Subnautica. Дневник космического Робинзона

      Утреннее пробуждение прошло спокойно, и не принесло опасности ни мне, ни несчастному пискуну, который до сих пор пребывал в шоке. Закончив с гигиеническими процедурами и завтраком, я запрыгнул в «Мотылек», и отправился собирать ресурсы вокруг базы. Надо подобрать последнее, что еще осталось, а потом с чистой совестью обворовывать другие биомы.       Потратив на это полезное занятие около часа, я вернулся домой, взял бутылку сока, и направился к той шахте, где стоял экзокостюм. Проверил энергоячейки, поставил модуль хранилища и отстыковался.       Взял направление на капсулу №17 и неторопливо двинулся раскулачивать крабозмеев, живущих на залежах так необходимых мне ресурсов.       Неожиданно прямо под пласталевыми ногами экзокостюма вздыбился песок, и наглая акула ткнулась зубастой рожей в смотровое стекло. Никак, решила познакомиться поближе? Ну, для таких целей у меня имеется манипулятор, который я и воткнул хищнице прямо в брюхо. Та возмущенно зарычала и попыталась укусить металлическую руку КРАБа. Пришлось ткнуть ее еще пару раз, посильнее и побольнее. Соленая вода окрасилась в желтый цвет, и акула, поскуливая от боли и обиды, поплыла прочь от непонятного, больно кусающегося существа. Я довольно хмыкнул, и продолжил свой путь.       Прыгать в казавшуюся бездонной пропасть было страшно, но я надеялся, что экзокостюм не подведет. И он не подвел. Полет, во время которого у меня замирало сердце, а желудок совершал скачкообразные движения к горлу и обратно, длился недолго. Мягкий толчок — и КРАБ стоит на дне Пещеры медузных грибов. Я включил на внутреннем интерфейсе маски сигнал на базу «Дегази» — подниматься обратно решил именно через тот выход — и медленно двинулся вперед, высматривая ресурсные залежи.       В пещере я провел порядка полутора часов, успел набурить лития, магнетита и золота, наловить окулусов и глазастиков и надавать по щам трем крабозмеям. Последнее обстоятельство привело меня в великолепное расположение духа. Тварей я, конечно, не убил, но ясно дал им понять, кто в доме хозяин. Пускай теперь они меня боятся.       Попытки покинуть пещеру отняли еще полчаса моего драгоценного времени. Я никак не мог приноровиться к управлению экзокостюмом во время работы реактивного ранца. Повисал на руке-захвате, а потом почему-то начинал суетиться и, как следствие, срывался вниз. Да уж, для того, чтобы научиться нормально справляться с КРАБом, потребуется какое-то время. Ну, ничего освою. Выбора-то все равно нет.       Я вернулся на базу и разгрузился. Ресурсов у меня теперь хоть жопой ешь. Не хватает только никеля, серы и загадочного кианита. Да и настурана не мешало бы подсобрать. Если сделаю вечером «Циклоп», попробую завтра сплавать к Подводным островам, посмотреть, что там внизу. Наверняка есть какие-то ресурсы. Сперва проведу разведку на «Мотыльке» (от противных костяных акул буду отбиваться шокером), и, если найду ресурсные залежи, то вернусь на субмарине с КРАБом.       Я залез в «Мотылек» и отправился на юг, на поиски капсулы №19. Плыл не торопясь, внимательно поглядывая по сторонам. Пересек небольшой участок Леса водорослей и продолжил движение по Травяным плато, держась на глубине ста шестидесяти метров. Внезапно пейзаж за бортом поменялся. Вместо красной травы и высоких скальных колонн моему взору открылось практически плоское дно, покрытое зелеными насыпями, и изрезанное большими трещинами, в которых светились уже знакомые мне стеблеглазы. Стич тут же оповестил меня о пересечении границы нового биома. «Биоразнообразие в данном регионе чрезвычайно низкое. Причина неизвестна.»       Я открыл карту и прочитал название — Редкий риф. Ну, редкий, так редкий. Стичу виднее. Отметка на маске свидетельствовала о том, что девятнадцатая должна быть где-то рядом. Только глубже. Судя по всему, она упала в одну из этих трещин.       Опустив «Мотылек» почти к самому дну, я стал искать широкий проход, который приведет меня к цели.       Неожиданно мое внимание привлекла странная конструкция. Она лежала на дне, и напоминала две решетки вентиляции, вокруг которых закручивались небольшими вихрями потоки воды. Бледно-зеленые узоры не оставляли сомнений в том, что непонятное устройство было создано Предтечами.       