Может, это последнее, что нам дано?

Сангстер нервно перебирал пальцами струны гитары, лежа на матраце, что имитировал кровать в их неплохо обустроенном гараже, и бездумно смотрел в потолок. В голове было пусто — новые строчки песни никак не хотели складываться в единое целое. Хотя, нет. Кроме пустоты в голове Томаса было огромное количество нецензурной лексики, что он хотел бы высказать девушке, разбившей его сердце. Отложив инструмент, парень поднялся к маленькой тумбе, стоявшей возле холодильника и заполненной алкоголем. За эти несколько дней она стремительно опустела ровно на половину. — Хватит, — неизвестно откуда рядом оказался Маркус, захлопывая мини-бар. — Не лезь ко мне, Марк, — огрызнулся парень, бросив гневный взгляд на друга, потому что тот помешал ему взять виски. — Ты ведешь себя как баба: депрессуешь и нажираешься в хламину вместо того, чтобы просто поговорить с ней, — брюнет не отходил, препятствуя алкоголизму друга. — Я не хочу ничего о ней слышать. — Лив ничего страшного не сделала, — не унимался Марк, пытаясь помочь, но делал только хуже. — Прекрати пускать сопли по этому поводу. — Я сказал, что не хочу говорить о ней! — Сангстер не выдержал и набросился на гитариста, хватая его за кофту и встряхивая. Маркус, так же цепляясь за футболку Сангстера, не потерпел такого поведения в свой адрес и замахнулся, ударив друга по подбородку слева. Светловолосый скривился и, освободив одну руку, нанес удар прямо, разбивая парню губу. — Перестаньте оба! — вмешался Билл и за шкирки оттащил их. — Совсем охренели? Быстро взяли себя в руки, сучки, и занялись полезными делами. Парни почти одновременно стряхнули руки барабанщика с себя и разошлись по разным углам. — Я в клуб, — уже не сверля Томаса взглядом, Маркус нашел спортивную сумку. — Отлично, — кивнул красноволосый, радуясь, что, хотя бы молотя грушу, Марк выпустит пар. — Томас? — Я занят песней, — буркнул он, располагаясь на матраце в позе лотоса и снова беря гитару. Маркус прикусил язык, чтобы не ляпнуть, что Томас этим только прикрывается и за неделю не написал ни строчки, но промолчал и, одевшись, вышел на улицу. Билл бросил взгляд на Сангстера, который никак не мог выбросить из головы Аливию, и, решив, что светловолосому наконец нужно побыть одному, тоже начал собираться. — Сбегаешь от психопата? –не смотря на барабанщика, спросил Томас, положив перед собой блокнот для записи. — Во-первых, ты не психопат, а просто идиот, — уточнил Билл, меняя рубашку. — Во-вторых, не сбегаю, а иду к Гейлу, потому что соскучился по нему. В-третьих, буду поздно. Красноволосый быстро переоделся для свидания со своим парнем и, попрощавшись, вышел из места их обитания. Повисла тишина. Томас посидел еще минут 30, мурлыкая себе под нос, а после взял в руки карандаш и стал буквально царапать на листке слова, дергая ногой в такт музыке, звучащей в его голове: «Давай вдохнем этот сладкий дым. Может, это последнее, что нам дано? Но я снова сижу один, Ибо ты — шлюха немого кино» Сангстер пробежал еще раз глазами по строчкам и вырвал листок, смяв и выбросив в угол. Как и второй, и третий, и четвертый. Спустя пару часов безуспешной работы, Томас решил выйти проветриться. Надев темно-синий свитер и джинсы, парень взял деньги и накинул куртку, подумав, что неплохо было бы прогуляться до магазина. Почему-то захотелось шоколада. На улице уже были морозные сумерки, отчего Сангстер поежился, но повезло, что было безветренно, и он смог без труда закурить. Снег мирно кружил в воздухе, хлопьями ложась на плечи парню, что, как ни странно, успокаивало его. — Синий Winston и две молочные шоколадки с цельным фундуком, — на автомате попросил Томас у продавца, разворачивая купюры для оплаты. Выйдя на улицу, парень стал засовывать покупки во внутренний карман куртки и только тогда понял, что сделал. // Флэшбэк — Я собираюсь в магазин. Кому что взять? — спросил Томас, надевая кеды. Повезло, что осень выдавалась не такая дождливая и можно было