Белал

      "Ты пришла в нашу землю, Азура, Богиня Заката и Восхода и тайн меж ними..." сказал Нхильбар, пытаясь притвориться подобострастным и мягким изо всех сил. "Говорят, что твое знание абсолютно."       "Это так" - улыбнулась Даэдра…"

Древние легенды двемеров. Часть XI: Ящик Азуры

      Азура. Имя этой даэдра чаще остальных слышится в Морровинде. Считается, что она есть прародительница зверо-меров, но тот, кто займется изучением всех связанных с ней легенд, может прямо указать на то, что она не является создателем каджитов, а лишь той силой, что способствовала их появлению. Хотя с какого бока и каким макаром непонятно. Сама Она ответа на этот вопрос не дает! (Примечание летописца).       Королева рассвета и заката – вот как именуют ее поклонники. Хозяйка ночного неба, Мать розы – всегда являющаяся в облике женщины, как ее олицетворяли в скульптурах. Азура любит чистоту и необъяснимую таинственную тишь. В ее пределе – Дворце Роз, служат ей Крылатые Сумраки. Считается, что она живет в прекраснейшем месте, где целые города созданы из чистого светлого серебра, что никогда не темнеет. Из такого серебра создана и Пепельная звезда – легендарное обручальное кольцо, что Неревар так и не успел вручить своей избраннице.       Азура считается доброй аэдра, поскольку чаще других дарует своим почитателям и служителям просимые ими блага. Однако, для этого мало просто домашней молитвы. Необходимо совершить паломничество к святилищу Азуры и сделать соответствующее подношение. Богиня Рассвета и Заката отзовется, если сочтет героя достойным, на закате или на восходе. В эти часы, не тронутые суетой дня и страхом ночи, Азура может говорить с обратившимся. Подношением для нее служит прекрасная светящаяся пыль. Но, как и все другие, Азура требует жертвы – светящуюся пыль можно получить, только убив блуждающий огонек, а сделать это под силу не каждому.       Итак, соблюдая установленный порядок, получив разрешение у жреца и возложив в урочный час светящуюся пыль, можно услышать голос Азуры. Благосклонная, она обязательно исполнит волю просящего, но лишь после выполнения угодного ее воле дела.       Но не спешите считать ее ласковой и заботливой богиней, о нет! По воле Азуры появились данмеры. Да, народ поистине великий, но… Проклятый ею. Именно этим и объясняют их внешность и второе название – темные эльфы. Нарушившие ее волю, обратились в один миг в пепельнокожих и красноглазых гордецов и поганцев. Совершенно невозможно встретить сейчас, а прежде тем более, данмера кроткого и покорного. Проклятье Азуры создало целую расу, расу данмеров, каждый из которых так или иначе, желает освободить себя от этого проклятья и вернуться в свой изначальный облик. А после смерти приходить в дивное царство Азуры – Лунную Тень, где обретут бессмертие и вечный благостный покой.

…Из архива Города Ночи.

***

Персей из Морроувинда.       Мер, бывший член Моранг-Тонг, ныне преданный служитель Отца Ужаса и наш темный брат. Раса – неизвестно, предположительно босмер. Дата рождения – не известно. Жизнь до Моранг-Тонг – в доме магов Тельвани до семи лет. Принят в Темное Братство Слушателем лично.       Высокий болевой порог, выносливость, богатая лексика, умение выходить из сложных ситуаций, позитивное видение любых событий, умение разрядить обстановку, незаменим в случае упадка духа среди братьев. Катализатор всех дурных, скрытых качеств, легко выводит на показ пороки братьев без применения силы или открытого конфликта. Склонен к насилию и извращениям. Любит убивать различными редкими приемами, использует яды.       Чаще всего жертву ослабляет ядом и убивает. Не редко предоставляет в качестве последней воли предложение заняться с ним любовью. Не оставляет жизнь врагам, не терпит фактов сексуального насилия. Незавершенных, частично завершенных или не исполненных контрактов нет. Переписки не ведет, контракты, выданные на бумаге, сжигает.       Организацией Моранг-Тонг объявлена награда за его поимку, цена растет. Уязвим к ядам, магии и оружию дальнего боя. Страдает редкой аллергией на аконит, с его слов это может его убить. Увлекается красивыми вещами – драгоценности, одежда, красивые люди. Говорит с акцентом, родной язык – данмерик.       Рост 5 футов 6 дюймов (165 см). Атлетического телосложения, довольно ярко выраженный рельеф мышц. Кожа светлая, золотисто-розовая. На лице татуировка с правой стороны по щеке и вдоль брови, скрывает шрам. Татуировки на ногах – символы Обливиона, на пояснице – узор, поднимающийся по правому боку. Цвет глаз светло-ореховый, цвет волос светло-русый золотистый. Волосы длиной по плечи, по бокам завиты в косички и собраны на затылке. Выражение лица – наглое. Почти всегда усмехается, смотрит с вызовом или насмешкой. Доспехи – кираса с юбкой, это название прочно утвердилось среди братьев. Легкая броня. Кираса удлиненная кожаными полосами, вместо поножей наколенники. Высокие сапоги, плотно облегающие ноги. На ногах и поясе носит метательные ножи. Из оружия предпочитает два коротких клинка. Щитом не пользуется. Так же хорошо владеет стрельбой из лука, но ни разу не использовал на контрактах в Сиродииле.       Биография частично подтверждена. Место рождения и родители не установлены. Персей был подарен бродячим данмерским племенем - эшлендами дому Телвани. Позже, в возрасте семи лет, был куплен у Телванни за три септима Моранг-Тонг.       Обучен Моранг-Тонг воровству, ядам и убийствам. Из дружественного дому Телванни отделения Моранг-Тонг в Тель Арун был перевезен в Маар-Ган, в отделение под названием «Маарганские дурзоги», где служил до переезда в Сиродиил. Из непроверенных источников известно, что был правой рукой их грандмастера Аракрасавы. Был направлен в Сиродиил по заказу от вампира клана Ааре с целью убить Великого Слушателя.       В Сиродииле выявил двух предателей и встретился со Слушателем. Был принят в Темное Братство после проверки, собранных свидетельств братьев, и допущен до выполнения контрактов. Волей Слушателя назначен ответственным за всех гостей братства из Морровинда. В служении проявил себя с лучшей стороны, доказывая преданность. По имеющимся фактам можно говорить о его преданности Братству и ненависти к Моранг-Тонг. В качестве источника данных о Моранг-Тонг частично полезен, так как говорит об этом только со Слушателем, не выдавая другим братьям ни одного секрета.

