Твоя душа — моя обитель.

Я падал, и свист в ушах уже стал привычным. Без него я бы наверняка заснул ― до того долго я летел. Земля была ещё так далеко. Мне уже ничего не хотелось. Ни видеть, ни слышать. И дело даже не в том, что меня утомило падение. И даже не в том, что я покинул свой дом навсегда. Просто я чувствовал крыльями, как там, высоко-высоко надо мною, сама небесная твердь трещит и сверкает, разрываясь от твоей мощи. Ты падала вслед за мной. Мне было грустно и тошно. Я сделал свой выбор ― быть ближе к людям. Мне хотелось понять их лучше. Нет, не для того, чтоб помочь. Они были мне интересны. Они не такие как мы. Я не знаю, зачем им нужно спать и есть. Мне это неясно. Я разумом понимаю, с какой целью, но смысла не вижу. Ты падала вслед за мной. И мне становилось дурно, от осознания того, что за моей спиной. Пускай и неблизко очень, но всё же. Ты ― первый архаигел первого Мира. Того мира, который был до Адама и Евы. В котором все те, кого теперь зовут ангелами, были архаигелами. Ты ― второе после Иисуса творение Бога на свете. Помнится, он тогда создал всё тоже самое, что и сейчас, но намного сильнее. А затем уничтожил всё, и сотворил намного слабее. Уничтожил всё. Кроме тебя. Иисуса. И Дьявола. Вас двоих он не тронул ― вы его первенцы. Ты и подавно его единственная по сей день дочь. А теперь мы, ангелы второй вариации Мира, кажемся по сравнению с вами... Да даже сравнивать не стоит. Ты падала вслед за мной. И эта мощь не давала покоя. Но что для меня всегда было странно ― ты не подавляла, но восхищала. И благодать твоя, столь колоссальная, по сравнению с нашей, не влекла к зависти или боязни, нет, она словно возвышала нас самих через тебя. "Ты была создана для того, чтоб показать: своим собратьям, что значит сила, облачённая в смирение и благоразумие; людям ― какова Божья любовь к ним." Это ты услышала от Отца, когда родилась светом в его ладонях. И мы гордились тем, что твои братья. Ты падала вслед за мной. А я до сих пор думал: "Зачем?" Ты сказала, что желаешь того же. И преследуешь те же цели. Я не поверил своему разуму. Как может архаигел говорить такое? В тебе более знаний, чем в каждом из нас, и ты чего-то не знаешь? Ты утверждала, что тебе интересны люди. Но я чувствовал тоску в твоей душе. Это хорошее свойство ангелов ― чувствовать душу. Ты падала вслед за мной. И я решился обернуться. Преодолев сопротивление ветра, ведь моё тело отчасти стало физическим, после того, как я ушёл с небес. Ушёл... Вернее, спрыгнул, как последний трус, сразу, как только признался Творцу в своём намерении. Не оглядываясь на поражённых братьев, на твоё потускневшее лицо, на престол посреди неба, с восседающим на нём Отцом, который, как подобает всеведущему, знал о моём решении и поступке ещё до того, как идея эта зародилась в моём сердце. Ты падала вслед за мной. Я удивлённо посмотрел на тот сияющий сгусток света, что стремительно несся ко мне. Отчего же ты настигала меня так быстро?.. Я ― Падший, изгнанный насильно с небес. Мой уход с неба ― уже провинность. И если бы я не поспешил, то действительно был бы сброшен силой. Ты ― Павший, ушедший с небес добровольно. Прецедентов, подобных этому ещё не было. Но ты не должна была потерять своих архаигеловских сил. И не потеряла. Ты покинула небо, оставшись архаигелом, и не став демоном. "Исключение из всех моих правил, отрицание всех моих законов." Так кажется, тебе сказал Творец, спустя мгновения после твоего создания? А вот я начал превращаться в демона ― мои крылья на глазах лишались перьев. Они неравномерно лысели, где-то уже проглядывали кожистые чёрные проплешины, нового, демонического обличья. Ты падала вслед за мной. Мне ли быть этого достойным? Нет. Ведь падала ты не просто следом за мной, ты падала для меня, чтобы быть на Земле со мною. В своих раздумьях о тебе я не заметил как мы приблизились к поверхности. Мне грозило быть сожжённым заживо. При падении в атмосфере. У демонов есть ритуал, эдакое приветствие новеньких