Часть 88
21 июля 2019 г. в 20:23
--------------------------------------------------------------------
Внимание! Рейтинг главы - 12+
--------------------------------------------------------------------
Чернышёв был готов подтвердить под присягой, что это были лучшие полтора часа в его жизни. Он опустился на лавочку у подъезда и, улыбаясь глуповато и блаженно, уставился на луну. Луна плыла, заливая густым, как сироп, серебристым светом мелкие перистые облачка. Второй пока видно не было – а может, она уже и села. Чернышёв никогда не был силён в астрономии.
Он подмигнул луне, словно сообщнице. Ну или, по крайней мере, свидетельнице.
***
– У меня чуть голова не треснула! – пожаловалась Мира, смешно потирая макушку.
– Надо приложить что-нибудь холодное, – забеспокоился Дима, машинально озираясь по сторонам.
– Ничего, я как-нибудь так, – проворчала Мира.
Отсветы зелёного и голубого плясали на взлохмаченных рыжих волосах, делая её похожей на какого-то болотного духа. Довольно симпатичного, надо сказать.
– Да и всё равно, ну что тут в кустах найдёшь холодного? – резонно заметила она.
– А мороженое будешь? – вдруг весело спросил Дима. – Не на голову, конечно.
– Ну, если не на голову, тогда буду, – фыркнула Мира.
***
– Ну вот, и в общем он теперь там… лежит. Представляешь? Вот как неживой, честное слово! Так что я тут… вот. Гуляю, – неловко закончила Мира и виновато улыбнулась.
Чернышёв улыбнулся в ответ. Ночью всё казалось немного нереальным, как будто во сне, когда можно делать всё, что хочешь.
– Тут недалеко фонтан есть, у торгового центра. Пойдём посмотрим? Раз уж ты всё равно гуляешь, – предложил он.
Оглянувшись в поисках утилизатора, Чернышёв скомкал и метко отправил туда пустую обёртку от мороженого.
– Ну? Идём?
– Ага, – Мира, как заправская рыжая белка, сгрызла остатки вафельного рожка и повторила манёвр с обёрткой.
На самом кончике вздёрнутого носа, чуть заляпанного пломбиром, налипли крошки от вафли. Чернышёву вдруг пришло в голову, что, если бы отношения между ним и Мирой были чуть дольше и ближе… да что там – если бы они вообще были, как было бы здорово взять и сцеловать эти крошки. И губы у неё наверняка пахнут мороженым.
– Ну так как? Где фонтан? – поинтересовалась Мира и вдруг громко, сама зажмурившись от неожиданности, икнула.
Торговый центр был давно закрыт, но фонтан на маленькой площади перед ним играл разноцветными подсвеченными струями.
– Красивый…. ик! Ой, ну вот опять, – Мира смущённо прикрыла рот ладонью. – Это у меня от холодного, наверное… ик! Ну вот что ты будешь делать, а? Ик! Ужас какой!
– Ничего страшного, – улыбнулся Дима.
Она даже икала чрезвычайно мило. В ней вообще всё было милым. Ему так хотелось ухватить её в охапку и целовать.
Мира стояла, опершись о парапет и смотрела, как в чаше фонтана мерцали цветные огоньки, а между ними сновали голографические рыбки.
– А раньше, когда деньги ещё были металлические, их бросали в фонтаны. И загадывали желание. Ик! – задумчиво сообщила она. – Я бы, наверное, загадала. А ты?
Дима хмыкнул и шагнул ближе, встав у неё за спиной.
– Не знаю. Я не верю в приметы, – ответил он.
– Ну а если бы? Вот что бы ты загадал? – Мира повернулась, оказавшись при этом так запредельно близко, что, казалось, всё вокруг перестало существовать. Всё, кроме этих сияющих глаз.
Диме показалось, что все звуки – плеск воды, шелест деревьев, стрёкот цикад, шум редких флаеров и автоматических электрокаров – истончились в паутину и исчезли. Словно мягкая пульсирующая тишина обволокла двоих. Дима чувствовал себя как будто в невесомости.
Сердце билось медленно-медленно, глухими ударами отдаваясь в ушах. Пальцы переплелись с другими, тонкими и прохладными, ладони соприкоснулись. Притяжение этих губ, удивлённо полуокрытых, сладко пахнущих пломбиром, было непреодолимым. Дима наклонился ближе, ещё ближе, двигаясь едва-едва, как в замедленной съёмке.
– Ик! Ик! – Мира икнула особенно громко и закрыла лицо руками. – Ну вот, и опять! Да что же это такое?! Ик!
– А я слышал, если ты икаешь – значит, тебя кто-то вспоминает, – ляпнул Дима первое, что пришло в голову.
– Тютель! – спохватилась Мира. – Слушай, ты знаешь, мне же бежать надо! Он же сейчас проснётся, и как же он там? Совсем один!