Там, где погибли феи

      Проходит месяц или два. Я больше не в силах считать. Ждать, пока моя история в этом мире допишется. Я не успела спасти его. Быть может даже не пыталась. Что-то подсказало мне бездействовать. Его окровавленная рубашка напоминает прилипшую краску. Вокруг него суетятся люди. А Нацу просто спит. Сквозь меня в панике проходят люди, я прохожу спокойно сквозь них и вижу перед собой только Нацу. Его умиротворённое лицо. Он будто бы улыбается.       Проходит месяц. Или два. Мне больше незачем считать.       — Люси? — робко зовёт он, медленно почти бесшумно подходит и кладёт руки мне на плечи. Он не верит своим глазам, наклоняется, зарывшись лицом в мои растрёпанные волосы. Я не могу заставить себя повернуться, полностью лицезреть родное лицо, выкрикивая слова недовольства, плакать по нему. А я ведь просто могла, так как не осталось сил сдерживать рвущийся наружу радостный миг. Он почти не дышит, дыхание ровное.       — Я дома. Его руки сползают вниз к моим и наши пальцы переплетаются.       — Слишком долго — огрызаюсь я, будто бы он всего лишь сгонял за стаканчиком кофе. Он беспечно смеётся, по моим щекам ненароком скатываются слёзы. Его смех ударяет по сердцу, несколько раз, тугой узел застревает в горле, неприятно жжётся, и я больше не в состоянии сдерживать чувства. Я ждала его целую вечность. Я встречала его всё это время и узнала только недавно. Кто он такой и кем являлся.       Мне больше незачем считать. Нацу здесь. Со мной. Я не могла поверить в это и, кажется, я плачу настолько громко, что меня могли услышать люди.       Без конца задыхаясь от слёз, пытаясь набрать побольше воздуха, я ищу утешения в его объятиях. Нацу поглаживает меня по спине, как маленького ребёнка, снова и снова повторяя, что всё хорошо.       Всё хорошо, Люси. Не плачь. Я же здесь. Его голос не помогает. Наоборот. Мне хочется разрыдаться ещё громче, яростнее, сильнее. Я наконец-то слышала родной голос моего человека.       — Нас ждут. Помнишь?       — Хвост… феи, — с трудом шепчу я в ответ. Ни на миллиметр не отстраняясь, я обнимала его крепко. Наверное, ему сейчас нечем дышать, мне всё равно.       — Прости за ожидание, — его голос ровный, спокойный, настолько спокойный, что заставляет меня саму прийти в себя, взять под контроль минутную слабость.       — Ты всё вспомнил? — очередной всхлип, и попытка улыбнуться заканчиваются провалом. Я смотрю на него и мне до сих пор невыносимо. Воспоминания о прошлом не дают нормально поразмыслить.       — Благодаря первой, — он глядел на статую. Была некая гордость и уважение в его умиротворённом взгляде. Мавис Вермилион. Всё это время это была она, державшая в руках символ нашей гильдии. Свет, что освещает нам путь.       — Она подарила нам новую жизнь.       — Как-то даже грустно. В этом мире магии нет, — почти незначительно замечаю я, однако Нацу воспринял мои слова как нечто важное, задумался пару секунд, затем сказал:       — Может и к лучшему. Нет магии и зла вместе с ней. Этот мир не исчезнет. Мы наблюдали за людьми, что гуляли по парку. Мирная, размеренная, совершенно не тревожная жизнь.       — Мы победили. Он был прав. Мы победили. Даже ценой собственной жизни мы одержали победу. Зереф. Акнология. Их имена навсегда стёрлись из истории. Нацу поднимается с земли, встряхивает штаны от листьев, и задорно протягивает мне руку.       — Ну, что, Люси, ай да на задание? Наше приключение ещё не закончилось. Спасибо, Мавис, за наше будущее.