***
Убегая, изредка я бросал опасливые взгляды за спину. Боясь застать погоню, что была отправлена вслед за мной. Фамильяры вампира, нечистые создания… Да что угодно могло пойти не так. И встреча с Апостолом это показала. Не стоит быть наивным и тешить себя иллюзией лёгкой победы отца Валентина над упырём. Скорее он даст то немногое время или серьёзно ранит существо, заставив задуматься о преследовании другой жертвы. Полученное время стоит использовать с умом. Не рассчитывая на такую удачу, уже относительно недалеко от парка я застал давешнего таксиста. Он стоял у таксомата и о чём-то разговаривал по телефону. Он повесил трубку, но, не заметив меня, сел в машину и собрался уехать. Делая последней уверенный рывок, чуть ли не спотыкаясь и крича «ТАКСИ», задыхаясь от недостатка воздуха и от громкого крика, я пытался его остановить, правда следующее слово вышло даже несколько жалостливо и сипло: — Остановись! — всё, воздух кончился. Я остановился, упираюсь руками в колени жадно глотая воздух. даже земля уже начала равномерно качаться перед глазами. Но он уже тронулся с места. Опоздал! В порыве я вскинул руку, махая ему, надеясь, что он заметит. Когда я уже совсем сдался, заметил, как он включает поворотник и остановился на обочине. Собрав остатки сил, я сделал финальный рывок до автомобиля. Заваливаясь на заднее сидение, я выговорил: — Срочно в полицейский участок, — и ненадолго отключился от окружающей действительности. Чувствуя телом, что мы наконец-то двинулись в путь, я смог расслабиться. Взгляд наконец сфокусировался в сторону слегка взволнованного таксиста, который меня конечно узнал, и что-то учтиво спрашивал. Что он хотел, я разобрал не сразу. Ответив нейтральное «всё потом», я попросил водителя помолчать, и он согласился. Продолжили движение уже в тишине, хоть я и видел его заинтересованный взгляд в зеркале, который он иногда бросал на меня. Но новых вопросов он не задавал. Доставая телефон, я думал, что нужно сообщить о случившемся в Церковь. Та, перед кем я сейчас должен был отчитаться, была лаконична и не любила длинные кружевные построения фраз. Только точно и по существу, что и требовала от подчинённых, не исключая тех, кто не находился под её юрисдикцией, а только временно подчинялись. Нажав на кнопку вызова, прождав пару минут, я услышал голос, давно запомнившийся неудовольствием. Сейчас он был более спокоен и собрано потребовал «Докладывайте», как будто на другом конце провода было военное командование. — Это Андреа. Ситуация осложнилась. Мы встретили самого Апостола. Отец Валентин вступил с ней в схватку, шансы на уничтожение цели минимальные. По совету Валентина, я направляюсь в отделение местной полиции и начинаю налаживать контакт для предотвращения утечки информации, а также дожидаюсь ваших дальнейших инструкций, — на другом конце было тихо. Человек размышлял. Придя к определённому решению, она стала отвечать. — Пусть покоится с миром брат Валентин. Его жертва будет не напрасна, — прожевав это словно кислый лимон, женщина продолжила. — Через час к вам будет направлен представитель местных семей магов, ответственных за эти земли. Содействовать с ним во всём что положено. По стандартным протоколам. Вы их знаете? — Да, конечно. — Прекрасно. Через 6 часов к вам подтянется основной отдел по зачистке. В это время подготовьте местные власти к сотрудничеству. В случае нежелания властей идти на контакт, на ваше усмотрение как представителю церкви, разрешаю свободно трактовать протоколы сотрудничества в помощь фрилансер для получения результата. Также найдите информатора. Возможно он ещё в городе. Судя по оговоркам, это алхимик. Возможно он будет полезен. Да прибудет с вами Бог! Посмотрев ещё пару мгновений на телефон, обдумывая слова, сказанные настоятельницей, я решил отложить это до момента встречи с фрилансером. Он должен подъехать к полицейскому участку. За это время я должен начать организовывать наведение мостов между структурами. И чем прошедший обычную начальную подготовку агента церкви, и то условно, может помочь в этом, кроме как наладить отношения. — Как раз осталось самое лёгкое. Никаких оживших монстров. Только работа по твоему профилю, Андреа. Свести абсолютно разных людей и не довести до конфликтов. — Приехали. Надеюсь, что здесь разберутся с твоей проблемой, парень, — сообщил мне водитель, ожидая оплаты за проезд. Отдав ему без сдачи деньги одной купюрой, я вышел из машины и поспешил ко входу в здание. Позади слышался удаляющийся шум отъезжающего автомобиля. В момент, когда я открыл входную дверь участка, прозвучал громкий голос, скомандовавший «остановиться на месте» и требующий «лечь на землю, положить руки за голову и не шевелиться», ведь «вы находитесь на прицеле». Выполняя все эти требования, я пытался понять, что происходит, и куда вновь успел встрять.***
