Я боец

В больнице: «Девочка моя! Надеюсь я вижу тебя в таком состоянии последние дни. Всё будет хорошо. Аня и Миша тебя защищают. Я уверена.» Багира аккуратно подошла к кровати, а Ума лишь ждала, когда человек скажет, кто он, но этого не происходило. — Кто здесь? — не выдержала Уманова и прикрыла глаза, чтобы собеседник не видел её стеклянного взгляда. — Умка… — Олеся резко распахнула глаза, она не ожидала, что Рита придёт очень скоро. — Прости меня, я была такой…эгоисткой — Рита взяла её руку — Прости — повторно сказала она. Второй рукой Леся закрыла глаза. Почему? Рите и так плохо, она ещё тут со своими слезами. — Тихо родная моя, тихо — Рита пододвинула стул и сев на него, она прижала Лесину руку к губам. — не бойся, я с тобой, я всегда буду с тобой — Прости меня — Ума повернула голову в сторону Риты и закрыла глаза. Зачем Рите видеть её глаза без огоньков, но ей это наоборот не понравилось и она сказала: — Открой глаза и улыбнись Девушка улыбнулась, кажется она сделала это от самого сердца, но глаза не открыла — Открой — настойчиво произнесла Кошкина.       У Риты было такое ощущение, что она сделала это с большим, большим усилием. Ума так тяжело поднимала свои веки. — у тебя и так безумно красивые глаза — она сказала это мягко с заботой. — Знаешь сейчас у меня такое ощущение, что они не карие, а серые…я — Ума закусила нижнюю губу — Рит скажи, что я снова буду видеть, и от меня не останется лишь один голос — Ну конечно девочка моя. Если это произойдет, то… — Олеся её перебила. — Нет — твёрдо и решительно сказала Ума        Если она не опустит руки этого не произойдёт, как сказала ей мама. Нужно доверять её словам. — Решительность твоё второе имя? — с улыбкой на лице спросила Багира — Конечно, а ещё моё второе имя упертость       Девушки засмеялись, ну вот теперь точно всё хорошо. Они обе смеются. Только не так, как было раньше. Не так они смеялись в Смерче, не так они смеялись, когда к ногам Умановой упал мужчина и просил руки и сердца, но они смеялись и это было первое белое пятно, которое чуть затмило чёрную полосу, это был первый шаг на пути к выздоровлению. — — Здравствуйте ещё раз, можете пожалуйста позвать лечащего врача Умановой? — Да конечно, минуту — девушка за стойкой, взяла телефон и набрав цифры сказала: — Вика подойдите пожалуйста в приемный покой — Через минуту буду на месте. — Вика я привезла — тут же сказала Мурашова, как в поле зрения появилась доктор — Мурашова не на базаре — Тарасов легонько стукнул в плечо — Прошу прощения, привычка — Нечего я привыкла — Виктория вспомнила, как Василий при их первой встречи протянул ей руку для рукопожатия — пройдёмте… — Виктория указала рукой в другой коридор. Коротко кивнув Бизону, она проследовала за доктором. — Олег можно? — проговорила Вика, зайдя в кабинет — Да конечно. — Заходи — Мурашова подошла к столу хозяина кабинета и протянула руку — Мурашова Евгения, можно просто Женя — мужчина подал руку девушки, оценив её хватку — можно просто Олег — девушка коротко кивнула и присела на рядом стоящий стул — Она деньги для Умановой привезла. — Она согласилась? — Она постаралась — одарив мужчина улыбкой, Женя сказала: — Я так понимаю, нам нельзя терять ни минуты?! — Что вы ей сказали? — ведь ни Вика, ни Надя, медсестра, которая постоянно находилась рядом с Олесей, ни Василий, ни даже он, не смогли вселить веру снова в эту бойкую девушку, а тут такой поворот событий. — Во-первых я не люблю, когда мне выкают, а во-вторых это можно сказать военная тайна — Прости, я так понимаю, ты привезла деньги? — девушка опять одарила мужчину фирменной улыбкой и открыла замок сумки. Достав оттуда конверт, она положила его на стол — здесь вся сумма — добавила она. — Тогда я заказываю, вечером они придут и завтра начнём курс — Можно у вас спросить? — Я тоже не люблю, когда мне выкают! Конечно можно — Я могу находится с Лесей круглосуточно? — В это нет никакой не обходилось, она будет находиться постоянно под нашим наблюдением — И всё-таки…       Мужчина посмотрел на Викторию, та лишь одобрительно кивнула, теперь решение оставалось за ним — Можно.       