***
После уроков, ребята стали расходится по домам. Кто куда, естественно. Марианна вышла одна из первых, рядом с ней был Луи, следом шел Вольфганг. Тут её окликнул мужской голос. Забавно, что его можно было бы назвать знакомым, да только ломка голоса у Оскара произошла несколько позже, чем произошли моменты, в которых она хорошо и часто слышала его. Оклик повторился. Ещё раз десять. — Чего тебе, Стеттнер? — не выдержав, спросила она. Он делал так каждый день после школы. Каждый чертов раз. И верил, что когда-то это поможет. Кажется, в этом он не ошибся. И это бесило очень сильно. — Идите дальше, я догоню, — сказала девушка брату и другу и те молча кивнули и двинулись в сторону дома Келлер. — Я думал, что ты никогда не… — начал Оскар, но девушка его оборвала. — Давай кое-что проясним. Я остановилась и отозвалась только потому что ты уже меня достал. Эти вечные оклики, попытки поздороваться. Хватит, ладно? Я не горю желанием с тобой мириться, а тем более общаться. Если хочешь, можешь считать меня злопамятной сучкой — мне пофиг. Всё в твоих руках, Оскар. — она вдруг поняла, что кричала. И сразу же нахмурилась. Давненько у неё не было импульсивных порывов. — Я просто не хочу, чтобы ты ненавидела меня до конца жизни. Я знаю, что заслужил подобное, но хотел бы искупить свою вину. Как мне это сделать? Черт, Келлер, прошло уже пять гребанных лет. Даже Том не злится на меня больше. — Откуда, позволь спросить, ты это взял? — брови девушки удивленно приподнялись. — Тома просто тут нет — вот и всё. А по поводу искупления — забудь. Развернувшись, девушка наметила себе цель и собиралась было к ней двинутся, как её схватили за руку и развернули обратно. В силе Стеттнеру, старшему её на год, было не отказать. — Ты ведь ничего не понимаешь, правда? — спросил он, глядя девушке в глаза. Лишь удивленно, будто впервые, посмотрев на него, девушка почувствовала, что её руку разжали и бросилась прочь. В сторону своего дома. Проходя мимо фонтана на центральной улице, Марианна отметила, что все как-то слишком оживленно о чем-то говорят. Но разобрать о чем, видимо, было не судьба. Продолжив путь стремительным шагом вперед, она натолкнулась на незнакомца, уронившего из-за неё книгу. Удивительно — кто-то незнакомый в Тимпельбахе. Но подняв его вещь и поднявшись сама, девушка поняла, что знает этого человека. Он стал взрослее и крепче, а ещё остриг волосы. Ванк улыбнулся ей. Мечтательный взгляд знакомых глаз не изменился. — Привет, Марианна, — сказал он и Келлер почувствовала себя так, словно у неё из-под ног ушла земля.1
8 ноября 2018 г. в 23:18
Марианна Келлер многое повидала за свои 18 лет. Она успела побыть главой деревни, в то время, пока её родители были в плену, успела забрать шестилетнего брата из бара, а ещё, что хуже того, успела испугаться за него до смерти. Сейчас Луи 11 лет и Марианна благодарит Бога за то, что чертов Оскар Стеттнер не добился своего и её любимый маленький братец остался в полном порядке. А ещё Марианна успела возненавидеть. Знаете, это чувство, когда тебе задают вопрос о конкретном человеке и у тебя автоматически на лице появляется выражение а-ля «я только съела лимон, дайте чем-то запить». Да, с того момента, как Оскар подстрелил Луи прошло пять лет. Да, Оскар теперь уже работает на своего отца и старается стать лучше. Да, все уже приняли новую версию Стеттнера-младшего. Да только не Марианна. И Том, кстати, также не стал верить во все изменения, что, якобы, произошли с Оскаром. Марианна так и не узнала что же тогда произошло — когда Том бросил шайку Оскара. Всё что она знает — их с Томом объединяет ненависть к Оскару. Или объединяла.
Кстати говоря, на данный момент Келлер собиралась в школу. Осталось учиться совсем немного — хорошо, что у них ещё и учительница сменилась. Теперь понимать всё было гораздо проще. Более того — Марианна была близка к тому, чтобы встать в ряды женщин, что получают не только школьное образование. Однако, с этим торопиться не стоит. Надо хорошенько всё обдумать. Так вышло, что ситуация, в которой дети оказались пять лет назад пробудила в ней задатки не только хорошего лидера, а ещё и врача. Да, в её случае, скорее, лишь медсестры. Но ничто не мешает нам мечтать, верно?
