Ровно в шесть и до восьми.

Страсть этой парочкой овладела еще в такси, когда Клаус уверенно и с напором целовал и прижимал к себе Кэр. Она же в свою очередь не могла поверить, что этот невероятный мужчина с таким напором вжимает ее в старые сиденья. Внутри у обоих взбурлили давно потухшие чувства страсти, пьянящего возбуждения и похоти. И эти двое точно не собирались сопротивляться природе, которая в порыве своего безграничного милосердия соединила их в единое целое. Торопя водителя, они подъехали к красивому, высотному дому с панорамными окнами и пышным палисадником полным буйной растительности. Кэролайн только одним глазком могла заметить в какие хоромы несет ее мужчина. Крепко обнимая девушку, утыкаясь носом в район ее шеи, Майклсон вдыхал сладкие пары, почти выветрившихся яблочных духов. Почему именно яблоки? Будто эта потрясающая женщина знает каждый его фетиш. Она сводила его с ума. В первую же встречу, внутри у Клауса, будто что-то оборвалось и переклинило. Почти на руках мужчина затащил ее в лифт, продолжая целовать. Обтирая каждый попавшийся в их бурную схватку угол, парочка буквально вгрызалась в губы друг друга. Ловя каждый ее стон, Клаус замечал, как внутри каждая клеточка его тела отдается сладкой истомой удовольствия. Руки Клауса своевольно гуляли по телу Кэролайн, заставляя ее тихо стонать и сгорать от нетерпения. Ее тело предательски отдавалось целыми волнами экстаза при каждом его прикосновении. Не замечая прошедших мимо парочки, соседей, они упрямо были увлечены только похотливыми и подчеркнутыми пьяной пеленой, взглядами друг друга. Желание росло с каждой секундой, с каждым пройденным этажом, прикосновения обжигали кожу. В квартиру они ввалились уже полураздетыми. Сбивая косяки, не заметив бедного кота и разбив винтажную вазу, добрались до спальни. Обитель снов Клауса была самой, что ни на есть королевской: внушительные размеры, шелковые простыни черного цвета, мягкие подушки. Все это манило к себе как огромный магнит. Луна тускло освещала комнату, но этого света было достаточно для обезумевших от желания мужчины и женщины. - Хочу тебя, безумно хочу, - Клаус, кинув легкое тело на кровать, накрыл своим, плотно прижав. Кончиком языка он провел влажную дорожку от груди до сладких губ и улыбнулся. Ответом на это послужил тихий стон. Ее маленькие пальчики бродили по каждому миллиметру его кожи, прижимая мужчину как можно ближе. Как будто она боялась, что он исчезнет. Сумасшедшие и импульсивные движения ладоней по ее податливому телу, доводили Кэролайн до полубезумного состояния. Он очерчивал своими длинными пальцами каждый ее изгиб, каждую ложбинку. Провел по линии ключиц, по линии позвоночника, обводил ее приоткрытый ротик, все это время, рассматривая сексуальные и желанные перспективы. Она была гибкой и возбужденной, выгибаясь мужчине на встречу. Сгорая от нетерпения, она ерзала под ним, чувствуя, как внизу накапливается огромный огненный ком нервов. – Одежду долой, - не столько фраза возбуждала желание, а то с какой интонацией она была сказана: легким шепотом, прямо в губы. Оставшаяся одежда слетела, как последние листья с деревьев. Клаус на минуту замер рассматривая хрупкое, бледноватое тело, лежащее под ним. Терпеть уже не было ни сил, ни желания, это понимали оба. Кэр обвила ногами талию Клауса, дальше последовал резкий рывок и громкий стон, разрывающий ночную тишину дома. Движения Клауса были такими непостоянными, что Кэролайн казалось, что еще немного, и она обезумит от огненного извержения. Он медленно погружался в нее, но, не выдерживая бурлящей страсти внутри, все ускорялся. Клаус вдыхал запах ее тела, кусал шею, грудь, его руки нежно, но в то же время собственнически обнимали ее. Он старался быть нежным, но почти звериная похоть вырывалась наружу, стоило ему только остановиться. Ее громкие стоны были такими сладкими, что Клаус внимал им, как великому божеству, готовый поклоняться девушке, которая снова жадно тянулась за еще одним поцелуем. Ловя каждый ее вздох, слыша биения ее сердца, рваное дыхание, наблюдая тяжело вздымающуюся грудь, мужчина слышал, как из его рта вырываются стоны. Наверное, впервые в жизни, он испытывал нечто подобное. Продолжая двигаться, оба чувствовали, что приближаются к долгожданной черте. Несколько грубых толчков, и обоих накрывает волной удовольствия, сбивая пьянящей и сумасшедшей волной. Оба тяжело дышат, отходя от такого бурного оргазма, который накрыл их с головой. По телу все еще бродили маленькие искорки удовольствия. Им обоим понадобилось еще несколько минут, чтобы прийти в себя. Нежно притянув к себе девушку, Клаус все шептал ей на ушко всякие милые слова, изредка почти невесомо касаясь ее губ. Нежный ладони Кэролайн гладили его пресс, а внимательный взор все чаще останавливался на его ярких и пронзительных глазах. Они уснули, обессилевшие после бурно проведенной ночки. Но какого было удивление Кэролайн, когда она проснулась одна. В квартире стояла пугающая тишина, погружающая девушку в состояние глубокой прострации. Никто не обнимал ее, не прижимал к себе, не целовал ее в губы. Такое успокаивающее тепло его тела ушло, вместе с хозяином квартиры. На прикроватной тумбочке лежал белый лист бумаги, на котором немного кривоватым почерком было выведено несколько предложений: «Доброе утро, Кэролайн. Надеюсь, ты понимаешь что это просто секс? Не пытайся, пожалуйста, искать меня. Я хочу оставить наши отношения в периоде: Секс с первым встречным». Внутри все оборвалось. Отчаянье и обида взыграла над другими чувствами. Горькие слезы обрамили все невзгоды, ужасного утра.