— Эмма, у тебя всё в порядке? Ты долго. Я вхожу. — После этих слов молодой разведчик без каких-либо затруднений открыл дверь, а трость просто упала рядом с его ногами. Как же так? Да всё просто! Дверь открывается в другую сторону, а я тупая.
И я тупо всё это время сидела с голой попА, прикрываясь листиком? Прекрасно, да.
Я решила следовать приказу Леви и разыгрывать умирающую. То есть лежала на кровати, с головой укрытая пледом. Да, знаю, гениально.
— У тебя что-то важное? Просто я себя неважно чувствую, — тихим слегка хриплым голос сказала я. Скорее бы Леви вернулся… Если меня разоблачат, то мы либо избавимся от этого парня, либо капитан просто избавится от меня.
— Нет, я просто зашёл тебя проведать, — робея, произнёс солдат. Он сделал шаг вперёд и замер.
И даже не побоялся капитана. Ух ты, храбрец какой! В рай без очереди его.
— Так мило с твоей стороны. Спасибо. — Только скажи «не стоит» — и я тресну тебе.
— Не стоит! Ты же помнишь, как не так давно спасла мою руку, — он смутился и почесал затылок, всем свои идиотским видом демонстрируя мне свою любовь. Точнее, Эмме. Мне даже жаль бедолагу, ведь своё сердце девушка уже давно отдала другому. А мне приходится наблюдать за этой мыльной оперой через дырку в одеяле. Перфекто!
— Конечно, помню. Как такое можно забыть? — Если ты это и не запоминал. Я уже начинала злиться, как вдруг гнев сменился испугом. Разведчик подошёл ближе и попытался сесть на край кровати, и у него бы это получилось, если бы я вовремя не перекатилась на этот самый край, тем самым занимая всё свободное место. И, издав тихий стон, я свернулась калачиком.
— Эмма? Тебе плохо? Мне принести лекарство? — обеспокоенно начал он осыпать меня вопросами, а затем потянул ко мне свою руку, но я также быстро среагировала и сразу же перекатилась обратно к стене, стукнув снова больную ногу и застонав уже громче. Ведь теперь врать не приходилось: было чертовски больно. — Что с тобой?! — Всё произошло слишком быстро, я даже не успела пискнуть, как он уже стянул с меня одеяло. — Эмма?
Да, мать твою, ты чертовски догадлив. Может, теперь догадаешься исчезнуть? И как я успела замотать лицо… Правда выглядит, наверное, жутко.
— Прости за такой вид… Моё лицо тоже ранено. — Смотрит так, будто без одежды меня увидел. Будешь так зырить, твоё тоже пострадает!
Солдат около минуты просто собирался с мыслями, а потом открыл рот и сразу закрыл его. Несложно догадаться, почему парнишка уже через мгновение сжался, как высушенный изюм.
— Ты что тут делаешь? — Только что вошедший в комнату Леви чуть взглядом не испепелил разведчика. И жаль, что не испепелил. Он меня одним своим видом уже бесит. Вот же навязчивый.
— К-капитан!.. Я.
Я, я… Головка от хуя! Падай уже и сливайся с полом.
— Я спрашиваю, что заставило тебя нарушить мой приказ? — его голос стал ещё холоднее, даже мне стало не по себе.
Ты хотел сказать, закончить жизнь самоубийством? Ой, капитан, не поверишь! Малыш влюбился.
— Капитан… Я переживал за Эмму, — его нерешительный голос ничуть не заставил Леви смягчиться. Кажется, это только больше его разозлило.
— Вышел отсюда. И жди меня у лестницы. — В его взгляде ничего, кроме ярости, не читалось. И, ох, как я не завидую тому пареньку, ведь какое-то время этот злыдень был и моим начальником, и видела я, как он умеет наказывать… Были даже ситуации, когда за содеянный плохой поступок солдат просто лишался всех зубов, причём одним ударом. Хотя не буду додумывать, я видела, что отсутствуют только передние. Может, остальные и были на месте.
А вот когда мы остались одни, и брюнет перевёл взгляд на меня, то глаза сами начали искать окно, в которое можно было бы сигануть. Как же смешно, что мы под землёй. Ухохочешься просто.