Мура победно улыбнулась, хотя рано она радуется, нужно ещё у Пригова отпуск выбить, хотя зная на сколько он любит Олесю, ей удастся это на раз, два Выйдя из кабинета одна, она направилась в сторону, где находился Тарасов, попутно набирая номер генерала-майора. — Генерал-майор Пригов — как же Мурашову бросала в дрожь, после того, как её начальники называли свое звание и фамилию. У них это получалось чётко, звонко и завораживающие. Иногда, когда Мурашовой нечем было заняться, она одевала свою форму и перед зеркалом, пыталась проговорил свое звание, также звучно, как и командиры, но получалось это не всегда, а точнее никогда. Скривиа лицо, она снимала с себя китель и с грустным лицом направлялась к холодильнику. — Владимир Викторович это Мурашова. — Что ты хотела? — Я сейчас нахожусь в Мурманске, у Олеське случился инсульт и она потеряла зрение. Я могу у вас попросить отпуск? Хотя бы на неделю — Подожди, подожди…почему ты мне ничего не сказала? Как она там? — На позитиве. Ну вы же знаете её, так дадите? — Даю две недели, если у меня выбьется день, то я прилечу к тебе вместе с Сошниковым, он должен ещё подбодрить девочку. Мур, операция возможна по восстановлению зрения? — Да — голос дрогнул. Мурашова никогда не умела врать начальству — Мурашова договариваясь, слышу по голосу, что не всё так просто — Мура села на ближайшую скамейку — Она может либо умереть, либо остаться прикованной к постели. — Весело… — Пригов нервно сглотнул, он хотел ещё что-то спросит, но вторая линия оставила этот вопрос в мыслях у генерала-майора. — Жень вторая линия, я перезвоню — мужчина прервал звонок. Мурашова только улыбнулась. «Возможно Пригов Леськи настроение поднимет с помощью Сошникова» — мысленно подумала и девушка и встала со скамейки. — Ну что? — Отпуск дал, деньги отдала — Мурашова тебе не было 20 минут, а ты уже два дела сделала — Ну я такая, может пойдём к Умке? — С удовольствием — девушка широко улыбнулась. Взяв мужчину под руку, она встала на носочки и на ухо произнесла: ты обязательно должен сейчас признаться, сейчас или…это сделаю за теья я — Господи за чем я у тебя только спросил совета?! — Ну сам виноват — она подмигнула мужчине и практически вприпрыжку последовала в сторону палаты Умы, он лишь только тяжело выдохнул и последовал за Мурой. — Тук тук — Эх нет тебе Женька таинственности — с улыбкой сказала Ума. — Ну Мура это Мура — сказала Бизон — Биизон — протянула Ума — и ты здесь? — Ну должен же я эту таинственную сопровождать Ребята засмеялись — Умка у меня для тебя очень хорошие новости. Я буду с тобой рядом на протяжении двух недель и если у Пригова выбьется свободный день, то он к тебе прилетит. Улыбка на лице Умы стала ещё больше. Ребята разговаривали, Мура рассказывала много про Физика, про Пригова и очень много про Дакара. Он теперь начальник аналитического отдела. — Справляется? — спросила Кошкина — Ну я бы сказала, что он не особо рад.       Вдруг идиллию друзей прервал телефонный звонок: — Кошкина… — Багира у нас ЧП — Поняла. Бизону можешь не звонить он рядом со мной. Отбой. Лесь прости служба, ну я думаю, что тебе теперь скучно не будет, вот у тебя какая собеседница. Пока, надеюсь завтра у нас получится вырваться. — Пока — Бизон взглянул на Мурашова, она его последний минут 10 просто прожигала взглядом — Бизон… — строго сказала она — Служба…служба, Уманова только попробуй мне здесь хотя бы слезу проронить, картошку в больницу привезу — Есть не проронить слезу — отчеканили девушка. — Уманова всегда остаётся Умановой — последний раз посмотрев на девушку, Бизон вышел вслед за Кошкиной. — Ну Леська и остались мы одни. — Ты отдала? — серьёзно спросила Ума — Конечно — Спасибо тебе. Мур можно просьбу? — Для тебя всё что угодно — Помоги мне встать — Ты с ума сошла? У тебя недавно инсульт был, а ты встать, ну уже нет малышка, ты будешь у меня лежать. — Мур прошу тебя, мне ведь совсем чучуть оставалось, как я бы сбежала отсюда. Ну пожалуйста. — Так…если врач разрешит, то мы будем с тобой ходить по палате, договорились? — — Договорились — с улыбкой на лице сказал девушка — Жень, а можно совет? — Уманова ну ты бы могла не спрашивать — Как мне признаться человеку, которого я люблю до глубины души? Мурашова закусила нижнюю губу. «Может на диктофон записать, а потом Бори дать прослушать, чтобы его подтолкнуть» — подумала девушка — Нууу — протянула она — я так понимаю, что это Бизон? Глаза Умы стали шире — как ты… — Женская интуиция…ох Леська…просто тебе нужно подождать — Чего? Жень, я могу в любую минуту умереть, заработать