Но вернемся к сборам в школу. Последний год, вернее, его начало. Это предполагает, что сегодня надо бы одеться более подобающе. Глядя на всю свою одежду, Келлер ухмыльнулась, вспомнив, как Мирей насмехалась над её внешним видом. Это было очень давно. Ещё раньше, чем Мирей начала общаться с Манфредом. И задолго до того, как окончательно переросла свое напускное самолюбие. По сути, размышляла Марианна, уже достаточно разбирающаяся в человеческой психологии, Мирей просто была замкнутой в себе, но от этого казалась безразличной и высокомерной. Следовало ей хоть немного открыть себя, как общественность сразу же изменила свое мнение.
— Марианна, ну где ты там? — послышался из-за двери голос Луи и девушка вдруг осознала, что стоит перед шкафом, пялясь в пространство. — Вольфганг уже здесь!
«Черт!» — пронеслось у неё в голове и каким-то немыслимым образом она натянула юбку и блузку за минуту. Взгляд упал на часы. Пора бежать, а то точно опоздает, а Вольфганг убьет её за это.
К слову, Луи, очевидно, кое-что не договорил, поскольку её внизу ждал не один лишь Вольфганг. А как минимум Шарлотта и Барнабе. Манфред, очевидно, пошел за Мирей.
Глядя на своих друзей, Марианна в очередной раз задумалась о том, как они изменились. Дружба Барнабе и Шарлотты продолжалась. Каждому из них сейчас было по 13 лет и они были очень близки. Их явно сплотило событие, которое они все вместе нарекли как: «Что-то интересное в Тимпельбахе». От чего-то, глядя на эту парочку, Марианна вспомнила то, как они с Томом тогда слажено работали. И ей казалось, что они подружатся, но…
С другой стороны был Вольфганг. 17 ти летний изобретатель уже далеко продвинулся в своих изобретениях. А главное — стал для Марианны отличным и очень близким другом. Она уже не раз подмечала то, что казалось девушке очень ироничным. Вольфганг — изобретатель и, по сути, ученый. Тогда как его отец — священник. Но ладно, это не столь важно.
Важно то, как весело ребята всегда шли вместе в школу. Бывали дни, когда Барнабе и Шарлотта гуляли отдельно от Марианны и изобретателя, но и тогда им всегда было о чем поговорить. Сейчас они шли впятером. Луи был с ними за компанию. Он всё также мечтал стать пилотом и, если честно, Марианна верила, что у братишки всё получится.
— А помните, как Робер… — начала Марианна перед самым входом в школу вспоминать смешной случай, но оборвалась на полуслове. Она посмотрела на лица остальных ребят и сразу же обернулась. Такая реакция могла означать лишь одно.
— Привет, ребят, — осторожно поздоровался Оскар. Он вел себя осмотрительно всегда. Все поспешили с ним поздороваться. Включая Луи, который уже давно забыл о том, что было тогда. У детей память короткая, да и добрые они. " А я злая» — подумала Марианна, встретившись взглядом с Оскаром. Она всегда замечала этот взгляд — полный раскаяния. Но этим её не проймешь. — Привет, Марианна, — поздоровался он лично с ней и ребята словно вновь притихли. Так-то они относились к Оскару нейтрально, но ради неё старались не выражать этого.
— Пойдемте, ребята, урок скоро начнется, — игнорируя Оскара, сказала Келлер. Плечи Оскара опустились, а глаза задержались закрытыми чуть дольше, чем следовало. Ей было всё равно.
В классе, Марианна встретилась взглядом с Манфредом и улыбнулась ему. Как будто ничего не случилось и всё было хорошо. Да, точно также она вела себя и четыре года назад, когда Томас уехал. Притворялась, что всё в порядке, что вовсе не скучает. В какой-то момент пыталась возненавидеть его за этот отъезд, но так и не смогла. По большому счету — он ничего не сделал. Он же не Оскар Стеттнер.
И не Вилли Хак, кстати говоря.Которого так никто и не принял. Три года назад Вилли с матерью и отцом уехали в другую деревню. Мадам Хак была далеко не самой приличной женщиной, а её сын — изгоем в обществе. Способная размышлять о причинах и поступках людей, Марианна понимала и почему Вилли вел себя как урод (хотя почему как), ведь его родителям было плевать на него. Его мать многие презирали за распутность, а отец смотрел на это сквозь пальцы. Так же, как и на проступки сына, который стал, очевидно, не самым лучшим примером человека в обществе. В то время, как Оскар, очевидно, не был столь уж плох. Сам по себе. Он просто слаб — думала Марианна — Мне его жалеть надо, а не ненавидеть. Но поделать с этим ничего она не могла. Заняв свое место, девушка проследила за появлением в классе Оскара. И, видимо, в её взгляде было столько презрения, что когда она мимолетно перевела взгляд на Мирей, то увидела понимающий вздох. Именно сестра Стеттнера была тем, кто рассказал всё Марианне несколько лет назад. Мирей поведала о том, что отец не единожды избивал Оскара за то, что тот делал всё на свой усмотрение. И, конечно, это было грустно. Но на искупление не тянет.
Но вот, в классе появилась учительница и все тут же замолчали. Начался урок.