Я покинул батискаф, вооружился сканером и подплыл поближе. «ИНОПЛАНЕТНАЯ ВЕНТИЛЯЦИЯ Данные решётки соединяются с древней трубопроводной сетью, уходящей за предельную глубину сканирования. Насосная система всё ещё работает. — Труба отбора забирает воду из окрестностей и перекачивает её в неизвестном направлении под поверхность — Обратно выбрасывается тёплая, лишённая кислорода вода — Большинство существ избегают решёток вентиляции — Замечены пискуны, входящие и выходящие из трубопроводных сетей безо всяких повреждений Оценка: требуется дальнейшее изучение»       И снова пискуны. И фермент несут, и в вентиляции резвятся. Какие полезные рыбки. — Райли, ты поосторожнее с пискунами-то, — посоветовала Совесть. — В каком смысле «поосторожнее»? — удивился я. — Они вроде травоядные, кусать меня не пытаются, сожрать тоже. — Зато ты их жрешь с большим аппетитом, — хмыкнула Совесть. — Не увлекайся, сдается мне, что эти рыбки не просто обитатели планеты. Предтечи явно отвели им какую-то важную роль в своей пьесе абсурда под названием «Изобрети гребаный антидот». Так что аппетит-то поумерь. — Ты всерьез считаешь, что я способен за каких-то несколько недель сожрать всех пискунов на планете? — у меня даже глаз задергался от такого предположения. — Хочу тебе напомнить, что я обычный человек, рост метр семьдесят, вес шестьдесят кило, возраст — двадцать три года… Стоп, причем тут возраст? Короче, я не рифоспин, не левиафан и не кит какой-нибудь, чтобы за пару дней сожрать несколько тонн рыбы. — Рифоспины травоядные, — ехидно произнесла Совесть. — Они травку едят и водоросли. — И ты предлагаешь мне тоже перейти на травку и водоросли? — возмутился я. — Так и ласты склеить недолго, между прочим! — К твоему сведению, Крейг МакГилл сорок семь месяцев питался салатом из болотных корней! — Только ты забыла, что к болотным корням у него был десерт из древесных тараканов! — С тобой спорить абсолютно бесполезно! — обиженно заявила Совесть. — Я же для тебя стараюсь, хочу, как лучше, но ты уперся — и даже захваты для кораблей капитального класса не в состоянии сдвинуть тебя с места. — Ну, хорошо, хорошо, перейду на лопаточников, летяг и реджинальдов, — поспешил согласиться я с нахалкой, пока та окончательно не ушла в себя. То есть, в меня. — Но от пискунов все равно полностью не откажусь, они вкусные. — Не отказывайся, только прекрати их уничтожение в промышленных масштабах, — в голосе Совести явственно слышалось облегчение. — А то как бы потом жалеть не пришлось. — Не придется, не волнуйся, — пробурчал я, но Совесть уже скрылась в недрах моей души.       Я вернулся в «Мотылек» и двинулся дальше. В процессе поиска капсулы наткнулся на два больших обломка «Авроры», по-быстрому их обшарил, и стал счастливым обладателем двух КПК. Устроился в батискафе поудобнее и открыл базу данных. «УНИФИКАЦИОНИЗМ Религия была ниспровергнута в эру космических полётов, но она эволюционировала и выжила. Как соединение древних медитативных практик с провидением современной науки родился унификационистский пантеизм. Детерминизм учит нас: что было всегда — всегда и будет. Будущее уже предопределено, а свобода воли — это миф. Прошли времена присуждения вины и первородного греха всем. Сегодня мы понимаем, что рождаемся — невинными — в жизни, за которую мы не в ответе; мы — атомы, вибрирующие в энергетических потоках пространства. Понимание, что всё, что мы делаем, не имеет значения ни для кого, кроме нас самих; также понимание того, что мы — такая же заурядная частица вселенной, как и вселенная — заурядная частица нас; мы понимаем, что мы придаём смысл вселенной, а вселенная придаёт смысл нам. Мы — люди. Но мы также и боги. Если мы боги, то почему мы чувствуем себя несовершенными? Если никто не властен над нами, кроме нас самих, почему другие постоянно говорят нам, что делать? У унификационизма есть ответ. Стоимость ознакомительного курса — 300 кредитов.»       Это что сейчас было? Буквы вроде знакомые, слова тоже, а в осмысленную картину не складываются. Единственное, что я понял — триста кредитов за эту вот ересь. Даже если бы у меня были эти триста кредитов… Ладно, посмотрим второй КПК. «ЖУРНАЛ НАБЛЮДЕНИЯ, ПАЛУБА ОТДЫХА №3 ПАССАЖИР 1: Я только что прибыл на борт. Я навестил свою дочь. Она вышла замуж за монгола, теперь они на одной из тех ужасных горных работ. ПАССАЖИР 2: Я на борту с момента выхода из пространства Альтерра. Мой институт заплатил за весь перелёт в качестве исследовательской инициативы. ПАССАЖИР 3: Я здесь просто для стажировки. Вы можете делать всё, что Вам нравится в ВР, ничто не сравнится с реальной вещью. ПАССАЖИР 1: Вы имеете в виду, что Вы здесь для развлечения? В течение 18 месяцев? Вы сумасшедший? ПАССАЖИР 3: Что сумасшедшего? ПАССАЖИР 1: Вы платите, чтобы пялиться на пустоту. ПАССАЖИР 3: Это не то, за что я плачу. Я плачу за приключения. ПАССАЖИР 1: За какие приключения?! ПАССАЖИР 3: За приключения такого типа, которые нельзя купить за деньги. Жизнь. Это. Открытие. ПАССАЖИР 1: Я бы лучше предпочёл сам обнаружить Марсианские Разрушенные Прибежища.»       