Твоя история — наша история

      – То есть вы утверждаете, что Тисифона Кэрроу замешана в делах Гриндевальда? – уставшим голосом спросил Тесей, который так и не пришёл окончательно в себя после похорон Литы. – Это серьёзное обвинение.       В Министерстве всё гудело, словно там поселились миллионы пчёл. После стольких ужасных событий, оно наконец-то начало работать в обычном режиме. Приглушенные звуки слышали и Ньют с Тиной, находясь в кабинете главы Аврората.       – Мы это прекрасно понимаем, – спокойно ответила Тина, уняв нервную дрожь в голосе. После всего она просто не могла грубо разговаривать с Тесеем. – Вы и сами знаете о её чересчур радикальных высказываниях.       – Мы об этом знаем, – кивнул мистер Скамандер. – Но этого мало для подозрений. В остальном мадам Кэрроу чиста, как шерсть единорога.       – Послушай, Тесей, – вмешался Ньют. – Она устроила тайное собрание, на котором презентовала свою книгу, говорила абсолютную ложь!       – Хорошо, мы приставим к ней человека, – кратко отозвался Тесей, углубившись в многочисленную документацию.       Тина и Ньют поняли, что сейчас самое время уходить. Они были уверены, что поступили правильно, сообщив обо всём в Министерство. Но поможет ли эта информация хоть чем-то? Тина и Ньют уже вышли за порог кабинета, как тут Тесей Скамандер неожиданно окликнул:       – Мисс Голдштейн, вас вызывает обратно МАКУСА. Уже через неделю вы должны явиться к своему начальству.       Тина ожидала этого, ни чуть не удивились такому распоряжению своего руководства. Она, скованная сильным волнением, ждала своей участи за всё, что успела совершить. Тина предполагала, что за все проступки её упекут за решётку, и именно тогда придёт конец, ведь она не сможет уже помочь ничем. Тина пыталась сделать всё возможное, чтобы посодействовать в выслеживании Гриндевальда, именно поэтому отказалась действовать самостоятельно, рассказав всё Тесею Скамандеру.       Как бы не хотелось, но неделя прошла незаметно, словно один день. Ни Ньют, ни Тина не теряли зря времени, пытаясь узнать что-нибудь ещё, но все попытки оказались тщетными. Им оставалось лишь ждать.       До момента, когда она сядет на корабль, оставалась всего одна ночь, несколько часов без сна, окутанные тревогой. Тина не могла сомкнуть глаз. Она была в гостиной и неотрывно смотрела в окно. Небо было полностью накрыто полотном из туч, не было ни единой звезды. Даже несмотря на это, Тина не переставала смотреть в кромешную темноту, немного разбавленную слабым светом уличных фонарей.       – Столько всего было в моей жизни, но я всегда знала, что будет завтра, а сейчас... – вздыхая произнесла она, заметив, что Ньют вошёл в гостиную. И это была чистая правда. Раньше переживать все невзгоды было намного легче, ведь с Тиной всегда была верная сестра, а теперь она оказалась в когтистых лапах врага, наверняка постоянно слушает его речи, наполненные сладким ядом. Тина была реалисткой и всё понимала, отчего становилось ещё страшнее...       – Я хочу, чтобы ты помнила, что всегда можешь положиться на меня, – тихий голос Ньюта был отчётливо слышен в глухой тишине.       – О, Ньют, я в этом никогда не сомневалась, – Тина оторвала свой взгляд от окна и повернулась к нему. – Но как же быть теми, кто полагается на меня?       Ньют медленно подошёл к ней и крепко обнял. Тина расслаблено опустила голову ему на плечо. В тот момент ей так хотелось, чтобы время остановилось, а они вот так стояли, заглушая ощущение предстоящей разлуки. Только тогда Тина стала осознавать, насколько сильно ей не хочется расставаться с Ньютом, да ещё и на неопределённое время. Раньше хоть она и вполне ясно осознавала, что неравнодушна к нему, но тогда тысячи миль разделяли их, не давая спокойно поговорить и всё выяснить. А сейчас... Тина с каждым днём все больше чувствовала, что привязывается к нему, находя в нём единственное утешение в эти ужасные времена.       В одно мгновение их губы соприкоснулись. Прикрыв глаза, Тина как никогда отчётливо слышала своё сердце, которое успокаивало, пыталось заглушить тревогу и окружало себя приятным волнением.       – Знаешь, Ньют, – Тина завершила поцелуй, положив руки ему на плечи. – Я тебе никогда этого не говорила, но должна была произнести эти слова...       – Неужели для всего нужны слова? – шепнул ей на ухо Ньют, все сильнее прижимая с себе.       – Не знаю, но... – на секунду Тина опустила свой взгляд. – Я люблю тебя, очень сильно люблю!       Сказав это, она почувствовала дрожь где-то внутри. Это казалось таким необычным: наконец произнести то, что давно живёт и расцветает в душе. Затем пришло такое долгожданное спокойствие. Тина словно сняла огромный груз: даже если с ней что-то случится, даже если они никогда не встретятся вновь, Ньют будет знать...       Он снова поцеловал её. Тина утратила счёт времени, пытаясь создать в своей голове совершенно другую реальность: где нет место ранящим душу событиям, а есть только они вдвоём. Тина отчётливо слышала удары сердца Ньюта, которые будто придавали ей сил. Это был не первый их поцелуй, но в нём не было прежней неуверенности и застенчивости: все воображаемые преграды были разрушены, а нарастающая страсть брала верх, уводила в такое приятное забвение. Да, для любви не нужны слова! Тина ощутила мягкие подушки, рука сама потянулась к рубашке Ньюта.       Очень скоро темнота за окном стала отступать, первые утренние лучи принялись будить жителей Лондона. Тина так и не сомкнула глаз. Она лежала в кровати, положив голову на грудь Ньюта. Тина даже подумать не могла, что всё его тело исполосовано шрамами, вероятно оставленные его любимыми животными. Каждый из них наверняка имел свою историю, хранил в себе безмерную преданность Ньюта своему делу.       Луч света упал на стоящие на полке часы: их стрелка неумолимо приближалась к отметке семь. Совсем скоро Тина должна будет покинуть Лондон, вернуться в родной город, в который она не хотела возвращаться. Теперь Нью-Йорк пугал её, Тина понятия не имела, как будет себя чувствовать там после всего. Кроме того, она имела все шансы коротать дни не в своей квартире, а за решёткой.       Тина острожно приподняла голову: Ньют ещё спал. Наверняка он захочет проводить её. Хоть Тина и не хотела тревожить его, но и уйти, не попрощавшись, не могла. Она нужно поцеловала Ньюта в щеку и тихо прошептала:       – Мне уже пора, Ньют, осталось очень мало времени...

***

      Нью-Йорк... Чем он был раньше для Тины? Городом её детства, её юности, воспоминаний, местом, где она чувствовала себя спокойно. Сколько её звонкого смеха помнят самые уютные уголки городского парка, сколько разочарований и неудач видели стены их маленькой квартиры.       Тине всегда придавали сил эти воспоминания, но сейчас они были бессильны. Как она может спокойно ходить родными улицами, зная, что столько раз пересекалась с Криденсом, не догадываясь, что он её брат. Особенно не давала покоя мысль, что и мама могла проходить мимо жилища Вторых Салемцев, видеть вдалеке среди многих детей маленького ребёнка и не знать, что это её сын, родная кровинка.       Покидая причал, Тина решила не трасгрессировать прямо к зданию МАКУСА, а пройтись пешком до него. Ей так хотелось оттянуть момент своего наказания, хоть пути назад и не было. Нью-Йорк осенью был просто прекрасен, если уйти подальше от высоких домов, широких улиц и свернуть в парк. Там царило спокойствие и умиротворение, чем и наслаждались жители, любуясь золотой листвой деревьев. Но Тине сейчас не было до всего этого дела. Она надеялась просто спокойно дойти до МАКУСА, не потеряв сознание от избытка тревожных мыслей.       Свернув на одну из улиц, она внезапно остановилась. Ничего примечательного: пекарня, пару магазинчиков с книгами и большой стенд со свежей прессой. Но Тина не могла забыть это место, ведь именно там она впервые встретила Криденса.       