне не доучившийся.       Как так получилось? Как случилось, что лучшее и единственное, что он может сделать — умереть вместе с остальными?..       Хорошо, что ему не пришлось выбирать.       Странный гул висел в воздухе. Лэнс не обращал на него внимания до тех пор, пока, сглотнув, не сделал шажок к пауку-кораблю: надо ведь проверить, может ли посудина взлететь? Вдруг метания бессмысленны в принципе?       Столп иона преградил ему путь. Каменные осколки стукнули по шлему, щиткам доспеха, выбили дробь по корпусу «паука».       «К-квизнак!!!»       Лэнс отпрыгнул прочь, к двери, прячась за щитом и аккуратно выглядывая из-за колонны. Рой галрийских штурмовиков, семёрка, нацелился прямо на него!       Или нет…       Заложив вираж, враги дали слитный залп по кораблям. Паучьи ножки сложились, будто карточный домик, махины с печальным звоном завалились на камень. Что-то треснуло, погнулось, и Лэнса окатило волной жара, ощутимого даже сквозь щит и костюм.       Следом досталось колонне-укрытию. Лэнс со всех ног ломанулся к спасительной двери, но не успел. Очередная фиолетовая волна ударила наискосок, под козырёк, обрушив опору. Груда камней осыпалась впереди, догорали пауки сзади, а сбоку — по правую руку — заканчивали манёвр галра. Лэнс, застывший на открытом пространстве, испытал то же нехорошее чувство, какое испытывает мишень, в которую собираются выпустить обойму. Или десяток обойм.       Глубоко вздохнув, поднял мощность щита до максимума, прекрасно зная, что это не поможет, и на всякий случай закрыл глаза.

***

      Ханк нервно постукивал пальцами по подлокотникам, не спуская глаз со снующих внизу галра. Те отвечали взаимностью. Штук двадцать стояли в оцеплении, нацелив громоздкие бластеры на… видимо, на места, которые считали выходом из Львов. Остальные, благоразумно прикрываясь щитами, без конца бегали из стороны в сторону: от дырки в воротах до входа в туннели. В обратную сторону, как ни печально, возвращались в меньших количествах.       Штурмовики успокоились, перестав маячить в просвете, зато подкатили тяжёлую артиллерию. Если Ханк не ошибался, прямо сейчас на них было направлено дуло крейсерской ионной пушки, и в ту сторону он старался лишний раз не смотреть.       Галра вскрыли дверь в соседний отсек, пострадавший от взрывов. Видимо, после первых потерь решили, что благое дело брождения по лабиринту лучше начинать оттуда: пытались найти обходной путь, не заминированный паладинами. Так, вернее, полагал Ханк, потому что видел эту стратегию единственной логичной и безопасной.       А ещё внизу, стоя за линией оцепления, надрывался галра-капитан. У рта он закрепил нечто, подозрительно похожее на микрофон-рупор, и голосил практически без остановки:       — Именем империи! Жалкие предатели и трусы, немедленно выходите, пока можете! Мы ваш хлам по винтам разберём, выкурим оттуда, как риглимских крыгрогрызов!..       С завидной регулярностью его красноречие кончалось, и тогда галра принимался просто ругаться.       Ханк горестно вздохнул.       «Кит, вот скажи, у тебя возникает желание выйти?»       «Не-а, — он, отлично видимый на экране, зевнул. — Пат на то и пат, чтобы проверить выдержку. Мы не сможем сидеть здесь вечно, но и просто так выйти — тоже. Им это покажется странным. Нужен какой-то более весомый повод, чем пустые угрозы».       «И откуда его взять?»       «Пусть сами придумывают. В смысле, это же они нас ловят…»       К моменту, когда Ханк из речи вещателя выловил как минимум одиннадцать представителей фауны загадочной Риглимы, галра придумали.       В ангар, через пролом в воротах, втолкнули фигурку в серо-красном. Вещатель заткнулся на полуслове. Кит подался вперёд в кресле, мигом становясь серьёзным.       «Лэнс! То-то его давно не было слышно».       — Первая добыча! — задорный крик эхом отразился от стен. Эзор сложно было перепутать с кем-то ещё: выдавала и форма, и алый хвост, беспечно не прикрытый шлемом. Не надела? Потеряла в битве? И ей, как оказалось, никакой рупор был не нужен. — Ну, кто ещё хочет полюбоваться на настоящего паладинчика?!       Галра, пришедшие с Эзор, излучали максимальное, физически ощутимое довольство. Выпятили грудь, расправили плечи, едва не лопаясь от гордости. В позы встали столь надменные, что хоть статую на главную площадь ваяй: «Наконец-то победители паладинов».       Остальные, охраняющие «недоступных», запереглядывались и зароптали. Ещё бы, они так старались, приблизились вплотную к страшным Львам, а у них внаглую отбирают первенство. Насколько Ханк успел изучить злодейский типаж, сейчас галра обязаны были переругаться, передраться и забыть про добрых паладинов, чтобы те могли под шумок улизнуть.       Но, к сожалению, Ханк — при всей абсурдности ситуации — находился отнюдь не в сказке. И даже не в фантастическом фильме. Злость к общему врагу оказалась у галра куда сильнее, чем врождённое честолюбие.       — Развлекайтесь! — возбуждённо взметнулся хвост Эзор. — Развлекайтесь и выцепите остальных! Приказ генерала!       Лэнса, будто деревянную куклу, грубо толкнули в спину. Затем — ещё и ещё, по цепочке рук, ведущих к капитану-с-рупором. Похоже, приказы передавались по внутренней линии: очень уж слаженно действовали солдаты. Слаженно и яростно. Ханк мысленно дорисовал им злодейские ухмылки, не видимые под забралами, и испугался пуще прежнего.       «Эй, Кит, что они…»       Руки Лэнса были скованы за спиной, и сам он едва держался на ногах. Не падал только потому, что ему не позволяли. Голова — без шлема — безвольно свесилась на грудь.       «Что они с ним сделали?!»       Но доспех был цел, и Ханк не видел крови…       — Вот теперь посмо-о-отрим, — пропел капитан, хватая Лэнса за горло и приподнимая над полом, — на твою настоящую рожу.       Лэнс слабо барахтался, лишённый возможности сопротивляться. Носки его сапог едва-едва доставали до земли. Когтистая лапа полоснула по лицу, сбивая маску, и та разлетелась на части. Осколки тут же припечатали тяжёлым ботинком.       Тешайский комплект — вторая маска и парик — всё ещё оставались на Лэнсе. Ханк скрестил дрожащие пальцы. Если галра придёт в голову ударить ещё раз…       Но тот только сплюнул, пинком отшвыривая пленника на пол.       — Радуйся — квизнаков приказ не даёт мне свернуть твою тощую шею.       Солдаты вокруг зашумели, грозно потрясая оружием.       — Да-да, — радостно подхватил капитан, уловив что-то в гвалте. — Но, знаешь ли, мы подготовились!       В руке его что-то блеснуло, и он, вновь подхватывая Лэнса за шкирку, ударил в бок, в зазор между нагрудником и поясом. Сверкнули фиолетовые молнии, Лэнс выгнулся дугой и закричал. Ханк вскочил, чувствуя, как шевелятся на голове волосы. Громче, чем рупор, чем голоса и яростные возгласы галра — крик боли.       «Нет!!! Мы должны это остановить!..»       Эзор куда-то исчезла, других генералов не было в ангаре, и заправлял всем полоумный капитан, которого подбадривала беснующаяся толпа. Ханк вздрогнул: а если бы генералы были в ангаре, спасли бы они Лэнса?..       «Шах…» — выдохнул Кит.       — Итак, — медленно начал капитан, и голос его не предвещал ничего хорошего. — Вот и проверим, чего стоят паладины Вольтрона. Будут сидеть в своих норах до последнего, как крыгрогрызы? Будут молчать? Сколько же ударов они выдержат?..       Блестящая штука снова оказалась в опасной близости от Лэнса, Ханк зажмурился.       — Стой! — разнёсся голос Кита под сводами ангара. Связь базы продолжала работать, несмотря на взрывы и разрушения. — Не нужно…       — О, оно заговорило, — восхитился капитан. — Всего-то один разочек. Даже неинтересно.       С этими словами, под смешки толпы, он ударил снова. Кит шумно выдохнул сквозь зубы. Ханк заметался по палубе Жёлтого, не представляя, куда себя деть. Что делать?! Даже если щиты опустить, выстрелить не получится: вместо того, чтобы помочь Лэнсу, они его поджарят!       — Капитан… — Кит боролся с собой, чтобы выдавить каждое следующее слово. — Что… что вы хотите?       — О, они глухие или тупые? — галра откровенно издевался. — О чём я здесь распинаюсь добрых полварга?!       — Выходите из кораблей, — вмешался другой голос. — Оба и без глупостей. Тогда отделаетесь малой кровью.       Фигурка в генеральской форме, раздвигая строй, подобралась к капитану, скрестила на груди руки. На Лэнса, похоже, она не обратила ни малейшего внимания. Затемнённый протектор шлема смотрел только на Львов.       — А где гарантия? — Кит, увидев Акшу, оживился, голос его окреп. Ханка продолжали терзать сомнения. — Где гарантия, что вы прекратите? Гарантия, что не выберете другую цель?       Её не было и быть не могло.       — Слово его высочества Лотора, регента Галрийской империи. Я говорю от его имени. Этого довольно, чёрный паладин?       Кто в здравом уме поверит слову галра?       — Думайте побыстрее, паладины! — встрял капитан, проводя когтём по лицу обмякшего Лэнса. — Мы теряем терпение. Вам хорошо видно оттуда? Ваш дружок так потрясающе дёргается!       «На этом всё, — спокойно сказал Кит, переключаясь на общую паладинскую линию. — Мы сделали, что могли. Теперь вы сами по себе. Живите».       Поднялся из кресла, снял шлем, с грустной усмешкой глядя на застывшего Ханка.       «Ты уверен?..» — прошептали губы в пустоту.       Почему он так спокоен? Разве у него не дрожат колени, не завязывается узлом живот? Разве не пугают его дикие звери, которые собрались внизу и хотят вцепиться в горло? Разве нет другого выхода?..       Ханк чувствовал себя на редкость никчёмным, наблюдая, как исчезает щит Чёрного Льва. Как тревожно, прицеливаясь, двигается дуло турели. Как вскидывают бластеры расслабившиеся солдаты.       Как спрыгивает на пол фигура в серо-чёрном, медленно поднимая руки.       Акша шагнула ему навстречу, стремительно сокращая расстояние и уходя вбок. Неуловимым движением заломила руку, оказалась за спиной, приставляя бластер к беззащитному горлу.       Ханк внутренне взвыл, стискивая бесполезный баярд.       Да, причина для оптимизма есть: они до сих пор живы, но… Одно большое жирное «но»: галра жаждали их страданий, их крови, и сколько её вытечет до того, как им намекнут, что они нарушают приказ?!       И главное…       — Я смотрю, жёлтый паладин не торопится.       У Кита, оказавшегося перед стеной солдат, что-то спросили, тот неохотно покачал головой. Ответ капитану не понравился. Он придвинулся вплотную, не выпуская из руки бьющую током штуку.       Акша продолжала удерживать Кита сзади, молча и безучастно. Неужели позволит?       — А речь в «уговоре», знаешь ли, шла про обоих…       Только стиснула крепче, вынуждая стоять. Кит, дёрнувшись, всем весом откинулся на неё, спасаясь от фиолетовых молний. Он, в отличие от Лэнса, не издал ни звука, и Ханк с трудом сдержал слёзы: чего же должна стоить подобная выдержка?!       Выходить было страшно, смотреть — невыносимо.       Ханк, отвесив себе пощёчину и обругав последними словами, заметался по Льву. Скинул шлем на кресло. Оставил баярд в приборной панели, будто ключ зажигания. Глубоко вздохнув, попросил Жёлтого опустить барьер.       Вспомнил, что не сказал Пидж ни слова прощания, и тут же — что каждая тикунда промедления причиняет боль его друзьям.       Не думая больше, не давая себе передумать, распахнул люк.       Зажмурившись, спрыгнул.       «Шах и мат».