Ну, тут все понятно. Три пассажира «Авроры», свихнувшиеся на почве многомесячного полета, с умными рожами несут чушь.       Я убрал КПК и двинулся дальше. Трещины на дне имели причудливый, изломанный характер, и найти достаточно удобный проход оказалось не так-то просто. Пришлось покинуть «Мотылек» и продолжить поиски на глайдере.       Капсула №19 лежала на дне небольшого каньона. Я подплыл поближе, и обнаружил уже ставшую привычной дыру в обшивке. Даже не стал задумываться, откуда у всех капсул одинаковые повреждения. Не просто одинаковые, а словно под копирку. Огромное отверстие с рваными краями, через которое свободно прохожу я вместе с глайдером. Подобрал два КПК и карту памяти с чертежом баллона сверхвысокой емкости, нашел несколько рубинов и гелеобразный мешочек, стал обладателем двух колючек в жопе — чтоб шипометы все передохли, заразы! — и вернулся в батискаф.       Гелеобразный мешочек благополучно сожрал. Его вкус напоминал резину с запахом ванили, поэтому я решил, что есть эти мешочки буду исключительно с большой голодухи. Колючки вытащил и выкинул за борт. Поймал себя на мысли, что употребление таких слов, как «жопа» и «задница» уже вошло в привычку. Еще немного — и я начну ругаться матом не хуже пилотов с «Авроры».       Открыл КПК и приступил к чтению. «БОРТОВОЙ ЖУРНАЛ ПОМОЩНИКА КИНА С КАПСУЛЫ 19 Всему экипажу: Если вы читаете это — значит, вы следовали за автоматическим сигналом бедствия, отправляемым с бортового компьютера этой спасательной капсулы, вопреки моим приказам. Я был вынужден эвакуироваться. Вам приказано забыть о моей безопасности и попытаться добраться до назначенных координат места встречи на ближайшей суше. Я надеюсь увидеть вас там.»       Хорошим мужиком был старпом, очень хорошим. Я тяжело вздохнул и открыл второй КПК. «ГОЛОСОВОЙ ЖУРНАЛ ПОМОЩНИКА КИНА С КАПСУЛЫ 19 КАПИТАН: Кин! Это «Аврора», ответь! КИН: Это Кин, капсула отделилась штатно, приземление через 30 секунд! КАПИТАН: Компьютер обнаружил сушу, координаты прилагаю! Я хочу, чтобы ты собрал экипаж там! КИН: Понял Вас, но… КАПИТАН: Теперь ты за них отвечаешь, не подведи их! КИН: Капитан, Вы должны эвакуироваться! КАПИТАН: Никак нет, твоим ребятам нужен целый корабль, чтобы связаться со штабом по дальней связи. Я попробую управляемый спуск. *Взрыв на борту «Авроры»* КИН: Капитан?! *Помехи*»       Я сглотнул. Вот как было дело, оказывается. Капитан сознательно пошел на смерть, чтобы попытаться сохранить «Аврору» для тех, кто выживет…

***

— Юу! Юу, мать твою! — ревел Холлистер. Электронщики смотрели на него, как кролики на удава. — Найдите мне техдиректора! Немедленно! — глаза капитана бешено вращались, и я счел за лучшее прикинуться фикусом, стоя возле дальней стены отсека электронного обслуживания. Черт меня дернул задержаться после смены! — Я здесь, кэп! — Юу буквально влетела в отсек и замерла перед Холлистером. — Юу, через три колена тебя раком! — капитан остановил взгляд на техдиректоре, и мне стало по-настоящему страшно. — Я не знаком с твоими родственниками, но что-то мне подсказывает, что они… — далее последовало подробное описание интимных отношений, в которые родственники Юу вступали между собой, вследствие чего технический директор имела несчастье появиться на свет.       Дэйв, старший дежурной смены, тихонечко захихикал. Я густо покраснел. Таких загибов мне еще слышать не приходилось, а описываемым капитаном позам могла позавидовать «Камасутра». — Кэп, вы полегче, все-таки с женщиной разговариваете, — Юу посмотрела Холлистеру прямо в глаза, и тот смешался. — Прошу прощения, увлекся, — капитан откашлялся, чтобы скрыть смущение. — Но ты посмотри, что твои поганцы вытворяют! А я предупреждал! Сотня молодых лоботрясов в замкнутом пространстве похуже ядерной бомбы будет!       Юу всмотрелась в интерактивную карту «Авроры», потом подняла глаза на мониторы слежения. — Вот гаденыши! Исследователи хреновы! Индианы Джонсы вшивые! — теперь у техдиректора начался приступ сквернословия, и я тяжело вздохнул. Надеюсь, Юу все-таки не станет в мельчайших подробностях расписывать интимные отношения с родственниками своих сотрудников.       