Танец Бессмертных

      Стоя на вершине Хиарментира они смотрели на край вечного света, раскинувшийся у их ног. Окружённый кольцом величавых гор, возносивших к безмятежному небу свои жемчужно-серебряные вершины, он казался преувеличенно-ярким и вызывал отталкивающее ощущение нереальности. Всё здесь выглядело каким-то неправильным, а точнее наоборот – слишком правильным. Трава – слишком сочной, деревья – слишком ровными, а цветы и вовсе казались безупречными каждым своим лепестком и изгибом. А благоухали так, что их неземные ароматы можно было ощутить издалека. Даже капли росы на листьях сверкали словно бриллианты.       Краски в Благословенных Землях были гораздо насыщеннее и богаче, а воздух светился и мерцал своим внутренним светом, из-за чего все предметы виделись глазу такими, какими-то не настоящими что-ли. Ощущение того, что красота этого места – мираж, усиливалось при виде устремившихся в поднебесную высь хрустальных шпилей Валмара. Сотканные из чистого света они сияли в прозрачном воздухе, вставая над лугами и лесами Благословенной Земли. Остроконечные башенки, соединены стрельчатыми арками грациозных мостов, походили друг на друга но не повторялись. Тонкие, филигранные, созданные на миг, растянутый в Вечности.       Со стороны казалось,что и лёгкого дуновения ветра будет достаточно,чтобы разрушить эти тонкие конструкции. Город выглядел не просто хрупким, а эфемерным, будто был создан не руками каменщиков, а возник из Песни и сам являлся Песней. Её отголоски до сих пор отдавались среди дорог, покрытых алмазной пылью, что дрожала в воздухе мириадами искр. Острые и прямые лучи, бившие с пылавшего мертвенным светом неба, заставляли её сверкать, окутывая Город Валар слепящим маревом. Его немеркнущие лучи окрашивали дома, дворцы и башни в самые диковинные оттенки белого, какие только могло нарисовать воображение.       — О, Валинор! Прекрасный в совершенстве своей неизменности, но не знающий жизни, – произнёс мужчина, стоявший на краю скалы. Высокий и статный, он был прекрасен обликом и облачён в облегающие чёрные одежды, сотканные из ночной темноты, что простиралась за спиной, но бессильна была достичь Благословенного Края. Бледное, не человечески-красивое лицо, обрамлённое летящими по ветру длинными, чёрными волосами было отмечено печатью многовековой мудрости и оставалось спокойным. Лишь светлые, до прозрачности глаза, цвет которых никак не удавалось определить, сверкали как звёзды, выдавая внутреннее волнение.       Тревогу, за судьбу Арты и её детей. Ибо он был Мелькор, Возлюбивший Мир. Владыка Тьмы, издревле Обручённый-с-Артой.       — Слишком долго твоё существование отравляло Арту. Зараза, которую живущие здесь, именуют светом растекалась по миру, медленно убивая его. Удушала жизнь, отравляя моря и океаны. Эта отрава уже достигла до корней гор, и теперь медленно подтачивает кости земли, постепенно просачиваясь к огненному сердцу Арты. Если это произойдёт, то планета погибнет. Вечный Свет оплетёт наш мир словно паутина и удушит его в своих объятьях. И всё ради того, чтобы игрушечное королевство моего брата продолжило своё существование, а его обитатели могли и дальше притворятся, что они наслаждаются жизнью, а не гниют здесь заживо!       Тонкие пальцы Мелькора сжались в кулаки, а брови сдвинулись, обрисовав на точёном лице гримасу истинного страдания.       — Неужели ничего нельзя сделать? – спросила стоявшая рядом эльфийка, со страхом и и надеждой, глядя на Тёмного Валу. Она уступала ему в росте на целую голову, что впрочем не делало её менее прекрасной. Длинные чёрные волосы, водопадом шёлка опускавшиеся до талии, сияющая лунно-светлая кожа, по-эльфийски худощавая фигурка, подчёркнутая узким, спадавшим до пола платьем. Чёрный, отливающий ночной синевой шёлк, подчёркивал изящество её форм. Черты её лица были тонкими и острыми, губы изгибались в иронической улыбке, а огромные серебристо-серые глаза, напоминали озёра, отражающие звёздное небо.       