***
— Нет! Нет! И ещё раз нет! Я не собираюсь ничегошеньки объяснять Гроттершам! Итак, возможно, вы спросите что же случилось? Дело в том, что Тане уже надоело наблюдать за тем, как Гробыня «охотится» за Гуней, поэтому и решила помочь подруге. Хотя подругами их не назвать, но и просто знакомыми тоже. — Да ладно? И зачем я вообще решила тебе помочь! Обе девушки замолчали. Никто не хотел продолжать этот бессмысленный разговор. Зачем же наводить лишнего шуму, когда это не принесёт толку? Каждая находилась глубоко в своих мыслях. Но тишина продлилась недолго. — Знаешь, — начала Таня, — я ведь и вправду о тебе беспокоюсь. Ты не спишь почти целые ночи, всё время чем-то занята и часто следишь за Гуней. И я не могу понять по какой причине ты так изматываешь себя. — Так не лезь не в своё дело, — ядовито проговорила её собеседница. Молчание длилось больше, чем того требовалось для продолжения диалога. Атмосфера стала более угнетающей и две девушки сидели друг другу спиной. Гробыня рассматривала свой маникюр, в то время как Таня не могла отвести взгляд от стены. — Это случилось не так давно… Не знаю, что послужило тому, чтобы она поделилась своими мыслями. Да и никто не знает. Гробыня просто рассказывала обо всём, что случилось за последнее время, а Таня слушала, иногда вставляя свои реплики. Склепова рассказывала, ничего не тая, начиная с того, как нашла этот злополучный дневник и заканчивая другими заботами, проявленными к Гуне. — Понятно. Это было всё, что из себя смогла выдать Таня. Данные события, мягко говоря, немного удивили её, а особенно то, что Гуне может нравиться кто-то кроме Гробыни. Но странно было ещё и то, что она сразу не пошла на поиски Гломову, чтобы выяснять, что же означает запись в том дневнике. — А может, ты просто не так поняла? Может, это и не возлюбленная, а, к примеру, подруга детства или двоюродная сестра. Он же, видимо, ещё не понимал, что пишет в дневнике… вот и получилась такая ситуация. Гробыня лишь махнула рукой, что не понравилось Гроттер. — То, что я тебе сказала — моё личное дело, — начала Склепова, — а если ты так и норовишь мне помочь, то сначала со своими двумя проблемами разберись. Тогда, возможно, я и приму твоё сострадание. «А зачем же было обо всём рассказывать?», — хотела уже было сказать малютка Гроттер, но попридержала язык. Как никак нет ничего страшнее брошенной девушки, а особенно если этой девушкой является Гробыня Склепова. И теперь любая лишняя фраза может стать причиной надвигающихся сглазов. Ух! Пригодилась бы сейчас жилетка Ягуна! — Ясно. Делай, что хочешь. Мне пора на тренировку. Достав из-под кровати свой контрабас, она вышла из комнаты, оставив Гробыню наедине со своими мыслями.***
— То есть… ты хочешь сказать, что именно из-за этого Гробыня так себя ведёт? Таня кивнула. Хоть она и сказала, что собирается на тренировку к Соловью, но всё же откуда Склепове знать, что никакой тренировки и вовсе нет? Вместо этого она заскочила к Ване и Баб-Ягуну, чтобы те помогли воссоединить ту проблемную парочку. — И как, по твоему мнению, мы это сделаем? — Спросил Ванька, — Мол, Гуня, у Склепши твой дневник. Иди и поговори с ней о некой Глумовой Ние. Зная Гробыню, она бы ему высказала всё, но при этом ничего. — Всё, но ничего? — Переспросила Таня, — Бессмыслица!.. Но, если так подумать, то она и не это может… Но не лучше будет самим узнать о той девушке и там уже раз… — продолжила было девушка, но ей помешал договорить Ягун, который неожиданно начал смеяться. — Эй, ты чего это? — Спросила почти шёпотом рыжеволосая. Ей эта ситуация определённо не нравилась. — Ягун, перестань дурачиться! — Минуту спустя подал голос Ванька Валялкин. — Я? Дурачусь? А вот и нет, дружище, я не дурачусь, — сквозь смех проговорил лопоухий парень, — мне тут вспомнилось кое-что, что может разрулить все дороги в Запутайпутаево. — И что же именно? — А это уже потом. Нам бы сначала устроить им встречу. Тут Ягун немного призадумался. — Можно у Лестницы Атлантов, — предложил Ваня, — но лучше это сделать, когда вся школа будет уже видеть десятый сон. — Нет проблем. Осталось только выкурить их из своих комнат. — Но этим уже занимайся ты. — Ладно, парни, после ужина начнём действовать, — подала голос рыжеволосая ведьма. Что-то ей подсказывало, что выкуривать Гробыню с Гломовым придётся в буквальном смысле этого слова. — Встречаемся у Лестницы Атлантов? — спросил Валялкин. В ответ последовал кивок.