Я невольно залюбовался главным техническим директором. Уроженка Объединенных Азиатских Республик, она обладала точеной фигуркой, стройными ножками и миловидным личиком с насмешливым взглядом узких, всегда прищуренных глаз. — Доставать их, кэп? — Дэйв прервал плавное течение моих не совсем приличных мыслей, и я вздрогнул. — Доставать? Вот еще! — фыркнула Юу. — Пускай до конца полета там сидят, засранцы! — До конца полета — это жестоко, — возразил капитан. — А вот до завтра пожалуй. Впредь будут думать головой, а не жопой! — Как скажете, кэп, — Дэйв переключил изображение, и все сидящие в отсеке электронного обслуживания, увидели Макса и Олафа — двух совсем еще юных техников, которые со скуки решили поиграть в исследователей и залезли в одну из шахт в обшивке корабля. ИИ «Авроры» счел проникновение незаконным и тут же запечатал гермопереборки. Открыть их было возможно либо кодом, который раздолбаи, разумеется, не знали, либо с пульта в отсеке электронщиков. — Как бы они там не обделались от страха-то, — гоготнул Юсуф, оператор камер слежения, всматриваясь в напряженные лица нарушителей. — Вон как побледнели-то, бедняжки. — Нагадят — убирать будут сами! — отрезал капитан и неожиданно повернулся в мою сторону. — А ты что тут делаешь? Юу, этот тоже из твоих? — он требовательно посмотрел на техдиректора. — Ага, — совсем не по уставу ответила та. — Это Робинсон, шеф по обслуживанию второстепенных систем. У него недавно смена закончилась. — Раз закончилась — марш в свою каюту мультики смотреть! Нечего мешать людям работать! — рявкнул капитан, и посмотрел на меня таким взглядом, что мне тут же захотелось оказаться за пару сотен световых лет от «Авроры». А потом неожиданно улыбнулся. — Так я… э-э-э… пойду, капитан, сэр? — проблеял я, отклеиваясь от стены и прекращая изображать фикус. — Иди, — милостиво разрешил Холлистер и повернулся к техдиректору. — Вот скажи мне, Юу, что с ними делать? Открыть филиал детского сада «Ромашка»? Или запереть всех твоих техников и шефов по каютам до конца полета, а? — Не надо, кэп. Я займу их работой. Будут в свободной время зубрить наизусть устройство фазовых врат, ионного привода V8, и перебирать всю пилотируемую робототехнику. — С техникой поаккуратнее, она ж все-таки рабочая. А после того, как твои шалопаи запустят в нее свои шаловливые ручонки, мы рискуем получить груду бесполезного металла, — проворчал капитан, и я понял, что гроза миновала.       Больше с Холлистером мне сталкиваться не приходилось, разве что в кафе у Оззи, да в кинотеатре, но эта сцена в отсеке электронного обслуживания навсегда врезалась в мою память…

***

      Я вынырнул из омута воспоминаний и отхлебнул сока. Никакой полезной информации найденные КПК не несли, однако поступок капитана «Авроры» словно вдохнул в меня порцию решимости. Я просто обязан выжить и вернуться домой, чтобы смерть Холлистера не оказалась напрасной.       Тронул «Мотылек» с места и медленно поплыл на запад. Сдается мне, что Редкий риф граничит с Дюнами. Надо убедиться в этом, и отправляться домой. «Циклоп» сам себя не построит.       Неожиданно впереди вырос огромный обломок «Авроры». Да уж, по приличной территории разбросало куски несчастного корабля. Я выбрался из батискафа, чтобы осмотреть обломок поближе, и тут услышал уже знакомый гудящий звук. Метрах в тридцати ниже меня материализовалось жуткое фиолетовое чудовище. Мать моя женщина! Йоперный театр! И тут они!       Я сам не заметил, как оказался в «Мотыльке». Дал задний ход, и начал потихонечку пятится, не спуская глаз с твари. Да что ж такое-то! Все хищники, как хищники, плавают спокойно в своих ареалах, и никуда не лезут. А эти фиолетовые гады не поддаются никакой логике. Того гляди, в Безопасные отмели заплывут. — Так отсканируй тварь, — посоветовала Совесть, и я вздрогнул от неожиданности. — Вот спасибо тебе, вот удружила, так удружила. Если такая умная — иди сама сканируй эту гадость! — Я бы отсканировала, но у меня — вот беда-то! — нет ручек, — язвительно заметила Совесть. — Так что быстро взял стазис-винтовку и вперед! — Не хочу! Я боюсь это фиолетовое чудовище! — Что я слышу? — вкрадчиво произнесла Совесть. — Оказывается, Райли Робинсон — самый обыкновенный трус? — Да, трус! — выкрикнул я. — Трус, черт возьми! Но лучше быть живым трусом, чем мертвым храбрецом! — Хм-м-м, — протянула блюстительница моей нравственности. — Случай запущенный. Обратимся к голосу разума. — Он в спячке! И все остальные чувства тоже! Сейчас мной управляет инстинкт самосохранения, — меня немного потряхивало. — Ну, что ж, попробуем обратиться к нему, — Совесть и не собиралась сдаваться. — Глядишь, там и разум проснется. Тебе нужно отсканировать это чудовище, Райли. Очень нужно. Сейчас ты не знаешь о нем вообще ничего, а тебе нужна информация, которая, вполне возможно, поможет понять закономерность, с которой эти твари появляются в самых разных биомах. Ты же не хочешь, чтобы в одно прекрасное утро фиолетовая гадина постучала в окошко твоей базы?       