Pov Кенго Я наблюдал за подозреваемым, который только лёг на кафельный пол, морщась от холода камня, вжавшегося в лицо, когда на его руки были надеты наручники. «Суровые времена требуют отчаянных решений». Пока один неизвестный полицейский деловито обыскивал подозреваемого, Сакурай следил через ближайшее окно за территорией. Меня просили не спускать глаз с парня. — Не похож на нападающего. Он точно сюда едет? — Да. Человек, спасший одного из патрульных, слышал его разговор с соучастником. Он передал, что ему приказало начальство зачистить концы в участке. Патрульный подтвердил, хоть и знает только школьный курс английского. Сейчас мы имеем спешившего сюда парня, ни капли не похожего на коренного японца. И тут остаётся только два варианта: или он замешан в нападении как соучастник, или его ищут эти парни. Вы видели, как он сюда рвался. Сейчас узнаем, что он нам скажет, — на этом наш разговор прервал полицейский, поднявший подозреваемого, придерживая под руки. Но он доложил, что ничего подозрительного кроме телефона не было обнаружено. Телефон он передал в руку начальнице. — Хм… Так, так, так. Неизвестные номера. Это что ещё за единственный подписанный контакт? Епископ? Кто это? Не хочешь сообщить, парень? Как видишь, у нас сейчас напряжённая ситуация, и лучше тебе говорить только правду, и причём быстро, — сложив руки под грудью с зажатым телефоном в руке, она стала разглядывать с прищуром подозреваемого. Парень, собравшись с духом робко начал. Уверенно, не лебезя, как отец, пытающий донести сложную мысль окольными путями ребёнку: — - Извиняюсь за свой непрезентабельный вид, находясь в таком положении, — будь свободны у него руки, возможно, он бы попытался отряхнуть или поправить свою одежду. — Я Андреа Романо-Конти. Являюсь официальным представителем Церкви Ватикана по земельным и юридическим вопросам. Направлен в ваш город для подписания договора с мэром города об основании прихода, что и было мной проделано. Рядом стоящий мужчина может подтвердить, если я не ошибаюсь. Мы тогда виделись мельком, когда решили осмотреть ещё раз место, что нам любезно предоставил мэр города, — тут он продемонстрировал ту самую голливудскую улыбку. От вида её искусственности у меня задёргался уголок глаза. — Ты знаешь этого? Вы священник, или…? — Или. Просто юрист. — Вижу, какой простой. С мэром дружишь. А не по моему ли уголовному делу ты, дружок? — размышлял я. — Не смотри так на меня. Да, он тот, кем назвался. Но раньше времени я не стал бы его отпускать. У меня есть к нему вопросы по другому, так сказать, делу, — почесав пальцем правую скулу, я размышлял как к нему в этом вопросе подступиться. — И чего представитель Церкви решил у меня в участке найти? — Помощи для совместного расследования убийств! И можно как-то… — парень указал на наручники головой, — …снять их? — Нет, не та сейчас ситуация. Нам некогда заниматься этим. Перестегни ему их спереди и отведи наверх к остальным, — приказала рядовому начальница. — Есть! Андреа следил как его руки заново перековывают спереди. Видимо, скованные сзади, они сильно его нервировали. Стоит запомнить. Он пытался настоять на важности своего дела, даже противясь оттаскивающему его подальше в коридор полицейскому. Всё порывался, что бы раз его не слушают, позвонили по последнему номеру в телефоне. Там им всё объяснят о Церкви. Но все его потуги достучаться до шефа игнорируются. «Стоп! Как он сказал? Церкви! Совпадение и его слова о расследовании убийств… Вот что я упускаю. Соберись, его уводят». — Я его отведу. Расспрошу заодно о своём деле, — не самое удачное время для просьбы. — Куда ты собрался? У нас сейчас чёрте что, ещё и ты меня покидаешь? — вспыхивая праведным гневом, найдя в лице меня жертву, она выпустила скопившийся пар, который и так должен был выйти. — Извини, но я не твой подчинённый, — не с того я зашёл, но она не оставляет выбора. Сейчас это лучшее, чем можно её быстро урезонить, пока есть время. — Иди, — надувшись она отвернулась. Надеюсь позже поймет и простит. Перехватив у лифта рядового, я отправил его обратно. Сам зайдя в лифт, я стал подниматься наверх, смотря, как Андреа находился в растерянном состоянии, пытаясь про себя говорить что-то на другом языке. Некоторые обороты были понятны и без знания языка. Например: «Какие мы болваны». Хотя, возможно, там что-то и хуже было. Нажав одной рукой кнопку стоп, второй резко