Этот слёзный день настанет, Как из праха вновь восстанет Человек виновный тоже, Пощади его, О, Боже. Иисус, Господь благой, Ты пошли Им упокой. Аминь.
— Ты хотела, чтобы я нашел их, док. Я нашел, — мрачно сказал Вега. — Разбирайся теперь с этим глубоководным дерьмом сама. — Спасибо, Джеймс. — Лиара задумчиво побарабанила пальцами по столешнице. — Как… Как они тебе? На лице Веги мелькнуло странное выражение. Он отлепился от стены, к которой прислонился, демонстративно сложив руки на груди, едва только переступил порог кабинета Лиары, и подошел к столу. — Они пустые и холодные. По мне, так они ничем не лучше Жнецов — такие же сукины дети. Только сейчас они еще и напуганные сукины дети. Они ни за что не вылезут из своего логова. Ты читала мои рапорты про Энн Брайсон? Что она делала с артефактом? — Лиара кивнула. — Так вот то же самое делают их марионетки по всей галактике — собирают и уничтожают все, что могло бы навести на след Левиафанов. Они прячутся, док. Теперь уже навсегда. — Из-за Шепард? Вега пожал плечами. — Не знаю. Спроси у них сама. Лиара посмотрела на него с сожалением. Вега был хорош во всем. Почти так же хорош, как Шепард. Но он не был Шепард. Фел Прайм что-то непоправимо сломала в нем, и Джеймс Вега больше не хотел ни за кого отвечать, а уж тем более, за будущее галактики. — Спасибо, Джеймс, — повторила Лиара с ноткой грусти. — Ты отлично справился. Вега яростно посмотрел на нее. Ей показалось, что он хочет что-то сказать, взорваться потоком брани, стукнуть по столу кулаком, все-таки спуститься на дно океана и заставить древних существ делать то, что должно. Но он резко развернулся и вышел. Лиара уронила голову на скрещенные предплечья. На ее глазах рушился мир. Каждый день технологии Жнецов все больше прорастали в людей, турианцев и саларианцев: новые импланты, новое оружие, новые заманчивые возможности. И не было ничего, что она смогла бы противопоставить этому мягкому, незаметному одурманиванию. — Вам требуется медицинская помощь, доктор Т’Сони? — Нет, Глиф, мне требуется хорошенько выспаться. Но прежде скажи Ферону, что я хочу его видеть. — Хорошо, доктор Т’Сони. Лиара встала, прошлась по каюте, мельком глянув на мониторы — информация от агентов Серого Посредника по-прежнему шла непрерывным, хоть и слегка оскудевшим потоком, — и остановилась около фотографии, сделанной, казалось бы, целую вечность назад на Цитадели, в квартире Шепард. «Мы проиграли войну за свои планеты, а теперь продолжаем проигрывать войну за самих себя. Что же ты наделала, Шепард?» Дверь с тихим шипением отворилась, но Лиара не стала оборачиваться. Она знала, кто это. Слышала по звукам шагов, точнее, их отсутствию. — Выглядишь усталой, — сказал Ферон, подойдя. — И снова разглядываешь старые фото. Он осторожно обнял ее за талию, привлекая к себе ближе, и Лиара с благодарностью положила голову ему на плечо. — Я смотрю и думаю, что мы тогда существовали как одно целое — смеялись, грустили, проливали кровь, совершали подвиги. И верили. Ох, Ферон, ведь мы верили в то, что делаем! Ферон легко прижался губами к ее лбу. — Разве сейчас ты не веришь? — сказал он. — Верю. — Тогда о чем ты печалишься? Лиара погладила рамку фото. — О том, что нам всем больше не по пути. Ферон промолчал, и Лиара была благодарна ему за это молчание. — Мне надо выспаться перед погружением, — сказала она наконец. — Поэтому позвала меня? — Ферон хмыкнул, подхватывая ее на руки. — Чтобы выспаться? Лиара прижалась к нему всем телом и прошептала: — Да. Но я надеялась, что перед сном мы обсудим кое-что. Наедине, Глиф! — бросила она появившемуся за плечом Ферона дрону.* * *
— Отметка в три с половиной километра пройдена. Я не вижу никаких следов Левиафанов. Несмотря на огромную глубину, внутри батискафа было довольно комфортно. Один из гетов, как для себя решила Лиара — инженер, хотя на самом деле, он мог быть кем угодно, сообщил, что предельной глубиной без учета действия полей массы для конструкции батискафа является двенадцать километров. Это Лиару вполне устраивало. Что явилось для нее сюрпризом — так это то, что аппарат для глубоководных исследований оказался на самом деле специально созданной для этой цели платформой гетов. Весьма разговорчивой, надо сказать, платформой. — Чувствую себя, будто съел целую