***

      «Живите, — звучало в голове голосом Кита. — Живите, живите…»       Зехан не говорил ни слова, но видно было, как он нервничает. Стоял напротив той самой бойницы, устремив взгляд в пустоту и стиснув баярд, до сих пор не превратившийся в оружие.       Кто бы ни создавал здешние укрепления, извращённой фантазии ему было не занимать. Волчьими ямами и энергетическими снарядами, которые испепеляли всех, кто проходил мимо, дело не ограничилось. Распахивались стенные ниши, выпуская диковатого вида пауков-роботов. Стелился по полу безобидный дымок, заставляя солдат бросаться друг на друга. Не всех, а, видимо, наименее устойчивых. Из невидимых отверстий выстреливали механические иглы, от которых не спасали энергетические щиты.       Устаревшие технологии или специальный расчёт — неизвестно, но это работало. Куда эффективнее и страшнее, чем думалось.       Чтобы не видеть искалеченных тел, Пидж отключила дальние экраны. В них не было больше нужды: галра подошли вплотную к убежищу. Прежде отряд разделился, частью отправившись искать Лэнса, а теперь остановился в замешательстве. Нарти довела их до места, где паладины перелезли через стену, а дальше, понятное дело, след обрывался.       Нарти, если и знала секрет базы, помогать товарищам не собиралась. Они, быстро посовещавшись, в боевом порядке отправились в обход. Прогромыхав сапогами, оказались у противоположной стены шестиугольника. Занервничали, не обнаружив добычи, но почувствовав подвох.       Что интересно, смотрели галра в нужную сторону — точно на притаившихся паладинов.       — Откуда они знают, где мы? — тихо спросил Зехан.       — Подозреваю, что… — Пидж покосилась на экран ручного компьютера. Переключила режимы на визоре шлема, чтобы проверить догадку. Первый, второй, незаметная галочка в углу… На внутренней стороне забрала замерцали силуэты: призрачно-потусторонние, но довольно чёткие. Надо же, вот и пресловутый «взгляд сквозь стены» из книжек. Никаких камер не нужно, видно даже тех, кто притаился в слепых зонах. Пидж фыркнула. Подумала, насколько уместно сейчас тренировать остроумие. Решила рискнуть. — По той же причине, по которой тебя могло здесь не оказаться.       — Сложная загадка, — вздохнул Зехан.       Галра, додумавшись до чего-то, пришли в движение. Один приблизился вплотную к стене, нащупал… Вот-вот начнёт подниматься…       Пидж лихорадочно размышляла. Резко обернулась — с противоположной стороны галра оставили небольшой заслон и, кажется, принялись рассредоточиваться по контуру с целью блокирования. Если бежать, то немедленно. Если нет, то обороняться.       Бездействовать… нельзя…       Глубоко вздохнув, Пидж переключила режим бластера на поражающий. Спустила курок. Рука не дрогнула, а галра, только начавший подтягиваться, рухнул как подкошенный. Остальные отшатнулись.       — Сейчас разберутся и полезут со всех сторон, — бросила Пидж, стреляя снова: кому-то не повезло оказаться напротив бойницы. — Те три стены за тобой.       — Но…       — Если не хочешь рукопашной, придётся.       — Я не могу!       Пидж казалось, что где-то и когда-то уже происходило подобное. Раньше, когда все галра были врагами, когда она не представляла, как и чем те живут, стрелять было проще. Стрелять и бежать дальше, не зная, что принёс выстрел: ранение или смерть.       Ранение или освободившуюся должность. На планете-колонии — семью, которая не узнает о подвиге, потому что подвига не было. Озлобленных братьев, сестёр, отцов, матерей, которые захотят отомстить…       Кому-то приходится делать грязную работу.       — Это приказ, — сказала Пидж твёрдо. Путь наименьшего сопротивления. Зехан, в конце концов, не обязан был подкидывать ей эту палочку-выручалочку. Судя по шумному выдоху, он понял оплошность. — Баярды-бластеры меняют патроны по желанию паладина. Можешь… просто оглушать.       — Но я даже бластером сделать его не могу!       Галра кинулись на приступ с нескольких сторон, на пробу. Три стены, две впереди и одна сзади. Первых Пидж подстрелила вовремя, последний успел подняться выше бойницы. Нарисовался наверху, замер на тикунду, пытаясь сориентироваться. Это было ошибкой — падать, отброшенным импульсом, ему было дольше.       «Первый, кого видно не на экране…»       — Не можешь, потому что не хочешь! — выдохнула Пидж, пытаясь очистить внезапно запотевшее забрало. — Желание и возможность связаны.       Она не заметила, в какой момент галра за стенами стало больше. Не заметила, что они что-то несли. Надоело умирать понапрасну. Продумали наконец-то план. Сами? Или кто-то — за них? Без вариантов.       В руке Зехана блеснул синий меч. Обычный, из тренировочной. Дальше Пидж не видела. Их откинуло в разные стороны ударной волной. Тикундой после — два массива стен, столкнувшись, в шаге перед ней обрушились каменными глыбами.       «Что происходит?!»       Кто-то решил, что препятствие легче взорвать, чем перелезть через него?!       Пидж оказалась в ловушке, в треугольном закутке с наполовину разбитым экраном. Правая часть, с меню на незнакомом языке, была цела.       Что делать?! Ждать, пока ей на голову кто-нибудь свалится, перебравшись по осыпи? Разве так повёл бы себя паладин, загнанный в угол?       «Если уж играть, то играть до конца».       Пидж нажала на тешайскую «безопасность». Отовсюду, со всех сторон, в том числе снизу и сверху, злобный голос принялся вещать на незнакомом языке. Ничего знаменательного больше не произошло. Захотелось убраться как можно дальше, но и только.       Третья кнопка сверху. Тихий свист. Силуэты, маячившие снаружи, внезапно перекосило, и они рухнули на пол, медленно угасая.       «Что?..»       Четвёртая кнопка. Камень под ногами исчез, Пидж рухнула в пустоту. Не успела даже испугаться — только ноги отбила от внезапного приземления. Наверху — шестиугольный люк, впереди — пустота и снова люк. Другая сторона стены, как теперь несложно догадаться.       Двинулась вперёд, споткнулась обо что-то твёрдое. Стараясь не паниковать и не смотреть, шагнула на «возвышение», с удивительной для себя резвостью принялась карабкаться на волю. Здесь, разумеется, тоже были ступени, и стена была не такой длинной.       «Вот же…»       Из ног трупов, лежащих в коридоре, торчали светлые иглы. У офицера, выронившего подозрительный чёрный куб, из динамика лилась непрерывная ругань.       Серьёзно, одной несчастной кнопкой выкосила целый отряд?.. Да ей шею свернут, забыв о приказах, если найдут здесь!       «Нужно бежать…»       Дальше всё слилось в какой-то бессвязный сумбурный поток. Вернулся страх, который она отбросила в самом начале, но так и не сумела прогнать до конца.       Сменяли друг друга серые коридоры, одинаково пустынные. Чистые, с деактивированными ловушками — значит, где-то далеко от входа.       Далеко от галра.       Тем неожиданнее было налететь на отряд, возникший из ниоткуда. «Лэнс, разделились, что-то про двери…» — поздно. Их было трое. Одного Пидж отбросила хлыстом, второй с рёвом бросился навстречу, третий исчез.       Куда именно — обнаружилось тикунду спустя, когда Пидж оторвало от пола, сдавливая шею, и приложило о стену. Хвостатая невидимка расы Эзор, только мужчина. И почему обязательно…       Мыски едва-едва касались пола. Один держал, второй, широченный галра, медленно приближался с глумливой усмешкой.       — Мелкая зелёная пакость!       Шлем сорвали с такой силой, будто собирались оторвать голову.       — Ты глянь, Урх, какая удача! Зелёный паладин, да нашей семёрке…       — Теперь шестёрке, — хмуро поправили сбоку. Холодный хвост сдавил горло ещё сильнее, Пидж захрипела.       — Эй, не узнаёшь меня? — рыкнул широкий. — Мы ведь похожи были! Даже не верится, что такой коротышка мог справиться с моим братом. А я видел, видел, смотрел записи с камер. По сотне раз прокручивал, чтобы найти тебя, сволочь! Канзивк свидетель, да! Мы должны были поймать именно зелёного! — Он приблизил лицо вплотную, обдав зловонным дыханием. — Как бы отомстить, а?..       — Это девчонка.       Галра, названный Урхом, был немногословен, но Пидж похолодела. Со всем многообразием рас, населяющих Вселенную, галра неплохо поднаторели в определении пола. В ситуациях, когда это было возможно.       Выроненный баярд, которые гады не считали угрозой, материализовался в руке сам собой. Урх вскрикнул, получив ножом в бедро, ослабил хватку. Пидж рухнула на колени, судорожно пытаясь вздохнуть, и тут же ударила снова. Наобум, яростно, чтобы попасть хоть куда-нибудь…       Её вздёрнули за шиворот, хлестнули по животу, обжигая болью, мокрой и липкой.       «Он предупреждал…»       — Эй, вы! — громыхнул свирепый голос. — Я, конечно, тоже не прочь разорвать здесь всех на кусочки, но приказ есть приказ.       Никогда ещё Пидж не была так рада появлению Зетрид.       — Я его забираю, — ультимативно заявила она, вскидывая Пидж на плечо. — Мы опаздываем.       — Это мы её поймали! — возмутился широкий, кидаясь следом за добычей.       — У паладина острое жало, генерал, — сквозь зубы процедил Урх. — Аккуратнее.       Зетрид фыркнула. Пидж, болтаясь вниз головой, больше ничего не видела: только кусочек пола и стены, едва различимые в темноте, стремительно проносились мимо. Видимо, действительно опаздывали…       — Не рвись вперёд штурмовиков, декурий. Все, кто выжил сегодня, заслужили награды…