еще немного пофорсить в легкой обуви. — Пиво, — не отрываясь от видеоигры, попросил Маркус. — Светлое. — Мармеладки в форме червячков. Если там только круглые — не бери, — сказал Билл и после обреченно откинулся на диване, потому что проиграл Марку в гонках. Сангстер улыбнулся и повернулся в сторону девушки, которая вытирала только что вымытую посуду и ставила ее на полку. — Лив? — позвал ее Томас. — Ты будешь что-нибудь? — Мм, я не взяла с собой денег сегодня, — замялась она, становясь в пол-оборота. — Что. тебе. купить? — с нажимом спросил Томас, закатывая глаза. Он терпеть не мог, когда она так говорила. Она ничего ему не должна. — Шоколад молочный…с фундуком, если можно, — девушка закусила губу от неловкости и продолжила прибираться. — Отлично, — улыбнулся парень и вышел. На самом деле, он ненавидел молочный шоколад. Ему нравился горький и без добавок, но ради девушки он был готов давиться приторной плиткой, когда она настойчиво угощала его. // Конец флэшбэка Сангстер почему-то не стал их выбрасывать или обменивать, а просто вытащил сигарету и пошел домой. Снег по-прежнему кружил, создавая атмосферу сказочного спокойствия, но Томаса он радовать неожиданно перестал. — Я не знаю, Билли. Я боюсь, — Сангстер услышал тихий шепот, подходя к гаражу. — Мм, нет, я не заходила. Мне страшно… Он не захочет со мной говорить, я уверена. Я только испорчу ему настроение… Голос был жутко знаком, но Томас не хотел верить. Он мечтал забыть его как страшный сон. Докурив, парень сделал глубокий вдох и завернул за угол, чтобы попасть домой и, понятное дело, встретился с девушкой, которая явно не ожидала его увидеть. Вернее, она этого хотела, но не думала, что это будет так скоро. Брюнетка сидела на низком железном заборчике в короткой ватной куртке и без шапки. Еще несколько дней назад Томас устроил бы шумную разборку по поводу того, что она его не слушается и скоро заболеет, а сейчас ему плевать. // От лица Аливии: — Я перезвоню, — последнее, что сказала я, убрав телефон в карман куртки. Моё сердце гулко ударило внутри, и я со страхом посмотрела на парня, который терроризировал своим холодным взглядом. — Это был Билли, — зачем-то пыталась оправдаться я. — Честно, — добавила я, замечая, что Томас не поменялся в лице. — Мне насрать. — Хорошо, — я виновато опустила голову, засовывая руки в карманы. Он был обижен на меня. Сильно. Я понимала, что сама виновата, но пыталась извиниться — безрезультатно. Сангстер не отвечал на мои сообщения и звонки, а если и брал трубки, то только для того, чтобы облить грязью и послать меня. Я заслужила, но совершенно не хотела, чтобы все закончилось так. Вернее, чтобы все вообще закончилось. Он нужен мне. Томас почему-то не уходил. Просто стоял и рассматривал меня. Хотел накричать/ ударить / снова послать? Сангстер выдохнул и закрыл глаза. Боже, какой же он красивый. Его бледное лицо выделялось на фоне тёмной куртки, а на светлые реснички ложился снег. Парень размышлял над чем-то: это было видно по тому, как напряглась венка на лбу. — Можешь зайти, если замерзла, — сухо бросил он, открыв глаза, и направился в гараж, не оборачиваясь. Не то, чтобы ему не любопытно, просто он знал — я иду за ним. Достав что-то из кармана и бросив куртку по привычке на кресло, Томас прошел вглубь комнаты, включая свет, а после — чайник. По непонятным причинам он сразу стал собирать коробки от пиццы и фантики: может быть, хотел занять руки и не контактировать со мной, а может — ему не нравилось, что я вижу этот разбросанный хлам, который сама когда-то и убирала. Я молча сняла куртку, оставаясь в темно-фиолетовом свитере и чёрной кожаной юбке. Может, поэтому Томас испепелял меня взглядом, поражаясь, какая я дура, раз разгуливаю зимой полуголая. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы догадаться — это все ради него. // Флэшбэк Я полулежа сидела между ног Сангстера, когда тот облокачивался на спинку дивана и что-то напевал, и листала новостную ленту, потому что не заходила в соц.