Виктор Цой

Уже засновали по улицам москвичи, готовые к новому трудовому дню. И пусть день только начинался, они шли с опущенными головами и усталыми глазами, будто бы до этого всю неделю без отдыха считали шаги. Посмотрев по сторонам и оценив ситуацию, Цой пришел к выводу, что на помощь местных жителей можно не рассчитывать. — Двигаемся налево, в сторону фонарного столба! Юрий медленно пошел за ним, ни о чем не спрашивая. Сейчас он больше походил на груженного мула, чем на музыканта, гитариста с абсолютным слухом. Двигаясь за товарищем, он думал о том, как их будет искать Серёжа и кто такой Чума. «Точно неприятный человек. Нормального разве назовут Чумой? Если только у него фамилия такая… Да черт бы с ним, куда мы всё-таки идём?» — Вить, подожди, -Юрий положил гитары на тротуар и закурил.- куда мы идём? Может там подождем Серёжу, он наверняка знает, где тут можно поесть. — Юрий, неужели ты не доверяешь мне? Думаешь, я не знаю, куда иду? — Нет, я тебе, конечно, верю, но откуда же ты знаешь, куда идти, если мы оба в Москве впервые? Цой выпрямился, устремил задумчивый взгляд в даль и торжественно произнёс: — Мои предки жили на Востоке. В стране самураев и первых рассветов. Они были монахами, ходили в горы и прекрасно ориентировались на местности. Знаешь, если бы мы могли оказаться в то время рядом с ними, ты бы, скорее всего, сразу же заблудился в непроходимых лесах. А… — А ты бы, конечно, пошел за мной, не нашел и заблудился даже больше моего, ведь это твои предки так хорошо ориентировались, а не ты. — М-да. Умеешь ты, Юрец, испортить рассказ. — Хочешь, я́ расскажу тебе историю? — Москва на тебя благотворно влияет! Где тот замкнутый в себе парень, который молча уезжал со мной из Ленинграда? Валяй! Теперь гитары отправились на широкие плечи Вити, который шел рядом с Юриком, слушая его монотонный рассказ. — Однажды в одной Бургундской деревушке задумали устроить ярмарку. Песни, танцы, призы, конкурсы. Ну, в общем, всё как у всех. И пригласили они бродячих музыкантов. Ну, не то, чтобы позвали, они же бродячие, можно сказать, сами пришли, но неважно. Играли они песни до поздней ночи, веселили народ. Но вот праздник закончился, все разошлись. Музыканты спрашивают, где им гонорар получить, а их отправляют то к одному, то к другому человеку. И вот, наконец, они нашли самого главного и богатого. Говорят ему: «Дайте нам гонорар, мы честно работали сегодня». А он им отвечает, что денег нет. Ну музыканты подняли шум, завели скандал, а главный им говорит: «Я не виноват. Все деньги чума съела». Вить, я это к чему, не зря мы приехали? Цой резко остановился и посмотрел на спутника. — Помнишь, Майк сказал, что гонорар дадут может быть. Ключевые слова здесь "может быть". Но ты прав, надо будет обговорить это заранее. Не хочу быть одним из бедных бродячих музыкантов. Вскоре ленинградцы наткнулись на небольшое кафе "Наслаждение". И хотя на первый взгляд могло показаться, что заведение закрыто несколько лет, друзья вошли внутрь. Название этого места мало соприкасалось с внутренней обстановкой. "Наслаждением" здесь и не пахло. Только запах дешёвого алкоголя и сигаретного дыма крепко засел в помещении. — Может пойдем в другое место, а?- Юрий, конечно, неженкой не был, но, поверьте, любой попавший сюда непременно хочет уйти обратно, откуда бы он не пришел. — Я хочу есть, а здесь готовят. - с этими словами потомок восточных людей сел за столик у окна. Что оставалось делать Юрию? Он расположился напротив товарища, поставив гитары и сумку рядом. На столе стояла солонка и перечница. За столом сидели молодые голодные люди. Они ждали меню, но, казалось, никто не собирался нести его. Предприняв попытку войти на кухню и спросить кого-нибудь, Цой наткнулся на весьма неприветливого вида женщину. Конечно, она пыталась улыбаться и изображать радушие и гостеприимство, однако получалось скверно. — Все официанты заняты, подождите. Пожалуйста.- процедил а она сквозь зубы. — Чем же они заняты, если мы тут одни?- любопытствовал Витя. — А вы думаете, других дел у них нет? За что же им зарплату платят? Не всем же быть тунеядцами и не работать утром во вторник. — Вы назвали меня и моего друга тунеядцами? — Разве? Юрий вовремя подоспел и увел Цоя от противной женщины и возможных проблем. Сделать это было не так-то просто, всё-таки Витя выше, да и выглядел он довольно воинственно, в общем, производил должное впечатление. — Да ладно тебе, Вить, пойдем. Мало в Москве кафе что-ли? Ничего больше не говоря, молодые люди покинули "Наслаждение". Только переступив порог, они ощутили свежесть утреннего морозного воздуха и почувствовали, что аппетит не на шутку разыгрался. — Ладно, пошли к этому Серёже. Пусть ведёт, где кормят.- проговорил Цой. Они двинулись в путь, но не прошли и десяти шагов, как перед ними оказался Серёжа. Его большие уши раскраснелись от холода, пальто было нараспашку открыто. — Куда вы ушли?- быстро заговорил он, с трудом переводя дыхание, будто бежал марафон,- Я все обыскал, нигде вас нет! Зачем вы ушли? Сказал же: ждите здесь! А, ладно! Пошлите домой, там Чума стол накрывает, поедите с дороги. Или не хотите? — Как раз вышли аппетит нагулять. Пошли. И будто три мушкетёра, оставившие лошадей в стойле, они отправились, наконец, завтракать.