***
Фили уже несколько дней пребывал во дворце Снежного короля, не замечая течения времени, будучи с головой окунувшимся в захватывающие истории и легенды, которые так красочно и интересно ему рассказывал полурослик Бильбо. Слуга короля не обижался на такое прозвище, хотя оно и было отчасти издевательским. Проводить время с принцем было даже приятно, пока он не начал зло подшучивать над ним и откровенно смотреть свысока. Принц был не по годам умен и глотал книгу за книгой, скороговоркой пересказывая их содержание, постепенно начал разбираться в политике и даже критиковал некоторые решения древних королей. Изучать историю и географию, которые раньше казались скучной и ненужной рутиной, оказалось до того интересно, что принц засиживался в библиотеке до поздней ночи, пока Бильбо с ворчанием не отправлял его в покои. Сам Снежный король приходил каждый вечер, чтобы выслушать от наследника подробный доклад о прошедшем дне. На Бильбо, к одновременной радости и огорчению слуги, он почти перестал обращать внимание. Зато Фили удостоился даже сдержанной похвалы, столь редко звучащей из уст короля, что Бильбо сначала показалось, будто он ослышался. Одним утром в покои принца король пришел лично, чего раньше никогда не делал. Мальчик к тому времени уже успел встать и навести в спальне педантичный порядок, предварительно расчесав волосы и заплетя на них несколько кос, как у короля. Тот вслух ничего не сказал, но очень внимательный глаз мог бы заметить секундное одобрение, проскользнувшее в равнодушно ледяном взгляде. Фили тут же выпрямился и поклонился, как его учили в первый день. Теперь он понимал всю важность почтения к старшим и соблюдал его неукоснительно. — Доброго утра, юный принц. Сегодня тебе предстоит важный день, к которому я готовил тебя на протяжении всего времени, — Фили молча слушал, не задавая никаких вопросов. Он знал, что все, что ему положено услышать, он услышит, а лишние вопросы только вызовут неудовольствие. Король поощрял любознательность и жестоко карал любопытство. — Я проведу для тебя последнее испытание. Оно не является чрезмерно трудным, но от него зависит то, сможешь ли ты стать мне достойной сменой. — А какими же были первые испытания? — удивился Фили. Ведь все это время он только учился под руководством Бильбо, но никаких испытаний не было и в помине. — Первым стала наша с тобой встреча, — снисходительно усмехнулся король. — От нашего с тобой разговора зависела твоя дальнейшая судьба. И твой ответ меня более чем удовлетворил. Вторым стало твое пребывание во дворце, твои попытки слиться с ним, прочувствовать, стать единым целым. И мне приятно осознавать, что помимо меня появилось еще одно живое существо, столь же сильно преданное этому месту. Я чувствую в тебе внутреннюю силу, Фили, чувствую ту неповторимую королевскую черту и готовность стоять на своем до конца. Ты доказал свое стремление служить мне и учиться у меня, сроднился с этим местом и понял, принял его в себя, отдал часть своей души и взамен получил сердце Одинокой горы. Она приняла тебя, Фили. А теперь тебе осталось лишь проявить те качества, которые необходимы будущему королю. Следуй за мной, я все тебе покажу. Фили молча кивнул и последовал за королем. В его сердце появилась гордость, но гордость злая и самолюбивая. Сам Снежный король восхвалял его и назвал достойным! Его, а не кого-то другого приняла сама Гора! Его, а не тех заносчивых мальчишек или маленького надоедливого братца… При мысли о Кили он неожиданно споткнулся на ровном месте, чуть не наступив на роскошную мантию короля. Тот обернулся и вопросительно приподнял бровь. — Что-то сейчас заставляет твою душу терзаться в сомнениях, — неожиданно жестко отрезал он, нахмурившись. — Что бы это ни было, король должен быть уверен в себе и своих решениях! Что вдруг помешало тебе? Отвечай! — Я не сомневаюсь, Ваше Величество, — Фили смело и дерзко смотрел в глаза королю, но разгневанный потемневший взгляд заставил мальчика содрогнуться и сказать правду. — Брат. Я вспомнил моего брата и мать, Ваше Величество. — Родичи — это самые близкие для тебя люди, но чаще по крови, а не по духу. Если они не разделяют с тобой одной цели и взглядов, то грош цена таким родичам, — король вновь отправился вперед, но внезапно спросил. — Расскажи мне о своем брате. Я должен знать, что именно заставило тебя сомневаться. — Он… Кили мелкий. А еще приставучий и надоедливый, — Фили фыркнул. Король бросил на него слегка насмешливый взгляд. — Мы с ним постоянно были вместе, он и на минуту не отходил от меня. Всегда задавал много дурацких вопросов и болтал без умолку. Но нам нравилось вместе сидеть у окна и смотреть на метель. Тогда матушка Дис нам впервые рассказала о вас. — Кто рассказала? — вдруг переспросил