выбросив раскрытую ладонь вперёд у головы Андреа справа, я впечатал её в стену, что дало наконец реакцию в сфокусировавшемся взгляде в лицо, как только он перевёл его с руки. И поймав его взгляд, я задал вопрос: — Чем связана Церковь со всем произошедшим? — делая самое серьёзное лицо, я посмотрел на него, пытаясь найти в случае ответа мельчайшие следы странного в его поведении. Вопрос некорректный. В первый раз он обязательно увильнёт от ответа. А вот дальше будет с чем сравнить. — Знаете, мне приятно ваше внимание, но я больше по девушкам, — спокойно, не нервничая и без ехидства, как многие на это отвечали, сказал он. — Не увиливай, всё ты понял. Я знаю некоторые факты о вашей организации, — «Надеюсь это его собьёт с мысли. Главное лишнего не сказать, не дать ему за что зацепиться». — У меня тут есть заявления об мертвецах, напавших на людей. Не хочешь ничего добавить? — Раз вы в курсе, почему не повлияли на своего начальника? — тонкий момент сейчас возможно всё выясниться. «Не упусти его». — Я из другого отдела. Как ты мог заметить, находился здесь по заданию. Я ей не подчиняюсь и надавить не могу. Но как её знакомый, если ты поделишься некой информацией, я подумаю как преподнести это ей, — не надо давать ему собраться. «Надо надавить ещё… Интуиция так и говорит это мне…», — Тогда посидишь пару дней, подумаешь до выяснения обстоятельств. Потом займёмся твоим делом. Видимо оно не такое срочное. — Нам поступил один звонок. — Звонок? — я влез в повествование, направляя в нужное русло, не давая отвлекаться на другое. — Ради звонка вы сорвались и поехали его проверить? — дальнейшее подтвердило правильность моих авантюрных действий. — Нам пришлось. Не скажу, что я был рад. Сообщение было об Апостолах. Это не то, что стоит игнорировать. Вы и так знаете нашу позицию по ихнему поводу. Пока это тайна — ничего страшного. Но видимо это не тот случай, — вздохнул он, — Мы встретили его. Брат задержал это чудовище, дав мне необходимое время. Связавшись с начальством, я был направлен им сюда для улаживания вопросов по утечке информации. «Интересно выходит. Он должен был её предотвратить, а выходит наоборот. Но наконец есть все шансы собрать этот рассыпающийся пазл. Возможно это тот недостающий кусочек». — У нас мало времени. Я кажется знаю кто вам звонил. Сейчас мы уточним последние нюансы и решим наконец это дело, — я нажал на последнем прозвучавшем слове кнопку лифта. Мы идём на выход прямо по коридору. Проходя мимо комнаты отдыха, я остановился. Андреа сделал ещё пару шагов и повернулся ко мне узнать почему остановились. Я бросил ему короткое «подожди». Приоткрыв дверь, оглядывая комнату, я увидел, что некоторые уже излишне расслабились, несмотря на ситуацию. Я зову сержанта на выход с подозреваемыми, а затем поворачиваюсь к Андреа, размышляя и окидывая его быстрым взглядом. «Быстро они не должны выйти. Коляска не позволит. Так, эта дверь подойдёт». Найдя в конце коридора возле запасного выхода приоткрытую дверь тех персонала, я обхожу замершего Андреа и заглядываю в комнату. «Сойдёт». Я кивнул ему по направлению открытой двери «Не стесняйся заходи». Как только его силуэт скрывается за дверным проёмом от случайного взгляда из коридора, из комнаты отдыха вышла Харуна, везущая перед собой на коляске парня. Сержант шла пристроившись сзади. «Молодец, догадалась». Я, приглашая, указываю рукой в открытую дверь. Когда они подъезжали ко мне, я услышал слова парня, который видимо разглядел табличку, висящую на стене и дублирующую название с двери. — Оригинально. Посмотрите налево. Вы видите прекрасный образец местного искусства зодчества. А сейчас мы посетим комнату тех персонала. И там экскурсия продолжается? — подражая голосу гида он всё это озвучил, уточняя в конце. — Заходи уже, — усмехнувшись его глупой шутке, я разрядил гнетущие их состояние. Услышав эту речь, Андреа закончил разглядывать и так скудное убранство комнаты, имеющее всего по паре персональных шкафчиков с вещами, стиральной машины, да обычной лавки и двери в конце комнаты. Хоть догадался присесть на лавку, расположенную напротив шкафчиков, и ждать, как и я, новых действующих лиц. Когда они зашли в это маленькое помещение, расположились таким образом, что все друг друга видят. Харуна села на другой конец скамейки, нежели лавочки, закинув ногу на ногу, и сложила на них руки, оказавшись посередине между Андреа и Виктором. Я занял место прямо за дверью. Сержант видимо наконец-то устала и сняла тазик, стоявший на стиральной машине, и уселась сверху, как на трон. Все на это уставились. Кто вопрошающе, кто неодобрительно. — Что? Я