Это был не Персиваль Грейвс

Впервые Тина увидела Персиваля Грейвса за два дня до его командировки в Европу, когда устроилась на работу в МАКУСА. Да и «увидела» — слишком громко сказано, скорее заметила его в одном из бесчисленных коридоров департамента разговаривающим с мужчиной из отдела по международным магическим отношениям. Коллеги редко говорили о начальнике, тем более во время его отсутствия не было тем для разговора, а раньше они появлялись после того, как Грейвс давал задание очередному аврору. В общем и целом, у Тины не было каких-то познаний или впечатлений об этом человеке, чтобы понимать, кто он и что из себя представляет. Наверное, поэтому Голдштейн не заметила различий между Персивалем до и после поездки в Европу. Остальные — те, кто знал директора Отдела магического правопорядка давно — списывали хоть и небольшие, но всё же изменения в поведении Грейвса, на встречу лицом к лицу с Грин-де-Вальдом. И Тина им верила. Первый разговор между ними состоялся на следующий же день после прибытия Персиваля из Европы. — Мистер Грейвс? — осторожный стук по дереву глухо разнёсся по коридору и тут же пропал, стоило Порпентине приоткрыть дверь кабинета.  — Хм? — немного усталый взгляд перешёл с изучения бумаг на только что вошедшего аврора. — Вы — Порпентина Голдштейн, верно? — Тина кивнула, и лёгкая приветственная улыбка тронула губы Грейвса. — Вы хороший аврор, Тина. Если верить отчётам о ваших делах, то вы очень способная. — Голдштейн смущённо улыбнулась и пролепетала тихое «Спасибо, сэр». — Есть дело, которое нам доверил Главный Магический конгресс Европы. Вы и ещё два аврора должны будете устранить террористическую группу магов, орудующих в Европе, в основном в Париже. Примерно через месяц они будут, используя порт здесь, в Нью-Йорке, перевозить опасное магическое оружие. Ваша задача состоит в аресте террористов и изъятия оружия. — Грейвс сделал паузу, внимательно смотря на Тину. — Ваши вопросы, аврор Голдштейн. Тина пару секунд осмысливала всё только что сказанное начальником в голове. Неужели ей доверят столь серьёзное задание? Если оно пришло от Главного Магического конгресса Европы, значит ситуация чрезвычайно серьёзная. Аврор прочистила горло и, окинув взглядом помещение, потопталась на месте. — Сэр, почему вы отправляете только трёх людей? Разве не будет целесообразней послать отряд авроров?  — Понимаю вашу точку зрения, Порпентина, но мы уже отклонили такой план действий. Дело в том, что с этой террористической группой связаны многие другие преступные организации, и действовать надо тихо, без боя. — Мужчина опёрся рукой о стол, рассматривая аврора.  — Без боя? Но это целая группа террористов с опасным оружием, а нас всего-то трое авроров! — обречённо выдохнула Тина. — Как мы сможем нейтрализовать их при таких условиях? Персиваль устало вздохнул и, взяв со стола папку, протянул её старшей Голдштейн. — «Драконья оспа» — название террористической организации. — Пояснил Грейвс, кивая на название дела. — Весь план расписан здесь, обсудите его с аврорами Стюарт и Вуд, они будут вашими напарниками. Вопросов у вас возникнуть не должно, а если возникнут — я отвечу. — Секундная пауза, во время которой Тина осматривала папку с делом. — Вы справитесь, аврор Голдштейн? Волшебница ещё раз кинула взгляд на папку и, сделав вдох, кивнула. — Да, мистер Грейвс. — голос вмиг стал твёрдым и решительным, чему удивилась даже сама Тина.  — Отлично. Можете идти. — Маг кивнул подчинённой и сел за свой стол, вновь уткнувшись в какие-то бумаги. За весь месяц перед началом операции Тина успела ещё пообщаться с Грейвсом, чтобы понять, что он очень интересный и человек, и собеседник. Хотя разговоры длились недолго, во время её общения с Персивалем, он становился всё более интересным для Голдштейн. Они делились мнениями о происходившем в мире, стране, да и о ситуациях в самом отделении говорили и, хоть волшебница обычно не встревала в такие «серьёзные» разговоры, дискуссировать на разные темы наедине с Персивалем Грейвсом было занимательно. В середине месяца Тина с напарниками отправились на задание. Всё то время Голдштейн усиленно готовилась, собирая информацию о разных участниках «Драконьей оспы», о передвижениях этой террористической организации и об её отличительных чертах. Волшебница была уверена в себе. Она не могла провалить столь важное задание, не могла подвести Магический конгресс, не могла подвести Персиваля Грейвса, который выбрал ЕЁ для этого задания. Она провалилась. По-крупному, с грохотом. Хоть миссию они завершили успешно, она чуть не оказалась под угрозой срыва сначала из-за того, что преступников оказалось почти в два раза больше, чем изначально предполагалось, и пришлось быстро менять план действий. Изначально все шло гладко, но потом резко пошло под откос — одного из авроров, того, который сидел в засаде ближе всего к преступникам, заметили, и тут же пришлось действовать вне плана. По крайней мере, так предполагала Тина. Голдштейн среагировала молниеносно и, как ей казалось, правильно — выскочила из засады и напала на преступников по ту сторону порта. Третий аврор — Вуд, с которым Тина успела хорошо познакомиться — за неимением выбора вышел прямо