Меня даже передернуло от такой «приятной» перспективы. Как ни крути, а Совесть права. Я потихонечку потянул из-за спины стазис-винтовку. — Вот молодец, вот умничка, — приговаривала Совесть. — Со своими страхами нужно бороться. Выплываешь из «Мотылька», потихонечку приближаешься к твари, стреляешь из стазис-винтовки, сканируешь и… — Валю нахрен! — закончил я мысль своей Совести. — Нет, не валишь! — отрезала та. — Будем воспитывать в тебе смелость. — Интересно, как? — язвительно поинтересовался я. — Очень просто. Прячешь сканер, берешь нож… дальше продолжать? — И это говорит моя Совесть? Которая за яйцо крабозмея чуть не выела мне мозг? Ха-ха-ха, — я гомерически расхохотался — сказывалось нервное напряжение. — Яйцо крабозмея — это из другой оперы, Райли. Ты разлучил мать и дитя… Тьфу, ты от темы-то не уходи, — чертыхнулась Совесть. — Давай. Иди сканируй, возвращайся, а потом обдумаем возможность физического воздействия.       Дальнейшее я помню, словно в тумане. Сжимая в трясущихся ручонках стазис-винтовку, я выбрался из «Мотылька», и на дрожащих ногах… тьфу, руках… ластах… короче, мне было очень страшно, но я добрался до фиолетовой твари, выстрелил в нее, отсканировал и пулей вернулся в батискаф. Отдышался и открыл КПК. » КАРАНТИННАЯ ОХРАННАЯ ТЕЛЕПОРТ-ЕДИНИЦА Данная форма жизни несёт признаки глубокой генетической модификации, а также обширных механических трансплантаций. Пищеварительная и лёгочная системы были заменены на встроенную батарею, получающую энергию непосредственно от главной сети и распространяющую её по всему телу. Под кожу была имплантирована миниатюрная технология фазового скачка, которая управляется центральной нервной системой, позволяя изделию телепортироваться по желанию. Головной мозг и центральная нервная система усилены цифровыми имплантантами, обеспечивая высокую вычислительную мощность и дистанционную связь. Оценка: программируемый охотник/убийца — избегать»       Я истерически расхохотался. Смеялся так долго, что Совесть заволновалась и попыталась привести меня в чувство. — Совесть вызывает Райли, прием! — орала она прямо мне в ухо, но я не обращал на эти крики не малейшего внимания. Я смеялся. На секунду затихал, всхлипывал, утирал выступившие слезы, но тут же начинал хохотать снова. — РАЙЛИ, ТВОЮ МАТЬ! ПРЕКРАТИ ИСТЕРИКУ! — Совесть изловчилась, и я впечатался носом в приборную панель «Мотылька». Приступ смеха резко прекратился, и я ошалело помотал головой. Так не долго совсем крышей поехать! — Вот именно, — назидательно произнесла Совесть. — И ты был весьма близок к этому чудесному событию. — Как ты это сделала? — хрипло спросил я. — Что? — Как ты приложила меня о приборную панель? — Никак. У меня же нет ручек, забыл? — язвительно ответила Совесть. — Я просто шепнула твоему Разуму, что, если он не прекратит истерику, то его носитель вскоре превратится в слюнявого идиота, глупо хихикающего, и пускающего пузыри из соплей. Он сумел пробиться в твой, занятый непонятно чем, мозг… дальше объяснять? — Не надо, — буркнул я. — Мне все понятно. Теперь нас трое. Я, ты и Разум. — Разум тут ни при чем, — проворчала Совесть. — Он — это ты. — Так ты — это тоже я, забыла? — в моем голосе снова проскользнули нотки безумия. — Не об этом ты сейчас думаешь, совсем не об этом. Лучше расскажи, что тебя так рассмешило, — Совесть попыталась направить мои мысли в нужное русло. — Только не впадай больше в истерику, пожалуйста. — И не собираюсь, — сейчас мысли о прочитанном не вызывали у меня смех, только изумление и зависть к Предтечам, создавшим это существо. — Помнишь мою первую встречу с… назовем его Стражем? — Такое трудно забыть, — хихикнула Совесть. — Ты тогда чуть не обделался. — Так вот, — продолжил я, не обращая внимания на последнюю фразу нахалки. — Я тогда сравнил внутренности Стража с проводами, работающими от электричества, но был уверен, что это невозможно. Я и не подозревал, что был абсолютно прав. И второе — телепортация. Механизм фазового скачка, который встроен в нашего фиолетового друга Предтечами, и который я отметил во время первой встречи. — Ну? — не поняла Совесть. — И чего в этом смешного? — А то, что я был прав. И работа от электричества, и микропрыжок — это не фантастика, а реальность, и плавает она в пятидесяти метрах от «Мотылька». Получается, что мы имеем дело не с живым существом, а с биороботом, сконструированным Предтечами, и предназначенным для одной цели — убивать. Видимо, Страж каким-то образом различает здоровых и инфицированных особей, и уничтожает последних. Не ради добычи, а потому, что он так запрограммирован. Поэтому и нет у Стража своего, «родного», биома, его можно встретить в любой точке планеты. — Хм-м-м, — протянула Совесть. — Интересная теория. Только вот есть кое-что, не укладывающееся в ее рамки. — Ну? — нетерпеливо произнес я. — Говори, не тяни! — Во-первых, — тон Совести стал менторским, — почему мы не встречали Стражей на Безопасных отмелях, в Лесу водорослей и на Травяных плато? Там что, нет инфицированных особей? Есть, и приличное количество. А Стражей нет. — А во-вторых? — А во-вторых, название. «Карантинная ОХРАННАЯ телепорт-единица». Что охраняют Стражи? И от кого?       