Зая

      20 января. Ваня вновь пришёл к Марии. Как ему показалось, в кабинете было слишком мрачновато, несмотря на то, что день шёл в самом разгаре. Всё эти оранжевые шторы. В них вся беда.       — Здравствуйте Иван, у меня для вас хорошие новости. Я проконсультировалась со своим коллегой терапевтом, и он посоветовал одно очень действенное снотворное, — сразу с порога заявила психолог и вручила ему бумажку с названием препарата. Мария была в таком же костюме, как и в прошлый раз, только не в бордовом, а в белом. Ваня прочитал название на рецепте, но ничего не стал говорить. Он уже принимал это лекарство и многие другие, которые выписывали ему врачи. Но звонок всегда заставляет проснуться, даже когда он мертвецки пьян. Об этом он скромно умолчал. Просто поблагодарил и уселся на диван.       — У меня ещё есть одна проблема, доктор, — начал он, чувствуя себя немного нервозно. Это и понятно, он собирался впервые рассказать кому-то о людях, которых он постоянно видит. Вечером, когда идёт на работу. Ночью в окно, когда зашторивает шторки.       — Давайте разберём, — Мария вновь придвинула кресло и села ногу на ногу с тем же ежедневником, чтобы фиксировать, как она сама решит, важные и интересные моменты их беседы.       — Я… — он хлопнул ладонью по своей коленке. А это оказалось совсем не просто, говорить правду, — Я… Вижу людей, — сглотнул застрявший ком, взглянул на психолога и продолжил, глубоко дыша, ведь после этого разговора его могут увезти в каталажке прямиком в дурку, — Необычных людей.       — Необычных людей? — озадаченно вскинула бровь Мария, улыбаясь одним уголком рта.       Ваня задумался, как описать так, чтобы было понятнее.       — Вы смотрели Слендермен?       Мария сделала вид, что вспоминает:       — Это фильм какой-то? Нет, не припомню.       — Бабадук? Дом странных детей?       Мария покачала головой:       — Это какие-то ужастики?       — Да, — он облизнул пересохшие губы и тут же вытер их рукой, — Во всех этих фильмах есть чудовища с длинными ногами и руками. Они очень высокие. Метра три в высоту, — выпалил он, снова облизывая губы.       — И вы видите этих чудовищ? — казалось, Мария была ничуть не удивлена.       — Нет, не чудовищ… Они как люди. У них точно такая же одежда…       — Вы видели их лица?       — Нет! Нет, что вы! — отрешённо бросил он, будто ему предложили нечто непристойное. Он, сам того не осознавая сел боком, положив ногу на ногу и обняв себя руками.       — Как давно вы стали их видеть? — Примерно через пару месяцев, как умерла моя жена, — на самом деле он не помнил, когда начал видеть этих существ. Вполне возможно, что прошло намного больше времени.       — А как давно умерла ваша жена?       — Год назад, — в этом он не сомневался, поэтому ответил уверенно.       Но психолог нахмурилась и пролистала свою записную книжку на пару страничек назад.       — В прошлый раз вы сказали, что ваша жена скончалась в две тысячи пятнадцатом.       Ваня пожал плечами, не до конца осознавая, к чему она клонит.       — Иван, прошло уже четыре года.       Такая новость заставила Ваню застыть с открытым ртом, а потом и рассмеяться, словно над хорошей шуткой. Да за кого она его принимает вообще? За дурачка проходного? Неужели он мог пропустить мимо носа целых ЧЕТЫРЕ года?       — Четыре года… — повторил он словно эхо, уже не смеясь. И в самом деле, он никогда не занимался таким унылым делом, как подсчёт дней, месяцев и годов. Для него всё случилось вчера. И этот ужас будет преследовать его до конца жизни, потому что их не разделяют годами, их разделяют всего одним днём. Вчера и завтра.       — Значит, я вижу их немного дольше… — с видом потерянного человека вымолвил он.       — Скорее всего галлюцинации вызваны хроническим недосыпанием, — начала психолог уверенным тоном знающего человека, — Возможно, вы замечали ещё что-нибудь. Например, голоса… Когда вы оставались дома один.       Голос в телефонной трубке мёртвой жены подойдёт?       — На прошлом сеансе вы упоминали о повторяющемся звонке, который вас будит в одно и то же время, — заговорила Мария. И Ваня вдруг отметил, как резко изменилась обстановка. Стало ещё темнее, будто скоро повечерело. Всё вокруг поплыло, словно его опоили.       — Разве я рассказывал об этом на прошлом сеансе? — недоверчиво спросил он, видя, как ноги Марии в капроновых чулках становятся худыми. Не просто худыми, а такими будто жир под кожей исчезает прямо на глазах, испаряется сам по себе. И кожа натягивается на кость, как плёнка на деревяшку. При этом они удлинились. Он даже готов был поклясться, как услышал треск костей. С руками стала происходить та же история. Ваня не выдержал, подскочил, и раскрыл эти чёртовы шторки. Яркий солнечный свет озарил помещение и теперь Мария ни в кого не превращалась.       — Что-то не так? — взволнованно поинтересовалась Мария, — Вам нехорошо?       — Я ведь не рассказывал вам о звонках… — он посмотрел на психолога, словно ожидал там увидеть кого-то другого. Возможно, Нострадамуса…       — Вы не помните?       — Я… Я… Если бы я рассказал, то запомнил бы… — но он не был уверен. Схватившись за голову он уселся на место.       — Иван, все, что с вами происходит, связано с вашим прошлым. И бессонница берёт свои корни оттуда. Я постараюсь найти причину, но вы должны быть со мною честны. Понимаете?       Он кивнул.       Он всё прекрасно понимал. Эта дама ему ничем не сможет помочь. Она просто отрабатывает отведённое им время. И оттягивает его на всё новые и новые сеансы, прикрываясь тем, что ей нужно время для размышлений.       Четыре года?! Господи, куда же они делись?!       — Купите снотворные и принимайте согласно инструкции. Встретимся с вами через два дня, — проговорила Мария, захлопнув записную книжку.       Ваня и в самом деле зашёл в аптеку и купил прописанное снотворное, не особо надеясь, что ему это как-то поможет.