После всех событий прошло несколько недель.
Январь закончился, его сменил короткий февраль. Снег летел крупными хлопьями, заваливая всё вокруг. Солнышко редко радовало своими лучами. Карина стояла под струями теплой воды и смывала с себя сегодняшний день. Завтра должен приехать Ромка. Она ждёт и предвкушает. Соскучилась. Сил нет. Разлука в два месяца дала о себе знать. В последние деньки стало невыносимо тяжело ждать. — Мамуль, звала? Все хорошо? — спросила Карина, заходя на кухню, где сидела мама. — Даже очень, — улыбнулась Женя, беря дочь за руку и ведя в комнату. Пока Карина была в душе, приехал Ромка. Женя его проводила в комнату, чтобы подождал свою любимую девушку там. Карина встала в проёме и замерла. Она улыбнулась и упала в объятия любимого человека. Он прижал ее к себе сильно, вдохнул влажный запах ее волос и поцеловал. Как-будто не виделись несколько лет. А ведь правда! Когда не видишь любимого человека долгое время, то начинаешь очень сильно скучать. Не хватает родного человека. Хочется ежеминутно быть на связи, знать, чего он делает, как себя чувствует. И когда происходит долгожданная встреча, то «отлипнуть» тяжело. Хочется обнимать долго и никуда не отпускать. — Привет, малышка, — сказал Рома, разрывая поцелуй. — Я соскучился, — прошептал в ответ брюнет. — Я тоже, — ответила Карина, ещё сильнее прижимаясь к нему. Два месяца разлуки даются тяжело. Ни Карина, ни Рома друг друга не ревнуют. Оба уверены в верности. Они на связи были, делились друг с другом планами. И пара знала, что если кто-то идёт гулять, то будет думать о чувствах друг друга. — Дети, ужинать идём, — сказала Женя, зайдя в комнату, где обнималась пара. — Идем, тебя же покормить нужно, — сказала Карина, вспомнив, что любимый с дороги. Счастливая пара прошла на кухню, где стояла картошка пюре и тефтельки, нарезаны салаты. — Ром, какие планы на жизнь? — спросила Королева-старшая. — Забрать Каришку в Москву, чтобы там жить и работать, — сказал Рома, накладывая в тарелку салат. — В смысле? — отложила вилку в сторону Карина и посмотрела на парня. — Какая Москва, я только тут осела, наладила работу, — сказала она. — Каришенька, Евгения Павловна, я пошутил, — улыбнулся Ромка, делая глоток. — В Москве, фирма в которой я работаю, открывают в Туле филиал компании, я им буду руководить, — сказал парень и получил от любимой в бок. — Нельзя так пугать, — выдохнула Карина. — Но через пару лет мы переедем в Москву, — сказал Ромка. — Не обсуждается. — Хорошо, — сдалась Карина. Спорить совсем не хотелось. Она знала, что ни к чему не приведет. — Кого-то ты мне напоминаешь, Ромка, — задумалась Королёва-старшая. — Когда-то твой папа, дочка, так же говорил. — Кстати, Кариш, ты обещала рассказать, что там у тебя с отцом, — сказал Ромка и внимательно посмотрел на любимую, наблюдая за её реакцией. — С папой… Ну он зав. маминого отделения, с ним мы вдвоем ещё не поговорили, — ответила Карина. — У меня времени как-то нет, он не предлагает. — Понятно. Надо вам устроить встречу, — сказал Рома. — Кариш, завтра после работы я тебя заберу, пойдем квартиру смотреть, — вспомнил парень. Не будут же они жить вместе с Евгеньевна Павловной. Взрослые уже. Пора одним начинать жить, справляясь самим со своими проблемами. — Хорошо, — ответила Карина и стала зевать. Работа выматывает.***
— Евгения Павловна, здравствуйте, — поздоровалась Белла, увидев наставницу. — Доброе, Белла, — улыбнулась Женя. — Как дежурство? — Да все спокойно, — ответила Белла, смотрясь в зеркало и поправляя макияж. — Даже не верится. Только стоило сказать это, как в коридоре появился фельдшер Вася. — Евгения Павловна, Изабелла Львовна, принимайте пострадавших, авария в центре, — сказал Вася, заходя с первым пострадавшим. — Каринка, — улыбка с лица Жени сразу же ушла. — Малышка моя, что случилось, — плакала хирург. — Илья Анатольевич, там Карину на скорой привезли, — залетела в кабинет