Хозяйка Чудовища

Удар. Ещё один и ещё. Влад сжимал в руке клинок, которым исполосовал всё своё ложе. Кроме разрывающейся под натиском лезвия ткани, в комнате выделенной для старшего сына Влада II боле не было ни звука. Ему бы в пору кричать во всё горло, но нет, он не даст слабины, ни сейчас, ни позже… Сердце воеводы Валахии обливается кровью после встречи с Раду, ведь беседа с единственным живым членом семьи должна была придать сил, помочь собраться духом, должна была стать попыткой отыскать хоть толику радости и умиротворения… Но всё вышло совсем иначе. Младший отпрыск Дракулы II лишь подлил масла в огонь, когда возненавидел брата за то, что Влад бросает беднягу в Турции одного. Обвинил в нелюбви, в предательстве, в бесчестии. Ах, глупец! Знал бы он, на какие жертвы пошёл его старший брат, чтоб попытаться уберечь, знал бы он о боли и мучениях, которые преследуют уже сформировавшегося и телом и духом юношу по сей день! Знал бы…но нет, у Раду теперь имеется своё мнение и он от души пожалеет о нём, когда Султан впервые явится в его покои. — Станет ли мне легче, если я посею зерно ненависти к тебе, мой дорогой брат? За то, что ты слеп, за то, что опорочил без причины? На этот раз, у Леди Хэллсинг не было временного вместилища, она и себя саму не видела, похоже, теперь она целиком и полностью являлась частичкой воспоминаний самого Влада, а не стороннего наблюдателя. Но как это возможно? Она слышит его, когда он один, видит его, но самое любопытное: ЧУВСТВУЕТ. Столько горя, боли и ненависти к себе…Он остался совсем один и последней ниточкой, что связывает его с нормальной жизнью – является его народ, ради которого Султан пожертвовал своей любимой игрушкой. — Нет. – Он отвечает сам себе и абсолютно точно воспроизводит мысли Интегры. Она понимала ничуть не хуже самого Влада, что ему не станет лучше. Она бы вскрикнула, если бы могла, в тот момент, когда Валашский воевода занёс клинок ещё раз и пронзил им свою левую руку. В очередной раз Влад подавляет крик, стискивает от боли зубы, но терпит. Занимаясь самобичеванием, он сохраняет здравый рассудок, если можно так выразиться. Весьма жестокий способ самоконтроля, верно? К моменту, когда армия, выделенная Султаном и провиант в дорогу были готовы, Влад так же был в полной боевой готовности, он перевязал руку и надел латные рукавицы в плюс к доспехам, они позволили скрыть безрассудный поступок ныне принца, но в грядущем Князя Валахии. Путь был нелёгок, вероятно, Интегре не удалось стать свидетелем полного путешествия из Империи в Валахию. Воспоминания возобновились, когда Влад сверг узурпатора Басараба II кровавой резнёй. Она видела так много крови, что вообразить тяжело…трупы валялись по всему полю боя и даже в замке. Венгерские солдаты, выставленные в услужение Басарабу были убиты самым жестоким образом и ЭТО был первый шаг на пути к становлению тем, каким Леди Хэллсинг знает своего слугу в «своей» реальности. Когда всё закончилось, пленных осталось не много, но достаточно для демонстрации силы, которую Влад обдумывал всю дорогу домой. Он шествовал в тронный зал своего родного дома, таща за волосы самого Басараба, который едва мог стоять на ногах, остаток своих сил он тратил на попытки ослабить хватку возвратившегося наследника Валашского престола, но тщетно. Влад дотащил бедолагу до трона, на котором венгерская крыса восседала незаконно, а после обратился к шокированной толпе местных жителей, а так же солдат Султана, которые следили за пленниками. — Сегодня знаменательный день для Валахии. – Проговорил темноволосый Дракул. – Сегодня она снова стала свободной. Свободной от захватчиков, поставивших себя выше прочих, выше закона и кровного наследия. Он обнажил свой меч, которым порубил огромное количество бойцов до этого, вынуждая Басараба-Данешти сесть на колени. — Я – Влад III, подлинный Князь Валахии заставлю заплатить кровью каждого, кто позарится на мой дом. И ты станешь сему примером. Он сжал пальцами горло противника