***

      Шум, гам, победные крики оглушали и сбивали с толку. Пидж, как оказалось, была последней. У неё камень с души свалился, когда увидела остальных: четыре фигуры, застывшие на коленях в центре ангара, но живые.       Её кинули туда же. Зетрид вела себя так, будто не пленницу несла, опасную для общества, а незнакомый мешок картошки. И непонятно, услышала она по пути то, что хотела сказать Пидж, или нет. Про раненого лейтенанта, бормотавшего имя Заркона. Это казалось важным. Будет обидно, если потеряют среди горы трупов.       Но что же дальше?..       Галра сновали туда-сюда, то и дело Пидж замечала генеральскую форму, Лотора среди них не было. Потом, хлестнув по затылку, её вынудили смотреть в пол и молчать. Не понравилось кому-то, что головой вертела и пыталась позвать остальных.       Пол был неинтересным, только медленно капающая кровь напрягала, которой образовалась уже порядочная лужа. И ведь даже не узнать, в чём дело: руки за спиной связаны, а шею так ломит, что согнуть страшно.       Казалось, вечность прошла, прежде чем дело сдвинулось с мёртвой точки.       Лотор ураганом ворвался в ангар. Пидж так показалось — она видела только сапоги. Что-то говорил, долго и воодушевлённо, но смысл слов ускользал. Зато галра радовались. Наверное. Кричали. Впрочем, они всегда кричат.       Потом их подняли на ноги, куда-то тащили. Сдирали маски с тех, на ком они ещё оставались. Тащили, внезапно, ко Львам.       — Нужно проверить… барьеры… не сумеют сопротивляться… — слова тонули в многоголосом шуме.       Пидж повисла на руке того, кто её держал. Моргнула, пытаясь сфокусироваться. Лев, Зелёный, укутанный барьером, смотрел укоризненно. На нём можно улететь, можно сесть в кресло, и внутри есть аптечка… Последнее оказалось решающим аргументом — барьер, мигнув, исчез.       А как же тогда?..       Пидж с трудом посмотрела налево: Лэнс напротив бешено мигающего Красного. Как выключателем: щёлк-щёлк-щёлк. Здесь понятно. Направо — Зехан с отсутствующим взглядом. Покорно снятый барьер Синего. Как же?.. А, вот. Нарти, крепко держащая его за предплечье. Хитро. Никто… не догадается…       — На корабль…       — Усиленная охрана…       — Семёрки коммандора Цонга…       Голос Лотора. Уверенные приказы, заглушившие прочий шум, будто его никогда не существовало. А ведь хотелось… найти нож, долото, что угодно, чтобы вырезать, выскоблить его, не оставив следа. Как вовремя.       Лотор остановился напротив, окатив их волной триумфа. Победы. И холода. Уличной стужи планеты Фрост-Стон-13.       — Перевязать, коммандор. Не дайте зелёному паладину умереть раньше времени.