      Сия характеристика составлена Душителем Великого Слушателя, братом Аркшии, и является подлинным свидетельством, заверенным Верховным Спикером.

***

"До сердца холод проберет, вдали от дома тьма и лед. Не верь же путник никому, когда идешь ты через Тьму. Не виден путь, коль скрылся свет. Луны погасли, Солнца нет..."*

***

      Чем дольше Белал находился в Нирне, тем делалось хуже. После его пробуждения прошли недели. Мессер и Секунда, - Луны Сиродиила, исчезли с небосклона. Исчезли звезды. Исчезли рассветы и закаты. В конце дня мир погружался в непроглядную мглу. По исходу ночи вместо солнца мгла развеивалась скудным светом багрового неба, которое часто разрезали зарницы.       Среди народов воцарилась паника. Священники и культисты взывали к своим богам, но слышали лишь шум ветра. Некоторым из них, особо одухотворенным, удавалось слышать голоса богов, но все голоса предупреждали лишь о конце времени и гибели Нирна. Вместе с воцарившимся хаосом в лице Белала, боги и даэдра, словно покидали своих последователей. Их сила истончалась, их воля не была известна. Жрецы и священники покидали свои посты и нарушали клятвы. Для большинства "свой живот" оказался важнее служения. Одиночки верных богам, и стражники, сдерживали панику, царившую в массах. Но надежда, как песок, просачивалась сквозь пальцы Верности и Веры, она угасала...

***

      Свечи, как и прежде, коптили, их пламенные языки взвивались вверх. Тишина, привычная и успокаивающая разум, открывающая сердце. Мать Ночи любит тишину и начинает говорить, когда Сама посчитает нужным. Люсьен Лашанс, Великий Слушатель Темного Братства, ежедневно приходил в гробницу, смотрел на склеп Матери Ночи и ждал. Уже несколько недель Ее голос не был слышен. - Границы размыты, все вот-вот погрузится в Пустоту. - Сегодня наконец-то услышал Люсьен. Однако голос шел словно издалека и походил на шепот умирающего. - Не такова Воля Ситиса. Восстановите баланс добра и зла, верните аэдра и даэдра их могущество. Этого хочет Ситис. - Как это сделать Великая Матрона? - Удивленно произнес Люсьен. - Границы размыты... - Голос Матери словно сталкивался с невидимыми преградами. - Нам нужно восстановить баланс. Пока есть связь, услышь имена и приказы. Мать Ночи стала называть контракты, а Люсьен слушать.

