Рождественские каникулы

Часы показывали ровно девять и бо́льшая часть учащихся уже находилась в спортивном зале. Расстроенная Сисси решила зайти в комнату Уильяма перед концертом. — Прости за утро, — сказала девушка, как только зашла в спальню юноши, — я не хотела на тебя падать… — Ничего страшного, — успокоил ее Уильям своей улыбкой. Очень привлекательной улыбкой, как показалось Сисси. — Я… — девушка покраснела, — аргх, я ненавижу эту шпалу Юми! Эта фраза несколько разозлила Уильяма, который ответил: — То же самое я думаю об Ульрихе! — Этот разговор напомнил ему о том, что ранее было между ними в бассейне. — Знаешь, а мне кажется, мы с тобой неплохо ладим. — Ты… Правда так считаешь? — сказала Сисси, в то время как ее щеки превращались в настоящий чили. — Хор… хорошо, да, пока ты отвлечешь Юми, я найду время побыть с Ульрихом… Внезапно Сисси замолчала. — Как ты думаешь… — снова заговорила она, глядя на свои ноги и смущенно краснея, — ты бы пошел со мной на концерт? Уильям не ожидал такого от своей новой подруги, но он хотел, чтобы это произошло. Таким образом он мог бы закрыть Ульриха и забыть про Юми на время Рождества. — Отличная идея! На входе в спортзал, Джим проверял билеты студентов, прежде чем позволить им войти. Ульрих, Джереми и Одд были рядом и ждали своих девочек. Джереми надел стильный темно-синий костюм с белой рубашкой и очень красивым бирюзовым галстуком. Его волосы были не такими растрепанными, как обычно. Ульрих был в коричневых штанах, жакете такого же цвета и желтой рубашке под ним, с расстегнутыми первыми пуговицами. Он был более элегантным, чем в другие дни, но на фоне его друга в очках, эта одежда все еще выглядела очень непринужденно. У обоих на лицах, однако, сияла улыбка ожидания того, что они пойдут на концерт самой известной группы того времени со своими самыми близкими людьми. Они знали, что те скоро придут. Однако Юми и Аэлита, вероятно, приедут не раньше, чем через двадцать пять минут. Но юноши были настолько нетерпеливы, что не могли оставаться в своих комнатах. Даже Джереми, который вечно был занят компьютером. Одд также был одет в парадном стиле, немного отдыхая от своей повседневной одежды. Он надел широкие и очень темные пурпурные штаны с желтым выделяющимся ремнем, рубашку цвета фуксии и фиолетовый пиджак, на всякий случай он уложил волосы, и даже прикоснулся к одеколону. У него все еще не было пары, но он никак не проявлял это, чтобы произвести впечатление на тех девушек, которых он раньше не замечал. Минуты шли, и все больше и больше детей приходили к дверям, показывали билету учителю физкультуры и с энтузиазмом входили в спортзал. Оставалось еще около двенадцати минут, когда тринадцатилетняя девочка в красивом длинном платье, с длинными черными волосами, пафосно откинула голову. За ней следовал темноволосый растрепанный мальчик, одетый в неформальную одежду. Ульрих, как и двое его друзей, удивился, увидев, что рядом с Сисси нет никого кроме Уильяма. Они, в некоторым смысле, были два влюбленных противника Ульриха. — Привет, Сисси! Я проиграл пари… Ты нашла себе пару раньше, — усмехнулся Одд, показывая свой бесконечный добрый юмор. Новая пара проигнорировала эту реплику и вошла в зал. Когда почти все студенты уже вошли, парни начали терять терпение, особенно он. — Это невероятно, у меня нет пары, — разочарованно подумал он. Остальные тоже немного нервничали. — Надеюсь, Аэлита не опоздает. Не хотелось бы мне попасть на концерт к концу последней песни… — Не знал, что тебе нравится поп, Эйнштейн, — заметил Ульрих, все еще ошеломленный объединением Сисси и Уильяма. — Я больше поклонник хорошей ночи с Аэлитой, прежде чем мне придется отправиться на каникулы, — покраснев ответил Джереми. — Да, как и наш Ромео фанатеет от танцев с Юми… То есть с Джульеттой, — засмеялся Одд, пробираясь все ближе к двери зала и пытаясь проникнуть внутрь. — Эй, куда это ты обрался, — прервал Одда Джим, — твой билетик? Одд робко достал из кармана зеленую бумажку и показал ее алой рыбе-воздушному шарику. — Дразнишь меня, Делла-Роббиа? Ты прекрасно знаешь, что ты не можешь с ним пройти, если вы не идете как пара… Это была длинная ночь для мальчика… По крайней мере он так думал.