Вишня

      Кайл шел, не разбирая дороги. На нем было тонкое пальто, которое совсем не защищало от холода октябрьского вечера.       Все катилось под откос.       Кайл дрожал, и дрожь эта порождала в нем новый гнев и отчаяние. Родители его не понимали, учителя давили, одноклассники издавались над ним. Кайл огрызался, грубил, дрался, но не мог победить печаль, которая с каждым месяцем все глубже и глубже пускала корни, которую задевала каждая насмешка и каждый пренебрежительный вздох.       Кайл достал сигарету из пачки. Только с третьего раза у него вышло закурить - настолько сильным был ветер. Эта которая по счету? Он не знал, и в голове насмешливо всплыла фраза, которую он выцепил из мешанины информационного шума. Что-то там было про смертельное количество сигарет, но он в упор не помнил цифру. Интересно, сколько ему еще осталось?       Начал моросить дождь. Когда-то давно, словно в другой жизни, он любил его. Звук падающих капель, тяжелые облака, этот неповторимый запах... Когда-то давно. И эту любовь с ним делила смешная конопатая девчонка с короткими светлыми волосиками, тощая и немного похожая на лягушонка. Она была словно не от мира сего. Все детство они играли вместе, придумывали сказочные миры, населенные неведомыми существами и наполненные светом и приключениями.       А потом она пропала. В грозу сбежала из дома и ушла гулять в лес. А ведь каждый знает, чем это чревато.       Тело так и не нашли. Да и не особо искали, даже в солнечный день было опасно появляться в лесу, в котором всегда царила гнетущая тишина. Лишь деревья тревожно скрипели.       Ее бабушка с дедушкой были безутешны. Кайл несколько раз уходил к лесу, взяв с собой папку с их рисунками, и жег их на опушке. Ему казалось, что она просто потерялась, она же никогда не умела ориентироваться даже в городе, что уж и говорить про лес. Ему казалось, что она увидит этот костер и выйдет на свет. Грязная, голодная и холодная, но с той же неизменной широкой улыбкой, с теми же заячьими зубами и конопатым носом.       Когда его застали за этим занятием, то прилюдно отчитали. А дома отец - бывший военный - выбил из него подобные затеи ремнем. Мать тогда ничего не сделала, и Кайл перестал делиться с ними даже новостями из школы.       В школе с ним никто особо не общался. После этого происшествия он стал агрессивным и угрюмым, и сначала от него просто отстранились. Потом стали презирать. Теперь над ним издавались.       Некоторое утешение он находил в рисунках. У него не очень хорошо получалось, но он продолжал. Это помогало хотя бы немного заполнить пустоту внутри.       Сегодня местный задира, Сэм, забрал у него тетрадку с рисунками и сначала высмеял их, а потом порвал. Кайл бросился на него, но не смог ничего противопоставить качку из сборной по футболу.       С уроков он ушел. Бросил вещи в классе и ушел. Он плохо видел левым глазом, все тело болело и дрожало от холода. Но может ли это сравниться с холодом внутри?       В Элис не было ничего такого. Она была не особо симпатичной, ее так же задирали за веснушки и широкий рот. Но в ней Кайл видел целый мир, наполненный светом. И теперь этот свет исчез.       Внезапно небо пронзила вспышка молнии. Кайл отвлекся от своих невеселых мыслей и осмотрелся. Сзади него простирался голодный черный лес. Впереди раскинулось бескрайнее поле. Несмотря на пробирающий ветер, спина тут же покрылась холодным липким потом. Он прошел через лес и оказался в поле. В грозу. Конечно, он был подавлен, жизнь в последнее время казалась ему адом, но умирать он не хотел.       Ходила легенда, что когда-то давно в этом городе сожгли ведьму, которая прокляла близлежащий лес. С тех пор в нем жил ужасный монстр, который убивал каждого неосторожного путника, забредшего в лес. Никто из тех, кто видел его, не выжил.       