***

      Проливной дождь, заливавший тротуары Леавина и головы грязных прохожих, длился уже третьи сутки. Дверь таверны «Пять когтей" раскрылась, лишь на миг пропустив сырой воздух и тусклый дневной свет, тут же скрытый огромной фигурой. Притихшие посетители и хозяйка без стеснения разглядывали вошедшего мера. Он был слишком велик даже будь он орком. Красные волосы, белая, будто светившаяся кожа и диковинный доспех, наводили на мысль о том, что их посетило божество. Остановившись у стойки, он растерянно смотрел на полки. Лишь только трактирщица неуверенно спросила что ему угодно, мер ткнул в первое попавшееся питье, забрал бутылку, стакан и прошел к стене в зале. Он двигался медленно, в тишине его сапоги скрипели и ударяли по деревянному полу, который натужно скрипел в ответ. Все взгляды были устремлены на него. Трое бывших бойцов компании Черный лес, сидевших за столом и пивших который день подряд, принялись обсуждать незнакомца и его доспех. - Кожей обтянуто. Нагрудник наверное стальной, крашеный. Крашеный же, да? – Подмигнул один из них красноволосому меру. - Если стальной, так он не был бы жрецом Ноктюрнал. – Фыркнув, ответил его товарищ. – Они кожу носят. Женщины этих разговоров не слушали, и обсуждали достоинства туалета мера в последнюю очередь. - Глаза-то голубые, чисто босмер. – Улыбалась одна аргонеанка в рванье. - Не босмер это! – Ответила ей другая, не менее грязная ящерица. – Альтмер он. Вон какой длинный. Кожа-то белая, чисто атлас. - У альтмеров кожа гладкая, сальная, а у этого вон какая. - И у этого сальная. - Да какая же сальная? - А ты пощупай, узнаешь!       Среди этих разговоров, между женщинами протиснулась маленькая каджитка и подошла прямо к меру. - Ищешь компанию на вечер? - Я голоден. - Спокойно ответил мер, с ног до головы оглядев кошку. Она была грязная, со слипшимися волосами, свитыми давным-давно в завлекательные косички. Мер смотрел на нее без пренебрежения, словно на часть интерьера. От такого осмотра она почувствовала себя тушей на столе мясника. Однако взгляд и голод были ей знакомы, голод Ночи жаждущий жизни и утоления. - Я могу помочь тебе. Но не здесь. Я понимаю твой голод. - Каджитка придвинулась поближе, взяла руку мера в свою и зашептала. Так, чтобы их никто не услышал, кроме тех, чей слух обострен вампиризмом или магией. - Я твоя сестра, мы одной крови. Мер издал утробный рык, выпрямившись. Во весь рост он доставал макушкой до самого потолка. - Ты мне не сестра. – Рот гиганта внезапно растянулся в огромную черную пасть, из которой выступили длинные и широкие лезвия зубов.       Из прекрасного таинственного незнакомца он тут же превратился в зверя из Бездны, каких в этом городе не видывали никогда. Мер схватил каджитку за горло и поднял так, что его глаза, которые казалось, стали белыми, были напротив ее желтых, полных страха. Из пальцев выступили черные, прямые когти, хоть за шкурой каджитки этого было не видно, и вошли в ее кожу полностью. Один рывок, и его страшная пасть полностью обхватила горло кошки, словно она была маленькой мышкой, которую поймала пума. Клыки в пяти местах впились в ее шею, с хрустом ломая позвонки. Кровь наполнила горло зверя, и в этот момент на улице разразился гром. Удары следовали один за другим, словно восставшие из прошлого айлейды били по стенам города и его крышам из двемерских орудий. Осушив каджитку до остатка, мер вонзил руку в ее грудину и вынул сердце, разорвав плоть и ребра. Часть присутствующих не успела сбежать, и дальше пошла на ужин таинственному гостю. - Я голоден! - Повторял он.       В это время один из стражников, патрулировавших город, остановился и указал на дерево. - Капитан, взгляните… - Что это еще за?..       Капитан стражи провел рукой по стволу древнего дуба, росшего в центре города и посмотрел на свою перчатку. Густая кровь смывалась дождем, стекая по стали перчатки. Тут же он обернулся на крик. По улице бежал аргонеанин, и вопил во все горло. Вода в прудах и фонтанах обратилась в кровь, и о выбежавших из таверны "Пяти когтей", стража дума в последнюю очередь. Капитан бросился в гильдию магов.       Немного насытив свой голод, Белал блуждал по Сиродиилу, насыщая его жуткими событиями и повергая всех в ужас. Поглощая все колодцы магии по пути, он разрушал их. И тогда голод немного стихал, и тогда его немного наполняла сила. Магические источники хранили память всех времен с момента их создания. Поглощая эту память, Белал раз за разом все больше узнавал о происходящем в Сиродииле. От того, что он узнавал, он приходил в ярость и разрушал колодцы! Никчемные войны, беготня смертных, ненависть, грязь и ложь, вот что говорили древние источники. Из них же Белал мог узнать о расположении ближайшего святилища…       Первым, Белал уничтожил святилище Азуры. Он сделал это с ненавистью, разорвав на куски тех, кто там был. Богиня Заката и Рассвета прокляла своих детей! А его Мать обрекла на вечное проклятие и отреклась... Отдала на растерзание, унижение, этим ничтожествам, которые теперь даже не верят в то, что Она есть! Его заперли, обманом, оставили одного, за что? Стремление Белала не было жаждой мести, это была другая, Высокая Жажда. Его цель была открыта лишь Отцу Ужаса, и воплощалась с такой рьяностью, на какую он только был способен. Белал взывал к взгляду Отца, исполняя Его волю, которую сделал своей целью теперь. Пусть Мать не услышала и не поняла, но его Создатель, чьей волей он создан тысячи лет назад, будет доволен…

***

      - Вампиры Сиродила напуганы и ждут приказов. Белал знает, где они и уничтожает одного за другим. Счет перевалил за десяток. Он просто появляется, никто не знает, откуда и как. Видят лишь итог. Что делать, я не знаю. - Сетовал Винсент Вальтиери. Глава всех вампиров Сиродиила, отдалившись от общества детей ночи и своих обязанностей вожака ради глупых просьб любимой жены, он пожинал плоды такого пренебрежения. - Маги и некроманты напуганы не меньше вместе со своим Маннимарко и Архимагом. А дейдрапоклонники вообще взбесились. Они создают культы Белала и клянутся ему в верности, отрекаясь от всего прочего. Кстати, поговаривают что в одном таком обществе есть и бывшие некроманты и бывшие члены гильдии магов. - Не менее удрученно отвечал Кристофер - первый некромант в Темном Братстве. – Впрочем, есть и хорошие новости. Благодаря стараниям Аркуэн и Раймонда, Эльсвейр, Чернотопье, Валенвуд и Хайрок с нами. Сильные их стран помогут Сиродиилу. Готовятся выслать официальные пакты для Окато. - Да, это важно. Посреди такой кутерьмы, войска из соседних провинций могут быть расценены как объявление войны. Надеюсь, бумаги доставят раньше прибытия армий. Как обстоят дела в Мороувинде еще не ясно. А это не менее важно. - Винсент руками отер лицо, словно умываясь и просыпаясь. - Моровиндом занимается Персей. – Вместе с шелестом раскрывшейся двери, раздался голос Люсьена. - Наша забота это Мать Ночи. И Сиродиил. - Слушатель сел за деревянный стол, налил вина в бокал и, казалось, ушел в свои мысли.       Следом тихо вошла Арахна. Выглядела молодая данмерка-брюнетка из-за переутомления и тяжелой, никому не понятной работы с только ей известными ритуалами, как мерзкая ворожея, состарившейся лет на сто. - Мы поставили магический барьер над всем Сиродилом. Никто не сможет попасть в страну или же уйти из нее. Никаких войск и никаких гонцов пока. Под защитой Матери, теперь у нас есть время понять, как остановить Белала. Люсьен поднялся и отодвинул стул для Арахны. Кивнув, спикер села. - Теперь обсудим, что удалось узнать о нашем древнейшем брате?

