***
Маленькая семья Голдштейн, состоящая только из двух сестёр, уютно расположилась на восточной окраине Нью-Йорка, в небольшой квартирке, аренда которой была вполне по силам работающим в МАКУСе волшебницам. Куинни навряд ли бы когда-нибудь оказалась в Конгрессе, если бы не Порпентина, именно старшая сестра помогла ей с устройством в «отдел по получению прав на использование волшебной палочки». Но, если хорошенько подумать, то тогда изумрудное платье, произведшее такой большой фурор на дне рождение коллеги Тины, никогда не оказалось бы в её гардеробе без помощи младшей сестры! «Две сестры — два полноценных дополнения друг для друга» — девиз дома Голдштейн. — Привет, красавица! — большая тень накрыла маленькую фигурку Куинни, стоящую возле закрытых дверей лифта. Белокурая Голдштейн «слегка» опаздывала, и все её мысли были лишь об этом. Но когда перед глазами появились чьи-то ладони, она очень сильно пожалела, что не опоздала ещё на пару минут: тогда бы ей, возможно, удалось избежать встречи со своим «ненавязчивым» поклонником. — Здравствуй, Эрик, — шипящий «радушием» голос поприветствовал мужчину, и волшебница нехотя обернулась к нему лицом. — Снова опоздание, Мисс Голдштейн? — похоже, он считал это остроумным, голосить на весь этаж о том, что у неё уже второе опоздание за начало месяца: ещё одна такая оплошность — и всё, прощай премия, — Нам нужно срочно обсудить ваше поведение, милочка. Предлагаю сегодня вечером, под бутыл… Нахальная улыбка расползалась по наглому лицу молодого аврора, чьи мысли были забиты одним лишь тестостероном и картинками брошюр из самых дешёвых публичных домов. А самое ужасное, что в своих мыслях он представлял на этих картинках её. И ведь у них было только одно свидание, после которого в очередной раз разочарованная волшебница расставила все, обрывающее их дальнейшее общение, точки. Но! Но вот уже более двух недель Эрик Маккормак делает вид, что никаких точек между ними не было. — Прости, но я, правда, опаздываю, — поначалу заискивающийся голос Куинни начал набирать обороты и становиться непривычно твёрдым, ибо мысли её ухажёра были всё отвратительней, — И знаешь, у меня появился другой мужчина. Боюсь, он будет против любого нашего общения. Наконец-то открылись двери лифта, куда быстро запрыгнула белокурая девушка с губ, которой слетело ещё несколько извинений. Взгляд же её, направленный в сторону эльфа, молил того поскорее захлопнуть двери перед наливающимся злостью лицом, в надежде, теперь бывшего «преследователя». Спасибо, дорогая легилименция, но лучше бы она не знала, что полетело ей вслед. — Смотрю, твой день не задался с самого начала, — констатировал монотонным голосом эльф, отвечающий за перевозку сотрудников МАКУС между уровнями. — О чём ты, Грюно? — Очередное опоздание, Голдштейн. — О, чёрт! — тоненький голосок нелепо выругался, — Я ведь, действительно, опаздываю. К концу рабочего дня Куинни устало вспомнила пророческие слова эльфа: день не задался совсем. Незаметно пробежав на цыпочках к своему рабочему месту, сотрудница МАКУСа обескуражено опустилась на стул. Перед ней громоздилась гора бумаг, которая требовала, чтобы её поскорее разобрали, прошили, заверили и отнесли в архив, помимо этого в её мрачный закуток один за другим влетали бумажные «самолётики», отправленные с разных отделов. Совершая посадку, все они требовали только одного — вкусный и свежеприготовленный кофе. За что младшую Голдштенй здесь действительно ценили, так это за самый лучший кофе. Рабочий день пролетел в одно мгновенье, уставшая Куинни позабыла обо всех невзгодах, которые случились с ней утром, и последняя стопка документов под заклятием левитации отправилась в архив. Вернувшись обратно, волшебница забрала свою сумочку, сняла с вешалки своё любимое пальто нежно-лилового цвета и направилась к лифту. В коридоре, погрязшем во тьме из-за отсутствия окон и погасших ламп, было не очень уютно, поэтому блондинка хотела как можно быстрее преодолеть этот участок пути, но сделав очередной шаг, она чуть ли не вскрикнула, чей-то неясный силуэт преграждал ей дорогу. Тревога, резко поднявшаяся в её груди, начала понемногу уходить. Это был не Маккормак. Но стоило ей только приглядеться, волнение тут же вернулось. — Здравствуйте, Мистер Грейвс, — протягивая свою маленькую ладонь навстречу директору «Отдела магического правопорядка», Куинни слегка смутилась от его прикосновения. Хорошо, что их сопровождал полумрак, иначе он бы заметил румянец, появившийся на её щеках. Тут же вспоминая его вопрос про сестру, блондинка быстро, но не без запинки ответила: — Извините, я не ожидала, что встречу кого-нибудь здесь в это время. Тина? То есть Порпентина, нет, она. Мне кажется, сегодня она занимается проверкой лицензий у приезжих на Центральном вокзале. Уверенности в том, что её сестра, действительно, появлялась там сегодня, у неё не было никакой. Утром мысли старшей Голдштейн снова были заняты «вторыми салемцами». — Быть может, я могу ей что-нибудь передать? — Куинни вела себя осторожно, ей было нелегко в общение с тем, кто закрывал свои мысли. Было глупо надеяться, что такой волшебник как Грейвс не возведёт вокруг своего сознания прочную стену из тяжёлых чар окклюменции. — Да, я кое-что должен был ей передать от всего отдела магического правопорядка. — подчинённые Грейвса всегда ценили его за порядочность, справедливое отношение и создание особой рабочей атмосферы, где все чувствовали себя единой командой. Вот и сейчас эта команда решила поддержать свою оступившуюся в недавнем прошлом коллегу. — Насколько мне известно, у вашей сестры скоро день рождения и у меня имеется небольшой подарок от всех авроров — это два билета на выступление Мадлен Вюртс. Глаза Куинни чуть округлились. Мадлен Вюртс — это мечта любого волшебника, её голос расходится тысячными тиражами пластинок по всему магическому миру, даже у них дома часто слышен её неподражаемый тембр. — Большое спасибо, Мистер Грейвс! — счастливая улыбка осветила красивое личико, ведь билета целых два. Вот один и вот другой, — Уверена, что Тина будет в восторге! Хотя, конечно же, старшая Голдштейн воспримет эту новость в штыки, ну и пусть, у Куинни хватит обаяния и очарования на эту злюку. Ура! Они идут в самое лучшее заведение Северной Америки, на выступление самой лучшей современной исполнительницы. Что ещё нужно для счастья? — Да, Тина будет в восторге, — чуть улыбнувшись, Персиваль наблюдал за поистине невинной радостью молодой волшебницы. Он пару раз становился свидетелем разговоров, касающихся младшей Голдштейн, в которых она была представлена как красивая, наивная, глупая и всегда согласная на многое. Правда ли это? Его это не касалось. Но её чистый взгляд и улыбка, заставляющая невольно улыбнуться даже такого, как он — это большая редкость.В полумраке
14 декабря 2018 г. в 13:04
Над каменным Нью-Йорком сомкнулась огромная глыба из чёрных туч, грозившихся взорваться проливным дождём в любой момент, без предупредительного выстрела молнии.
Гром грохотал уже на протяжении часа, но ни одной капли дождя так и не упало на погрязший во мраке город. В воздухе зависла пелена напряжения, даже не-маги ощущали на себе воздействие какой-то невидимой силы, готовой обрушиться с небес.
— Она не отдаёт отчёт своим поступкам! — мистер Абернети, непосредственный начальник Тины Голдштейн и очередная несмазанная шестерёнка в МАКУС, тщетно пытался каждый раз привлечь к себе внимание. Грейвсу нравилось наблюдать за тем, как упорно и почти ежедневно внимание со всех сторон магической власти обходило эту персону стороной. Глава отдела для получения прав на использование волшебной палочки — похоже, это предел для пышущего амбициями молодого волшебника, который не мог удержать на рабочем месте и пару сотрудников. — Ей запрещено приближаться ко «Вторым салемцам», но я больше чем уверен, что она нарушает Ваше распоряжение, Госпожа президент.
— Я Вам больше не нужен? — Грейвс из-за спины обратился к Серафине Пиквери. Ему порядком надоело нескончаемое нытьё Абернети. Мисс Голдштейн всегда была на хорошем счету у мракоборцев, пока на её пути не появились люди «нового Салема». Персивалю импонировал её упрямый характер, благодаря которому она не раз предоставляла всему «магическому конгрессу» повод улыбнуться. Наверное, именно поэтому её всё ещё не вышвырнули за двери «Вулворт Билдинг».
— О, нет, Мистер Грейвс, увидимся с Вами завтра, — красивая темнокожая женщина, внушающая чувство страха и неоспоримого уважения своим подчинённым, уже и сама была не рада, что они не трансгрессировали напрямик в её кабинет.
Сочувственным кивком попрощавшись с президентом, глава департамента защиты магического правопорядка всё-таки смог извлечь из сумбурной речи Абернети интересующею его информацию. Для подтверждения которой его путь к выходу делал крюк на спуске на самый пыльный, затхлый, погружённый в одиночество этаж. Отдел для получения прав на использование волшебной палочки — работа здесь весьма рутинная и скучная, лишь изредка десятилетнюю тишину нарушает стук печатных машин.
Коридор, погруженный в полумрак, из-за отсутствия окон, сначала показался мужчине пустым, но сделав несколько шагов в темноту, он обнаружил чьё-то присутствие. Грейвс часто видел эту девушку в МАКУС, но знал о ней лишь один факт: ещё одна Голдштейн, из-за которой сходят с ума многие влиятельные маги. Для него же она была не более чем красивым дополнением к старшей сестре. Обворожительная пустышка, возможно, лучшая в своём жанре.
— Мисс Голдштейн? — руки мага были по привычке убраны в карманы брюк; удлинённый пиджак, дорогой галстук, безупречно белая рубашка сидели на мужчине как влитые, — Простите, не хотел Вас пугать. Я ищу Вашу сестру, она ещё здесь? Вы ведь Куинни, верно? Рад познакомиться.
Большая, крепкая ладонь в аккомпанементе с дружелюбной улыбкой выдвинулась навстречу прелестной девицы.