в своих рядах. Они встречают нового Падшего в самом начале атмосферного слоя. И тормозят его падение, сцепляясь своими крыльями. Но мне этого не надо. Ни за деньги не нать, ни задаром. Так, кажется, говорили люди, когда абсолютно не желали чего-то? Меня перекосило, от одного только ощущения приближения их душ. Тёмных, чёрствых, отсыревших. Я так часто и долго наблюдал за людьми с неба, что через них понял всю отвратительность демонов. И, перестав воспринимать их как своих равных по силе врагов, я стал смотреть на них как на отталкивающих, мелочных, алчных тварей. Ты падала вслед за мной. Они это почувствовали. Их не стало ещё до того, как они осознали весь ужас сей встречи. Ты уничтожила их, не приложив никаких усилий. Они испепелились в твоей ауре, что распростёрлась на многие мили вокруг. "И знай, Дитя моё, что не будет во всей Вселенной поступка, которого я тебе не прощу. Кроме одного: убийства невинного и клеветы на невиновного." Уход из дома в списке смертных грехов не значился. А значит, ты ещё можешь повернуть назад, и, взлетев, приземлиться у подножия престола Бога. Так зачем же?.. Ты падала вслед за мной. Уж лучше б не падала. Моей и без того истерзанной сомненьями душе было бы легче и проще. Перед падением я чувствовал твоё внутреннее утверждение: "Если ты упадёшь ― я пойду за тобой." Да за что же мне это! Мне чудится, будто я виновник твоего отсутствия на небе. Хотя решение принимать не заставлял. Всё добровольно. Ты падала вслед за мной. Ты поравнялась со мной. В душе твоей я видел не печаль уже, а горе. Но сожалений о выборе нет и поныне. Я снова ощущаю этот трепет. От осознания чего-то гораздо более мудрого, дальновидного и проницательного рядом со мной. Я самому себе кажусь ребёнком, хотя и прожил миллиарды лет. Твои крылья невообразимы по размерам. Я вижу их в раскрытом виде впервые. Ах, если бы люди только могли это видеть! Но мы для них незримы, до тех пор пока не возжелаем обратного. Всё во мне восхищённо замирает в момент понимания того, что этими крыльями можно запросто окутать всю эту планетку. Ты падаешь вслед за мной. И силой своей препятствуешь моему сожжению. Мне снова тошно. И теперь уже жутко. Нет, не от скачка. А от внезапного озарения. Я демон. Теперь демон. И пищей моей мне отныне будет служить плоть бывших братьев. Зачем ты пошла за мной! Ведь ты это точно знаешь! Но в душе моей, по твоей воле, начинает теплиться надежда на иной исход. Ты уверяешь меня в том, что не дашь спуститься в эту пучину. И приложишь все свои немалые силы, чтоб воспрепятствовать этому. Ты падаешь вслед за мной. Я тебе верю. Не могу не верить. Таково твоё свойство - ты можешь почти всё. И мы почти у цели. Вот они, облака. В последние минуты полёта ты даёшь мне понять, что на Земле мы будем порознь. Ты не обещаешь мне почти ничего. Кроме одного. Оберегать от самого себя. От моих, теперь уже природных порывов сожрать ангела. Ведь я теперь демон. И ничего романтичного в этом нет. Но ты пресекаешь попытки даже помыслить о том, что я сорвусь и скачусь по наклонной. Ты будешь стражем моих нравов. Моих моральных устоев. Я безгранично рад этому ― ведь лучшего стража и не сыскать. Ты падаешь вслед за мной. Мы приземлились. В каком-то пустынном каньоне. Закатное, тёплое, красноватое солнце даёт длинные тени. Вокруг ни души. У меня немного подкашиваются ноги, в конце концов, я впервые на них стою. Ты даешь мне сил выстоять. Я всем своим естеством ощущаю твою поддержку. И физическую ― твоя благодать укрепляет мои ткани, мышцы, органы; и моральную ― несколько страшных минут назад я в панике чуял, что не прочь отведать тебя ― теперь от тех порывов остались лишь неприятные воспоминания. Ты молча смотришь на меня. Спокойно. Разворачиваешься, отдавая полы своего белоснежного одеяния на растерзание пустынному ветру, и как ни в чём не бывало уходишь. По своим делам. Тебе интересны одни люди, мне ― другие.

Ты падала вслед за мной. Тебе было больно и плохо ― но ты улыбалась.