***

      Персей раскладывал на мокрой траве вещи из своего мешка. Холод и сырость ничуть не мешали бывшему тонговцу. Который раз он мог бы поблагодарить судьбу за свою выносливость. А впрочем, скорее, ему который раз можно было поблагодарить себя за то, что он стал таким. Он выбирал для себя это место с самого утра обходя все вокруг, скрываясь и замирая, он изучил каждую кочку, каждую ветку в округе. Дождь перестал идти совсем недавно, и темное, багровое небо понемногу светлело. Выложив все из мешка, Персей пересчитал банки с ядами. Тринадцать. Огромное количество, учитывая их концентрацию. Он сам создавал отраву и после переливал в обычные баночки, разводя водой. Вода у него тоже была с собой. Две большие фляги и одна маленькая. Неизвестно, сколько придется ему быть в этих местах, помощь не придет, в город не сунешься, бродячих торговцев в Сиродииле уже нет. Поэтому и еду он взял с собой, сколько смог. Особенную. Вяленое, соленое, сушеное.       Проверив и еду и воду, Персей вынул из крепления на сапоге широкий нож с обоюдно острым лезвием, и отойдя немного, стал копать яму для костра под навесом из веток. Навес этот был поставлен не ради укрытия от дождя и ветра. Нельзя было допустить, чтобы костер заметили. Пол метра на пол метра, глубиной примерно так же. Сложив собранные и очищенные от коры ветки, он кинул сверху огненную соль. Костер разводился двумя крупинками, как учили. Уроки выживания Персей учил на пять. Те, кто не учили – остались в Морровиндской земле. В прямом смысле. Второй костер он развел в такой же яме таким же образом. Нужно просушить одежду и разогреть еду. Короткий привал для подготовки, сон два часа и можно приступать.       Когда одежда и обувь просохли, Персей обработал их одним из своих ядов. С этим нужно быть осторожным. Попадет на кожу и паралич на пол минуты. А это почти всегда верная смерть, случись такому в неправильное время. И еще раз проверка и укладка снаряжения. Два коротких клинка в последнюю очередь крепятся в ножнах на спине. Теперь маскировка. Персей изначально собрал волосы на затылке и крепко перевязал, и все равно был красавчиком! Теперь он нанес на лицо камуфляж из глины, охры и бурого порошка, щедро отсыпанного Небойся. На свой доспех, доставшийся еще от Моранг-Тонг, он ловко навешал длинной травы и веток, а на голову надел зеленый капюшон, какие носят некоторые маги. Так он стал совсем неразличим в лесу. Можно было начинать…       И вновь бегом. Бесшумно, незаметно, он добрался до заранее выбранной позиции и лег на траву в небольшом овраге, спускавшемся вниз. Почти на самом верху. Быстро уложив на себя приготовленные ветки и лесной мусор, он мог не бояться атаки со спины.       Совершенно незаметен, словно ядовитая змея у мышиной норы, он стерег свою добычу. На этот раз он был готов гораздо лучше, чем в Тот раз... Его первая попытка убить Люсьена Лашанса была откровенным самоубийством. Он буквально сам резво кинулся умирать, нагло, открыто. На этот раз все будет иначе. Персей был готов. Он изучил порядок Братства, полностью владел ситуацией, знал, что у каждого есть свои приемы, но в основном они схожи. Ведь новичков учили одинаково. Он и сам опробовал такое и поучаствовал в тренировке новичков. Тогда он впервые почувствовал, что Темное Братство это сильная, организованная группа. Когда в тренировочном зале он оказался один против десятка скелетов-воинов, новички по команде встали на его сторону. Подумать только! Ему бы и в голову такое не пришло. Какой-то недоумок рванул лишнее, так пусть справляется, раз решился, а они… Вспомнил Персей и Сапфира. Который первым из Братства оказал некое подобие заботы. Провел его мимо толпы кормящихся вампиров. Оказал доверие, не только развязав путы на руках, но и дав свое оружие. К тому же данмер…       Дыхание упорядочилось. Четыре секунды вдох, две секунды пауза и четыре – выдох. Держать разум под контролем. Тоже учат в Братстве. Бывшие учителя в Морровинде учили другому – убить чувства. А Персей не мог их убить, а только прятал и не подпускал в разум. Постоянно прикрываясь острым юмором и пошлостью. Вот странно, пошлость в Братстве тоже не замечена. Но такого точно быть не может! Взять того же Сапфира, развязанный, любит выпить и женщин, вполне вероятно что и мужчин тоже. Вот потеха – Сапфир любит парней! На лице Персея не возникло и тени улыбки, словно он слушал чей-то разговор, а не собственные мысли. Темное Братство. Порядок, контроль. Моран -Тонг истребили Братство в Морровинде полностью, и были уверены что в Сиродииле так же ситуация но чутка лучше. Убить главу Братства – значит на половину убить всех их. Тогда Персей не смог этого сделать, да и не этого хотел. Даже не отдавая себе отчета, в тот момент, был полон только безысходностью.       Но теперь все иначе. О, да! Теперь он хочет жить. Он понял что не только умеет красиво убивать, но и любит это. Окруженный заботой, в Братстве он легко получал все, что только хотел и все, о чем и мечтать не мог. Только вот еще одно – от Люсьена Лашанса ничего скрыть нельзя. И он везде, как утверждала сестра Сапфира, которая, похоже, до смерти Лашанса боялась. Но как бы то ни было, не смотря на отличную подготовку, лучшее оружие и вообще размах, Лашанса было легко выследить. Оказалось что предатели и тут имеются, и вероятно, не один. А теперь, когда в мир явился Белал, шансы не только выследить, но и убить Лашанса, возросли.       И у Персея было такое чувство, даже уверенность, что никто вообще не заботится о его безопасности. Братство все, до единого, не боялись что их красавца-Слушателя кто-то может убить. А вот Персей просчитал аж восемь таких сценариев. И каждый был более, чем реализуем. И вот он здесь, ждет. Но бездумной атаки на темного брата не будет. Персей просто смотрел за входом в Убежище.       Поднявшаяся трава, полностью скрывавшая от посторонних взглядов люк в земле, говорила о том, что никто не выходит. Выйти означало нарушить приказ, а это – догмат. Никто из братьев, даже глава убежища, не высунется. Даже спикеры бегали отпрашиваться к Слушателю, и похоже, он никого не выпускал. Когда Персей объехал убежища в поисках следа похитителя – свой первый контракт- все в один голос говорили, что спикеров своих не видели и выходить запрещено. Свободно передвигаться могл лишь Слушатель. И он, Персей. Вышедший из логова – нарушит догмат. Вот, что звучало в голове. Так Персей был здесь сутки и вторые, неизменно уверенный в своей тактике, выжидая.