Я задумался. А ведь Совесть права. Они не просто убивают зараженных существ. Они еще и охраняют что-то. Или кого-то. — Райли! — позвала меня Совесть. — А! — откликнулся я, думая о своем. — Где мы с тобой встречали Стражей? — Так… Давай вспоминать… Сначала около Горного, потом в Южной зоне кровавых водорослей, потом тут… Вроде все. — А теперь думай, Робинсон. — медленно заговорила Совесть. — На Горном острове у нас орудие противокосмической обороны, которое Страж вполне может охранять. В Южную ЗКВ ты не спускался, потому что обосрался, как только увидел нашего фиолетового друга… — Прекрати, — прошипел я. — Ладно, извини, больше не буду, — примирительно произнесла эта нахалка. — В Северной ЗКВ мы их не видели, но это не значит, что их там нет. Да и плавал ты там только по краешку, самого биома толком не видел. А вот здесь надо внимательно осмотреться. Все равно сейчас поплывешь к обломку, так что поглядывай по сторонам. Может быть, здесь тоже есть какое-нибудь строение Предтечей. — А ты права, — я одобрительно хмыкнул. — Причем это строение явно не подчиненный телепорт, ибо в Грибном лесу Стражей тоже нет. — Ну, наконец-то в тебе заговорил голос Разума! — патетически воскликнула Совесть. — Давай уже, вооружайся сканером, и вперед, к свершениям!       Я не стал спорить с собственной Совестью, глотнул сока и направился к обломку. Стража мне удалось обплыть, не привлекая его внимания, и я незаметной тенью просочился в большую дыру в обшивке. С удивлением понял, что фиолетовое чудовище уже не пугает меня до дрожи в коленях, и принялся за исследование обломка. Неожиданно этот увлекательный процесс был прерван Стичем. «Повреждения растительности на морском дне предполагают, что это место может быть путем миграции огромной придонной формы жизни.»       Господи, куда я еще умудрился вляпаться? Открыл карту, и с удивлением обнаружил, что нахожусь в абсолютно новом биоме, который Стич назвал весьма поэтично — Путь морских топтунов. А замечание про огромную придонную форму жизни меня насторожило. Очередной голодный хищник, только и ждущий возможности полакомиться моей несчастной тушкой?       Новый биом уходил на запад и, судя по всему, на север, где должен был соединяться с Дюнами. Но это только мои предположения, проверять свои безумные теории я буду позже, после постройки субмарины.       Обломок оказался действительно здоровым, поплавать в нем пришлось изрядно, но зато я стал обладателем чертежа генератора щита «Циклопа». Ну, и КПК, конечно, куда же без него.       Я покинул обломок и поплыл в сторону «Мотылька», не забывая поглядывать по сторонам. Стража обогнул по большой дуге и впереди, прямо за батискафом, заметил вход в пещеру. Сначала разберусь с КПК, попью сока, а потом и в пещеру можно наведаться. Залез в «Мотылек», вытащил бутылку и открыл базу данных. «ЖУРНАЛ НАБЛЮДЕНИЯ, ПАЛУБА ОТДЫХА Б [Обнаружено подозрительное ключевое слово «религиозным». Начало автоматической записи.] ХАСАР: Я замечаю склонность альтерранцев не просто думать, что у вас есть всё лучшее, но и что ваш путь — единственно верный, чтобы это «всё» вообще заполучить. В Монгольских Штатах у нас есть свобода работать на себя. ЧЛЕН ЭКИПАЖА: Эй, большинство из нас — подрядчики! Джо владеет собственной компанией! ХАСАР: На чьём корабле ты сейчас живёшь? На своём или «Альтерры»? ЧЛЕН ЭКИПАЖА: Тебе не мешало бы вспомнить, на чьём корабле ТЫ, монгол. ХАСАР: По моим религиозным убеждениям, этот корабль принадлежит нам всем. Мы все часть одной системы, единственная разница между нами в том, где мы решаем провести черту. ЧЛЕН ЭКИПАЖА: Мудрые слова для человека из корпорации пастухов, борющихся за камни в дальних уголках космоса.»       Опять Хасар! Все-таки эмиссар обладал удивительной способностью вызывать раздражение практически у каждого, с кем общался. Ладно, не до эмиссара сейчас, у меня тут проблемы посерьезнее.       Я покинул «Мотылек» и направился к пещере. Осторожно заплыл внутрь, и увидел… инопланетный светильник, который первый раз попался мне на глаза еще на Горном острове. Я двинулся дальше, и увидел еще один светильник. Потом еще один и, наконец, уткнулся в уже знакомое мне защитное поле, рядом с которым находился терминал управления.       