***

      — Пидж! Пидж? Ты в порядке?..       Она будто в тумане застряла, который постепенно рассеялся и явил внешний мир. Голосам прикрутили звук, изображению повысили разрешение: размытые цветные пятна обрели чёткость и превратились в Ханка. Он беспокойно тряс её за плечо.       Она жива?       Пидж подняла голову и нахмурилась. Жутко болела шея, конечности налились свинцом. Перед глазами плыла рябь. Она попыталась выпрямиться, на что живот отозвался протестующей болью. Пидж непроизвольно накрыла его рукой и прикусила губу.       — Лотор…       — Посмотрите на неё! — по ушам ударили ни с чем не сравнимые истерические возгласы Лэнса. — Она бредит! Вот до чего довели её галра!       Пидж хватанула рукой воздух и прохрипела:       — Ударьте его за меня.       Откашлялась, откинула волосы и огляделась.       — Где я?..       Достаточно просторное помещение, в углу — стопка наложенных друг на друга подобий раскладушек — камера не на одну ночь. В бронированной двери виднелся огромный прямоугольный щиток, подозрительно похожий на проход для собак, и куда-то вело ещё несколько дверей, не столь солидных. Многокомнатная камера?       Как-то… слишком заботливо для главных противников империи?       — Как видишь. Там, где нам и место! Мы же заслужили!..       — Тебя везли отдельно, — перебил Лэнса Ханк. — Нас-то сначала загнали в одиночные камеры, причём бдели так, что от количества охраны в глазах рябило. Яблоку негде упасть, муха не проскочит! Потом нас вчетвером перевели по шлюзам каким-то, может, на другой корабль. Закинули сюда, а тебя всё не было, очень долго. Мы… волновались.       — Но почему?.. — Пидж дёрнула лежащей на животе рукой. Осторожно покосилась в ту сторону. Крови не было. Даже дырку комбинезона заштопали термоклеем. В криокапсуле лечили? И боль, значит, скорее фантомная… — А.       — Я бы не подумал, что они могут нас… — Ханк осёкся и оглянулся на Кита. Тот сидел в углу в фирменной позе — сложив руки на груди. Их взгляды отозвались в груди неведомым страхом.       — Настоящая миссия, настоящий риск, настоящие раны, — пробормотала Пидж.       — Да эти галра обходились с нами, как с бродячими псами! А мы только и делали, что шли к ним в объятия!       — А ты что думал?.. И вообще! — ахнула Пидж. — Как ты смеешь жаловаться, когда сам трусливо сбежал?       — Трусливо? Я вообще-то обиделся на вас.       — На самом деле, — Пидж набрала воздуха и, едва не задыхаясь, выплеснула: — тогда я впервые в твоём голосе почувствовала настоящую горечь, а не то клоунадство, которое ты разводил всякий раз, когда мы упоминали Лотора. И ты мог бы выдать сейчас сопливый романс о том, как чувствовал себя несчастным и одиноким в нашей компании (которая вообще-то сложилась из безумного труда и постоянного вкалывания, пока вы прохлаждали зад, но всё равно считали себя обиженными на весь мир!) Ты мог бы поныть, каким оказался непонятым, и бесконечно защищать Аллуру, которая, в отличие от тебя, всё давно поняла, просто не могла побороть упрямство. Ты мог бы раскаяться и наконец сказать, что у тебя на самом деле на душе. И мы, может быть, даже прониклись бы. Но ты как всегда выдал самую глупую глупость, которую только мог. «Вообще-то обиделся». Ты мог бы быть откровенным, но выбрал быть дебилом.       Повисла тишина. Глаза Ханка, наполненные странной печалью, стали ещё беспокойнее. Кит поднял брови и заёрзал на месте. Зехан рассматривал наручи, то и дело поддевая щитки. И только Лэнс пристально смотрел ей в глаза. На удивление, серьёзный и… Грустный. Пидж пожалела о словах. Но только потому, что они не оказали ожидаемого эффекта. Хотя, наверное, она взбесилась бы больше, если бы Лэнс всё ещё истерил.       — Попей, — Лэнс протянул ей бутылку, наполовину наполненную водой.       Пидж покорно приняла бутылку. В его голосе не было издёвки, не было попытки задеть.       Она выпила до дна, когда Ханк беспомощно поднял полную бутылку, явно предназначенную лично ей.       Лэнс нарушил молчание.       — Ты могла бы высказать мне всё это, если бы была в выигрышной позиции, — сказал он спокойно, непривычно не переходя на высокие ноты. — Но мы здесь. Ослеплённые Лотором, поверившие ему. И ради чего?       Всё, что ело Пидж изнутри на миссии, нахлынуло вновь. Предательски защипало в носу.       — И я не виноват, что мне не сказали, что у лабиринта два выхода. Я хотел вас спасти! Но потерялся.       Пидж закатила глаза.       — Лэнс, пожалуйста…       — Хорошо. Вы смирились. А я нет. Я умирать не хочу. Я ещё не женился на Аллуре, не родил… М-м… То есть, она ещё не родила мне трёх счастливых детей: двух девочек-красавиц и мальчика-защитника, которые вместе с маленькими милейшими внуками позаботились бы о старике Лэнсе и только тогда позволили бы уйти на покой…       — Мне жаль твои стереотипы, — выдохнула Пидж.       — …И поэтому я буду действовать.       Лэнс прикрыл глаза, наморщил лоб и напрягся. Пару тикунд ничего не происходило, он сжал кулаки…       — Я не понял, — впервые подал голос Кит. — Ты, что ли, наконец-то осуществишь мечту навалять кучу?       — Э-эй! Я лицо не могу поменять!       — Что? — хором отозвались все.       — Маска! Я лицо поменять не могу! Её как будто заклинило!       — Лотор?..       — Да, наш драгоценный Лотор! — старый добрый Лэнс вернулся со старыми добрыми психами. — Всё! Уже даже лицо своё любимое вернуть нельзя и положить конец планам Лотора! Сами попробуйте!       Последовал совету лишь Ханк. Пидж попробовала незаметно поменять брови. Не получилось. Тешайские проделки! Лотор на расстоянии заблокировал их?.. Всё продумал, зараза…       — А если так? — Ханк перевернул бутылку. Вода прильнула книзу, но… не вылилась. Это напомнило Пидж фокус с перевёрнутым стаканом и листом. — Эй, это как поилки у хомячков!       — Ну а сейчас вы убедились? Убедились?       — Это бы… нарушило план.       — План? Какой план? — злобно усмехнулся Лэнс. — Тот, у которого конечный пункт — это «казнить паладинов перед всей империей»? Ой, кажется, ему мы следуем удачно.       — Даже если мы умрём, — присоединился Кит, — я бы не хотел перед смертью слушать твои причитания. И вообще тебя.       — А это вам наказание за то, что плясали под дудку Лотора.       В Лэнса прилетела пустая бутылка.       — Да кто вам сказал, что мы умрём! — задохнулась Пидж. — Если не верите ему, так поверьте хотя бы мне!.. Пока всё идёт так, как мы договаривались!       — Тогда почему нам ничего не говорят?! — Лэнс старался не переходить на крик, но выходило слабо. — Почему с нами обращаются, как со скотом?! Как с настоящими пленниками? Тебя, чёрт побери, ранили!       — Было бы странно, если бы нас не тронули и любезно пригласили пройти в плен, где обложили бы подушками и лаврами.       — Но почему нельзя было сказать? Он заблокировал маски, перекрыл все пути к отступлению. Ни один охранник с нами не заговаривает! Ни один генерал не связался, не рассказал, что нас ждёт, не успокоил, что всё будет хорошо. Как будто не верит нам…       Пидж в отчаянии посмотрела на остальных, но в их потерянных взглядах не было поддержки. Они тоже…       — …Пидж, Лотор обманул нас!       Сомнение нарастало всё сильнее, но ещё сильнее хотелось верить Лотору. В то, что он не мог…       — Заткнись, — она стиснула зубы до боли.       — Вот попал, — едва слышно пробормотал незаметный, как всегда, Зехан.       Вот кому неудобнее всего. Если подумать, Зехан провинился сам: следил за ними, вмешался, пытался геройствовать. Вот и попался на удочку. Но ведь он доверял им… А оказалось, что идёт на смерть? Пидж вспыхнула.       — Прости, Зехан, мы перед тобой виноваты, — видимо, Лэнс был того же мнения. — Мы… некоторые из нас верили ему и думали, что это приведёт к нашей победе. Но, кажется, на деле мы умрём не за неё, а за победу Лотора.       — А разве суть не в том, что вы должны умереть за него?       Все удивлённо посмотрели на Зехана. Повисла тишина. Никаких возражений.       — Умереть за короля… Пожертвовать собой… — задумчиво протянул Ханк. — Да мы герои фэнтези! Может, Лотор ничего не скрывал, а всегда имел в виду то, что получилось? И мы на самом деле тупые?!       — Тогда надо было уточнять, — пробурчал Лэнс и подошёл к стопке раскладушек. — Если ваш зад уже квадратный, ну или пока нет, советую воспользоваться удобствами. Чую, путь наш будет долог.       Недолго думая, каждый взял по раскладушке и устроился на слишком мягком для тюрьмы матраце. Молчание воцарилось так же резко, как несколькими добошами ранее начался этот балаган. То ли устали от споров, то ли поняли, что бесполезно что-либо доказывать. Никто не решался спать до последнего: вдруг эти раскладушки для красоты стоят, а их путь займёт всего пару варгов? Да и вдруг это правда последние варги их жизни? Но в конце концов сдались. Кое-чему паладины выучились за это время: у Лотора всё неспроста.       Когда послышалось сопение Ханка и замерли на раскладушках все остальные, Зехан подвинулся ближе к Пидж — их раскладушки были рядом — и прошептал:       — Генерал Пидж?       — Просто Пидж.       Она успокаивалась тем, что чесала себе голову. Может, поэтому Зехан заметил, что она не спала. Так бы не обратился.       — Расскажете… Расскажешь о той загадке? Что это за причина, по которой меня здесь могло не быть?       Пидж вздохнула. Она и забыла. Но не удивилась.       — Почему они видели нас? Оказывается, в ваши шлемы встроена чертовски читерская функция — видеть людей… галра сквозь стены.       — И? Не то чтобы я знал, но…       — Мы могли бы легко тебя увидеть тогда, в хранилище. Где ты подслушал нас и где Лотор обнаружил тебя.       — О…       — В общем, если бы мы тебя нашли так раньше, то… Не убили бы, конечно, но выгнали бы. И Лотор не поставил бы на тебе галочку.       — Понятно. А ваша раса не верит в предназначение?       — В судьбу? — усмехнулась Пидж. — Некоторые верят. Но я вообще-то учёный.       — Понятно.       Повисла пауза, которую заполнил единственный и неповторимый в своём роде Лэнс.       — О чём вы там болтаете?! — шёпотом воскликнул он. — Я тоже хочу!       — Мы уже закончили. Спокойной ночи, Зехан.       — Вам того же.       — Ой, всё.       Вряд ли в эту ночь кто-то уснул так же быстро, как Ханк. Наверняка каждому не давали расслабиться предательские мысли. Сомнение. Страх.       Неизменные и в следующие квинтанты. К ним никто не заходил, а паёк и вода подавались, пока они спали. Выяснить что-либо было невозможно.       И чем дольше они пребывали в неведении, тем больше сомнительных мыслей их посещало, тем быстрее множился страх. Хотелось, чтобы это поскорее закончилось. Неважно, чем: всё равно ведь не миновать. Впервые Пидж чувствовала себя как приговорённая, ожидающая очереди на казнь, и уверенность в этом, невзирая на внутреннюю борьбу, крепла с каждым впустую потраченным варгом.       Они не знали, о чём говорить. Не знали, где и в какой момент ошиблись. Кит ходил из угла в угол, Лэнс грустно напевал что-то под нос, остальные молчали. Пидж лежала и смотрела в пространство.       После первой ночёвки до миллиметрика исследовала раковины в соседних комнатах — вместо воды они выдавали гелистые шарики — но больше заняться было решительно нечем.       Только думать и ждать.       Думать… и ждать…