Считалось, что чаще всего он охотится в грозу.       Кайл развернулся и стремительно побежал обратно. Из кармана что-то выпало, но ему было все равно.       Очередной раскат грома сбил его с ног и повалил на землю. Кайл попытался встать, но понял, что его цепко держат чьи-то когтистые руки. Парень истошно закричал, хотя и понимал, что никто не придет на помощь, даже если услышит. В этот самый момент его резко перевернули на спину, да так сильно, что выбили весь воздух из легких. Кайл сдавленно захрипел, глядя на существо, нависшее над ним.       Высокий тощий уродец, ноги которого гнулись под немыслимыми углами, руки походили на сухие ветки дерева, а вместо лица была маска из коры, лишь с двумя прорезями для глаз. Голову украшали копна серых волос и корона из веток.       Сохатый, как иногда называли его старожилы, положил когтистую руку Кайлу на грудь. Парень почувствовал, как острые когти пронзают сначала его пальто, потом свитер под ним и, наконец-то, добираются до кожи. Кайл вновь закричал, когда почувствовал, как ледяные пальцы медленно пронзают его грудь и погружаются в плоть, подбираясь к сердцу.       Вдруг Сохатый остановился. Монстр задумчиво склонил голову в бок, рассматривая Кайла. Ему было больно дышать, он не мог пошевелиться, и ему оставалось только всматриваться в черные провалы глаз чудовища.       На секунду ему показалось, что вместе с ударом молнии, разорвавшим небо, Сохатый вздрогнул.       Медленно, дюйм за дюймом, монстр вытащил когти из груди паренька, но отпускать окончательно не спешил. Кайл трясся от холода и страха, он не знал, что случится дальше, а потому даже дышал осторожно, опасаясь реакции Сохатого. Тот все еще рассматривал парня, так внимательно и неотрывно, словно искал что-то.       В очередной раз вздрогнув, чудовище мгновенно вскочило на ноги и нависло над Кайлом. Не успел тот что-либо предпринять, как монстр схватил его за шкирку и резко поднял над землей. Ворот пальто впился ему в шею как гаррота, не давая дышать. Кайл отчаянно вцепился в пальто, борясь за каждый крошечный глоток воздуха, когда Сохатый сдвинулся с места. Сначала монстр медленно шел к лесу, пока постепенно не перешел на бег. Парень мотался в его стальной хватке как тряпичная кукла, не в силах высвободиться. Перед глазами плясали темные круги, он чувствовал, как медленно отключается. Воздуха катастрофически не хватало, раны в груди саднили и он чувствовал, как из них катятся теплые капли крови. Вот она, смерть, подумал Кайл. И в этот миг Сохатый резко отпустил его.       Кайл упал лицом в грязь и начал захлебываться ею, на рефлексе пытаясь вдохнуть. Когда он перевернулся на спину, то увидел, что Сохатый стоит за деревом и смотрит на него. Неотрывно и пристально, как на поле. Кайл медленно поднялся, не отрывая взгляда от монстра. Он не мог понять, что происходит, что сейчас будет. Возможно, монстр хочет поиграться, насладиться азартом погони, исход которой предрешен?       Вдруг Кайл замер. Он знал это место. Он был здесь лишь несколько раз, но запомнил это место так точно, что мог бы описать его с закрытыми глазами. Именно здесь он жег рисунки. Именно здесь он ждал Элис. За спиной, он знал, находится дорога, за которой - жилые дома. Он развернулся и побежал, что есть сил. Легкие и глотка горели, но он продолжал бежать, пока не ударился со всей силы о ворота. - Помогите! ***       Сохатый медленно брел по лесу. Он шатался, точно пьяный, ноги его не слушались.       Он дрожал.       Он знал. Он помнил все, что происходило с момента наложения проклятья.       Ведьма прокляла священника, который подписал ей смертный приговор, и он обратился в чудовище. Единственным способом обрести покой, было забрать сердце самого близкого человека. Тогда он занимал твое место и проклятие продолжало жить.       