сети около недели. Да, я часто выпадала из жизни, когда начала общаться с этой троицей. Всё произошло случайно. Я спускалась в метро, погруженная в собственные мысли, как услышала звуки гитары. Уличные музыканты — мой фетиш с самого детства. Подтянув лямки рюкзака, я сломя голову побежала на звуки, впервые игнорируя прохожих, которых случайно задевала. Свернув за угол, я замерла. Вот они. Три молодых парня — двое с гитарой и один барабанщик, — захватили полностью место в моем девичьем сердце, и я как завороженная перебирала ногами, подходя ближе. Это было неописуемо. Они отдавались музыки так, что это совсем не вязалось с переходом; их место — сцена. Красноволосый был самый позитивный из них — он улыбался во все 32, оглядывая прохожих. И все равно, что они не останавливались — парень был счастлив, что люди хоть немного, но услышали их. Шатен оказался более сосредоточенным и сильным, потому что его руки уверенно и твердо зажимали аккорды — отточено, значит, не любил провалов. И, наконец, светловолосый, чей голос эхом раздавался в метро. Его глаза были закрыты, пальцы по памяти перебирали струны, а сам парень чуть откидывал голову назад, вытягивая каждое слово в песне. Обворожительно. Так и началась эта история. Скорее, нет, она началась, когда Томас, как он представился позже, открыл глаза, и мы встретились взглядами. Он просто улыбнулся мне, а я уже была готова была умереть за него. — Тебе бы подошло, — хрипло прошептал парень, целуя меня за ушком и спуская с небес на землю. — Что? — я закусила губу, сосредоточившись на его действиях нежели словах. — Вот это, — он указал на экран моего телефона, где была фотография девушки в короткой кожаной юбке и чулках. — Сексуально. — Слишком пошло для меня, Томми, — я нахмурила брови, пролистывая дальше. — Я просто заметил, — миролюбиво добавил он, сжимая меня в медвежьих объятиях. — Но, если ты будешь так разгуливать по улице, я тебя задушу. — Чёртов собственник. Я откинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Он улыбался. Так сладко, что хотелось раствориться в этом моменте или поставить его на повтор. Моя рука скользнула на затылок, притягивая парня для поцелуя. Живот больно и одновременно приятно сводило каждый раз, когда Томас целовал меня. Может, это и есть бабочки? // Конец флэшбэка Горло неприятно раздирало от слезливых воспоминаний, поэтому я попыталась совладать с собой и молча села за стол, не привлекая внимания. И тут взгляд упал на шоколад, что лежал передо мной. Молочный с фундуком. Почему, Томас? Ты знал, что я приду? Совпадение и тебе подарили? Отбросив странные мысли, я стала осторожно наблюдать за парнем. — Я могу помочь, — робко предложила я, видя, как Томас роняет коробку и мусор разлетается вновь. Он не приучен к уборке. — Я справлюсь, — его голос выражал лишь раздражение, но сам парень даже не взглянул на меня. — Хорошо. Я всегда говорила «хорошо», что совсем не несло истинного посыла — я просто не хотела нервировать Сангстера и докучать ему. Я молча наблюдала, как Томас неуклюже наводит порядок в уютном жилище, но мусор раз за разом возвращался на свои места, вываливаясь из рук. Напряжение тонкой струной висело в воздухе, раздражительно скрипя по нервам. Томас с психа пнул хлам и, отвернувшись, замер. Он злился на ситуацию и на чёртову меня, которую, наверное, мечтал убить. — Прости меня, — прошептала я, сжимая вспотевшие ладошки под столом. — Закрой рот! — рявкнул Сангстер и пошёл к куртке, доставая сигареты. Вставив одну между зубов, парень вновь стал одеваться, чтобы уйти. Ему было плохо. Растерявшись, я не нашла ничего лучше, чем быстро подойти к нему со спины и обнять, прижимаясь щекой к лопатке, ведь он не успел надеть куртку. Я боялась его отпустить. Во всех смыслах. — Отойди, — уронив сигарету, буквально приказал Томас, но мои руки не убирал. Нравилось или было противно прикасаться? Скорее, все вместе. — Не хочу. Я дрожала, осознавая, как давно не была так близко к нему. Это приносило практически физическую боль. — Я.