устала целый день ходить, — слегка агрессивно ответила она на это. Видимо сейчас кроме Виктора все не в духе. Возможно скоро и у него появиться изжога от предстоящего разговора. — Давайте все представимся наконец, и вы мне объясните всё что с вами произошло. А я вам скажу, что стоит ожидать в ближайшее время. Как вы видите, полицейский участок на осадном положении. И возможно кто-то может пострадать. Дабы это не помешало, лучше выскажите сейчас всё что знаете. Сначала были быстрые переглядывания глазами. Никто не решался начать первым. Все косились друг на друга, особенно на наручники на руках Андреа. Раз они сами не хотят, я решил назначать. — Андреа, начинайте первым пожалуйста. Вы поймете, — и наконец начал следить за всеми, имея на руках катализатор в виде этого мужчины. Я собираюсь выяснить, что за реакция выйдет. Прочистив горло, как перед выступлением, он начал. — Андреа Романо-Конти. Агент Церкви, направленный сюда для выяснения некоторых нюансов. Тут прозвучал вырвавшийся свист из уст Виктора, всё еще смотревшего на наручники и скептическим взглядом оценивавшим фигуру гостя. — Оперативно работаете. На персональном вертолёте? Только, извините отец, а что без сутаны? В нём забыли, когда так быстро прилетели? — неприкрытая ирония так и проскальзывало в его словах. — Я думал, это ваша визитная карточка. Можно конечно и так, без неё. Только не очень вы похожи на агента церкви. На клерка вот пожалуйста. — Парень, перебивать невежливо. И обычно культурные люди представляются сначала, элементарные приличия соблюдают. — Один вопрос. Вы по телефону, пока с ним разговаривали, когда вас вводили в курс дела, что он вам передал? — Кому с ним? Мне настоятельница звонила, — Андреа быстро ответил на вопрос. Даже сам не заметил. — Ууу, — повернувшись, издав этот звук к инспектору лицом, парень стал массировать пальцами переносицу, — А козырь настоящий оказывается. Я думал блефуешь, инспектор. Без обид, — Виктор выставил руки перед собой ладонями вверх в жесте защиты, утратив весь ироничный запал, что был ранее. — Придётся всё объяснять значит? Никуда от вас не денешься. Эх, — выдохнув, он начал говорить. В этот момент все следили за ним с интересом. — Думал, что я специально нашёл первого попавшегося человека с улицы? — не изменившись в лице, я ему попенял. Что-то такое я конечно предполагал. Как одну из реакций. Подувшись на себя, как он опростоволосился, Виктор понял свою ошибку и решил её исправить, отвечая на следующие вопросы без увиливания. — Я тот, кто сообщил о присутствующих здесь Апостолах. Больница, где я находился, была атакована приспешниками этих монстров. Присутствовали как химеры, так и мертвецы. Там находилось достаточное количество жертв, чтобы начать беспокоиться за город. Последнее, что можно добавить, судя по последним наблюдениям — нападение на людей не есть их сама цель. А сопутствующий урон хоть он и приближается к пороговому, с самими Апостолами не пересекался. Но мертвецы, как я помню, находятся в вашем ведомстве. На этом всё, — и он стал разглядывать агента церкви, думая о чём-то своем. Тут двое задали одновременно свой вопрос, что давало выбор, какой проигнорировать, а где стоит ответить. Возможно это внесло свою сумятицу. — Что значит пороговый приемлемый урон? — робко спросила Тоука, начиная понимать, что здесь происходит что-то страшное, слегка поёрзав на крышке стиральной машины. Пластик был холодным и слегка неудобным, но это сейчас было вторично. В этот момент задал свой вопрос Андреа: — Я так и не расслышал кто вы? — серьёзно спрашивал он.***
Pov Виктор Почему, когда с тобой общаются, всегда смотрят на возраст? Если ты юн, то ты ничего не смыслишь и должен слушаться старших. Если ты совершаешь ошибку, начинают думать, «чего ещё стоило ожидать». А когда ты совершаешь смертельную оплошность, все начинают задавать ненужные вопросы. «Зачем?», «Почему?» и «Чем ты думал?»… И сейчас я приблизился к последнему варианту. Все собравшиеся гадают кто я. И затягивать с ответом не стоит. То, что я ранее озвучивал Харуне в машине ничего особо не значит. Там многое можно списать. А вот сейчас, находясь в компании взрослых, объединённых одной целью узнать истинную подоплёку ситуации, стоит решаться как мне ответить. Позже будет уже поздно. Я привлёк много постороннего внимания. Закончиться может все охотой на ведьм. И уже не так важно, что ты не причастен. Часто выдающиеся маги, которые излишне экспериментировали в поисках долголетия, так и заканчивали. — Меня зовут Виктор Эйзенхайм, — Харуна как-то странно посмотрела на меня в момент произношения фамилии. Правильно, такая