Терминал услужливо раскрылся и загудел, предлагая поместить в соответствующее отверстие пурпурную скрижаль. Я начал судорожно рыться в своих бездонных карманах, обмирая от ужаса. Хорошо помню, как выкладывал скрижали в шкаф, неужели придется возвращаться на базу? Но, к своему облегчению, один экземпляр инопланетной «ключ-карты» до сих пор покоился в нагрудном кармане. Как хорошо, что я про него забыл! Иногда полезно быть рассеянным.       «Скормил» скрижаль терминалу, и защитное поле пропало. Я заплыл в пещеру. Внутри обнаружились шесть ионных кубов и терминал данных. Я загрузил информацию в КПК, быстро обшарил пещеру на предмет незамеченных мной интересностей, и вернулся в «Мотылек».       Итак, Стражи действительно охраняют инопланетные строения. Или ближайшие подступы к ним. Значит, придется спускаться в Южную ЗКВ… Бр-р-р. Я поежился. Знать бы еще, сколько этих строений всего, и где они расположены, хотя бы приблизительно. А то тыкаюсь, как слепой котенок. Планета большая, всю не обшаришь. — Райли, я просто поражаюсь твоей невнимательности, — укоризненно произнесла Совесть, и мне показалось, что она вздохнула. — Что я упустил на этот раз? — Сейчас ты, вроде бы, ничего не упустил, но вот записи в КПК ты читаешь по диагонали. А надо не просто вчитываться, а еще и запоминать, и анализировать, — Совесть сейчас напоминала мою учительницу всемирной истории миссис Томпсон. — И что я должен был запомнить и проанализировать? — нетерпеливо спросил я. — О-о-х, Райли, какой же ты трудный… Вспоминай. Расположение инопланетных комплексов.       Я судорожно открыл нужный раздел в базе данных. »…Комплекс по исследованию болезни. — Глубина: 800 м — Расположение: система пещер с обширными ископаемыми останками, к юго-западу от охранной платформы — Деятельность: исследование живых особей — Цель: синтез антидота для острой инфекционной бактерии, обозначенной как «хараа» Теплоэлектростанция — Глубина: 1200 м — Расположение: внутри обширного каменного образования, в зоне интенсивной вулканической активности — Деятельность: выработка энергии для всех комплексов Святилище А — ДАННЫЕ ПОВРЕЖДЕНЫ Святилище Б — ДАННЫЕ ПОВРЕЖДЕНЫ Внешняя лаборатория — ДАННЫЕ ПОВРЕЖДЕНЫ Главный изоляционный комплекс — ДАННЫЕ ПОВРЕЖДЕНЫ…» — Слава богу, дошло! — если бы у Совести были глаза, она бы их сейчас закатила. Зараза! — И что мне это дает? — спросил я. — Большая часть данных все равно повреждена. — Так ты прочитай информацию, которую загрузил из терминала в пещере. Глядишь, что и прояснится, — насмешливо произнесла Совесть.       Точно! Терминал! Я с досадой стукнул себя по лбу и открыл Стича. «ИНОПЛАНЕТНОЕ СВЯТИЛИЩЕ «АЛЬФА» Загружена архитектурная информация касательно данной залы. Потолочные крепления: Конструкции, смонтированные на потолок пещеры, отбрасывают тусклый зелёный свет на концентраторы внизу, но они также регулируют pH-уровень окружающей воды и испускают низкочастотные звуковые волны. Возможно, это было сделано, чтобы обеспечить идеальные условия для некоей практической цели, но также могло иметь церемониальный или даже рекреационный характер. Эстетика: Богато украшенный дизайн. Энергия ионных кубов, установленных на постаменты, не истощается, что предполагает, что они служат неким более символическим целям. Сходства с земной религиозной иконографией могут быть совпадениями, но также могут означать некоторую общую и древнюю культурную историю.»       Я с удивлением уставился на КПК. Он что, издевается? Зачем мне информация о потолочных креплениях и эстетике? Что полезного я могу из нее почерпнуть? — А ты думал, что тебе подробно распишут схему производства антидота с пояснениями и разжевываниями? И в конце «Для Райли. Чмоки-чмоки»? — Совесть, естественно, не удержалась от подколки.       Я хрюкнул, представив себе маленькие желтые смайлики и сердечки. И, все равно, пользы от этой информации никакой. — Как это «никакой пользы»? — изумилась Совесть. — Да так это. Потолочные крепления, богато украшенный дизайн и сходства с земной религиозной иконографией — какую практическую пользу несут данные сведения? — Сами сведения — никакой, — Совесть говорила медленно, стараясь, чтобы до дебила-хозяина наконец-то дошло очевидное. — Но этот терминал находился в инопланетном святилище «Альфа», которое можно с чистой совестью вычеркнуть из списка. Остались святилище «Бета», внешняя лаборатория и главный изоляционный комплекс. Насчет последнего можно не волноваться, его мы найдем обязательно, он, скорее всего, находится глубже остальных, то есть, хорошо спрятан. Ну, на то он и главный. А вот два оставшихся строения придется поискать. Будь очень внимательным, Райли, нам важна каждая крупица информации по Предтечам, даже если она касается потолочных креплений.       