***

      — На вы-ы-ыход, по двое.       И декафиба не прошло, дверь наконец-то открылась. Пидж от бесцельного созерцания потолка уже с ума сходила, поэтому и на ноги подорвалась с необычным для пленницы энтузиазмом.       Эзор, уперев руки в бока, нетерпеливо помахивала хвостом. Зетрид у неё за плечом начисто блокировала путь к побегу.       — Ты глянь, как на куро-о-орте, — продолжала тянуть Эзор. На лицо у неё заползла нехорошая усмешка, и Пидж зябко повела плечами. Что-то было неправильно. Будто… будто когда-то, вечность назад, такое уже происходило.       — Шевелитесь.       И плохо закончилось.       — Что происходит?! — вскочил Лэнс. Да, пластинка прежняя, но у него наконец-то появился шанс задать вопросы тем, кто знал ответы. — Что Лотор собирается делать, Эзор?!       — Принц Лотор, паладин, — сплюнула Зетрид. — Его высочество. Если смеешь произносить своим поганым языком его имя, делай это правильно.       Лэнс опешил. Остальные, настороженно глядящие издали, приоткрыли рты. Даже Кит, до того излучавший уверенность за всех паладинов вместе взятых.       — Не припомню, чтобы мы знакомились.       Пидж вздрогнула. Голос раздался прямо над ухом. Руки резко дёрнуло назад, щёлкнул металлический замок. Эзор! Квизнакова привычка пользоваться невидимостью по поводу и без!       — Без глупостей. И молчать.       Пришлось переставлять ноги, чтобы не вздёрнули на плечо и не потащили. За спиной захлопнулась дверь опостылевшей камеры, отрезав их с брыкающимся Лэнсом от остальных.       Отдали честь охранники. В просторном вообще-то коридоре их набилось столько, что Пидж мигом потерялась среди разноцветных значков. Десять, ещё десять… Господи, друзья не преувеличивали, говоря о «тьме тьмущей» охраны.       Солдаты, надо отдать им должное, сохраняли идеальный порядок. Подались вперёд, пропуская генералов, и тут же сомкнули ряды за пленниками. Подумалось вдруг: если б и был в этой реальности хоть кто-то, желающий спасти паладинов, ему бы не удалось.       Галра, заплатившие кровавую цену, добычу не выпустят.       — Куда нас ведут?! — надрывался Лэнс. — Да скажи же хоть что-нибудь!       — А то не догадываешься, — веселилась Эзор. — Скоро сам всё узнаешь. Лотор сказал…       — Тихо! — гаркнула Зетрид на обоих. — Принц Лотор приказал молчать.       Молчать. Уж точно не планы обсуждать в присутствии охраны, чеканящей шаг. Мимо проносились редкие двери, предположительно — в камеры. У одной вышла задержка. Выводили наружу кого-то, низко опустившего голову. Пидж разглядела только коммандорские знаки-«глаза» на груди и поразилась разнице: сопровождения почти не было. Всего двое солдат, которые проводили товарищей завистливыми взглядами.       Так что же, следить, чтобы «коварные паладины» не сбежали — особая привилегия? Разве не должны галра бояться, что из ниоткуда выпрыгнет паук с ядовитыми жвалами и сожрёт их? Пидж слышала, сквозь боль и бред в том ангаре: всерьёз обсуждал кто-то.       Долго шли. Местная темница сменилась обычными секторами, где беспрерывно сновали галра и дроиды. Каждый считал своим долгом остановиться, чтобы поглазеть на процессию и прокричать что-то обидное. Пидж старалась не слушать.       Зетрид вела их, будто флагман-таран. Перед ней расступались. Или, может, перед охраной, которая вскидывала оружие и направляла на своих же, завидев подозрительное движение. Нервные. Осмотрительные. Ха, конечно.       Зетрид не выпускала из охапки Лэнса, Эзор маячила за спиной у Пидж. Когтистые пальцы удерживали предплечье: не больно, но крепко, в любой момент готовые сомкнуться в тиски.       Пидж не вырывалась. С какой стороны ни посмотри — бесполезно. Только сердце колотилось всё быстрее, а клубок дурного предчувствия заскрёбся в животе с утроенной силой.       Куда их ведут? Почему такое оживление царит на корабле галра? Судя по размерам и частичной разрухе — аж в самой ставке, где паладины, сами того не желая, навели порядочно шороха.       Пидж споткнулась, когда увидела. Он, окружённый стаей незнакомых офицеров, резко вывернул из-за поворота. Скользнул по процессии нечитаемым взглядом. Лотор! Он здесь!.. Он же… подаст сигнал? Хоть какой-нибудь? Что всё в порядке? Что они зря боялись?..       Лотор не замедлил шага, только коротко кивнул Зетрид, когда они поравнялись. Коридор был достаточно широк, чтобы пропустить две группы в разных направлениях. Даже такие странные. Даже такие большие.       Никогда прежде Пидж не видела, чтобы Лотора окружало столько народу. Чтобы он выслушивал галрийский щебет, благосклонно кивая. Половина офицеров едва по полу не стелилась, выкладывая ему дорогу, а оставшиеся — скакали на задних лапках, будто комнатные собачки.       «Почему он терпит их рядом с собой?!»       «Потому что он будущий император, и ему нужна новая свита. Разве подходит ему прежняя? Мерзкие паладины, которых они, благородные галра, изводили целой империей?»       Напрасно Пидж старалась поймать взгляд Лотора. Лучше бы голову опустила, как положено примерной пленнице. Тогда не почувствовала бы… гамму ощущений, изорвавшую в клочья последнюю надежду.       Холод. Равнодушие. Скука. Кривая усмешка, изогнувшая тонкие губы. Он сам учил её читать лица — и теперь дал прочесть ответ. Объяснил, почему молчал так долго.       Потому что ему больше нечего было сказать паладинам.       — Ах ты двуличная мразь!!! — проорал Лэнс. Казалось — её собственные мысли. Дыхания не хватало, колени подкашивались. Эзор прошипела что-то нечленораздельное, до боли впиваясь в руку и вынуждая стоять. — Ты…       Лэнс не закончил, поперхнувшись хрипом. Зетрид со всей силы врезала ему под дых.       — Молчать, кому говорят!       Лотор стремительно прошёл мимо, стегнув воздух серебром волос. Не обернулся. Не ответил. Ему было всё равно. Генералы выполняли свою работу, как шестерёнки в тщательно откалиброванном механизме.       В какой момент это случилось? Почему Пидж не поняла сразу, что она — крутится вхолостую, и от неё больше ничего не зависит? От них… от всех…       Всё сошлось. Встало на места с противным щелчком. Вот почему от них веяло злорадством. Превосходством над проигравшими. Зетрид, Эзор… Потому что им не нужно было больше притворяться. Потому что мастер смёл со стола выскочек, занявших их законное место.       «Они — паладины этой реальности, — вспомнилось запоздало. — И они взлетят на Львах открыто, под ликующие крики сородичей. Потому что, ха, растоптали несуществующих врагов».       Как же глупо! Как же… обидно…