опять опухоль или ещё чего просто быть разговаривающем овощем. — Ты опять? Не будет ничего этого! — Да Жень я… — девушка хотела договорить, но кто-то зашедший в её палату не дал этого сделать — ну, как поживаешь? — Вика, я хотела извиниться перед тобой, я не должна была так говорить —  Ничего мне не привыкать. Я пришла с вами обсудить план нашего дальнейшего лечения. — девушка села рядом с Женей — смотри мы заказали лекарства, вечером они будут уже у нас. С завтрашнего дня мы начинаем тебе их капать. Каждый день на протяжении трёх дней мы будем тебя возить на МРТ, ты постоянно будешь под контролем медсестры, меня и Олега, ну теперь ещё и Жени — Если на меня лекарства будут действовать отрицательно, как я пойму это — Если инсульт, то как и в прошлый раз, если опухоль, то мы её увидим, а если…ты возможно потеряешь сознание, впадешь в кому, а когда очнешься, то ты нечего не будешь чувствовать. Сейчас на протяжении этих четырех дней ты будешь сидеть или лежать, не вставать, но не ограничивать себя в общении, я думаю тебе это будет помогать — А операция? — Если всё будет хорошо, то на следующей или через день после курса этих лекарств, мы делаем в срочном порядке операцию. — Она точно поможет? — К сожалению нет никаких гарантий. Но есть одна. У тебя не будет летального исхода, если мы ничего не будем делать. — Я поняла тебя. — Лесь всё будет хорошо, мы все с тобой, я всегда буду рядом — сказала Мура, держа «сестру» за руку. — Я знаю Жень. Я справлюсь. У меня всё будет хорошо. — Ты настраивайся на хорошее, и извини у меня плановая операция, ещё поговорим — Поговорим… обязательно. — когда за девушкой закрылась дверь, то Леся повернула голову, где сидела Женя — если со мной что-то произойдёт, то скажи Бори, что я его люблю — тихо проговорила она — Ты сама ему скажешь — также тихо ответила девушка. Ума улыбнулась и теперь взгляд её был направлен на столик, где стояли цветы от ребят. Некоторый уже завяли, а некоторые наоборот давали новые бутоны. Олеся не любила хризантемы, гвоздики, она любила только розы. Цветок розы напоминает загадку: когда бутон полностью раскрывается, роза показывает всю свою красоту. А вот свои шипы ни одна роза никогда не скрывала, они сразу видны. Но тем, кто по-настоящему ценит настоящую красоту, не страшны никакие шипы. К тому же, в отличие от людей, розы никогда не скрывают своих колючек. Цветок ассоциировал саму Олесю. Она была такой же, только колючки она свои выпускала не всегда, в редких случаях. Она всю жизнь искала человека, которому были бы не страшны её колючки. — Там ведь стоят цветы от ребят? Мура повернула голову, куда был направлен взгляд Олеси. — Да. Твои любимые — Они ещё не засохли? — Красные и розовые бутоны набирают, а остальные к сожалению да — Красные от Кота, а розовые от Бизона. Совпадение? — Не думаю — Мура подошла к цветам. Взяв вазу с розовыми и красными розами, девушка поставила их на тумбочку, стоявшую рядом с Олесей — Они до сих пор вкусно пахнут… — Ума улыбнулась. — как тогда, когда они мне их принесли — Ну ты чего опять расходилась? — Страшно — Тебе же Бизон сказала, если хотя бы слезинку проронишь, то ведро картошки тебе сюда привезёт. Ума засмеялась и добавила — он может. — А знаешь о чём я сейчас думаю? — О чём? — Помнишь растаявшую шоколадку, которой ты нас всех измазала — Фотография на холодильнике? — Ага — Она мне безумно нравится. Я никогда не забуду то задание! А меня ведь, тогда чуть не задушили и Физика ранили и я себя командиром почувствовала и Пригова чуть не подорвали, ну вообщем много чего было… — Весёлое было задание, но больше всего я тогда завидовала Физику — Почему? — Ему не пришлось вставать в 5 утра, на следующий день и не подъезжать к КТЦ в 6 утра и не выходить на маршрут — Зато классный был летний лагерь — Это точно, но все равно было очень обидно. Девушки засмеялись. Ума повернула голову на Муру. «Не могу смотреть в её глаза, они наполнены болью. Вроде улыбается, смеётся, а глаза пустые. Неужели — это из-за того, что она ничего не видит. Ну нечего, я уверена, что скоро в её глазах зажгутся привычные огоньки… Сейчас ей вспомнились слова из одной книги. «Сестра — это тот человек, который прочитает боль в твоих глаза без всяких лишних слов.» Они не кровные сёстры, они названные, но для всех и для них самих они уже родные…»