Звали её Мориэль и была одной из последних Эллери Ахэ, которые до сих пор оставались в кругах медленно гибнущего мира.       — Можем,но это легко. Мне потребуется твоя помощь, – глухо ответил тот, обернувшись к самой верной своей ученице. Единственной, кто сумела зайти так далеко и совершить то, что оказалось не под силу ни Гортхауэру, ни наивной дурочке Элхэ – вернуть Учителя, изгнанного за пределы Мира и исцелить от ран, нанесённых ему ненавистью Валар. Прожив тысячелетия и узнав буквально и обо всём, она сумела воспользоваться той силой, которая ещё теплилась в теле умирающей Арты и призвать её защитника. Владыку Тьмы, поклявшегося не позволить бездушным порождениям Единого испоганить мир и привести к гибели его и всех жителей.       — Всё, что угодно, – отозвалась Мориэль, и склонила голову, выражая свою преданность и согласие следовать за Учителем.       До самого конца, каким он ни окажется. Это всегда был её Путь. Наверное, с тех самых пор, как она, будучи ещё совсем маленькой заявила, что когда вырастет, то выйдет замуж не за кого-нибудь, а за самого Учителя. Эта наивная, детская мечта оказалась столь сильной, что смогла выдержать всё – неодобрение других эльфов тьмы, почитавших Мелькора прекрасным, но недостижимым существом, Войну Стихий, три Века Валинорского Плена и ещё большие ужасы, последовавшие за возвращением Крылатого. Но не смотря на все тяготы и испытания, лившиеся на неё как вода из Рогов Ульмо, Мориэль не сдавалась и не отступала.       Она продолжала надеяться, а когда это было нужно – бороться за мечту быть рядом с Мелькором. Конечно, многие хотели того же. Хотели разделить путь своего кумира, которым так восхищались. Но им не хватило сил. Многих просто забрала смерть. Иные и вовсе сбились с пути – отвлеклись на что-то другое, в какой-то момент показавшееся более важным. Даже самые верные ученики Тано, такие как Гортхауэр и Эленхэл, любившие его столь же слепо и беззаветно как и сама Мориэль, сгинули. Первый поддался жажде мщения,позволив себе стать чудовищем. А вторая – потеряла память и даже себя в бесконечной цепочке перерождений.       В конце концов осталась только она. Мориэль, Тёмная Звезда, который суждено было стоять рядом с Мелькором в решающий час и освещать путь к новому миру, который Крылатый собирался создать. В этом всегда заключался её Дар – видеть Путь, ведущий к достижению замыслов Тёмного Валы. Он был силой, а она – направляющим вектором этой силы. Эленхэл хранила память, а Гортхауэр пытался защитить наследие своего создателя и духовного отца. Их взгляды были устремлены в прошлое, которое обратилось в руинах. Мориэль же смотрела в будущее, силясь отыскать среди его бесчисленных вероятностей ту, что приведёт тёмных к победе.       Не ради Арты, как говаривал Мелькор, но из любви к нему. Той самой любви, которая заставляла её идти вперёд и делать то, на что остальные не отваживались. Именно Мориэль, а не Элхэ или кто-то другой подарил ему венок на последнем Празднике Ирисов, прошедшем в Лаан-Гэлломэ. И именно она сидела на коленях у сконфуженного Тёмного Валы, обнимала его руками за шею, говоря, что они никогда не расстанутся, потому что Король Ирисов и его Королева должны быть вместе. И пусть это было по-подростковому-наивно, те слова оказались пророческими. Мелькор и Мориэль были половинами, которым суждено было стать единым целым.       Мелькор улыбнулся Мориэль и явил свою силу. Огромные чёрные крылья, взметнулись за его плечами, серебряные искры вспыхнули в разлетевшихся по ветру длинных волосах, а на челе его зажглось трепетное и живое пламя новой звезды. Крылатый щёлкнул длинными, тонкими пальцами и вокруг них зазвучала Музыка. Медленно, как поток драгоценных камней, она лилась, вбирая в себя мелодии скал и льда, звучащие вокруг них. Свист ветра, щебет упоённых весной птиц и даже шелест облаков на недостижимой высоте. Арта была создана Музыкой, а потому и погибнуть ей суждено было под Музыку и, в танце двух Бессмертных.       