начальника Белла. — Что с ней?! — строго спросил Соколов и встал с места, собираясь выйти. — Вызывай нейрохирургов. Женя не простит, если он не спасет их дочь. — Женечка, тс, все с дочкой будет хорошо, обещаю, — поднимая с колен Женю, сказал Илья. — Илюш, спаси Каришку! Она самое дорогое, что у меня есть, — кричала Женя, а слезы произвольно скатывались по щекам. Кажется, такой он ещё любимую не видел. — Обязательно, — ответил Илья и скрылся за дверями операционной. Он был спокоен, понимал, что сейчас ему паниковать никак нельзя. От него зависит исход операции. А он хочет ещё погулять на свадьбе своей дочери и внуков понянчить. Началась долгая и молчаливая операция. Говорить ни о чем не хотелось. Соколов прекрасно знал, что у него нет права на ошибку. — Бел, а кто это? — спросил Вася, когда Соколов скрылся в операционной и всё успокоилось. — Ну ты вообще, это дочка Евгении Павловны, Карина, — ответила Белла и продолжила заполнять карты. Женя сидит в углу около операционной. Слезы сами скатываются по лицу, тушь потекла, оставив на лице черные дорожки. Женщина не может представить, что с ее маленькой (а для родителей мы всегда остаёмся маленькими детьми) девочкой что-то будет не в порядке. — Евгения Павловна, что с малышкой? — влетел в больницу Ромка, присаживаясь рядом с будущей тёщей. Так пошло, что для Ромы Карина — малышка. — Авария в центре, — отозвалась Королева. — Илья оперирует. Папа Карины. — Евгения Павловна, выпейте, — подошла с стаканом валерьянки Белла. Женя дрожащими руками взяла стакан и выпила лекарство. — Вставайте, Евгения Павловна, пойдёмте в ординаторскую, — сказал Роман, поднимая женщину. — Алло, да, — взял трубку телефона Карины Ромка. — А, Ксения, здравствуйте, это Рома, молодой человек Карины. Карина в операционной, в аварию попала, — сказал он. — Рядом стоит. Хорошо, ждём, — ответил в трубку парень. — Крестная Каришки звонила? — спросила Женя, посмотрев на парня своими заплаканными глазами. — Да. Сказала, что приедет, — сказал Ромка, открывая дверь ординаторской и сажая на диван Королёву. — Спасибо, Ром, — ответила Женя и положила свою голову на его плечо.***
Просторная квартира, большое окно, в которое пробивает свои лучи солнышко. — Юр, Каринка трубку не берет, ничего ли не случилось, — обеспокоенно спросила Женя Кривцова. — Может на операции, — сказал парень, не забывая, кем работает Королёва-младшая. — Нет, я бы знала об операциях, — отозвалась Женя, варя кашу. — Мы же списываемся всегда утром, она спрашивает, как я себя чувствую, она рассказывает об операциях. — Позвони Ромке, он должен сегодня приехать, — подал мысль Юра, допивая кофе. — Точно, спасибо, родной, — ответила Женя и поцеловала мужа. Кривцова взяла телефон и набрала номер Ромки, после долгих гудков, он взял телефон. — Едем, — только и сказала девушка. — Что такое, любимая? — обеспокоенно спросил Юра, когда увидел, что улыбка с лица жены ушла. — Каришка в операционной. Ее оперируют. Авария в центре, — сказала Женя и побежала в комнату, чтобы переодеться. Юра сделал тоже самое. Он знал, как любимой дорога Карина, как она рвется за ней, как она готова идти за неё по головам, как они разговаривают, как ценят друг друга. Многого стоит такая дружба. — Милый, а с Каришей всё хорошо будет? — спросила Женя, сидя в машине. — Конечно, Каришка сильная. Она ещё крестной будет, — ответил Юра и улыбнулся. — Юр, а если бы не Карина, то мы не начали бы с тобой отношения, — призналась Женя. — Карина мне, как сестрёнка. Она всегда рядом, когда тяжело. Не все так могут, — рассказала Кривцова. — Это Карина заставила меня пойти с тобой в кино. — С Каришей всё будет хорошо. Мы поможем ей восстановиться, — ответил Юра и остановил машину около больницы. Женя вышла из машины и потянула мужа за руку. Лишь бы Карина чувствовала, что она нужна.***