реакция от неё и должна была быть. Это фамилия моей матери. Обычно я не вижу её смысла называть. Воспоминаний о ней слишком мало. А принять фамилию прошлого меня не хотелось. Поэтому я пришёл к компромиссу, так как она созвучна с фамилией того алхимика*, что наталкивает на размышления. — Я алхимик, проходивший лечение в больнице. Знаю, звучит странно. Но никакого отношения я к произошедшим событиям не имею, и мои изыскания лежат в другой плоскости, — ни разу не обманул в сказанном, но прошёлся в некоторых моментах по краю. В случае досконального разбирательства церковью или местными представительствами магов, если всплывёт истина, я не должен иметь с этим проблем, назвавшись тем, кем не являюсь, но с кем ассоциируюсь. — Это был ответ на вопрос кто я! На счёт приемлемого урона. По классификации любой организации — это общее название всем жертвам и повреждениям, присутствующие в любом мистическом конфликте, не затрагивающем реальный мир. Поэтому он считается приемлемым. Дослушав мой монолог, теперь уже на пару градусов расслабившись, агент церкви начал подбирать слова для описания ситуации и что он узнал по моей наводке. — Понятно. Это ты сообщил нам, — мысленно покивал на слова Виктора Андреа. — Как видишь, мы были направлены подтвердить твою информацию, — на этом моменте он поднял руки, символизируя своё положение. «Погодите-ка, мы? А где тогда второй…?» — Но в связи с некоторыми обстоятельствами, был взят под стражу местными органами правопорядка. Обнадёживает, что данный представитель в лице инспектора всё же решил для начала мне поверить. Обидно, что не до конца, — Андреа опять попенял на наручники, сковывающие его руки. — А теперь серьёзно! Я официально запрашиваю твоего содействия в уничтожении и сокрытии следов пребывания здесь Апостола, — он резко переключил внимание на меня своей фразой, заставив слегка напрячься витающую медсестру, и, судя по скрипу крышки под рукой, сержанта. «Кто так в лоб спрашивает? Ещё про чувство такта пенял. Но эта искренность в них мне всегда импонирует, хоть церковники в массе своей всегда поступают прямо как лом. Но и в их среде встречаются ещё те изворотливые гады. Вот этих серых кардиналов лично своими руками удавил бы». Наваждение, нашедшее на меня, отпустило, когда мои размышления прервал инспектор. — Все знают, что в ближайшее время на участок будет совершено нападение. Хватит тянуть ускользающее время. Говорите кто вы такие и что здесь происходит, — инспектор постукивал от нетерпения указательным пальцем по предплечью другой рукой. Но раньше, во время разговора, он сложил их на груди, не поверив или недооценив важности вылившейся на него информации. Инспектор продолжал гнуть свою линию. Не глупый вроде человек. Мог по первому впечатлению составить примерную картину происходящего. Но почему-то всё ещё наивно полагал, что это некоторая секта фанатиков, заигравшиеся и пытающиеся втянуть невинных людей, не имеющия отношение к оккультизму. Как будто его… — Это не розыгрыш, инспектор! У вас под боком находится монстр, который намного хуже того, что сейчас вас ждёт. И он уже возможно сожрал моего напарника. А этот юноша единственный, кто может помочь избежать худшего сценария на ближайшие время, пока не подъедет подкрепление. — Хочу уточнить. Здесь не я один могу вам помочь. Но это зависит от желания второй стороны. В данный момент, как ни стыдно признаться, я полностью пуст. Сестрёнка, как смотришь на то, чтобы помочь? — я подмигнул одним глазом Тоуке. Сначала она не поняла посыла, но агент понял мгновенно, переведя внимание на неё. Из-за излишнего внимания она несколько смутилась, как многие азиаты, страдающие стеснением при излишнем внимании, когда им смотрят прямо в глаза. Последнее время многие уже избавились от этой привычки, но данная девушка, нахохлившись, пыталась показать, что это её не касается. — Да ладно, сержант. Хватит робеть. Как школьница… — не вытерпел инспектор. Несмотря на нагнетающуюся атмосферу, никто из находящихся в комнате никак не ожидал такой реакции, тем более от него. Инспектор поднял руки, сдаваясь и признавая своё моральное поражение устоев. — Допустим я вам поверил, — удивительно, что несмотря на отсутствие доказательств, подтверждающих выше сказанное, он решил рассмотреть эти нелепые заявления. Кажется его слегка потряхивало в мыслях от того, что он согласился на такую авантюру, но последние моменты в поведении подчинённой наконец стали тем камушком, что перевесил груз скептицизма в другую сторону весов, и они начали ломаться под грузом навалившегося.***