— Э-э, а чего ты так на меня смотришь? Я его не пускала, он сам зашёл. — Попытка оправдаться полностью провалена, он даже бровью не повёл. — Ну что, что? Мне тоже идти к лестнице? — Я села и, скомкав плед, отбросила его в сторону. В этот момент Леви резко двинулся в мою сторону. Он встал напротив и грозно скомандовал:
— Поднимись. — Я покорно встала, как игрушка на пульте управления. А капитан одной рукой схватил мой затылок и придвинул лицом к себе. У меня аж дыхание перехватило. Но когда сероглазый вдохнул мой запах, то я правда чуть Богу душу не отдала за повторение.
— Ты… Чего делаешь, пёс? — я с неким отвращением покосилась на Леви.
— А ну-ка дыхни, — приказным тоном произнёс он. И тут я поняла, в чём дело. Удачно я так спрятала бутылку за тумбочку. Надеюсь, я не настолько удачлива, что она упадёт и выкатится прямо к его ногам.
— Зачем это? Я уже забыла, когда зубы в последний раз чистила. Умереть, что ль, решил? Так я не хочу становиться убийцей. Иди других проси дышать на тебя. — Я отстранилась. — Странный, кстати, способ покончить с собой. Вышел бы тогда уж к титанам.
— Уверена, что хочешь, чтобы я повторил? Знаешь ведь, что для полного перевоплощения в мумию кое-чего не хватает? — усмехнулся.
— Саркофага? — я улыбнулась.
— Стать трупом, — парировал он. Чертыхнувшись, я быстро выдохнула и отвернулась. Но на этом не закончилось. Парень вновь требовательно произнёс: — Ещё раз.
— Да ты задрал! Не хочу. Я. На тебя. Дышать. Если бы я хотела похитить человека, то выбрала б кого-нибудь послабее.
— Ты где выпивку взяла, алкашка? — Аккерман отвесил мне звонкий подзатыльник. Я зашипела и обхватила голову руками. Кажется, он точно меня сейчас мумией сделает. Надо валить. — Куда смотришь, смертница? Когда молишься, надо наверх смотреть.
Я плотно сжала губы и громко выдохнула через нос, после чего резко развернулась и метнулась к выходу. Только вот далеко мне убежать не удалось, как это случалось со мной ранее, я запнулась о собственную ногу и распласталась на полу, смачно впечатавшись в него лицом.
Всё-таки удобно быть кошкой… Кормят, любят, приземляешься на четыре лапы. Ох, как же больно… Я не стала лишний раз шевелиться, а просто поморщилась. Если бы не бинт на моём лице, то наверняка бы по-настоящему разбила его. И как мне теперь встать?! Леви со смеху повалится. Ладно, сделаю как всегда.
— Агата? — окликнул меня капитан, но я не отозвалась, да даже не дёрнулась. Затем Леви подошёл ко мне, присел на корточки и перевернул меня на спину. Я прям чувствовала, как он смотрит, ища какой-то подвох. Нет, милый, я не так проста. Кто, как ты думаешь, великолепно сыграл мёртвого солдата на школьном спектакле? Да я дыхание на тринадцать минут могу задержать. Но вскоре парень перестал просто смотреть и похлопал меня по щекам несколько раз. А когда я и после этого не пошевелилась, началось самое интересное. — Чёрт. — Леви начал быстро разматывать бинт, которым было скрыто моё лицо. Затем проверил пульс на запястье и после этого подхватил меня на руки, и переложил на кровать. Далее ничего не последовало. Он сел рядом — и всё, тишина. Что происходит? Жалко только, что не вижу его выражение лица. Интересно, сколько времени… Почему-то так спать хочется. Я невольно зевнула, совсем забыв о том, что сейчас должна быть без сознания и, подвинувшись ближе к стене, свернулась калачиком. Капитан вскоре лёг рядом со мной. Он накрыл нас пледом и прижал меня к себе. Тепло… Всё, не могу больше. Засыпаю… — Дурочка. — Только и донеслось до моих ушей, но я уже почти спала, поэтому всё, что он сказал и говорил после, сразу же забылось.
