Есть ли смысл?

Чудный зимний вечер буднего дня: предновогодняя суета; море разноцветных огней и мишуры; запах мандаринов; снеговики и звонкий смех детишек, играющих на площадках. Я сидела в парке на лавочке, именно там, где не светит фонарь, поближе к лесу и подальше от людей, их возни. Тут так тихо... Крупные хлопья снега в такую безветренную погоду медленно-медленно кружились в воздухе и назойливо оседали мне на шапку, куртку и ресницы, образовывая микро-сугробы. Сначала они таяли, от чего вода мутной пеленой заливала глаза, но потом я постепенно стала мерзнуть, и ресницы мои слегка обледенели, а темные короткие волосы покрылись инеем. Я тихо выдохнула — пар уже не такой густой. Что же это, я замерзну тут? Ну и черт с ним... Многие поговаривали, что в этом парке когда-то орудовал серийный маньяк. Его так и не поймали. И хоть преступник прекратил свое злодеяние, у него имеются придурки-последователи. Поэтому-то тут никто не ходит в такое время, и я могу насладиться одиночеством. Ни убийцу, ни его последователей не боюсь... Каждую ночь я засыпаю с надеждой однажды не проснуться вовсе. Сурово, но это так. Когда еда не имеет вкуса, воздух стал спертым и неприятно теплым, когда собственный дом — место, которое должно укрывать от всех бед, служить крепостью — становится твоей личной камерой в аду, где все напоминает о НЕМ, жизнь становится скорее бременем, нежели сластью. Невольно появляются суицидальные наклонности. Меня не волнует чужое мнение, поэтому остальным вольно осуждать меня за все мои "неверные мысли". Они мои и не касаются никого, кроме меня, ровно как и проблемы, горести. Нам всем так легко осуждать других, их пороки, проступки, идеи. Казалось бы: ну расстались и расстались, в мире еще несколько миллиардов мужчин! Мало кто способен понять, насколько тяжело терять человека, окунувшегося в тебя безвозвратно, вросшего корнями, ставшего самым-самым близким, ставшего семьей. "Мало кто способен", потому что мало кто в современном мире умеет почувствовать свою душу, партнера и слить их воедино. Это не просто любовь, это нечто большее, что дает нам вторую жизнь, делает неуязвимыми, счастливыми и позволяет понять, что такое "вселенная", и почему одно мгновение может длиться вечность, а вечность пролететь одно мгновение. Люди слишком оскупели на глубину души и на грани личности, и многим не дано знать, многие могут лишь осуждать то, о чем понятия не имеют. Мне в общем-то все равно на чужое мнение. Но мой друг... Ох, Сэм... Я ошиблась, его слова для меня имеют вес. Перед ним мне стыдно за свои дурные помыслы и, порой, за свои поступки, за то, что сломалась. Вот как сейчас, я не в силах встать из-за холода и моральной немощности. Нет того рвения, нет мотивации. Вдруг послышался тихий хруст снега. Кто-то медленно приближался. Я повернула голову в сторону леса, откуда доносился шум, но ничего не могла разобрать — сплошная тьма. Внизу живота противно заныло, но брюхо тут же будто опустело. Бешено забилось сердце и конечности онемели, стали на удивление легче, чем обычно. Неужели я накаркала маньяка на свою голову? Страх охватил тело, но я все еще сидела и пристально смотрела в глубь леса. — Неплохая погодка. — послышался сзади знакомый голос. Я вздрогнула и обернулась, в сердце больно закололо. — Кит? Он едва улыбнулся, медленно обошел лавочку и, предварительно стряхнув снег легким движением руки, сел, втянув голову в плечи. Одет парень был как на поминки: строгий плащ с угловатыми плечами, перчатки, штаны и туфли - все черное. Это очень странно, потому что Кит не очень-то жалует классически-деловой стиль одежды. — Что ты здесь делаешь? — с дрожью в голосе спросила я, тревога разгоралась. — Кто-то умер? — Еще пока что нет... — Что? - изумилась я. Он смотрел строго перед собой и не выражал никаких эмоций. Внутри все скрутило. — А что ты тут делаешь? Игнорировать вопросы невежливо, но что-то меня остановило от излияния негодования, какое-то странное ощущение... — Вспоминаю былое... — Зачем? Его вопрос показался мне непонятным, как и странное поведение. Этот гад заставляет меня нервничать. Посмотрела на него, недоуменно вскинув бровь. — Зачем мечтать о прошлом, если оно никогда не настанет? Его нужно отпустить. — парень совсем не шевелился. Я нахмурилась. — Я не могу... Это слишком тяжело. — Как же ты тогда собираешься жить дальше? — вдруг Кит повернул голову в мою сторону, и на лице его расплылась слабая улыбка. — А если я не хочу жить дальше? — Почему же? — Моя дальнейшая жизнь не имеет смысла, я его потеряла. — Имеет смысл или нет — узнаешь только если продолжишь жить. — Стоит ли? — Я думаю, что да. Ведь умереть ты всегда успеешь. — он улыбнулся еще шире, и это выглядело как-то жутковато. Я задрала голову и облокотилась на спинку лавочки. Снег перестал сыпать, и мутные тучи разошлись. Небо прояснилось, засияли многочисленные звезды. Они словно символизировали все возможности моего будущего. Каждая из них светила по-своему ярко и заманчиво. Нужно просто разогнать тучи... — Может, ты и прав... — я выпрямилась. — Мне нужно попробовать жить дальше, грезить о будущем, а не о прошлом. Поэтому я тебя отпускаю, ведь ты — мое прошлое. Можешь идти... Я взглянула на Кита. Он по-прежнему смотрел на меня и как-то загадочно улыбался. Затем молча встал, взглянул на небо. — Не умирай... — прошептал парень и направился куда-то по узкой дорожке. Я изумленно смотрела ему в след, пока силуэт не растворился в темноте.

***

Очнулась я от того, что лицо как-то неприятно покалывало. С ресниц посыпался снег. Я попыталась встать, но задница прямо-таки примерзла к лавочке. Конечности почти не чувствовались, глаза щипало от холода. Куртка и штаны заледенели. Неужели я заснула, и Кит мне всего лишь привиделся? Я ведь могла так и замерзнуть насмерть... Какой ужас! Кое-как отодрав свою обледеневшую задницу, я зевнула и посмотрела на небо. Оно было чистым, звездным. Холод почти не чувствовался. Медленно, но верно побрела домой с легкостью на душе и мокрым снегом за шиворотом.