***

      Керамическая миска полетела на пол и загремев, закрутилась. - Что б тебя! Каджитка с серой гривой пнула ногой стол и схватив блюдо, швырнула на стол. - С-Жулина, да что с тобой? – Раздраженно спросил сидевший за столом Август. Каджитка обернулась к нему и выставив вперед кухонный нож, прошипела: - Меня зовут Джулия. Понял, недоумок? Так же небрежно запустив в полет по столу нож, каджитка вышла из трапезной. То, что она в последнее время была особенно раздраженной заметили уже все. Да и плевать на них! Сами сходят с ума от заточения.       При входе в спальни ее остановила невысокая аргонеанка в доспехе Братства. - Джулия, доченька, все хорошо? - Какая я тебе доченька? – Огрызнувшись, кошка решительно шагнула вперед, когда аргонеанка крепко взяла ее за руку. - Для меня ты всегда будешь доченькой. От теплой улыбки каджитка замялась и опустив голову, пробурчала слова извинения. Да еще этот взгляд…Джулия никогда не могла его выносить и всегда сдавалась. Взгляд просто любящий. - Ступай, приляг, милая. Ты все время проводишь в тренировках. Поспи. - Да, ликвидатор. – Каджитка прикрыла рот рукой, показывая, что действительно хочет спать и уже зевает.       Но сон не шел. Да и не мог. Она так и не придумала, как выйти. А выйти нужно было именно сегодня, сегодня последний день, когда удастся встретиться с имперцем. Она лежала так, в доспехе и сапогах, накрывшись одеялом, и слушала как все убежище постепенно засыпало.       За полночь она бесшумно прошла к выходу. Очень осторожно открыв люк, она присела на корточки. Собралась, как сжатая до предела пружина, и выпрыгнула, стараясь приземлиться как можно дальше от входа, дернув люк так, чтобы тот замерев на миг, медленно опустился закрывшись. Оглядевшись, она пригнувшись побежала к городу.       Имперец в зеленой робе мага, как обычно, ее не ждал. Просто вышел из трактира и пошел в сторону Гильдии Магов. Между домов вспыхнули в отсвете факела, что нес патрульный, два желтых глаза. Аврекий Малус даже ахнул и вздрогнул, а глаза тут же погасли. - Все в порядке, гражданин? – Бодро спросил стражник. - Да, да, я просто иду в гильдию. – Промямлил тот. Дождавшись, пока стражник уйдет, Аврекий прошел за дом. Встреча была тайной и нарушала много запретов, это буквально был приговор, если кого-то из них поймают. Буквально через минуту, каджитка забралась по стене на крышу дома и исчезла из вида. Маг вышел на улицу и еще быстрее зашагал в сторону гильдии.       Аккуратно придержав люк рукой, Джулия услышала, как кто-то встал с кровати. Унюхали! А ведь ее не было не более четверти часа. Спокойно вернувшись, каджитка вновь увидела ликвидатора. Аргонеанка явно только что проснулась и говорила шепотом. - Ты опять не с-спала? - Я только воздух понюхать. Просто приоткрыла,чтобы понюхать воздух. – Так же шепотом ответила каджитка, чуть дернув хвостом. - Ты вся пахнеш-шь улицей. Долго с-стояла так? – Аргонеанка провела рукой по руке каджитки. - Долго. Не знаю сколько. – Джулия опустила голову и виновато прижала уши. – Хотела пойти тренироваться, но вот встала там и стояла. - Чтож-жь, это не беда. Но больше не делай этого. – Прошипела аргонеанка. - Я пойду спать. Честно, лягу и усну.       Джулия прошла в спальни, и действительно легла в кровать. Вновь эти мысли. Каждый раз, стоит лишь устроиться на кровати, как они приходят. На смену страху приходят воспоминания. О нем. Он сам привел ее в эту комнату, за руку привел. Это чувство каждый день было с ней. Чувство, что он держит ее за руку. Сразу после того, как она убила своего дядюшку, этот мерзкий мешок блох! Мать спас от пьяного отца один из братства, кажется, его звали Питер. Если бы не этот брат, мать вновь слегла бы на неделю. А потом, как обычно, досталось бы и ей. Но в тот вечер вместо отца пришел его брат.       Нализавшийся лунного сахара, он орал о том, что все беды от женщин. Ее родной дядя - ее первая жертва. А после появился он. Почти сразу, не успела она даже убрать окровавленный нож. Темный рыцарь, спаситель. Предложил создать семью, сказал что давно наблюдает за ней. О, боги! Он был все время рядом! Он укрыл ее простыней и вывел из дома. И привел сюда.       Джулия зажмурилась и муркнула, представив себе, как этот темный рыцарь укрывает ее и нежно целует в макушку. Все должно было быть именно так! А потом был разговор. Короткий и слишком холодный. Он оказался вовсе не таким прекрасным рыцарем. Если бы он только позволил просто любить. Но его слова ранили хуже, чем побои отца и дяди. Он любит женщину, и всегда будет только с ней. Больше она никогда его не видела.       Сколько раз казалось, что он присматривает за ней как и прежде, но нет. Всегда оказывалось, что это не так. А потом подвернулся этот Аврекий Малус и Телванни. Все было легко, с того момента, как ей передали конверт от тех, кто мог помочь. Решение было принято моментально. О ее встрече с убийцей Моранг-Тонг никто не узнал, ведь все было в районе проведения контракта. И все равно было страшно! Нет, выдать своего темного рыцаря было не страшно, охватило чувство справедливости. Кто-то внушал ей, что она так и должна поступить. Даже зная о том, как карают за нарушение догматов, мысли о муках и казни ее не пугали. Пугало ожидание и неведение. Все сложнее было делать вид, что все хорошо и ждать. А они все тянули. Случись Люсьену Лашансу умереть, об этом сразу же было бы известно!       Время лечит, и постепенно, муки ожидания отступили, даже забылось все. И наконец, кто-то сказал о неудачном покушении на Слушателя. Значит им не удалось, убийца мертв, а темный рыцарь жив. И тут прямо в убежище заваливается тот самый убийца! Эту наглую рожу невозможно забыть! Он смотрел на нее, а она не него. Всего пару секунд. Он не сказал ни слова, и не стал догонять, когда она ушла, просто стал всем рассказывать, что у него контракт от Черной Руки и требовал помощи. А она тогда забилась в маленький тренировочный зал, и трясясь от страха, плакала. Значит, ничего не закончено. Этот наглый ублюдок подобрался к нему, мастер, ничего не скажешь… Вновь ожидание, темнота сгущалась и выливалась в гневе и непростительных истериках. Пока все списывают на запрет выходить из убежища. А может стоит найти этого ублюдка и убить, пока он не сделал этого? Но нет, пусть отправит Лашанса в Бездну, а после они могут делать что захотят, ей жить уже давно не хотелось.