азари! — заявил он, как только Лиара забралась внутрь. — Только не пинайся там, а то меня будет пучить. Лиара закатила глаза. Обретенные каждым гетом личности и их последующее неловкое «очеловечивание» уже начинали ее порядком утомлять. Но она даже не предполагала, что совместное погружение будет таким невыносимым. Первые полтора километра гет болтал практически без умолку. Когда Лиара, уже успевшая за последние годы немного привыкнуть к манере мышления гетов, напрямую спросила его, зачем так много разговоров, тот ответил, что беспокоится за нее, так как знает, что органические формы жизни склонны к панике, оставаясь в темноте. Лишь после того, как Лиара уверила его, что умеет держать себя в руках и не будет страдать от одиночества, гет наконец заткнулся. — Три километра семьсот метров. Под нами дно. Восточнее есть разлом глубиной в полкилометра. Полагаю, они там. — Почему? — удивилась Лиара. — Что-то блокирует мои сенсоры. Очень неявно. Как будто кусок пространства вывернут. Обычный ВИ бы не заметил, — как показалось Лиаре, с гордостью произнес гет. — Тогда направляйся туда. И… спасибо, — неожиданно для себя прибавила она. — Не за что, — вежливо ответил гет. Снаружи он был похож на брюхастую рыбу, но при необходимости хвост расщеплялся на две суставчатые конечности, а плавники превращались в многофункциональные манипуляторы. Однако главным в нем была отнюдь не способность погружаться на глубину. — Ух ты, — присвистнул гет, когда они подплыли к краю разлома. — Что? — Ой, извини, сейчас переключу частоты. На визоре Лиары унылая светло-серая картинка сменилась более темной, зато разноцветной. Это действительно было «Ух ты». Около сотни Левиафанов расположились в причудливых позах: кто-то завис почти вертикально, кто-то — по диагонали, кто-то просто лежал на дне. И ни один из гигантов не обратил внимания на незваных гостей. — Смотри-ка, работает! — зачем-то прошептал гет. Лиара не стала отвечать, а просто кивнула, хотя, учитывая шлем и тесноту внутри гета, это было не лучшим решением. Барьер Алекса Гарно, над которым слегка потрудились ученые азари и геты, и впрямь отлично работал, не только экранируя артефакты от внешнего мира, но и делая невидимыми для Левиафанов тех, кто находился внутри такого барьера. — Подплыви поближе к тому, справа, и деактивируй барьер, — распорядилась она. В первую секунду это было даже забавно — наблюдать за тем, как отреагировал Левиафан: судорожно дернулся, нелепо поджал конечности, пытаясь всей тушей отстраниться от внезапно появившегося перед ним существа. А потом на Лиару обрушилась ледяная свирепая пустота, которая желала только одного — ее уничтожить. «ТЬМА ДОЛЖНА БЫТЬ НЕПРИСТУПНА!» Лиара беззвучно взвыла, попробовала закрыть разум от этой жуткой силы, но то, что с ней делал Левиафан больше походило на то, что случается с земными фруктами, попавшими под пресс. Она пришла в себя от того, что гет истошно орал прямо ей в уши. — … лучше? — Что? — заплетающимся языком спросила она. — Так лучше? Я включил барьер, как и договаривались, через четыре секунды. Мы снова невидимы. — Да-да. Отлично. — Лиара с удивлением смотрела на Левиафанов, бестолково скучковавшихся посреди разлома. — Что они делают? — Я бы предположил, что они обосрались от страха, — сказал гет довольно. Лиара усмехнулась, на ее лице появилась кривая ухмылка. — Мне кажется, что еще недостаточно. Включай первую сотню. — Мне нравится твоя кровожадность, детка, — проворковал гет. — Если ты еще раз назовешь меня деткой, то, как только мы вернемся, я лично разнесу эту платформу в пыль, но прежде всего я найду твои электронные мозги и выпущу в них вирус, который превратит тебя в тостер. Медленно и неотвратимо. Тебе ясно? — Да, мэм. Переснастройка коммуникативных параметров этой платформы займет от десяти до двенадцати часов. Если вы подождете, то… — Мы поговорим о перенастройке наверху, — отрезала Лиара. — Включай первую сотню! Все пространство вокруг жмущихся друг к другу Левиафанов осветилось яркими огнями. Праймы вместе с колоссами, неподвижно застывшие на расстоянии не больше десятка метров друг от друга выглядели очень впечатляюще. — Ну что ж. Попробуем еще раз. Деактивируй барьер. На сей раз контакт был похож на ледяной ветер: неприятно, но не смертельно. «КТО ТЫ?» — Меня