король. — Матушка Дис. Она умная женщина и сильная. Потеряла всю семью и растила нас одна, — Фили не понял, почему вдруг короля так заинтересовала его мать, но в памяти был еще слишком свеж свирепый взгляд, колющий как суровая ледяная метель, когда он проявил интерес в отношении его прошлого. — Я тебя понял. Но теперь твоей семьей стала Гора и я, поэтому можешь смело забыть о том, что было раньше. Здесь тебя ждет куда более свободная и правильная жизнь. Весь оставшийся путь король молчал. Фили молча шел следом, с плохо скрытым интересом осматривая ту часть дворца, в которой он еще не был. Когда они уперлись в огромные толстые двери с невероятной красоты рельефом, король открыл их и провел принца внутрь. Если раньше от восторга у него сверкали глаза, то сейчас он совершенно беззастенчиво открыл рот, сразу догадавшись, что попал в святая святых — Тронный зал Ледяного короля. Высокий сводчатый потолок, едва видный в полумраке, держался по краям на массивных колоннах грубой рубленой формы, которые неожиданно гармонично и полноценно смотрелись на общем фоне. На темных стенах с лепниной ложных окон не было ни портьер, ни картин, но они и так казались бы лишними. Со всех сторон зал будто бы светился собственным таинственным сиянием, исходящего от лучей снаружи и разбивающегося о лед. Фили казалось, что он попал в одну из многочисленных книг королевской библиотеки. Посреди зала на небольшом столе лежало множество тончайших ледяных осколков, переливающихся на свету. Король провел мальчика ближе. — Это осколки волшебного зеркала, с помощью которого я мог наблюдать за внешним миром, ища себе достойную смену. Аркенстон, так оно называлось. Из него я прошу тебя сложить лишь одно слово — «честь». Ты проявил отвагу, преданность и упорство, а теперь лишь осталось доказать, понимаешь ли ты смысл этого слова. И тогда практически ничто не будет отделять нас, тебе не понадобится так много времени, чтобы впитать в себя все необходимые знания. Весь мир будет у твоих ног, стоит тебе преодолеть этот рубеж. Фили завороженно смотрел на обманчиво веселый и приятный блеск ледяных осколков и лишь кивнул в ответ, не найдя в себе подходящих слов.***
Кили просыпался тяжело, будто вырываясь изо всех сил от пут противного и вязкого сна, до сих пор замедляющего ход мыслей. Где он? Что случилось? И почему вокруг так темно? Руки были туго связаны за спиной и сильно затекли, а в ногу впивалось что-то острое. Подергавшись, Кили попытался позвать хоть кого-нибудь, но из горла вырывался лишь тихий хрип. Вдруг сбоку послышалось какое-то шевеление, и к шее мальчика прикоснулось что-то холодное. Вздрогнув, Кили с ужасом понял, что это лезвие. — Один неверный шаг — и тебе конец, — раздался приглушенный голос. Следом за ним последовал суровый окрик: — А ну пусти его! Это ребенок! Вы совсем все с ума посходили?! — Кили увидел в проходе маленькой комнатушки, где он находился, высокий статный силуэт женщины. Та в два шага преодолела разделявшее их расстояние и, отпихнув в сторону стражника, одним движением перерезала веревки и помогла мальчику подняться. Кили старался выглядеть мужественно и не шататься, но голова сильно кружилась и очень хотелось пить, поэтому внушительным он не казался ну ни чуточки. Девушка отряхнула его и сунула в руки фляжку. Кили подозрительно прищурился и понюхал содержимое, но им оказалась обычная вода. Он жадно припал губами к горлышку, чуть не давясь от торопливости и испуга, что драгоценную жидкость отнимут. Его спасительница улыбнулась, потрепав мальчика по голове. Кили недовольно посмотрел на нее, но девушка в ответ лишь шутливо дернула его за ухо. — Не торопись, проныра, никто у тебя воду не отнимет, пока я здесь. — Скажи, а ты ангел, да? — девушка явно опешила от такого вопроса, а стоящий рядом стражник не сдержался и бесстыдно расхохотался. Получив свирепый взгляд, он поспешил ретироваться, все еще сдавленно посмеиваясь. — Нет, я всего лишь человек и бывший предводитель дворцовой стражи, — улыбнулась она, но не успела договорить, как Кили с восторгом ее перебил. — Ты Тауриэль! Леголас мне так много про тебя говорил! Он сказал, что ты самая сильная, ловкая, умная и красивая! А ты еще и ангел! А ты правда в одиночку прирезала десять огромных пауков? А ты убивала варгов? Вот на меня по дороге напал один! А ты видела Снежного короля? Наверное, он бы тебя испугался, ты же такая сильная! Ты выйдешь за меня замуж, когда я вырасту? — тараторил Кили на одном дыхании, вцепившись в руку ошеломленной и растерявшейся Тауриэль. — Стой, стой, рыцарь, не торопись, — засмеялась она. — Так ты от Леголаса? Я бы поотрубала головы этим остолопам за их манеры, но, увы, нас и так осталось немного. Пройдем лучше в зал и поговорим там. За время довольно длительной