за напарницей. Волшебница руководствовалась тем, что жизнь напарника может оказаться под угрозой, ровно как и их миссия. Но, видимо, тогда она неправильно расставила приоритеты. *** — Аврор Голдштейн, о чём вы думали? — голос Серафины Пиквери гулко разлетелся по кабинету, и тут же повисла мертвая и давящая тишина. Тина стояла, не шевелясь, и ей очень хотелось провалиться сквозь пол этого кабинета прямо в подземелья Нью-Йорка. — Из-за вашего необдуманного поступка под угрозой оказалась миссия, имеющая невероятно большое значение для ликвидации преступных организаций по всей Европе! Персиваль Грейвс стоял недалеко от госпожи Президент и, на удивление спокойным, но разочарованным взглядом, рассматривал то саму Тину, то Пиквери. — Но мадам Президент, аврор Стюарт был в опасности и я… — Тина начала было говорить о том, что подтолкнуло её на столь необдуманный поступок, но её перебили.  — Мисс Голдштейн, Стюарт такой же аврор, как и вы. Он так же проходил подготовку, он знает защитные и дуэльные заклинания — я полностью уверена, что он смог бы сам справиться, не вызывая лишнего шума. — Президент говорила чрезвычайно недовольным и грозным тоном, но голоса не повышала. В этом была её особенность — Серафина обладала громким голосом, но повышать его ещё больше не было смысла — она умела четко и ясно передавать свои эмоции через спокойную речь. Тут Тина вконец осознала глупость своего поступка. Она так хотела справиться, справиться так, чтобы её заметили и она могла бы гордиться собой. Она хотела помочь, но теперь всё, что ей светит — недоверие. Её не будут допускать даже до самых лёгких дел. Мадам Президент вздохнула. Но это был не разочарованный или облегчённый вздох. Скорее, это просто вышли те эмоции, которые остались в Пиквери.  — Вы уволены, мисс Голдштейн. — Тина шокировано уставилась на Пиквери, надеясь, что ей послышалось. Но такое не может просто послышаться. В кабинете сразу стало тихо, будто тут никого и не было.  — Мадам Президент?..  — Вы уволены. Сдайте удостоверение. — От такого холодного тона едва не подкосились ноги, а по телу прошлась холодная волна осознания. Волшебница молча достала из кармана пальто удостоверение работника МАКУСА и положила его чуть дрожащими руками на стол.  — Забирайте вещи, Голдштейн. Вы больше не сотрудник Магического Конгресса. — Произнесла Президент, осматривая волшебницу. Тина кивнула, не произнеся ни слова, и вышла, тихо закрыв за собой дверь. Ком в горле будто мешал дышать. Голдштейн едва сдержала себя от того, чтобы скатиться вниз по стене сразу, как только она вышла из этого треклятого кабинета, но всё же Тина нашла в себе силы сдержать подступавшие слёзы. Она слабо помнила, как дошла до своего рабочего места, в мыслях были только слова «уволена». Что теперь? Надо немедленно найти работу, иначе они с Куини просто не смогут прожить на одну только зарплату младшей Голдштейн. Какую работу искать? Тина почти всю жизнь, с того момента, как узнала про авроров, стремилась попасть в их ряды и делала всё возможное, чтобы её мечта осуществилась. Но явно ненадолго. Неизвестно, сколько времени прошло — пять минут или полчаса, пока Тина аккуратно убирала вещи со своего бывшего рабочего места — из печальных и тревожных раздумий её вывела чья-то рука с удостоверением Голдштейн, опустившаяся на стол волшебницы. В спешке подняв глаза, Тина увидела того, чьего появления ожидала меньше всего.  — Мистер Грейвс? — Голдштейн удивлённо осмотрела бывшего начальника, будто проверяя, правда ли это Персиваль Грейвс.  — Оставьте его, Тина. — Мужчина убрал руку с удостоверения и придвинул его ближе к волшебнице. — Я поговорил с мадам Президент. Хоть аврором вы больше не являетесь, вы останетесь работником МАКУСА. — Грейвс окинул поражённую Голдштейн взглядом.  — Сэр… Я… — на лице Тины начала появляться благодарная улыбка. — Сэр, спасибо вам большое! Я не знаю, что бы я делала без вас! — эмоционально выдохнула волшебница.  — Искали бы новую работу, Голдштейн. — слабо усмехнулся Персиваль. — Вы будете работать в отделе регистрации палочек. Так что вещи вам всё равно надо собрать — отдел находится ниже на два этажа. Удачи, Порпентина. — Грейвс кивнул старшей Голдштейн и, развернувшись, ушёл к лифту.  — Спасибо! — напоследок сказала Тина и спрятала удостоверение в карман. Персиваль Грейвс спас её, хоть она и подвела его. Теперь директор Отдела магического правопорядка заинтересовал Порпентину ещё больше. Неподдельный интерес к его характеру, его поступкам. Серьёзный, но снисходительный. Или просто считает Тину жалкой? Персиваль Грейвс из тех людей, который выделяются среди других своей решительностью, и Тина не встречала таких людей раньше. Может, поэтому ей он так и интересен? *** Грин-де-Вальд не знал, зачем помог этой волшебнице. Точнее, он понял, но только после того, как сделал это. Ему просто нужно доверие. А такие наивные люди, как Тина Голдштейн, готовы поверить, стоит только прийти на помощь. В этот вечер Геллерт Грин-де-Вальд в облике Персиваля Грейвса впервые шёл до дома пешком. Он думал, идя по слегка сыроватой от недавнего дождя дороге, пока и без того тихие мысли не покинули его голову, сменившись приятной пустотой и спокойствием.