Я пристыженно молчал. Совесть права, я очень невнимательный. Надо будет сесть за КПК и перечитать всю базу данных, вдруг что-то еще упустил. Или банально забыл. Ладно, не время заниматься самобичеванием, пора домой. У меня еще на базе есть дела, не считая постройки «Циклопа».       До Безопасных отмелей я добрался очень быстро, пристыковал «Мотылек» к базе, разгрузился и пошлепал в оранжерею. Сорвал несколько лампионов и быстро сжевал, запив водой. Некогда рассиживаться, домашние заботы не ждут.       Для начала я построил теплоэлектростанцию возле лавового гейзера, и подсоединил ее к базе при помощи энергопередатчика. Критически оглядел получившееся сооружение, и пошел за ресурсами для постройки «Циклопа». Взяв переносной сборщик транспорта, я выбрал относительно глубокое место и развернул устройство. Взобрался на него, постоял немного, и нажал на сенсор напротив иконки субмарины…       «Циклоп» мягко погрузился на глубину десяти с небольшим метров и застыл, ожидая своего капитана. Я свернул сборщик и медленно обплыл подводную лодку. Красавица! Открыл люк на носу, и оказался внутри. Субмарина поприветствовала меня стандартной фразой: «Добро пожаловать на борт, капитан. Все системы активны.» Вроде пустячок, а приятно.       Внутри «Циклопа» горел свет, переливались огоньками множественные индикаторы и датчики, и я прошелся по лодке, инспектируя свои владения. Потом встал за штурвал и запустил двигатель. У субмарины было три режима хода: малый, нормальный и самый полный, три камеры, которые позволяли вести осмотр пространства вокруг, и масса дополнительных возможностей. Щит позволял создавать энергетический барьер, полностью защищающий лодку от повреждений. Режим «Тихий ход» давал возможность проскакивать мимо агрессивных существ практически в режиме невидимости. Гидролокатор был аналогичен сонару «Мотылька», и позволял сканировать окружающую «Циклопа» местность на предмет особенностей рельефа. Работала лодка от шести сменных энергоячеек, и могла нести на себе пристыкованный транспорт — батискаф или экзокостюм.       Единственное, что меня расстроило, это максимальная глубина погружения. Она составляла всего пятьсот метров, а чертежа модуля у меня пока не было. Так что с глубоководными исследованиями придется подождать.       Я сплавал на базу и сделал двенадцать энергоячеек. Два запасных комплекта лишними не будут. Вернулся на «Циклоп» и принялся обустраивать субмарину. В трюме наделал шкафчиков для ресурсов, встроенные оказались небольшими, и в них я решил разместить всякую мелочь, типа радиомаячков, светодиодных фонарей и тому подобного. В рубке повесил радио, изготовитель, и установил верстак. Плюс шкафчик, в котором буду хранить найденные скрижали и ионные кубы. В среднем отсеке поставил кровать, сделал изготовитель аптечек и зарядное устройство для батареек. Пускай будет, вдруг понадобится. Установил шкафчики для «рыбных консервов» и бутылок с водой, и ящики для медицинских наборов и элементов питания. В стыковочном отсеке поставил стол и стул, повесил кофейный автомат, и сделал грядки с дынями, картофелем и луковыми деревьями. Хорошо питаться и с комфортом отдыхать надо даже в длительных походах. Немного подумал, и поставил еще несколько шкафов. Места на «Циклопе» много, грех этим не воспользоваться.       Оглядел критическим взглядом результаты своих трудов, и остался доволен. Поставил доступные модули — систему пожаротушения, модуль эффективности двигателя и генератор щита. Потом поставлю ремонтный модуль для стыковочного отсека, гидролокатор и модуль глубины погружения. Выключил свет и вернулся на базу. Принял душ и сразу же отправился в столовую. Сегодня у меня будет картошка с жареной летягой, а на десерт кофе с дыней.       Во время ужина неожиданно пришел сигнал о входящем сообщении. Я подорвался, и побежал в свою комнату. Давненько мой коммуникатор не подавал признаков жизни. Я нажал на кнопку и приготовился слушать. «ГТД ЮУ: Говорит спасательная капсула 2, координаты прилагаются! Мы уже прошли безопасную глубину и теряем кислород. Нам придется всплыть на поверхность, но это 500 метров строго вверх. Мы доберемся до точки сбора и будем держать вас в курсе. Юу, конец связи.»       Капсула №2! Что-то она припозднилась, все остальные давным-давно «обозначили свое присутствие» на 4546В. Я быстро сходил за маской и посмотрел координаты капсулы. Так-так. Глубина полкилометра и, судя по всему, затонула она в Северной зоне кровавых водорослей. Да уж, не повезло техдиректору. Оставлю, пожалуй, вторую напоследок, сначала найду двенадцатую и седьмую.       Я вернулся в столовую. Доел картошку с рыбой, выпил чашку кофе с дынькой и поднялся в свою комнату. Упал на кровать и моментально отключился.