Шаг за шагом

С тех пор, как Анна ушла, все действия Повелителя были направлены лишь на то, чтобы не сойти с ума. Выполнял обязанности правителя, поскольку их было не избежать. По вечерам не звал к себе ни Хошьяр, ни наложниц и все ночи проводил в одиночестве. Этот день был отчего-то по-особенному солнечным, но в сердце великого властелина Османской Империи по-прежнему царила тьма. Когда в двери его покоев постучали, он нехотя разрешил стучавшему войти. Увидев на пороге Анну, он только и смог, что произнести ее имя — на большее сил не нашлось. Девушка вошла, остановилась на полдороги и принялась взволнованно объяснять свое внезапное появление. Она что-то там говорила… про то, что должна ему все-все рассказать, но слова не долетали ни до слуха, ни до разума Повелителя. Анна была перед ним, а он не верил своим глазам. За последние дни он видел ее так часто, но каждый раз это было обманом. Теперь же будто что-то толкало его в спину непременно убедиться в том, что на этот раз его Голубка реальна и действительно прилетела к нему. Она все продолжала говорить, когда Махмуд вышел из-за стола и осторожно двинулся к тому месту, где видел свою Анну. Он так и не произнес ни слова. Если это вновь его мираж, слова были ни к чему, если же она из плоти и крови, то пусть, пусть бы говорила — только бы не исчезала больше. Подойдя совсем близко и осознав наконец, что девушка ему не мерещится, Повелитель не стал тратить время на пустые разговоры — довольно, он и так достаточно терпел, отпуская ее от себя каждый раз, как ей того хотелось — просто схватил Анну за руку и рванул на себя. А чтобы она и не думала убегать, как можно крепче обнял ее и прижался губами к ее губам. Поцелуй его не был нежным — он был жадным, неистовым. Так умирающий от жажды путник приникает к долгожданному источнику влаги. Так истощенный долгим голодом нищий набрасывается на поднесенную ему краюху хлеба. Анна, его Анна была рядом. Он мог не просто видеть ее, не просто слышать, не просто касаться… Теперь он мог все — любить ее и принимать ее любовь в ответ. Повелитель мира был счастлив, и впервые в жизни счастливым его делала женщина. Впервые любимая и с таким трудом отвоеванная у судьбы!