сказал.отойди.от.меня, — внутренности сжались от его грубого голоса. — Томми, — жалобно заскулила я, чувствуя, как начинают катиться слёзы. — Пожалуйста, — слова застряли в горле. — Нет! — не выдержал Сангстер и, убрав мои руки, развернулся лицом. — Даже не начинай эту херню. Я не поведусь. — Прости-прости-прости, — я позорно разрыдалась перед ним. — Мне страшно стыдно из-за этого, но я клянусь, что ничего не было! Я бы не посмела. Ситуация и правда была паршивая. В канун Нового года Томас решил съездить к своей младшей сестре, которая живет с бабушкой, передать подарки, деньги и просто повидаться, а я в то время осталась в городе, и мои друзья по школе позвали отмечать праздник вместе. Конечно, я не сказала Томасу — он был бы в бешенстве. Я не хотела портить ему выходные. В итоге, все стало только хуже. Я перебрала с алкоголем, что было редкостью для меня, и, не в силах вызвать такси, заснула в какой-то из свободных комнат. Под утро я почувствовала, что кто-то лег рядом, но мне было абсолютно все равно. Оказалось, что я спала в обнимку со своим одноклассником, но не более. Но, к сожалению, это все видели, и фантазия у них работает отменно. Им не составило большого труда распустить слухи о «перепихоне по дружбе», что, естественно, узнал Сангстер, когда вернулся. И на следующий день в меня полетел стул, что едва успела убежать и остаться цела. — Ты позволила прикасаться к своему телу! — кричал Сангстер, размахивая руками. — Этого более чем достаточно, чтобы получить клеймо шлюхи. — Ты правда так считаешь? — мой голос сел, что делало меня еще более жалкой. — Это бессмысленный разговор, — выдохнул он, сжимая кулаки и приходя в себя. Томас никогда не кричал на меня. — Уебывай, — парень отвернулся. — Насовсем. Я разбила ему сердце, а сейчас он разбивал его мне. Утирая слезы рукавом, я неподвижно стояла перед ним, дрожа всем телом. И мое действие можно объяснить только порывом глубокого отчаяния — я сняла свитер, оставаясь в одном бюстгальтере прямо перед парнем. — Сумасшедшая?! — воскликнул Сангстер, поднимая вещь с пола и протягивая мне. — Быстро надень, — он держал одежду, но старался не рассматривать мое тело. Да, у нас еще не было близости. — Никто и никогда не видел меня вот так. Ты первый, понимаешь? — не знаю, откуда столько смелости, но я положила ладонь на его щеку, вынуждая посмотреть мне в глаза. — Первый во всем, Томми. С тобой я впервые поцеловалась, попробовала алкоголь, научилась играть на гитаре и прокатилась на мотоцикле, — я сглотнула подступающий ком, но продолжила, — я сожалею, что так вышло. Мне не стоило туда ходить, но ничего уже не вернёшь, поэтому я прошу у тебя прощения. Пожалуйста, не отталкивай меня. Можешь придумать месть или наказание. Абсолютно любое. Но ты мне нужен. Я… я люблю тебя. Он долго молчал, всматриваясь в мои глаза, а после я почувствовала, как мои пальцы стали влажными — по щеке Томаса скатилась слеза. Щелчок. И рука Сангстера оттягивает мои волосы на затылке, а сам парень вжимает мое тело в железную дверь, больно целуя в губы. Томас терзал и кусал их, выплескивая гнев и наказывая меня, а я стонала ему в рот, терпя весь физический дискомфорт. Я заслужила. — Ты безумно меня раздражаешь, когда не слушаешься, — сказал Сангстер, отрываясь и набирая в легкие воздуха. — Я не намерен делить тебя с какими-то мудаками, и если такое еще раз… — Никогда, — пообещала я, сдерживая улыбку. Все хорошо? — Не перебивай, — серьезно нахмурился он. — Если подобное повторится, я не уверен, что смогу совладать с собой. Ты готова к этому? — С тобой. За тебя. О тебе, — прошептала я строчки из песни, которую они исполняли в первую нашу встречу, и нежно коснулась его губ. Я чувствовала, как он улыбнулся сквозь поцелуй, а после стал писать языком слова: «Мир разрушен. Чертов апокалипсис. Люди бегут, как крысы. Все в огне. Но главное что? Правильно, моя миссис — С тобой. За тебя. О тебе»