***

      Пидж не помнила дальнейшего пути. Не поняла, как оказалась на высоком помосте напротив моря голов. Лотор был так любезен, что не посчитал нужным сообщить паладинам точную дату их казни.       Зато знали все остальные.       Из чёрного монолита торчали семь тонких столбов. На сцене, которой не хватало только занавесей и софитов. Впрочем, Пидж догадывалась, что именно сыграет их роль.       Два Льва, Синий и Жёлтый… Нет. Тёмно-Синий и Тёмно-Жёлтый. Краску на них подновили, и они лоснились шкурой, как довольные сытые коты. Интересно, Лотор притащил сюда своих собственных Львов? Или решил забрать и второй комплект, отметив нестираемой краской? А, да какая теперь разница…       Львы сидели с двух сторон от сцены, напротив друг друга, и смотрели точнёхонько на расставленные в ряд столбы.       Оказались по бокам, когда один из них Пидж получила в личное пользование. Вернее, когда Эзор толкнула её, чтобы наручники с дикой силой примагнитились к железяке.       — Эй, чем ровнее стоишь, тем легче потом будет, — нравоучительно сказала она. И подмигнула.       Пидж с трудом сдержалась, чтобы не плюнуть Эзор в лицо. Совет, впрочем, оказался дельным. Потому что столб поехал вниз, утаскивая её за собой.       Сначала Пидж сопротивлялась. Машина, однако, была бездушна. Хрустнуло что-то в позвоночнике. Суставы едва не вырвались из плеч, и колени подогнулись сами собой, чтобы облегчить боль. Сползая по столбу на пол, Пидж чувствовала, как непрошенные слёзы чертят белые линии на совершенной тешайской маске.       «Я ведь говорил», — с укором сообщил Лэнс в её голове. Его приковали к столбу слева, ближайшему к Синему Льву. Пидж не находила в себе сил смотреть в ту сторону.       «Сколько же… сколько же ещё это будет продолжаться?..»       Казалось, в огромном зале собралась вся империя. Галра непрерывным потоком втекали в распахнутые двери, кулаками и бранью выбивая места поближе к сцене. Их не смущала двойная заградительная шеренга, и на охранников в приметной форме, курсирующих среди толпы, они глядели почти без подозрения. Никто не собирался бунтовать. Тем более — бросаться бунтовщикам на выручку. Все были довольны. Шоу ещё не началось, но время мести уже настало.       Концентрация внимания. Невыносимое перекрестье взглядов. Восторженных, злобных, живьём сдирающих кожу. Ряд за рядом, из угла в угол, будто в отместку — глаз цепляется за детали. Вот свежая повязка на чьём-то отсутствующем ухе. Вот щёлкает кто-то непривычно тяжёлыми пальцами протеза. Опирается на плечо товарища. Щурит глаза от болезненного жара, но не уходит: тишине криокапсулы предпочитает долгожданное зрелище.       И много, много других, кому есть за что ненавидеть. Лица, сплошь незнакомые, смазываются в пятно, мутное и огромное. И впрямь, откуда взяться знакомым? Свои — все здесь, есть или будут, на чёрном монолите, намертво прикованные к столбам.       А прочие — действительно пятно. Единая воля Галрийской империи.       Пидж не знала, сколько прошло времени. С трудом повернула голову, уловив движение. Рядом с ней почётные места заняли Ханк и Зехан. И кто-то ещё, в тёмных офицерских одеждах — у дальних столбов. А она-то гадала, почему семь, а не пять…       Они больше не смотрели друг на друга. Неловко. Стыдно. Незачем. Пришлось — снова в зал, поверх опостылевших голов. На пустые пока «ложи», балконы у стен, отгороженные хищными перилами.       Как можно было забыть? Нет, здесь — не все. Не хватает Аллуры, которую они сами оставили в руках Лотора. Ни одной из них. Она, разумеется, не толкается внизу, окружённая галра. Но и наверху её нет. Слишком рано? Или ответ куда проще — её не будет вовсе?       Её судьбу они тоже никогда не узнают.       Кит был последним. Почти спокойным. Сказал что-то запыхавшейся Эзор, странно усмехнулся, а она в ответ погрозила ему кулаком. Слышно не было: гул гасил звуки на расстоянии нескольких шагов. Серьёзно, у Кита остались силы шутить?.. Точно, он ведь не видел Лотора в коридоре. Не знает, что всё кончено. Ханк, наверное, тоже.       Может, так и лучше…       Захлопнулись створки, внезапно затихла толпа. Пидж уловила жужжание, с которым опустился и замер столб Кита. Что происходит, почему они?..       — Квинтант и варг, которого вы ждали столь долго, настал!       Голос, пробирающий до костей. Откуда-то сзади и сверху. Пидж до хруста вывернула шею, но толком ничего не увидела. Чёрное брюхо балкона. Шипастое ограждение. Кусочек фигуры, возвышающейся над толпой и над паладинами.       Бесполезно. Даже полюбоваться на себя в последний раз не даст, зараза. И глупо. О чём она думает? Проигравшие паладины — не зрители.       В зал смотреть тошно. Перед собой, «в пространство» — не получается. Вспыхивают, будто издеваясь, перед глазами зелёные пятна. Молниеносно, редко, на границе видимости. Вот, у кого-то там жизнь проносится, а у Пидж — собственный Лев дразнится: «Какая ты глупая».       В пол глядеть — ещё хуже. Проще зажмуриться, откинуть голову, коснуться затылком ледяного столба. Легче. Чуть-чуть. Ещё бы уши заткнуть и не слышать.       Лотор говорит. Много и долго. Уверенно, как всегда, ни на миг не теряя внимания толпы. Тишина стоит идеальная. Ни герольда, ни гонга, ни микрофона не нужно. Хотя, наверное, голос он всё-таки как-то усиливает. До конца зала ведь ни один принц не докричится. Даже Лотор.       А нужно, чтобы слышали все.       Что-то о доблести и великих жертвах. О храбрости, самоотверженности, вовремя принятых решениях. Высокопарная чушь. Особенно когда хвалят других.       — …и оружие, которое декафибами обрастало легендами и домыслами, отныне принадлежит нам, нашей империи!       Согласно взревели, оживая, Синий и Жёлтый Львы. Подгадали момент. О да, галра видели, кто забрался внутрь чуть ранее. Видели, кто без проблем снял барьеры. Генералы в приметной тёмной форме, покорившие не менее тёмных Львов.       — Признайтесь же! Разве хоть кто-то из вас, из всех, кто собрался в зале, не думал, не представлял себе в красках, какая расплата ждёт паладинов Вольтрона? За каждую каплю галрийской крови! За уничтоженные корабли! За подлость, которая вынудила нас пойти друг против друга?!       Была одна такая «подлость», вполне конкретная, стояла сейчас и вещала о справедливости. Держала интригу. И сделала всё, чтобы о тёмных делишках никогда не узнали.       — Пуля? Квинтэссенция? Багровый огонь? Вы знаете, что этого недостаточно.       Толпа согласилась. Готова была согласиться с чем угодно. Пидж, невольно предсказывая ответ, чувствовала, как затягивается в животе клубок горечи.       — Львы Вольтрона! Корабли, которые были их сутью, но которые не принадлежат им больше! Как думаете, принять смерть от собственного оружия — приемлемая цена?       Веки потяжелели. В голову будто бы ваты напихали, принялись жадно и противно копошиться. Синий и Жёлтый. Нарти и Зетрид. Конечно. Первая верна Лотору до потери пульса, а Зетрид… Пидж не врала себе: с самого начала и до последнего мига та внушала опасения. Слишком большая, слишком грозная. Не пыталась сблизиться с паладинами, и ей отвечали тем же. Обходили по дуге, когда это было возможно. Они почти незнакомы. И никому из генеральш, занявших кресла пилотов, выстрелить не составит труда. Ни морального, ни физического.       Как же… как же это неправильно!       — …мы опоздали. — Кажется, Пидж пропустила что-то важное. — Мы победили, но паладины Вольтрона, как ни прискорбно, добились своей цели. Пошатнули устои, которые долгими поколениями считались единственно верными.       Когда он закончит уже зачитывать список прегрешений? Сколько можно тянуть?!       — Винить их за это? О, — Лотор сделал многозначительную паузу. — Нам знакома не только ярость, но и чувство восхищения чужой стойкостью. Жертвенностью, в какой-то мере. Паладины Вольтрона не стремились к власти. Хаос и смерть были лишь средством, не целью. Они должны были показать, что галрийская система, изъеденная у корня, готова рухнуть в любой момент. И показали.       Пидж распахнула глаза. Непривычный шёпоток пронёсся по толпе. Галра, начавшим с ненависти, не так-то просто было прислушаться… к голосу разума? К иной точке зрения? Однако они не решались роптать.       — Вам известно, что случилось в квадранте Зел’Та, в пространстве планеты Фрост-Стон-13. Вы знаете, что послужило причиной. Разобщённость. Распри. Грызня. Страх. Обиды, которые с декафибами становятся крепче шаттарского камня.       Итак, в бочку галрийского самолюбия вылили внушительную ложку дёгтя. Пидж снова начала сомневаться. Зачем это Лотору? Разве не хотел он абсолютной лояльности? Вереницы послушных соотечественников, которые будут восхвалять его как героя, втоптавшего в грязь гадких паладинов?       — Теперь вы знаете, что кучка недовольных, собравшись, способна проредить наши ряды так, как не сумеет ни одна война. Кто виноват в этом? Они? Или, может, империя?       Толпа безмолвствовала.       — События квинтанта Пален Бола — это чужая, необратимая победа. Паладины Вольтрона знали, что заплатят за неё. За кровь будет уплачено кровью. Однако в наших силах не дать ей превратиться в бессмысленный ливень. В моих силах — исполнить последнюю волю паладинов.       «Последняя воля? Разве он спрашивал о ней?..»       — Чтобы у событий, которые навсегда отпечатались грязным пятном в нашей истории, не было причин повторяться. Чтобы месть не породила круга бесконечной вражды. Чтобы шанс, за который галра столь многое отдали, был использован в должной мере…       В зале началось какое-то странное, на первый взгляд хаотичное движение.       — Пришло время изменить старые устои! Время начать с чистого листа, не оглядываясь на прошлые ошибки! — И такая убеждённость лилась из уст Лотора, что Пидж на пару тикунд забыла, где находится. — Паладины Вольтрона берут на себя всю ответственность за действия сопротивления. Все прочие, так или иначе виновные перед Галрийской империей, вольны очистить своё имя, поклявшись ей в верности.       Пидж не верила ни ушам, ни глазам. Охранники в яркой форме, примеченные в самом начале, рассредоточились по залу, сжимая кого-то в кольца. Галра, чувствуя напряжение, шарахались в стороны. Непричастных выпускали. До тех пор, пока в «круге отчуждения» не оставалась одна-единственная фигура.       Одни беспомощно озирались. Пытались уйти, вынуждая кольца смыкаться плотнее. Другие стояли ровно, с честью выдерживая пытливые взгляды.       — Никогда его раньше не видел…       — Эй, это же…       — Он ещё жив!..       Пидж узнала Коливана, откинувшего капюшон. Улаза, который и не маскировался даже, а просто затерялся в толпе. Они стояли ближе всего к сцене. Чуть дальше — возможно, кто-то ещё из Клинков, чьих имён Пидж не помнила. И совсем незнакомые галра. Десятка три. Хмурые личности, стискивающие отсутствующее на поясах оружие. И, внезапно… Вот действительно внезапно: лейтенант Сендака, которого они пытались лечить на базе. Тот стоял, чуть скособочившись, и кривился.       — Империя знает каждого из вас, — продолжал Лотор, когда «выделенные» галра в полной мере осознали своё плачевное положение. — У вас будет один шанс. У любого, кто по той или иной причине рискует потерять жизнь или свободу на родной территории. Ваша клятва — взамен на имя, должность и честь без оглядок на прошлое.       Полная амнистия. Подарок для тех, кто оступился, но чувствует себя не в своей тарелке и хочет вернуться. С одной стороны — поле для махинаций, а с другой… Причина послать осточертевшее сопротивление, восстание, бунт и как там оно ещё называется, по кривой и долгой дорожке.       Пидж бы, наверное, тоже… Если бы кто-нибудь предложил…       — Те же, кому мешают гордыня и убеждения, вольны хранить их до конца, — говорил Лотор, — и встретить смерть со всем достоинством. В сопротивлении больше нет нужды, и его не будет. Выбор за вами.       Похоже, подал сигнал, потому что «кольцевая» охрана вскинула бластеры, активируя энергию на полную мощность. Пленные медлили. Смотрели по сторонам. Видно, как всегда искали пример, за которым можно последовать. Но выбирать-то всё равно самим. Это Пидж хорошо видно — со сцены, а им…       Один бугай дёрнулся, с громогласным «Никогда!!!» кинулся на охрану, бросил им под ноги что-то чёрное. Взметнулась стена энергетических щитов. Разлетелись в стороны осколки. Бунтарь откинулся навзничь, являя собой прилично прожаренный труп. Выбрал.       Зал снова пришёл в движение. Пидж не могла уследить за всеми. Видела, как опускается на колено Коливан, прижимая ладонь к груди. Как следует его примеру Улаз — правда, замешкавшись и с пушкой, маячащей у затылка. Как другой галра, не двигаясь, пристально смотрит на охранника и медленно качает головой.       Тот выстрел был единственным и милосердным.       Пидж снова зажмурилась. Знать не хотела, сколько из них выбрали жизнь. Потому что у них, по крайней мере, был выбор. А у неё… А она — паладин, и ей придётся заплатить за всех остальных. Потому что это, оказывается, её последнее желание.       Разве бывает оно у шахматных фигур, которых жертвуют, чтобы дать дорогу другим?       — …с этого квинтанта — прекратить стрельбу на поражение. Не препятствовать кораблям с красными, оранжевыми, жёлтыми идентификаторами, желающими попасть в ставку…       Вот же хитрый жук! И не обвинить, главное, что превышает полномочия и набирает сторонников. Клятва — «империи», абстрактной сущности, любому будущему императору, кем бы он ни был. Но разве у кого-то остались сомнения?..       Сколько времени прошло? Кажется — вечность. Пидж не чувствовала ни рук, ни ног, а от разговоров о чьём-то счастливом будущем на глаза снова наворачивались предательские слёзы.       Может, у них ещё есть шанс?       Внезапные союзники в толпе — мимо. Клинков Марморы, что бы им здесь ни понадобилось, нашли самих.       Принцесса Аллура, слёзно просящая пощадить паладинов на глазах многотысячной толпы? Ха, Лотор наверняка озаботился, чтобы этого не случилось.       Их собственная, паладинская клятва, если разыгранное представление — что-то вроде намёка? Пидж открыла рот. Закрыла. Во-первых, она не сумеет быть искренней. Во-вторых, их не услышат.       Тогда… костюмы? Шанс, что выдержат волну чистой квинтэссенции, которая без труда расправляется со штурмовиками из первоклассных металлов? Бред. Да даже если хоть на тикундочку предположить, что не бред, решающий контраргумент никуда не денется — шлемы им на головы надеть не сподобились.       Когда-то давно Пидж читала, что приговорённого к казни щадили, если рвалась верёвка. Но у них-то на шеях нет петель. Галрийский эквивалент (если он существует) — погнутый столб? Рухнувший потолок? Смешно. И не может такого случиться, чтобы «чудо» осенило пятерых разом.       Ни одного варианта.       Нет, если бы Лотор собирался их вытащить, он бы сделал это давным-давно.       Он не собирался. Он разыграл спектакль. Удобный и меткий, с какой стороны ни посмотреть. Умудрился до максимума выжать чувства, которые галра способны испытывать к непобедимым прежде врагам. И чувства, которые паладины…       Нет, не паладины. Пидж. Которые Пидж способна испытывать к кому-то, кого считала… союзником? Наставником? Центром Вселенной, достойным доверия?       Может, она бывала поспешной. Наивной. Опиралась на интуицию, когда нужна была логика, и наоборот. Но не могла она так ошибиться! Не могла!.. Не за столько времени, которое провела рядом с ним!..       Она видела его настоящим.       Не холодной глыбой, безэмоционально отдающей приказы. С лицом, лишённым наконец маски, где не прочесть было больше положенного. Увлечённым. Равным. В мастерской. Он сам залезал под брюхо нового корабля. По пояс зарывался в контейнеры с инструментами в поисках единственно нужного. Спорил до хрипа с капитаном-механиком Ихрестом, обсуждая сплавы, детали и проводимости. Его тогда не боялись. Не вытягивались по струночке, как это обычно бывало. Не было начальников и подчинённых. Только галра, до предела увлечённые своей сутью. Ловящие каждое слово, боящиеся пропустить откровение. С глазами, горящими вдохновением. Они и шутили, и подначивали, и просили кинуть ключ. И ругались, когда ключом прилетало не в руку… А ещё Лотор хвалил. За идеи, за найденные ошибки, за последние соединённые проводки, когда квинтэссенция, отыскав путь, зажигала яркие огоньки на блестящем крыле.       Лотор бывал выпачкан в саже, масле и неведомых инопланетных субстанциях. И до сих пор подвязывал волосы платком, памятным по первой встрече…       Никогда бы Пидж не поверила, что можно так притворяться!       Никогда бы… до сегодняшнего квинтанта.       — Встаньте, если не хотите умереть на коленях!       Сердце окончательно ухнуло куда-то в пятки. Ритуальная фраза. Нет-нет-нет!!! Столбы, не спрашивая мнения, разом рванулись в небеса. Вздёрнули на предательски подкосившиеся ноги. Закружились перед глазами цветные пятна. Зелёный, синий, жёлтый…       Синий, Жёлтый!       А если, как в сказке, духовная связь паладинов со Львами столь сильная, что те откажутся выстрелить?! Если…       Пидж дёрнула голову влево. Видела Лэнса, запрокинувшего голову и что-то беззвучно шептавшего. Синего, распахивающего пасть. Клубок белоснежной энергии, набухающий с каждым мгновением.       И волну света, мчащуюся навстречу.