***

      Персей аккуратно раскладывал баночки с ядами, снимая их с пояса. Его чутье не подвело – предатель на самом деле нарушает приказы. Догматы. Именно та, что передала ему информацию о Лашансе нарушила запрет и покинула убежище. Три дня слежки не прошли даром. Эта хвостатая дамочка определенно согласиться и на повторное предложение предать или даже убить Слушателя.       Уложив на траву свои парные короткие клинки, Персей наконец сел к костру и быстро стал поглощать свой ужин. Тот, с кем встречалась каджитка, мог стать рычагом давления на нее, мог облегчить получение признаний. О чем они говорили Персей не слышал, но точно знал, что тот, кто ему нужен, живет в Гильдии Магов. Завалить такое дело он позволить не мог. Нельзя ошибиться и постыдно убежать в Морроувинд. Не выполнив задание, которое стало бы для него самым значимым в жизни!       Везунчик – вот как можно было бы назвать Персея. В ту же ночь, едва успев расположиться недалеко от Гильдии Магов Бравила, он имел счастье видеть свой объект. Хоть этого не пришлось ожидать три дня. Маг в зеленой робе целенаправленно прошел через город и возле статуи Зенитара подошел к другому магу. Персей используя уникальную архитектуру города, быстро выбрал занял наблюдательную позицию на втором этаже ближайшего дома. Тихая ночь просто благоволила ему сегодня! Из этого места он довольно четко слышал разговор.       Тот, с кем встречался нужный маг оказался высоким магом Дома Телвани. Персею сразу кинулся в глаза их знак, вышитый на темной робе. Те, кто продали его ребенком Моранг Тонг, вновь нарисовались на жизненном пути блондина. В случайности Персей верил, но сейчас полагаться на такое не подумал бы.       Аврекий Малус протянул руку и забрал довольно большой и тяжелый мешок. Пятьсот септимов. Сколько и просил за свиток, который создавал последние пол-года. - Рассказать о разработке согильдийцам, донести прекрасную идею до Университета, вот какова была моя настоящая цель. Но они меня отвергли. Архимаг уехал в Скайрим и все гильдии только и заняты работой над Разрушением и Иллюзией. Мистицизм, вот что важно! Это единственное, что останется. - Ты прав, Аврекий. Дом Телванни выражает тебе свое почтение и вновь настоятельно рекомендует предоставить то, что нам нужно. Твой человек из Темного Братства. Имперец от этих слов сморщил высокий лоб и сопя, убрал кошелек в робу. - Я же говорил вам, что я не… - Молчи и слушай. Время вышло. Дом Телванни так же имеет некоторые обязательства перед Моранг-Тонг. Думаю, тебе не нужно объяснять, кто это такие. И они уже здесь. Или ты сдаешь им своего знакомого убийцу из Братства, или мы сдаем им тебя. Их методы позволят легко получить того, кто им нужен. Мы лишь из уважения к твоему таланту не упоминали о тебе, но сегодня срок вышел. Аврекий сжался и негромко заговорил: - Это чистая правда… Темное братство появляется когда считает нужным. Это всегда одна и та же каджитка, довольно юная, если я что то понимаю в этой расе… Постойте, но ведь она передает письма для вашего дома, почему вы решили отдать им ее? Телваниец приблизился к Аврекию и гулким басом ответил: - Глупец. Эти письма не для Телвани. Они для Моранг-Тонг.       Имперец онемел на миг, а потом стал хватать воздух ртом, в полном замешательстве, словно начал говорить без звука. Он сделал несколько шагов из стороны в сторону, качая головой, а после к нему вернулся дар речи. - Это их дела, я тут не при чем, я случайный человек. Я прошу еще один день. Она буквально этой ночью приходила ко мне, она в городе! Это их дела с их агентом, или кто там у них? Шпион? Не важно. Я использую возможности гильдии для ее поиска! Телваниец в ответ кивнул, и удалился в сторону городских ворот.       Аврекий Малус часто дышал и продолжал медленно ходить из стороны в сторону, опустив голову. Да, в гильдии есть средства, но это же может навлечь на него Темное Братство! А если этого не сделать, тогда… Темнота, только глухой звук откуда-то сверху. Ни холода, ни жары, просто темнота и невесомость.       Аврекий потерял сознание, когда Персей мастерски пролил на его незащищенную руку паралитик. Закинув себе на плечи пожилого и сухого, как оказалось, мага, он быстро прошел к каналу. Выйти с телом через главные ворота не получится, придется использовать канализацию.       Маг вернулся из темноты, и после ощущения полета и безмятежности, появилась страшная головная боль. Он застонал и провел рукой по земле. Трава, странный шум. Он был в лесу, неизвестно где и неизвестно как тут оказался. Полностью промокший, словно плыл, и пахнущий болотом. С трудом сев, он увидел перед собой незнакомца в темной накидке. Лицо и голову его скрывал шарф, каких в Сиродииле он не видел. - Ты знаешь о связном Моран-Тонг в Темном Братстве. – Гулким басом сказал незнакомец. Аврекий попятился, бормоча о том, что он ничего не знает, и в следующий момент его горло обжег холод стали. - Нам не прекословят. – Вновь заговорил чужак. - Смилуйтесь! Я ничего не знал об этом, я никому ничего не скажу!       