Воспоминания о нескольких годах, не всегда приятной совместной работы, всегда вселяли уверенность в подчинённого и надежду на новый день. Фушими Тоуку он знал лучше, чем многих своих родственников. И робкой, какой сейчас она себя показывала, она никогда не была. Фушими Тоука Возраст: 24 года. Рост: 172 см. Вес: 52 кг. Отличник в гуманитарных науках. Могла закончить с отличием академию, но помешал слабый бал по физической и огневой подготовке. Любит данго. Всегда распивает ячменный чай в перерывах, и никогда, не смотря на слухи, не заигрывает с парнями. По какой-то причине недолюбливает многих девушек, но к парням относиться лучше, предпочитая их компанию. От неё, кроме обычных бытовых выходок, большего не стоит ожидать. Но оказываться в мире не всё так просто. И ищущему истину, какой бы она неприглядной не была, она всегда откроется.***
Pov Харуна Пока все выясняли кто есть кто, я следила за разговором, иногда обращая внимание на основные моменты, когда слышала что-то новое. Всю информацию мне до этого обрисовал Виктор ещё в машине. Новое проскальзывало не часто. Мысли были заняты переживаниями. В самом начале, после задержания, я смирилась с участью уже не выйти на свободу, думая, что все предыдущие события были напускными наваждениями, и теперь её стоит ответить перед законом. И вот, когда стало ясно, что сгоряча всё решаться не будет, мысли соскальзывали на родных. Успели ли они выбраться из города, в котором где-то бродят опасные монстры? Со стороны все эти разговоры ни о чём выглядели странно. Один хотел узнать что-то новое, не вяжущееся с его представлениями о мире. Другой пытался что-то донести до других. Третий пытался перевести стрелки. А четвёртая всё отпиралась и открещивалась от каких-либо отношений к этому миру, но в конце и она сдалась. Придя к определённому согласию, они начали обсуждать решение ситуации. Весь тезис сводился к тому, что стоит сначала дождаться развязки с полицейским участком, что к своему стыду забыли все находящиеся в помещении. А потом уже заниматься следами апостола, которые он оставил в парке. После уже можно дожидаться комиссию, которая обязательно прибудет. Хоть и не покидало чувство, что каждый умолчал о чём-то своём перед другими.***
Pov Ринго Я, как спасатель, несмотря на спокойное время, не раз участвовал в ликвидации стихийных бедствий и спасении пострадавших людей. И само собой, оказание первой помощи входило в перечень моих навыков, как и некоторые азы психологии. Первым делом я вывел из-под возможной угрозы девушку, позже вернувшись обратно. Где уговорами, а где с применением силы, я оттаскивал особо любопытных людей, решивших посмотреть, кто это там развлекаться с петардами. Сложнее всего было объяснить бабушке, что лучше ей обойти этот негостеприимный квартал. Вся работа заключалась в минимизации случайных жертв. Полиция, прибывшая на место, уже оцепляла район и по громкоговорителям призывала к спокойствию и просьбе не подходить к окнам, ведь в данный момент это опасно. Когда полицейские занялись своим делом, беспокойство, что довлело надо мной, начало растворяться. Только тогда я решился подойдя к одному из стоящих в оцеплении полицейских и предложил свою помощь. — Спасибо за ваше предложение, но помощь спасателя пока не требуется, — мягко отстраняя особо любопытных гражданских ответил полицейский. — Имейте в виду, я могу помочь в случае оказания первой помощи до приезда скорой. В случае промедления могут появиться ненужные жертвы. Там находилось много раненых, когда я выбрался оттуда, и им требовалась помощь, — я знал, что первым делом полицейские кооперируются с ближайшими больницами в таком вопросе, не смотря на уровень опасности. Если нет пострадавших, в экипаже присутствуют психологи, которые пытаются успокоить гражданских, разрядив обстановку советом. Но в данный момент их почему-то ещё не было видно. Подошедший мужчина в форме начал что-то объяснять полицейскому. Тот нахмурился и что-то передал второму. Тот, махнув рукой, подозвал меня к себе. — Извиняюсь, но нам всё же придётся попросить вашу помощь. Скорая помощь будет позже.