***

      Падать в темноту было страшно. И почему-то недолго. Пидж, взвизгнув, со всей дури въехала ногами во что-то упругое. Перекатилась на бок. Ощупала себя неожиданно свободными руками. Ц-цела?       Рядом выматерились так, что Пидж впервые поймала себя на желании закрыть уши, а не пополнить сокровенную коробочку в глубине памяти.       У неё, впрочем, цензурных комментариев происходящего тоже не нашлось.       — …м-мать его!!!       — Черви риглимские!       — Где?! — и тут же на ультразвуке: — Пау-у-ук!!!       — Блядь, успокойся, это пальцы мои.       — Почему такие холодные?!       Щёлкнул выключатель, развеивая кромешную тьму. Пидж, чувствуя, как бесконтрольно дёргается бровь, приподнялась на локтях. Так. Маленькая пустая комната. На полу, застеленном матами, — куча-мала. Из паладинов. Ханк свернулся в клубочек. Лэнс беззвучно вопит. Зехан трясёт головой, будто пытается вытряхнуть из ушей воду.       Один Кит стоит. У стены с едва заметно выступающей панелькой.       — К-кто-нибудь может объяснить, что п-произошло? — с трудом выдавила Пидж.       — Я собирался спросить у тебя! — истерических ноток в голосе Лэнса становилось всё больше. — Кто заливал, что всё будет в порядке?!       — Но всё в порядке, — резонно заметил Кит.       — А то, что мы кирпичный завод чуть не отложили, это ничего?!       — Эй. — Пидж прищурилась, уловив несоответствие. — Что ты там делаешь, Кит?       Кит, хмыкнув, демонстративно щёлкнул пальцами. Свет погас, оставив лишь светящиеся вставки их костюмов. Второй щелчок — вернулся, показав глядящего волком Лэнса:       — Маг хренов.       — Всего лишь нашёл рычажок.       — Эй-эй-эй, — отмер Ханк. — Что за фигня?       Пидж уставилась в пол, на запястья, охваченные браслетами наручников. Обычные магнитные полоски. Подал сигнал — работают. Другой сигнал — размагнитились. Можно дистанционно. И запихнуть в цепочку тоже можно.       А ещё можно… Боги, какая она дура!       — Ты что, что-то знал? — кинулся в атаку Лэнс.       — Э-э-эм, — Кит замялся так красноречиво, что мигом спалил всю контору. — Не сильно больше вашего. Эй, спокойно! — вцепился в запястья Лэнса, кинувшегося на него с кулаками. — Не знаю, о чём вы там подумали, но это не то!       — Обычно эту фразу произносят в другой ситуации, — подал голос Зехан.       — О, у вас тоже? — машинально отреагировала Пидж. — Да это же межкультурная…       — Вы можете заткнуться?! — вскипел Лэнс. Вырвал руку, ткнул Кита в грудь. — Объясняй!       — Ладно… Мне сказали: «тьма, угол левого винта, рычаг». Всё.       Пидж, пронаблюдав наморщенные лбы остальных, внезапно расхохоталась. Истерически. Не могла успокоиться до тех пор, пока Ханк, смекнувший что-то, не подполз и не взял сочувственно за руку.       — Так, класс, — Лэнс не спускал с неё настороженного взгляда. — И что это значит? Какой к квизнаку винт?!       — Местная часовая стрелка, — буркнул Кит. — Направление. Я эти углы и на базе искал, и во всех камерах, где нас держали. Но рычага не было.       — И почему ты молчал?       — Во-первых, меня попросили, — Кит вздохнул. — Во-вторых, в конце концов я начал сомневаться, что понял правильно. Если бы в камере выяснилось, что я профукал рычаг где-то на базе, это было бы обидно. А в том, чтобы мучились все сразу, нет никакого смысла.       — Зашибись логика…       — Сказали, попроси-и-или, — протянул Ханк. — Кого это ты покрываешь?       Кит скрестил на груди руки и задрал до небес подбородок.       Ханк обернулся к остальным, многозначительно подвигал бровями. Пидж слабо кивнула. Ей было немного обидно, что собственную загадку она вовремя так и не разгадала.       «Надеюсь, ты вспомнишь то, чему научилась, когда придёт время».       Можно, вообще-то, выражаться не столь обтекаемо!!!       — Так, ладно, — нахмурился Ханк. — Вернёмся к насущному вопросу. Где мы находимся и как здесь оказались?       — В смысле? — моргнула Пидж.       — Да я, пока от страха трясся, столько вариантов себе навыдумывал! Что нас спасёт Аллура. Или Клинки. Или что там вырубится свет, а мы под шумок удерём. Но это было бы недостаточно эффектно, да? Поэтому! — он важно поднял палец. — Очевидно, что дело должно быть в Львином луче. Я склонялся к двум вариантам, но не знаю наверняка. Мог Лотор выдумать штуку, которая переместит живую материю в другое пространство? Или, может, в нашу родную реальность?       Пидж аж зависла. Звучало настолько бредово, что могло быть правдой.       — Чё? — озвучил всеобщий вопрос голос Эзор. — Вы головкой стукнулись?       — Еп твою налево!!! — подскочил до потолка Лэнс. — Откуда ты взялась?!       Эзор стояла у стенки, взирая на паладинов с непередаваемым выражением лица. За спиной у неё мерцал арочный проход, подсвеченный зелёными искрами.       — Тупой вопрос. Отвечать я, конечно, не буду. Что вы застыли там, как контуженные? Сюда!       Махнула хвостом и исчезла.       — Нет, реальность всё та же, — задумчиво пробормотал Ханк.       — Мы под сценой, — привстав на цыпочки и приобняв его за плечи, пришла на помощь Пидж. — Никаких мудрёных лучей. Банальная дырка в полу.       Все дружно задрали головы, изучая идеально целый потолок. Перевели взгляд на арку, которой добошем назад в стене не наблюдалось. Хмыкнули.       — Тешайские люки, — поделилась откровением Пидж. — Точно такие же были на базе. На базе, которая раньше принадлежала… — заканчивать не пришлось.       — Вас там риглимские черви сожрали?!

***

      Комната за длинным арочным проходом оказалась наскоро сварганенной умывальней. Паладины склонились над раковинами, отклеивая с лица и волос осточертевшие маски.       Эзор нервно помахивала хвостом, загораживая единственную, на этот раз материальную галрийскую дверь.       — Эту пакость тоже снимайте.       На низких лавках их ждали плотные свёртки с одеждой. Пидж насчитала девять штук и застопорилась. Так, лейтенантский знак, генеральские, рядовые… Свой свёрток уверенно забрал только Зехан.       — Объясняю один раз, — таким тоном, будто в девяносто девятый, пропела Эзор. — Кто хочет и кто чувствует в себе силы, выбирает генеральскую. Но тогда придётся отыграть ещё несколько сценок. Кто не хочет — становится рядовым и не отсвечивает. После того, как выйдете из комнаты, передумать нельзя.       — Блин, какой-то квест с подвохом, — почесал в затылке Лэнс.       Пидж была с ним согласна. Смотрела на яркий генеральский знак, отпечатанный на чехле, и сглатывала противный ком в горле. Она не знала, что думать. Что сделать. Во что верить.       В ней будто что-то сломалось и родилось заново. И виноват в этом был…       Был…       Двери с шелестом разъехались, впуская невозмутимого как прежде Лотора. Он! Он пришёл!.. Пидж задохнулась волной противоречивых чувств. Зараза! Обманщик! Интриган недоделанный!!!       Ноги бросились вперёд сами собой. Только первый порыв — вмазать кулаком по лицу, отчего-то превратился в… в… Пидж сама не поняла, почему обнимает его, уткнувшись лбом в нагрудник и стискивая с такой силой, будто Лотор сейчас исчезнет.       А нечего быть таким высоким! Она не дотянулась… И на лице больше нет маски, так что можно не бояться, что её испортят слёзы, ручьём хлынувшие из глаз.       — Никогда! Никогда так больше не делай!       Никогда ещё… никогда ещё не испытывала Пидж облегчения столь сильного, чем в момент, когда тяжёлая рука, чуть взъерошив волосы, опустилась ей на макушку.       — Никогда в этой реальности. Обещаю.