Как сейчас, была осень. Над Нью-Йорком собирались серые пушистые тучи, затеняющие собой всё солнце. Тине было всего девятнадцать. Она ещё не окончила курсы авроров, но уже проходила практику в Департаменте магической безопасности. В тот день случилась небольшая неприятность: некоторые задержанные ухитрились сбежать из камеры предварительного заключения. К счастью, их нарушения были пустяковым, поэтому руководство решила в исключительно воспитательных целях поручить поймать беглецов будущим аврорам. Тина вместе со своим тогдашним однокурсником кинулись ловить одного из них. У нарушителя хоть и были связаны руки, но он умудрился покинуть здание МАКУСА и бежал по улице, выкрикивая разные бранные слова. Будущих авроров предупреждали об использовании магии только в крайнем случае, поэтому Тина вместе со своим напарником изо всех сил пыталась догнать его. Она ничего не замечала на пути к своей цели: всё-таки стоит производить хорошее впечатление на потенциальное начальство. Внезапно Тина почувствовала, как столкнулась с чем-то и оказалась лежащей на тротуаре, задев при этом стенд с газетами. На мгновение в глазах всё потемнело, она едва смогла быстро подняться на ноги. Перед ней растерянный стоял совсем ещё юный парень и пытался собрать все разлетевшиеся листовки. Невнятно пробормотав извинения, Тина побежала дальше.       Сбежавшего всё-таки удалось поймать. Уже возвращавшись домой, Тина снова увидела того самого парня. Он всё ещё ходил со своими листовками и выглядел совершенно подавленным. Глядя на него, Тина решила заговорить с ним и извиниться по-вежливее. Так она знала, что паренька звали Криденс, что он помогает своей матери. С тех пор Тина стала часто видеть его, замечать очень многие вещи: например, что листовки, которые он раздаёт, напечатанные Вторыми Салемцами, враждебно настроенными против ведьм и магов. Нельзя было не обратить внимание, что в семье Криденса что-то не так.       Почему Тина вдруг стала обеспокоенной судьбой мало знакомого мальчика? Она точно знала, что не было никакого тайного зова сердца, необъяснимой привязанности, как это любят объяснять в книгах. На самом деле Тина многое пережила, будучи сиротой, лишённой поддержки родителей. Как же она могла пойти мимо несчастного ребёнка?       Совершенно случайно Тина оказалась в его доме, застала Мэри Лу за избиением Криденса и не смогла сдержать себя, не смогла остаться равнодушной! Разве могла она тогда предположить, что коварная судьба таким образом столкнула её с родным братом?       Ещё раз оглянувшись, Тина покинула это место. Она прошла совсем немного и, вот перед ней предстал так хорошо знакомый Вудворд Билдинг. Тина неуверенно остановилась, у неё практически не было надежды на хороший исход, но пути назад не было. Она столько лет пыталась воспитать в себе стойкость характера, поэтому сейчас она не должна проявлять трусость. На секунду прикрыв глаза и глубоко вздохнув, Тина быстрым шагом направилась ко входу в здание. Она и не заметила, как оказалась внутри. Тине казалось, что она не была здесь целую вечность: жизнь шла своим чередом, ничто не свидетельствовало в чём-то плохом. Таким МАКУСА Тина знала всегда.       Она старалась не привлекать к себе лишнего внимания, хотя все и так были полностью погружены в свою работу. Тина подошла к лифту, собираясь подняться в отдел расследований и тут же встретилась с едким взглядом старого-знакомого Рыжего.       – О, какие люди! – хрипло проговорил он, с ног до головы рассматривая Тину. – Мы-то думали, что ты уже давно того...       – Отвези меня, пожалуйста, на мой этаж, – сдержанно попросила Тина, не обращая внимания на болтовню Рыжего. Больше он ничего не сказал, видимо, понимая, что на разговор она не настроена.       И вот с громким постукиванием лифт стал подниматься. Оказавшись на нужном этаже, Тина, изо всех сил заглушая тревогу в душе, направилась к кабинету главы департамента магического правопорядка. После того, что случилось с Персивалем Грейвсом, пост заняла его заместитель Глэдис Линдсток. Она была слишком жёстким человеком, не терпела любых промахов со стороны подчинённых и очень переживала за репутацию своего департамента.       В приёмной в куче бумаг спал секретарь Грегсон. Тина подошла к его столу и громко постучала. Секретарь тут же подорвался, как ошпарены и, протерев глаза, взглянул на неё.       – Здравствуй, Тина, – кивнул он. – Проходи – тебя ожидают.       Кратко постучав, Тина вошла. Внутри было необычно темно, окна были полностью прикрыты плотными шторами, лишь на столе слабо горела лампа. Госпожа Линдсток приветствовала Тину холодным взглядом.       – Я безмерно рада, мисс Голдштейн, что вы соизволили почтить нас своим присутствием, – язвительно произнесла она, и указала на стул перед собой: – Присаживайтесь. Чувствуя, как у неё начинают подкашиваться ноги, Тина села.       – Мне известно, что вы всё это время были совершенно на другом континенте, но наверняка наслышаны о массовых беспорядках по всей территории США. – госпожа Линдсток взяла и потрясла перед собой одним из номеров «Вашингтонского приведения». – Мы света белого не видим, пытаясь держать всё втайне от не-магов и обеспечить максимальную безопасность нашим гражданам. А вы, к моему глубочайшему сожалению, не помогаете, а только ломаете нам палочки!       – Прошу, я могу всё объяснить, я... – умоляющим голосом поговорила Тина, хватаясь за последнюю нить надежды.       – Что вы можете объяснить? – перебила её госпожа Линдсток. – Вы по чужому пропуску проходили в архив, утаивали от своего начальства важные данные, использовали своё удостоверение в своих целях, да ещё и во время отпуска. Мало вам было этого, так вы ещё и в Министерство магии Франции пробрались без предварительного разрешения! Просто уму непостижимо! Мы всего лишь простой аврор, мисс Голдштейн, но в какой момент вы возомнили себя кем-то выше?       – Я прекрасно понимаю, что виновата, – ответила Тина, вцепившись изо всех сил ногтями в стул. – У меня не было другого выхода, моя совесть не могла позволить мне поступить иначе!       – Меня вы этими речами не обманете, – покачала головой госпожа Линдсток. – По правилам я должна вас задержать, но я и госпожа Президент помним вашу весомую роль в задержании Гриндевальда. А если учитывать то, что у нас просто нет времени и возможностей заниматься ещё и вашим делом, вы просто подпишите заявление об уходе, и мы с вами распрощаемся навсегда. Я уже всё подготовила.       С этими словами госпожа Линдсток подала Тине уже полностью написанное заявление об увольнение и перо: осталось лишь поставить подпись. Пути назад уже не было. Едва совладав со своими чувствами, Тина в полном молчании подписала заявление об уходе. После она на секунду задержала взгляд на своей уже бывшей начальнице, и покинула кабинет.       Тина совершенно не помнила, как покинула Вудворд Билдинг, ноги сами принесли её к дому на Вест-стрит. К счастью, миссис Эспозито дома не было, поэтому забрасывать вопросами Тину было некому. Она вошла в пустую квартиру, где уже давно не звучал звонкий смех Куинни и не витал сладкий запах только что испечённых булочек.       Отбросив плащ куда-то в дальний угол своей комнаты, Тина присела на свою кровать и почувствовала, что у неё нет сил даже пошевелиться. В голове страшно гремела всего лишь одна мысль: это конец. Конец всему, к чему она стремилась долгие годы, чем жила, чем дышала. Казалось, после всего жизнь окончательно утратила все яркие краски. Тина понимала, что это самый лучший исход в этом случае, ведь если бы она оказалась за решёткой, то Куинни спасти было бы уже некому. Но даже несмотря на это, в сердце словно кто-то всадил меч.       Тина ещё в детстве видела смерть, жестокость и осознала, что мир никого не будет ждать с распростёртыми объятиями. Тогда она решила, что будет только аврором и никем больше. Тина хотела помогать людям, когда они в этом нуждаются, восстанавливать справедливость, которой было так мало. Однокурсники подняли её на смех, а одна девочка даже сказала: «Голдштейн и аврорат? Да она может прихлопнуть преступников только своим занудством!».       С каждой своей победой, пусть и самой маленькой, Тина убеждала саму себя, что та её однокурсница была неправа. А сейчас она всё потеряла, без возможности снова работать в МАКУСА. Всё рухнуло, все надежды умерли...