Маг поднялся, когда клинок отошел от его горла, и взглянув на небо, увидел огромную черную птицу, заслонившую собой все. Птица неслась прямо на них. Незнакомец тоже посмотрел вверх и быстро пригнулся. Охнув, маг завалился на землю и кажется, умер. Очнувшись, он приоткрыл глаза и прошептал сбивчиво: - Жив. То ли привиделось. Как же может такое привидится, когда это было. Или показалось? Незнакомец схватил его за робу и приподнял. - Прошу вас! Прошу, не убивайте! – Аврекий схватился за грудь и оторопело посмотрел вниз. Сейчас он стал еще мокрее. - Ничтожество. – Пробасил чужак. – Встань, когда с тобой говорит Моранг-Тонг.       Маг поднялся, и кашляя, ссутулившись, стал молить о пощаде. Он выложил все. О том, что каджитка из Темного Братства передает письма для Моран-Тонг он узнал только что, был уверен, что это специальные заказы от Дома Телванни для Темного Братства. А потом он стал выкупать свою жизнь. В лучших традициях Морровинда, в котором он никогда не был. Отдал свой кошелек, ключ от комнаты в гильдии, рассказал, где там спрятан тайник. Страшный убийца молча его слушал и качал головой. - Только лишь одно. Однажды она велела передать на словах, что ждет встречи в таверне Гошто. И после они передали ей, точнее сказали мне, что в эту таверну придет человек, любимое блюдо которого – ышо адын маарганскый скрыб. Это все, что я помню, больше ничего! Я только продавал заклинания и свои наработки Телванни, клянусь! Она приходила сама! - Ты нам не нужен. В таком случае. – Незнакомец вновь поднял свой жуткий меч и огненная боль обожгла сердце мага. - Эй. Эй, ты что, не вздумай! – Скинув с лица шары, своим обычным, нагловато-высоким голосом сказал Персей, глядя, как маг схватился за сердце и посинев, отошел к праотцам. А ведь он только хотел убрать меч в ножны… Персей был разочарован, но мгновенно отогнал от себя всякие чувства. Это было слишком важное дело. Однако, отказываться от денег он не решился.       В комнату Аврекия Персей проник через окно. Тут и вправду в указанных местах лежали драгоценные камни, а в тайнике под половицами, нашлась большая шкатулка, забитая золотыми септимами. Персей действовал быстро, но вдруг замер. Звук сапога, упершегося в оконную раму, заставил обернуться.       В комнату, так же как и он сам, запрыгнул убийца. По доспехам Персей быстро вычислил одного из Моранг-Тонг. Убийца мгновенно понял, что Персей – ни разу ни маг, которого нужно пытать, а вор. Три парных удара короткими клинками, быстрый блок и удар ногой в грудь. Этот вор дрался как и убийца, точно зная последовательность в атаке. - А я уже успел по вам соскучится. Уж было решил, что я тут один такой. Персей из Маарганских дурзогов. – Широко улыбнулся и не опуская клинки кивнул на стул, предлагая присесть и поговорить. Тонговец рывком сорвал с доспеха маленькую мензурку и положив в рот, глухо щелкнул, раскусив. - С пытками у меня что-то не задается сегодня…– Персей опустил клинки и уныло смотрел как тонговец за четыре секунды скончался. Молча, беззвучно, даже без последнего выдоха. - Чтоб тебя скрибы драли, сатвииту рутум. – Грязно выругался раздосадованный Персей, собрал ценности, и пнув труп, вышел в окно.       И вновь бег. Сердце колотится в груди, тяжелый мешок за спиной, оружие, но дыхание не шумное. Ровное, как и должно быть. Как учили… Все нужно делать как можно быстрее. Важно успеть в нужный момент. Свидетелей они сами найдут, каджитку убивать нельзя – слишком рано и нет свидетеля. Они сами вынесут приговор, когда все узнают. Сейчас его цель – добраться в свой дом в Бруме и составив подробный четкий отчет, предоставить факты, которые есть.       На подходе к Бруме Персей отчетливо понял, что замерзает. Не смотря на бег, согреться не удавалось. Он остановился, скинув на снег вещи и быстро стал распутывать мешок, чтобы достать тот самый плед, что показался магу накидкой и шарф. Внезапно он обернулся на женский голос, словно его Мать окликнула его. И это было очень вовремя. Ловушка, почти незаметная в снегу, и следы только до этого места. Персей успел достать оружие и поставить "блок", когда на него напали двое. И вновь эта родная броня и такие родные удары. Банальные, которыми учат всех в Тонг… Двоих соперников он уложил меньше, чем за минуту. Для обывателя это слишком быстро, но когда дело доходит до боя с тренированными убийцами, когда клинки и ножи взлетают и жалят молниеносно, минута – огромный срок. Персей обернулся вокруг, оставаясь в боевой стойке. - По истине, ты тот, кто мне нужен. Подожди. – Раздался