Белая реанимация, приборы пищат. Глаза у Карины закрыты. К ней зашла мама и любимый. Женя взяла дочь за руку и поцеловала. Непривычно видеть дочку белой, забинтованной и в проводах. Кажется, когда она была маленькой такого не было. Либо было очень и очень давно, что из памяти стёрлось. — Илья Анатольевич, что с Кариной? — спросил Ромка. — Она сейчас в коме находится, сколько будет она в ней известно только Богу. Но я уверен, дочка сильная. Ей есть для кого жить. У вас пять минут, — ответил Соколов и вышел из реанимации. Он устал. Операция длилась шесть часов. Нелегко спасать дочку. Он до сих пор к этому не привык. Нельзя сказать, что операция была лёгкой. С сосудами немного намучился. Из реанимации вышли Ромка и Женя, на лавочке, как на иголках, сидели Кривцовы. — Как Кариша? — спросила Кривцова. — В коме, — ответил Ромка. — К ней можно? — спросила девушка, смотря на Евгению Павловну. — Вы Женя? Кривцова? — спросил Соколов. Просто про подругу он слышал от Белки. — Да, это я, — сказала Кривцова и поняла, что это папа Карины. «Симпатичный», — промелькнула мысль у девушки. — В виде исключения на пять минут, — строго сказал Соколов, который проходил мимо. — А вы езжайте все домой, Карина будет под наблюдением, у меня дежурство. — Спасибо, Илья Анатольевич, — сказала Женя и полетела в реанимацию. Она аккуратно подошла к кровати, где лежала подруга и взяла ее руку. Ей было непривычно видеть такой вечно улыбающуюся подругу, которая смеётся и относится к жизни с оптимизмом. Сейчас она лежит обездвижена и даже не дышит сама. — Привет, красавица моя, — сказала Женя и обхватила руку. — Знаешь, как сильно я тебя люблю? Сильно-сильно. И мама тебя любит, и папа, и Ромка безумно любит. А ещё я хочу, чтобы ты была крестной моего малыша или малышки. Из тебя получится самая лучшая крестная. Лучше тебя подруги и крестной мамы не будет, — глотая слезы, говорила Кривцова. Она сейчас отдала бы всё, чтобы подруга открыла глаза и поговорила с ней. Чтобы то, что происходит сейчас оказалось сном. — Малышка, ты самая любимая и самая родная, приходи в себя, я очень тебя жду. Я очень дорожу нашей дружбой, — повторила Женя. — А пока, малышка, мне пора, я завтра приду и буду с тобой говорить. Женя поцеловала подругу в щеку, посмотрела на неё, находясь около двери и вышла.***
— Мамочка, пойдем, — в конце черного туннеля слышался тоненький, детский голос, который звал за собой. — Идём, смелее, тебя ждут, — говорил ребенок. Не понятно, какого пола. — Все хорошо будет, тебя любят, — ответил он. — Даже не сомневайся. Ты нужна близким людям. Они дорожат тобой.***
Белая палата. Белый свет. Приборы пищат. Значит, сердце работает, но дыхание поддерживает аппарат искусственной вентиляции лёгких. — Карина, привет, — в ночь зашёл Илья и сел на стул рядом с кроватью, на которой лежала Королева-младшая, раскинув свои локоны на подушке. — Ты уже два дня лежишь в коме, возле тебя мама, Ромка, подруга твоя — Женя, и я захожу периодически, — рассказал Соколов. — Карина, поговорить мы с тобой раньше не могли, а очень хотелось мне, — говорил Соколов. — Я не знал, правда, что у меня такая дочка, красивая, умная, со своим характером, с моими глазами и ямочками на щеках, — сказал Соколов и взял пальцы дочери в свои руки. — Мне очень бы хотелось узнать, какое ты первое слово сказала, мама или папа. Мне хочется посмотреть на тебя маленькую. Я хочу, чтобы мы стали отцом и дочкой, обнимать при встрече. Я сделаю всё, чтобы Женя была счастлива со мной, — сказал Илья и вытер слезы с лица. — Я все двадцать пять лет любил твою маму. Никого лучше Жени нет и не может быть, потому что Женя одна такая, невероятная, классная, вкусно готовит, её поцелуи самые горячие. Спи, дочка, набирайся сил. Доброй ночи, — сказал Илья, посмотрев на приборы. Он замер, смотря на дочку. Какая же она красивая всё-таки, умиротворенное лицо и, возможно, даже улыбается. Кажется, утром проснется и будет всё, как всегда, ее улыбка будет ослеплять, смех заставлять улыбаться.