беседы Тауриэль успела выслушать всю историю Кили, поразиться его отваге и любви к брату и три раза отказаться выходить за него замуж. Но маленький герой-любовник не отчаивался и с завидным упорством предлагал вновь и вновь. Тауриэль же в свою очередь поведала не очень счастливую историю об их уходе из королевства и попытке борьбы с темными тварями. Кили уверенно заявил, что все это из-за Снежного короля и его козней. — Вот найду его, — говорил он, чавкая скудным, но сытным ужином, — и самолично убью! Освобожу Фильку и все земли! Вот буду тогда известным героем, самым сильным и смелым, а ты будешь моей такой же сильной и смелой женой! Только капельку послабее, ведь я же должен тебя от кого-то защищать! А иначе какой из меня герой? Тауриэль лишь громко смеялась на его слова, ласково дергая за прядь волос и грозя пальцем. Кили громко возмущался — что же за тяга у всех людей к его шевелюре? — Просто она очень мягкая и лохматая, — улыбнулась Тауриэль. — Ее так и хочется то ли пригладить и расчесать, то ли еще больше разлохматить. Ты такая растрепушка! — И ты туда же! — обиженно завопил Кили, уворачиваясь от рук стражницы. — Филька меня так дразнит, и ты такая же! Все, я на тебя обиделся! Не буду тебя в жены брать такую вредную! — Что ж… — притворно вздохнула девушка. — Тогда мне придется не помогать тебе и оставить здесь навсегда. А Фили вырастет, оледенеет сердцем и станет новым Снежным королем, когда нынешний состарится, — Кили надулся, но уже не так сильно. Подумав и сделав выводы, он вымученно вздохнул. — Ладно уж, — нехотя махнул он рукой, словно делая одолжение. — Так и быть, женюсь на тебе. Ты же мне поможешь? Я потом тебя отсюда заберу и весь мир покажу! — Никто мне еще не говорил столько всего приятного и романтичного, как такой маленький дерзкий мальчишка, — улыбнулась она. — Наглый ты, Кили. Люблю таких. Тауриэль вывела Кили из маленького зала и вышла вместе с ним на улицу. Мальчик с интересом оглянул их тайную пещеру, скрытую от любопытных глаз зарослями подгнившего плюща и земляными комьями. Он бы даже не поверил, что внутри она такая просторная и пригодная для жилья, если бы сам не вышел только что оттуда. Тауриэль повела его глубже в лес. На одной светлой поляне с редкой жухлой травой, выкопанной из-под снега, пасся исполинский северный олень. — Это олень короля Трандуила, — тихо произнесла она, поглаживая животное по холке. Он с интересом взглянул на нового гостя огромным темным глазом. — Незадолго после нашего ухода Трандуил был ранен во время сражения и отправлен во дворец, а олень убежал. Его перехватили мы. Поэтому пока он живет с нами и дожидается своего часа. — Красивый… — завороженно произнес Кили, едва дотягиваясь до живота оленя и пытаясь его погладить. Тот опустился вниз и ткнулся теплой бархатистой мордой мальчику в щеку. Кили засмеялся, целуя животное в нос. — А почему вы не отправите его обратно? Король наверняка расстроился, что его олень убежал. — Потому что здесь он был нужнее, — железным тоном произнесла девушка. — Трандуил носу не показывает из своего дворца, а мы каждый день сражаемся с полчищами тварей. Мы старались не гонять зря оленя и беречь его. И, как видишь, нужный момент настал. С утра ты сядешь на него и отправишься в путь по тропе, которая ведет к выходу из Лихолесья. Не бойся заблудиться, олень тебя выведет. В глубине леса живет мудрый лесовик и шаман Радагаст, он даст тебе совет и поможет. На том и порешили. Кили очень расстроился, что Тауриэль придется остаться здесь и командовать немногочисленным войском, но выбора не было. «Это твой путь, — говорила она. — И тебе предстоит пройти его самостоятельно. Никто не в силах спасти брата вместо тебя, его судьба лишь в твоих руках». Кили горячо поблагодарил ее за совет и помощь, клятвенно обещая, что еще обязательно вернется к ней и заберет ее домой. Рано утром Кили выдвинулся в путь. Тауриэль и остальной отряд вышли провожать маленького храбреца все вместе, наперебой прощаясь и желая удачи. Стражники даже извинились за свое поведение, вынужденно отделавшись от мальчика неслабыми щелбанами. Кили наконец почувствовал себя отомщенным. Уже перед тем, как тронуться в дорогу, он отозвал Тауриэль в сторону. — Это тебе на память, — смущенно пробурчал он, сунув ей в руки свой медальон. — Это от матушки. Надпись на нем гласит клятву обязательно вернуться. Не успела Тауриэль что-либо ответить, как Кили, пользуясь тем, что она присела на корточки, поцеловал ее в щеку, покраснев, как вареный рак, и ретировавшись к оленю. Девушка лишь с грустноватой улыбкой посмотрела ему в след, прижав кулон к груди в области сердца. Через долю мгновения олень во весь опор понесся по тропе вглубь леса, унося вместе с собой маленький силуэт отважного человечка.