Проклятие нашло семью Элис.       Сначала отец.       Потом мать.       Сохатый вышел в поле. Стихия бесновалась, ветер рвал деревья, дождь резал землю заточенными каплями. Чудовище упало на колени, не в силах идти дальше.       Забрать сердце самого дорогого человека.       Он не смог.       В свете мелькнувшей молнии что-то сверкнуло в грязи. Сохатый негнущимися пальцами подобрал железную зажигалку и зажег ее.       Последний удар молнии.       Ветер стих. ***       Кайл неделю пролежал в больнице. На его грудь наложили с десяток швов, но жжение не проходило, хотя признаков заражения не было. Когда раны начали потихоньку затягиваться, его отпустили домой.       Там он провел еще некоторое время. Мать и отец пытались говорить с ним, но парень молчал. Он не мог поверить в то, что выжил. Единственный выживший после встречи с Сохатым. - Говорят, в лес вернулись птицы. Дора сказала, что видела белку, взбирающуюся по дереву, - сказала мать, пока ставила поднос с едой на прикроватный столик. - Птицы? - хриплым голосом переспросил Кайл. - Да. Джон полагает, что проклятие... Ушло. На следующей неделе будет организован поход в лес. Они хотят удостовериться в этом, - продолжила женщина, обрадованная интересом сына и первыми его словами после той ужасной ночи.       Кайл отвернулся к окну и снова замолчал. ***       На следующий день он, выбравшись из кровати и одевшись, вышел из дома. Прохожие провожали его взглядами - кто-то заинтересованным, кто-то напуганным, кто-то сочувствующим. Но никто не рискнул заговорить с ним или хотя бы просто приблизиться.       Кайл шел заученной дорогой. Ему даже не нужно было смотреть по сторонам и сверяться с окружением чтобы знать, где он.       Парень вышел к опушке. Деревья задумчиво шумели, и сквозь этот шум он слышал тихое чириканье птиц. Видимо, Дора не обманула.       Кайл долго стоял на опушке, не решаясь зайти. События той ночи мелькали перед его взглядом с поразительной четкостью, от чего швы разболелись сильнее. Но он понимал, что должен зайти. Не знал зачем, но был уверен в этом.       Первый шаг дался с трудом. Второй чуть легче. Вскоре он уже быстро вышагивал по лесу, ведомый какой-то непонятной силой. Он должен был что-то найти.       Ноги сами принесли его на поле. То там, то тут Кайл видел выгоревшие пятна от ударов молнии.       Наконец он увидел. В одном из таких пятен стояло дерево. Небольшое, около двух метров в высоту, тонкое, гнущееся от малейшего дуновения ветра.       Оно не отличалось от других на первый взгляд. Но опустив взгляд ниже, Кайл замер. Вместо ствола был Сохатый. Та же маска вместо лица, те же рога, ставшие кроной. Он слился с деревом, стал им. Монстр, столько лет терроризировавший город, теперь мертв.       Кайл подходит ближе. Ему кажется, что он видит какое-то движение, но это лишь блики, отражение. Рядом с деревом валяется его зажигалка - он выронил ее, когда убегал. Но что-то блестит и на дереве. Кайл подходит еще ближе и рассматривает шею Сохатого.       Он не верит в реальность происходящего и отшатывается назад. На шее монстра висит маленький кулон в виде солнца. Его подарок для Элис на новый год. Она подарила ему зажигалку, а он ей - кулон. ***       Говорят, что рыцарь, убивший дракона, сам становится драконом. Но старая ведьма сделала хитрее - рыцарь, убитый драконом, так же становится ящером, и начинает убивать бывших товарищей, обрекая их на те же муки. Но если сердце рыцаря будет настолько светлым, наполненным любовью, то что же будет? Он не сможет убить своего друга и скорее умрет сам, поборов даже самое страшное колдовство. И проклятие уйдет. ***       Кайл падает на колени, не в силах стоять. Сняв маску, парень видит вздернутый нос и широкий лягушачий рот. Кайл плачет, глядя на вишню. Она цветет.