Мелькор резко отступил от эльфийки,и чеканя шаг по обледеневшим камням, медленно расправил крылья. Затем, резким движением распахнул их на полную ширину. Он пронзал её взглядом, а она не спешила отводить глаз, как это было прежде, смело принимая его вызов. Взмахнула ресницами, заглядывая в бездонный колодец души Изначального, в неведомой и тёмной глубине которого трепетало пламя,и нежно проведя руками по своему телу,призывно качнула бёдрами. За этим последовал непринуждённый взмах руки в его сторону, и изящные движение пальчиков в которых читалось приглашение. При этом она не опустила взгляда.       Мелькор шагнул ей навстречу, двигаясь в ритме мелодии и чётко выверяя каждое своё движение. Но хоть повадками Тёмный Вала и напоминал лёгкого и грациозного хищника, его шаги заставляли земную твердь содрогаться. Там где ступал он змеились огромные трещины. Уходившие к огненному сердцу мира они источали жар и багрово-огненный свет,оттеснявший мертвенное сияние вечного света. Всего лишь несколько движений Танца произвели больше разрушений,чем Благословенная Земля знала за все эпохи существования.Но это было лишь начало. Когда Мелькор подошёл, Мориэль резко выбросила руку вперёд в протестующем жесте.       И в такт её движению с вершин гор срывались камнепады, отражая желание эльфийки перехватить инициативу. Под каблучками её остроносых туфелек раскалывалась земля, и из трещин её возникал огонь, набухая словно кровь в открывшихся ранах.Мелькор, впрочем, не собирался позволять ученице слишком много вольностей, а потому резко перехватил её руку, притянув к себе. Пальцы его правой руки заскользили пальцами по телу Мориэль, добираясь до талии.Их левые руки соединились, пальцы – переплелись. Изначальный властно притянул к себе тёмную эльфийку и закружил оторвав от земли. Танец Разрушения набирал всё новые обороты.       И по мере того, как двое двигались всё быстрее и увереннее, земля содрогалась всё быстрее, а лава хлынула из образовавшихся в земле трещин, выжигая заразу вечного света. Столбы огня лизнули слепое, небо, и Валинор, сияющий Благословенный Край в одночасье превратился в огромный костёр. На месте Валмара образовалось озеро жидкого огня, а его сияние угасло. Танец, прекрасный в своей разрушительной страсти словно неукротимая сила природных стихий, продолжался, порождая всё новые землетрясения. Чудовищные разломы змеились по зеленеющим долинам и холмам Валинора, расплёскивая вулканический огонь.       Танец Бессмертных становился все неистовее. Повсюду проседали огромные пласты земной коры. Валинор стремительно уходил в первозданные огонь, вместе со всеми своими обитателями. Валар гибли в огне очищения, теряя связь с сорвавшимися с поводка стихиями, а бездушные порождения их воли, называемые майар, следовали за своими создателями. Им суждено было развоплотиться и пребывать в Арте бессильными и бесплотными призраками. И даже в самых отдалённых уголках мира было видно, как нарастает огненное зарево над Благословенной Землёй, и казалось, что сама земля плачет кровью по неразумным, отвергнувшим её детям.       Величественная в своём единении пара продолжала завораживающий, исполненный необычайной гармонии танец. Мелькор вновь оторвал Мориэль от рушившейся земли, а та обвила ногой его бедро, стесняя движения. Вынуждая двигаться медленно и чётко по содрогающейся, брызжущей лавой земле. Борьба, желание доказать своё превосходство – вот чем был этот танец. Эльфийка и Изначальный плели его узор, двигаясь, как единое целое, соприкасаясь телами. А в отдалении с оглушительным грохотом рушились высочайшие пики Окружных Гор, выбрасывая в небо тучи пепла. Расцвеченные огненными всполохами они разлетелись вокруг.       