Что нам надо сделать? Заходя за ограждение, я быстро начал зачитывать стандартный набор действий. — Если вы не уверены в тяжести повреждения пострадавшего, лучше его оставить на месте и не трогать. Своими действиями вы только можете нанести ещё больший вред. Если вы видите явные следы кровопотери, постарайтесь прижать рану подручными средствами. Не до стерильности сейчас. Меня провели к первым ближайшим пострадавшим. Я стал их осматривать. Существует градация по тяжести и первичности оказания помощи. На тех, кому не грозила опасность, я сразу указывал рукой и просил не беспокоить меня. Стоит учитывать, что я не врач, и всё это только базовые знания, подкреплённые опытом. И даже я могу ошибиться. Но если я смогу спасти хоть немного пострадавших, это будет лучше, чем никого. При оказании помощи пострадавшим, меня стала тревожить всё ещё не появляющаяся скорая помощь. Она уже должна была прибыть на место. Время ускользало сквозь пальцы. Я был так занят, что опомнился, когда меня схватил за плечо полицейский, требуя убираться отсюда вместе с теми, кто может ходить, пока он будет задерживать нападавшего. — Что случилось?! — Некогда объяснять. Он убил всех патрульных, и мы пытаемся его задержать. Скоро он будет здесь. Уходите. Быстро! — тут наконец-то я услышал приближающиеся звуки стрельбы. Полицейский не успел повернуться, как, покачнувшись, начал заваливаться на меня. Я придерживал его под руки, не давая упасть на асфальт. И так весь заляпанный по локоть в пятнах крови, теперь измазался и одеждой. Я пытался оттащить его подальше, но спустя всего десяток секунд услышал тяжёлую поступь, приближающуюся из-за спины. Прозвучал щелчок. Что-то металлическое упало на асфальт, и тут же звук защёлкнувшегося механизма оповестил о его готовности. Я так и застыл, придерживая полицейского и стоя спиной к неизвестному, прекрасно догадываясь, что я нахожусь сейчас у него на мушке, и это будут мои последние мгновения. Тут мрачно каркнул ворон, спикировавший на соседнюю ограду, где он, перебирая лапками, устроился на удобном месте для представления. И на кой он сейчас прилетел не возникало и мысли. Но дальше произошло странное… — Я сейчас занят. Чего тебе? — прозвучало на английском. Это отвечал стоящий за мной мужчина. Он что, надеялся на ответ, или вопрос был риторическим? Сглотнув вязкую слюну в горле, едва ей не подавившись, я услышал ужасный смех, издаваемый птицей. Правда после этого ворон не только засмеялся. — Пхах, тебе как всегда не везёт. Ванесса встретилась с агентами, а не ты. Завязывай с игрой в солдатики. Займись лучше сбежавшим церковником, что сейчас движется в полицейский участок. — Для чего нам рации, если ты присылаешь свои поделки? — возмущаясь отношением, этот кто-то развернулся, и, не закончив со мной, пошёл назад. Я выдохнул с облегчением. Всё кончилось. Но после прозвучали выстрелы, и удар в спину сбил меня с ног, заставив завалиться на полицейского. Тогда он издал болезненный всхлип, что свидетельствовало о том, что он ещё жив. Удар плечом об землю остановил моё падение. Дальнейшего моего убийства не последовало. Я пролежал не знаю сколько времени на земле с болью в лопатке, отдавающейся в каждом движении рукой., но наконец перевернулся на живот, пытаясь найти рану другой рукой и определить степень повреждения. Найдя что-то небольшое, сморщенное и металлическое, я попытался это вытащить. Получилось не сразу. Но это мне удалось. Это оказалась пуля, что застряла в лопатке, не углубившись в неё и пройдя только мягкие ткани, сломав в месте прикосновения кость. Значит жить ещё буду. Приняв сидячие положение, я перемотал остатками ткани себе плечо, что было очень сложно. Мешала боль в руке и некоторая одеревенелость после удара плечом. Осмотревшись, с сожалением я заключил, что в живых остались только я и полицейский. Помню, что он издал болезненный всхлип, когда я на него завалился. Я пытался найти место ранения патрульного одной рукой, где уже прилично так натекло крови от попадания пули. Найдя его, я стал прижимать его одной рукой, что было очень проблематично выполнить. Во время моих действий полицейский пришёл в себя. Его потряхивало, а естественная бледность в связи с кровопотерей была видна невооружённым взглядом. — Ра…ци…я… — пытался он что-то вымолвить. — Не говори. Сейчас мы тебя подлатаем. — Возьми рацию… это важно, — попытался он опять до меня донести. Я не сразу понял, но решил последовать совету. Я взял её, отцепив от крепежа формы. — Что передать? — Скажи, что это триста тринадцатый. Все мертвы или находятся при смерти. Убийца направляется в участок, — пересиливая себя, он проталкивал каждое следующее слово. Я повторил всё, что он просил, диспетчеру, назвавшись его позывным и дав ему рацию один раз, для подтверждения. Меня по голосу определили как постороннего, что вызвало беспокойство на том конце. Но он подтвердил то, что я сказал ранее, что только сильней испугало диспетчера. Он в панике вызвал главную, которая заставила повторить сказанное. Я ещё раз пересказал всё, что здесь произошло с подтверждением от полицейского. Меня похвалили за проделанную работу и просили подождать, если можем. Я