И всё-таки нам суждено было встретиться…
***
— Это точно сработает? А что будет, когда они увидят целёхонькое лицо Эммы? — продолжала я нудеть Аккерману, пока тот заматывал моё лицо. Сейчас было около пяти утра, и мы собирались ехать домой. Кажется, разведчики что-то всё-таки нашли и теперь были в приподнятом духе. От Леви не удалось толком ничего узнать. Якобы военная тайна. Но как же я рада, что совсем скоро мы будем дома! Ужасно соскучилась по Эмме и… Ещё немного — и я просто взорвусь. Не могу больше улыбаться. Как я посмотрю в глаза матери Алана?..
— Помолчи уже. Я сказал, что твоё лицо не ранено, но на нём была кровь погибшего солдата, и ты очень испугалась, поэтому ты думаешь, что это не его, а твоя кровь. — говорил он, продолжая перевязку. — Если ты не будешь разговаривать, то никто ничего не поймёт. Всё. — Леви сделал маленький узелок на моей голове. — Теперь давай посмотрим твою ногу. — Я отсела немного дальше и подняла больную ногу, которую парень сразу же положил себе на колени, а затем сам подсел чуть ближе. — Благодаря твоему ранению, никто ещё не раскрыл твою личность, и ты не осматриваешь раненых солдат. — Он осторожно снял повязку с моего бедра. — Разве это не удача? — Мы встретились глазами, и я горько усмехнулась.
— Нет. Если бы я была удачливая, то ни за что не попала бы в этот ад. Не встретила близких мне людей здесь, от которых зависит не только моя жизнь. Из-за меня не умер бы друг. — Я отвернулась. Нет, из моих глаза не текли слёзы… Когда я недавно смотрела в зеркало, которое нашла здесь, то не узнала себя. Я словно постарела на несколько лет. Это и не удивительно… Будь я прежней, то никогда бы не пережила подобного. — Единственное, что случилось со мной хорошего, — это встреча с тобой. — Я вновь посмотрела на капитана, он тоже всё это время не отводил от меня глаз. — Спасибо тебе. — Взгляд парня смягчился, и он усмехнулся без этой своей обычной язвительности.
— Обращайся, детка. — Его слова вызвали у меня улыбку. Возможно, если бы я попала в этот мир годами позднее, то не застала бы его улыбки. Слышала, он и так не улыбался вообще, а с возрастом наверняка бы забыл, как это вообще делается. — Рана почти затянулась, сильно её не напрягай, и через пару дней всё пройдёт.
— Шрам останется, да?
— Да. Слишком глубокий порез. Но если мазать мазью, то он станет меньше. Или что, боишься, замуж никто не возьмёт? Ах да, забыл про твоего Виктора. — Улыбка сошла с его лица, а я напротив чуть не засмеялась.
— Зачем мне какой-то там Виктор, когда есть ты? Берите на себя ответственность, капитан. — О Боже, почему у него такое серьёзное лицо?
— Я подумаю, — бросил он и продолжил перевязку.
— Что значит, подумаю? Мы уже спали вместе, у тебя нет выбора!
— Кхм-кхм! — Мы перевели взгляд на вход, где, кажется, уже какое-то время стоял солдат. — Капитан, через пять минут отправляемся.
— Мы уже почти закончили. Можешь идти. — Разведчик отдал честь и вышел. Моя душа тоже вышла. Только не говорите, что он всё слышал… — Ну теперь у меня точно нет выбора. Могла ещё громче заорать, чтобы за стеной тоже услышали, — со смешком произнёс Леви, и моё лицо залилось краской. — Познакомь меня потом со своим Виктором. А то не удивлюсь, если ты ещё и подонков притягиваешь.
— Это ты о себе? — Лёгкий подзатыльник, озорной смех, первая настоящая влюблённость, незабываемый вкус старинного вина… А затем возвращение за стену. Почему-то думала, что всё будет только лучше…
***
Как я могла это упустить? Сколько он видел? Я… Не хочу умирать.