Ничто больше не сдерживало огромные океанические волны, поднятые судорогами земной коры. Сметающие всё на своём пути стены воды, увенчанные пенными султанами, обрушились навстречу рвущемуся из под земли пламени. Огонь и вода встретились, и миг единства их противоположностей породил взрыв, грозившему разорвать мир на куски. Земля содрогалась, разваливаясь на части, а молнии вспарывали задымлённые небеса, едва не разрывая их в клочья. А Мелькор и Мориэль всецело отдались танцу. Он то отстранял её, то снова притягивал к себе, заключая в объятья. Она не сдавалась и раз за разом отталкивала настырного валу.       Отходила, выписывая изящные круги, а затем снова притягивала к себе. В какой-то момент их ноги переплелись, и вала прижался лбом к её лбу. Приблизился, словно пытаясь поцеловать. Едва ощутимые касания его рук на её теле превратились в страстные объятья. И в тот момент, когда Мориэль всё-таки поддалась ему, Мелькор резко оторвал её от себя, заставив сделать несколько оборотов вокруг своей оси и снова приблизил охватывая её губы своими. Этот поцелуй стал завершающим штрихом Танца Разрушения. Валинор рухнул, Музыка умолкла, а Танец закончился. И лишь двое Бессмертных целовались посреди этого первозданного хаоса.       Мориэль стояла,поднявшись на цыпочки и обвив шею мужчины руками, в то время как его рука лежала на её бедре, сминая пальцами ткань чёрного платья. Её глаза были плотно закрыты – она полностью отдалась сладости первого поцелуя, растворившись в урагане, что бушевал внутри и снаружи них, и любви, которой пришлось проделать слишком долгий путь, чтобы расцвести. Когда же она всё-таки открыла их, то увидела Мелькора, смотревшего на неё пристальным взглядом светившихся серебристым светом глаз. Казалось, во всём мире не осталось ничего, кроме беснующегося вулканического пламени, вспарываемого сотнями молний.       — Неплохо... после всех этих тысяч лет, – улыбнулась Мориэль, осматриваясь по сторонам. – И... что здесь будет теперь?       — Всё, что мы захотим, – в голосе Мелькора звучало искреннее и неподдельное счастье. – Огонь выжег гноящуюся язву Валинора. Мир обновился, совершив круг и вернувшись к своему Началу и нам решать, каким он станет теперь. Только мы с тобой.       С этими словами Тёмный Вала взмахнул рукой, заставив облака разойтись и расчистил ночное небо, усыпанное мириадами звёзд. Теперь, грани между Артой и Эа больше не существовало и Музыка Сфер, что жила и будет жить вечно, свободно зазвучала в пределах обновлённого мира, переплетаясь с мелодиями пламени, камней и ветра. Вплетаясь в ткань реальности Арты обновлённой, чтобы остаться в ней навсегда. Равновесие было восстановлено, наконец-то. Это была окончательная победа Тьмы и в такт Музыке Эа, прорвавшейся в очищенный от заразы мир, начала возрождаться Арта Исцеленная. Арта, в которой не было места Искажению.       — Моя леди, позвольте пригласить вас на самый красивый танец во Вселенной, – Мелькор чарующе улыбнулся и подал руку эльфийке (впрочем, эльфийкой ли онa была?) отступившей от него и зачарованно смотревшей на звёзды, мерцавшие сквозь облака.       Мориэль подняла на него глубокий взгляд серых глаз и грациозно вложила свою руку в его. Начался первый танец Арты Обновлённой. При звуках новой мелодии его рука плотно легла ей на спину, на уровень талии. Мелькор слегка притянул Мориэль к себе и плавно повлёк по кругу. Оба двигались бесподобно, словно единое целое, неведомых доселе вершин Гармонии и Единства.       — Есть ли более подходящая Музыка, чтобы строить Новый Мир? – Мелькор улыбнулся уголками губ, чуть ускоряя ритм танца. Мориэль послушно следовала за ним. Оба растворились в поистине божественной Музыке Творения, звучавшей сейчас лишь для них двоих. Терялись среди завораживающих и прекрасных звуков. Его рука всё сильнее прижимала её к нему, но эльфийка не сопротивлялась. Ей казалось, что в этот миг она сама стала Музыкой. А Тёмный Вала всё влёк по кругу свою очаровательную спутницу.       И Мир рождался заново вокруг них. Под Музыку Эа и в Танец Бессмертных.