Музыкальная шкатулка

      Комната оказалась не такой большой, как остальные на этом этаже и прежде, здесь, молодой принц не бывал, хотя, как ему казалось, он знал этот замок как свои пять пальцев. В детстве он любил прятаться в разных комнатах, и подолгу изучать их содержимое: старинные гобелены, поражающие своим великолепием статуи из белого камня, картины, разной величины, начиная от натюрмортов и портретов, заканчивая изображением целых битв, которые казались маленькому Хонбину чем-то неизведанным и манящим. В детстве он мечтал поскорее вырасти и принять участие в сражении огромных масштабов, может даже погибнуть в бою, защищая свой народ. Прошли годы, теперь он вырос и возмужал. Единственный наследник трона. Любимый своими родителями и народом. Красивый и образованный юноша, у которого есть все, чего он только пожелает, как могло показаться на первый взгляд. Но ему всегда хотелось чего-то более возвышенного, он стремился узнать как можно больше в области искусства, прочитал практически всю королевскую библиотеку, рисовал картины, писал стихи, музицировал, занимался точными и естественными науками, упражнялся в стрельбе из лука, помогал отцу в государственных делах. Каждый его день был расписан по минутам, ему не представлялось возможности даже в выходной день понежиться в кровати, забыв обо всем на свете. Поэтому, когда молодому принцу все же удавалось улучить драгоценные полчаса, чтобы просто побродить по замку, как раньше, в детстве, и побыть наедине с собой и своими мыслями, он радовался этому как ребёнок.       В комнате ощущался стойкий запах пыли и старины, два самых приятных аромата, как казалось Хонбину, они делали его частью чего-то особенного, чего-то большего чем он сам. Он блуждал среди полок, уставленных разнообразными предметами утвари: глиняными горшками, вазами ручной работы, украшенными витиеватыми золотыми узорами, серебряные ложки, фарфоровые чайные наборы и множество других предметов, переживших ни одно столетие. Мебели здесь практически не было, а та, что была, скрывалась под огромными белыми простынями. Комната была плохо освещена, поэтому молодой человек не сразу заметил, средних размеров, закрытый сундук. Подойдя к нему, парень смахнул внушительный слой пыли и попытался открыть крышку. Пришлось приложить немного усилий, деревянная крышка со скрипом поддалась и взору молодого принца открылось огромное количество пергаментных свертков, перевязанных красными лентами. Он осторожно коснулся бумаги, ощутив приятную дрожь, которую испытывал всякий раз, когда касался старинных вещей. Сундук оказался неглубоким, поэтому запустив руку внутрь, Хонбин почувствовал прикосновение чего-то прохладного к своей коже. Он нащупал этот предмет и достал его, поднося к свету. В руке красовалась небольшая коробочка изумрудного цвета, украшенная тонкими переплетающимися между собой ветвями винограда, выполненными из золота. Приглядевшись повнимательнее, молодой принц понял, что это шкатулка. Покрутив её в руках, Хонбин обнаружил небольшой выступ. Осторожно нажав на него указательным пальцем, юноша вздрогнул от характерного щелчка, когда сбоку шкатулки выдвинулся ящичек размером со спичечный коробок. Внутри лежал очень маленький золотой ключик в форме виноградного листа, с заостренным стеблем. Хонбин поддел его, ухватив двумя пальцами, и поднёс ближе к лицу, восхищаясь такой тонкой работой. Любопытство подстегивало его поскорее открыть шкатулку и посмотреть её содержимое. Что-то ему подсказывало, что-то, что скрывает это изумрудное великолепие, намного ценнее. Парень огляделся, одним движением сорвал белую ткань с небольшого кресла, обитого бархатом вишнёвого цвета и осторожно присел на него, сжимая в руках шкатулку. Закрыв глаза на мгновение, молодой принц вздохнул и, вставив ключик в изящный замок, прокрутил пару раз.       Механизм пришёл в действие спустя пару секунд, в тот момент, Хонбин мог поклясться, что слышал как работала каждая шестеренка, запускающая механизм. Резная крышка медленно открывалась. Хонбин осторожно переложил шкатулку на ладонь и облизал, внезапно, пересохшие, губы. Он напоминал себе нетерпеливого ребёнка, получившего подарок в канун Рождества. Но то, что случилось в следующий момент заставило его сердце замереть, а после больно сжаться. Тишину, в которую была погружена комната, озарила неподдающаяся описанию мелодия. Молодой принц неотрывно смотрел на музыкальную шкатулку, но, кажется, уже не видел ничего, мелодия, напоминающая звон колокольчиков, ранним зимним утром, казалась осязаемой, она полностью завладела его разумом с первых секунд, медленно и сладостно проникала под кожу, оплетала его душу. Парень даже не моргал, поэтому в тот момент, когда крышка открылась полностью и оттуда на небольшой платформе, кружась, вокруг своей оси, поднималась изящная фигурка, молодой принц вздрогнул во второй раз. Это был юноша, полностью облаченный в белые одеяния. Хонбин, как завороженный смотрел на это действо, восхищаясь совокупностью всего этого великолепия. Работа была выполнена настолько тонко, что захватывало дух, и эта мелодия…не была похожа ни на что прежде услышанное им. Внезапно музыка прервалась, а фигурка, исполнив свой грациозный танец, также медленно скрылась в недрах музыкальной шкатулки. Молодой принц ещё две минуты просто сидел, глядя на изумрудное сокровище, пытаясь собрать разбредающиеся в разные стороны мысли. Юноша даже не заметил, как рука снова потянулась к ключику, и снова повернула его дважды. Механизм мгновенно пришёл в действие, кажется, даже быстрее чем в первый. Стук шестеренок, мелодия, которая, казалось, лилась из прекрасного глиняного кувшина в фарфоровый бокал, и изящная фигурка, вновь исполняющая свой грациозный танец. Во второй раз, этот театр одного актёра показался Хонбину ещё более прекрасным, ведь теперь он смог сосредоточиться на деталях. Фарфоровая фигурка юноши, облаченного в белые одеяния, буквально кричала о своей хрупкости и ценности. До мелочей проработанные детали поражали: несколько расстегнутых верхних пуговиц, оголяющих острые ключицы, на шелковой рубашке, заправленной в белые брюки с высокой талией, тонкие изящные руки, распростертые в разные стороны, с выступающими венами, и лицо. Лицо юноши было похоже на лик греческого бога, с ярко выраженными, но в то же время мягкими и аккуратными чертами. Вот только глаз видно не было, длинная чёлка каштановых волос, с серебристыми вкраплениями прядей, скрывала их от взора посторонних людей.       Молодой принц, за свою недолгую жизнь, успел повидать очень много красот, от которых захватывало дух и сбивалось дыхание, но то, что он сейчас испытывал, глядя на свою находку, не находило какого-либо рационального объяснения. Это что-то действительно новое, что-то неизведанное и манящее. То, чего он так хотел. В детстве у него было много музыкальных шкатулок, но все они были идентичны, пусть и по своему прекрасны. Но эта изумрудная коробочка показалась Хонбину апогеем искусства. Чем больше он смотрел на неё, тем меньше ему хотелось с ней расставаться. Но осознание, что он провел здесь итак уже много времени, и что, матушка его, возможно, уже заждалась, заставили юношу одарить «волшебную» коробочку печальным взглядом и поместить её обратно в пыльный сундук. Но с тем лишь отличием, что теперь он знал о своём сокровище и мог в любой момент пробраться сюда, чтобы насладиться мягкой как бархат и сладкой как мед мелодией.