зовут Лиара Т‘Сони. Я была вместе с Шепард. Мы сражались с Жнецами. «ВЫ ПРОИГРАЛИ. НАШИ МАШИНЫ ОБМАНУЛИ ВАС. ЖАТВА ПРОДОЛЖИТСЯ. СКОРО. КОГДА ОТ ВАС НИЧЕГО НЕ ОСТАНЕТСЯ. ТОЛЬКО СЛУГИ МАШИН». Лиара вздрогнула. Она до последнего надеялась, что Шепард все-таки обуздала Жнецов. — Я хочу все исправить. «БЕГИ». — Как вы? Спрятаться на краю галактики и дрожать от ужаса? «БЕГИ». — Я не буду бежать, — упрямо сказала Лиара. — Я не бежала на Тессии, не бежала на Земле. Не буду и теперь. «ТЫ ПРОИГРАЕШЬ». — Нет! Я хотя бы попытаюсь что-то сделать! «ТА, ДРУГАЯ ГОВОРИЛА ТАК ЖЕ. ТА, ДРУГАЯ ПРОИГРАЛА». Лиара с трудом подавила желание отдать гетам команду стрелять. Левиафан, очевидно, почувствовал это, а Лиара в свою очередь почувствовала его беспокойство. «ЗАЧЕМ ТЫ ПРИВЕЛА С СОБОЙ СИНТЕТИКОВ? МЫ НЕ ЧУВСТВУЕМ ИХ». — Вы боитесь. «МЫ НЕ ЧУВСТВУЕМ ИХ. ТЬМА ДОЛЖНА БЫТЬ НЕПРИСТУПНА». — Мне нужны союзники, чтобы победить! «ТА, ДРУГАЯ ГОВОРИЛА ТАК ЖЕ. ТА, ДРУГАЯ ПРОИГРАЛА». Лиара ощущала себя хомяком Шепард, бегущим на одном месте внутри колеса. Разговор зашел на очередной круг, а она ни на миллиметр не приблизилась к пониманию этих существ, а главное, не смогла донести до них свою мысль. — Я не Шепард. Не та, другая. Я не стану идти на компромиссы, только уничтожать. «ТЬМА ДОЛЖНА БЫТЬ НЕПРИСТУПНА». Лиара вдруг с кристальной ясностью поняла, что нужно делать. — Я смогу защитить тьму. Я сделаю ее неприступной, я сотру любое упоминание об этом мире, если согласитесь выступить на моей стороне. Не сейчас, потом, когда мы будем готовы. Взамен вы получите один корабль, способный без ретрансляторов достичь другой галактики. Вы создали Жнецов, вы ответственны за этот кошмар, но я дам возможность искупления — шанс десяти из вас выжить и не бояться. Ледяная вьюга заволновалась, Лиару закружило в круговерти образов и обрывках непонятных эмоций. «ДЕСЯТЬ УЙДУТ НАВСЕГДА. ОСТАЛЬНЫЕ ОСТАНУТСЯ УМИРАТЬ. МЫ ВЫЖИВЕМ. ИСКУПЛЕНИЕ НЕ ВАЖНО». — Это ответ? «ДА».* * *
Гигантский голубой шар планеты медленно вращался: голограмма была такой точной, что можно было разглядеть даже блики волн на поверхности бескрайнего океана. Лиара вздохнула, подумав, как много времени прошло с тех пор, как она увидела эту планету в первый раз. — Матриарх Лиара, флот готов. Дредноуты сообщили о полной боевой готовности. Лиара щелкнула пальцами, сворачивая голограмму планеты, и вызвала проекцию поля боя, затем жестом подозвала своего телохранителя — гета Пристрелим Их Позже. Остальные геты неподвижно застыли позади. Обретя индивидуальность, ИИ гетов решили выражать ее довольно странным образом через имена, что почти столетие являлось предметом шуток среди кварианцев и азари, а спустя еще пять столетий стало восприниматься как нечто само собой разумеющееся. — Смотри, — сказала Лиара, указав на одного из Жнецов. — Похож на того, который пытался убить нас всех на Раннохе. Пристрелим Их Позже был очень старой платформой, хоть и модернизированной. Лиара много раз пыталась добиться от него внятного ответа на вопросы относительно его участия в первой войне со Жнецами, но гет неизменно уходил от разговора и ни разу не дал себя подловить. Со временем это превратилось для обоих в своеобразную игру. — По мне, так они все одинаковые, — уклончиво произнес гет. — Тот был особенный, — хитро прищурилась Лиара. Пристрелим Их Позже просто проигнорировал ее слова. У гетов как нельзя лучше получалось делать вид, что они чего-то не слышат, если не хотят этого слышать. Или не видят, если не хотят видеть. — Флот готов, матриарх, — повторил гет и увеличил одну из частей карты, где сияла белым гигантская сфера размером с земную Луну. — Артефакт заряжен и готов к использованию. Левиафаны тоже готовы. Хотя я по-прежнему не могу понять, зачем вы решили открыто бросить их в бой. Для выведения из строя турианских и человеческих кораблей будет достаточно мегаструктуры Артефакта — вы же знаете, что хаски беззащитны перед его действием. — Они слишком долго прятались. Пора бы им в полной мере ответить за ошибки прошлого. — Вы, органики, слишком много внимания уделяете мести, — проскрипел за спиной Лиары прайм по имени Размер Это Не Главное. — Это не месть, — жестко улыбнулась Лиара уголками губ. — Это искупление. Возможно, сегодня они наконец заслужат покой.