сообщил им, что полицейский может не дожить до приезда скорой, и сразу получил подтверждение отвезти его на служебной машине в больницу. — И где скорая помощь, когда она нужна? — на это мне сказали, что так и не смогли до них дозвониться. Пожелав мне удачи, сеанс связи был прерван. Велев полицейскому дожидаться на месте, я пошёл искать транспорт. Найдя машину с ключами в замке зажигания я был несказанно рад. Огорчало только, что эта модель Тойоты была на механике, и больная рука как раз была левая. Но с ругательствами я уместился в кресле и, проклиная все неудобства костыля и место человеческой коробки, поехал за полицейским. Как я его затаскивал в салон можно считать отдельным подвигом, где он едва не отдал дух во время проведения этой операции. Помолившись Богу, чтобы мы добрались вовремя, я поехал в больницу.***
Винсент, расправляясь с полицейскими, чувствовал, что начинает постепенно вспоминать то чувство азарта. Но оно, так и не появившись, быстро потухло. Горькое послевкусие вызвало только разочарование. Он не был адреналиновым маньяком, как можно было подумать, но когда в деле есть небольшие сложности и удаётся с ними справиться в одиночку… это приносило ему истинное наслаждение. Но добровольно вызвавшись на это задание, он не ожидал, что достойные враги достанутся не ему. Это его расстроило и окончательно убило настроение. Когда он узнал, что одному из агентов удалось убить Ванессу, в порыве гнева он схватил зазевавшегося сидевшего на крыше машины ворона и сжал в своей руке так, что от того остались одни перья и кровавая каша. Кости даже не поранили ладонь. Не изменившись в лице, он вышвырнул тушку на обочину. Проскользнула запоздалая мысль, что второй агент возможно развлечёт его прежде, чем он так же раздавит его голову. И он будет очень зол, если в участке не окажется никого по-настоящему интересного!***
Прерванный сигнал от фамильяра дал понять, что он был уничтожен, и кроме Винсента это никто не мог бы сделать. — Мог бы ценить чужой труд. Я слышал, что гонцам раньше отрубали голову за скверные вести. Но мой фамильяр стоил времени и больших затрат. Мог бы на чём-нибудь другом спустить свою злобу. Это всё произносила длинная нескладная фигура, задрапированная в тёмно-коричневый, местами порванный плащ. Разглядеть можно было только кисти рук, торчащие из-под него, которые заканчивались тонкими пальцами, словно у пианиста. Сама фигура не горбилась, но осанки видно не было. Была она высока, выше двух метров. Из-за плаща нельзя было понять о комплекции говорившего. Рядом прозвучал небольшой каркающий звук приземлившегося неподалёку ворона. — Ничего, я сделаю тебе новую пару. Не переживай, — утешал он своё создание, смотря за окружением и находясь непосредственно у места проведения ритуала. Его работа заключалась в разведке местности и помощи, в случае каких-либо осложнений. Также его питомцы притаскивали свежие трупы. А их для некроманта требовалось очень много… Он первым делом возвёл целый курган двадцатиметровой высоты и, засыпав его землёй, начал проведение таинства, расчертив и подготовив для усиления мистерии подходящих жертв. Ещё живыми он приносил их в жертву, напитывая начерченную Декаграмму. Это была пентаграмма в квадрате. При начертании обычной требуется осмотрительность и соблюдение норм и канонов, небольшие отклонения фатальны, начиная с возвращения отката магу до сулящих головную мигрень и смертельные проклятия. В лучшем случае будет простой пшик. Следить за работой высококвалифицированного мага было одно удовольствие. Несмотря на то, что это было выше твоих знаний, и ты выступал простым ассистентом по началу. В этом твой удел. Он знал, что химерология это то, в чём со временем он сможет себя показать в высшей мере. Благо времени теперь бесконечность, а материал для опытов достать не сложно. Методом проб и ошибок он достигнет в нём мастерства. Известие об гибели Ванессы на него никак не повлияло. Ещё с детства он привык. Живя в семье наследственных магов, хоть и в третьем поколении (и не такое бывает), не стоит на этом зацикливаться. А после того, как они все стали существами выше простых людей, об этом стоило забыть, как о прошедшем дожде. Да, неприятно, но со временем высохнешь. — Я начинаю, — прозвучало от компаньона. Приготовившись ко всему, он собрал всех фамильяров и приказал охранять периметр. Сам остановился на расстоянии, следя за проведением уже не обычной рядовой магии, а «Высшего ритуала», о котором читал только в книгах и не надеялся увидеть воочию. Управление слабенькой, но всё же лей-линией, давало в случае успеха колоссальные возможности…