гулкий бас. К Персею вышел третий убийца. Данмер, как и те двое, что алой кровью заливали белый снег. - И зачем это я тебе понадобился? Раз ты знаешь, кто я? – Персей перешел в сторону, оглядываясь на предмет камней и прочих препятствий. - Нас послали за тобой. - Это мне известно. – Ответил Персей, наблюдая теперь за тонговцем, плавно разводя в воздухе клинки. - Мне достаточно и того, что я видел тебя живым. Но если ты согласишься поехать со мной, то не только сохранишь жизнь нам обоим, но и обеспечишь ее сытость и покой. Знаешь, сколько Аракрасава дает тому, кто приведет тебя? Двести тысяч. Мы с тобой не привыкли к собственным деньгам, как и остальные. Не желаешь попробовать? - Хм, дай подумать. – Персей широко улыбнулся. – Видимо, по традиции, ты хочешь привезти меня к нему, завернутым в ковер? Тонговец рассмеялся и согласно закивал. - Увы, дружок, увы… - Персей отрицательно покачал головой, ухмыляясь. - Ну что-же. За сим я откланяюсь. Нет дела, что у тебя за проблемы, или же ты благополучен. Это пусть выясняют те, кто жаден. Мне хватит и просто платы за хорошую весть.       Тонговец еще некоторое время смотрел на Персея, словно любуясь, или оценивая, а потом медленно повернулся. Он не спешил делать шаг. Персей не менял положения. Слишком быстро убийца отправил в него два сюрикена, резким движением руки, не оборачиваясь, и прислушался к звуку полета.       Персей увернулся, но одна из пропитанных паралитиком стальных звезд срезала ему прядь волос над ухом. Блондин замер, оценивая ощущения, и ухмыльнулся. Его оппонент не спеша обернулся и сложил руки на груди. Тут то Персик понял, что вляпался в сложную ситуацию. Его ранили. По скуле стекала кровь, лицо окаменело, а следом пальцы, и все тело. Персей скованный упал в снег и слышал только как тонговец стал приближаться.       "Везунчики", так можно было бы назвать их двоих, когда из сугробов вокруг резко поднялись три скелета-воина. Зажав в костлявых руках мечи и щиты, они пустыми глазницами смотрели на меров. За спиной Персея тоже кто-то заворочался, и он услышал омерзительный стон. Зомби.       Вот это действительно конец. Как жаль! Нет, нельзя сдаться, о нет! Бежать, донести о предателе! Сейчас Персей вдруг осознал, что жизнь совершенно постороннего человека, и даже не одного, ему дороже собственной. Не было жаль завалить такую шикарную операцию просто сдохнув, не было жаль себя любимого. Было жаль Слушателя.        Раздались громкие слова некроманта. Зомби прошел мимо. Как это? Принял меня за своего? Не слишком ли рано? Персей постепенно обретал чувства и смог немного приподнять голову. Скелеты и зомби рвали, жрали и терзали тонговца. Повернувшись на бок, Персей увидел высокого человека в робе с красным черепом и костями. Некромант всея Братства-Кристофер, закончив читать витиеватое заклинание утробным голосом, убирал за спину свой жуткий посох-лопату и опустил голову, глядя вперед. Когда он подошел, Персей с трудом открыв рот, проговорил еле ворочая онемевшим языком: - Я твой должник. - Долг платежом красен. – Некромант поднял Персика, и снял с него паралич заклинанием. С таким видом, словно ему противно даже находиться рядом. – Четыре литра крови и мы квиты. - Моей крови? А их не подойдет? – Персей потер руки, и с ухмылкой показал большим пальцем на трупы неудавшихся убийц. - Помнишь книгу Кровавых Таинств?..- Гулко ответил некромант, неожиданно по-свойски взглянув на Персика. - Как же, забудешь такое. Мы им Белала подняли. Стой. А-а-а, понял. Ладно, я спешу. Так что давай быстрее. И не четыре литра, а четыре унции. Персей вытянул руку, и, достав из сапога ножик, сделал аккуратный надрез. Некромант сжал руку блондина так, что тот зашипел. - Четыре и не литром меньше. Не волнуйся, брат. Если что – сделаю из тебя симпатичного лича. - В случае чего? – Пробормотал Персей с искренним сочувствием к себе глядя на рану.       Наконец, путешествие закончилось. Наконец он с трудом вошел в дом. Теплый. Кто, интересно, за этим следит? Магия? Персей сбросил на пол вещи и выпил еще одно восстанавливающее зелье. Первым делом он сел за стол и стал писать. Это было письмо Слушателю, хоть и не любовное, но крайне интересное. Краем глаза, Персик заметил бумагу, которой раньше на столе не было. Быстро прочитав то, что в ней было, он сложил свой отчет, глубоко заправил в кирасу, и, подхватив оружие, помчался далеко в горы Джеррал, где укрыт Город Ночи – жемчужина Темного Братства… На письме стояла вчерашняя дата, но отчет полностью его оправдает. Только бы успеть!       Когда Персей пробирался в ночных горах ко входу в Город, Люсьен Лашанс уже был на коне и вдруг посмотрел прямо на него. - Да здесь я, здесь.       Персей незаметно вложил в руку Слушателя свой отчет и тот только подал ему знак следовать за ним.