так, что вынудил открыть рот, после чего вонзил в него меч, надавливая на рукоять до тех пор, пока лезвие не вошло в тело Басараба почти полностью. Это была медленная и невероятно мучительная смерть без ярого сопротивления, потому как последний был совершенно истощён в битве… Это кровавое зрелище ещё больше шокировало валашский люд, но в тронном зале царила тишина за исключением охов и вздохов, однако никто…никто не посмел выступить судьями происходящего. Он сменил окровавленный латный доспех на более удобный: кожаный с узорами, что был к лицу Князю. Первым делом он отдал распоряжение избавиться от тел, свезти их и сжечь как можно дальше от замка и прилегающих к нему деревень. На следующее утро Владислав велел устроить показательную казнь пленников. Всю ночь он не смыкал взора со звёздного неба…не от его красоты, что захватывает дух, он размышлял. Думал о том, как ему быть дальше? Каким Князем ему стоит стать? Возвращение домой должно было принести его душе покой и долгожданное счастье, но этого Влад, увы, не ощущал. Родные стены, в которых он вырос, не приносят радости, не вызывают улыбки, а мысли об убийстве его семьи лишь раззадорили рассудок. «Вот где берёт начало твоё безумие…» - Интегра видела абсолютно всё и знала, о чём думает этот красивый с виду молодой человек. Но внешность обманчива, ведь в голове Валашского Князя творился самый настоящий ад. В попытках отыскать виновника горя его семьи (хотя сей виновник вполне очевиден) Влад постепенно стал жертвой своего прошлого, невольно вспоминая те ночи, которые ему приходилось проводить в «тисках» Султана. Именно это и послужило причиной такой болезненной аналогии, что была применена во время казни пленников на рассвете. Народ собрался в назначенном месте и в назначенное время, предсказывая очередной ужас. Пленников выставили в строй, перед ними установили скромный стол со свитками, а также стул, на котором и восседал Влад. Позади пленников красовалась конструкция похожая на защитную стену из длинных заострённых колов, деревянных. Дракул демонстративно рассматривал свитки, содержание которых заполнил за ночь собственноручно и раз за разом произносил один и тот же вердикт: «Казнить». Это слово для солдат Султана было будто командой «Фас» для тренированных собак, ведь они с садисткой улыбкой буквально насаживали бедолаг на эти колья, вынуждая народ Валахии лицезреть не менее кровавую и жестокую расправу над теми, кто, по их мнению, не заслужил такой кончины. Пришлось приложить немало усилий, чтобы умертвить дёргающиеся от паники и страха тела на колах, но казнь таки была завершена, оставляя след кровавого безумия в истории Валашского Княжества. То, что произошло с венгерскими солдатами, а так же самим Басарабом II быстро распространилось за пределы Княжества, в конце концов, Янош узнал об этом и впал в ярость от столь омерзительного и животного поведения Влада Дракулы, которым он сам себя и назвал к концу казни. Сын Влада II сохранял лицо и стойкость до момента, пока не скрылся в своих покоях, распустив охрану у дверей. Когда за дверью стало совсем тихо, брюнет от души расхохотался. — Свершилось! – Произносит он. – Начало правосудия! И снова смех с нотками садизма…так сильно знакомый Интегре. Но если ранее она считала этот смех совершенно нормальным, чем-то обязательным, что дополняло образ её Слуги, то сейчас это пугало её, в буквальном смысле. Он всё хохотал и хохотал, пока в его голове снова не начало творится сущее безумие. Хорошее и плохое в конец перемешалось, светлое былое и дурное обратились в единый коктейль, но в итоге тьма отступила, давая просвет тому, что постепенно погибает в теле человека, ставшего жертвой жестокости по воле Судьбы с ранних лет. Влад пал на колени, закрывая лицо руками… смех сменился на слёзы, его трясло от истерики, ведь он снова и снова вспоминал мерзкие руки Султана, его надменность и хохот. — Боже… - Тихо проговорил он. – Я никогда тебя ни о чём не просил…Но неужели тех испытаний, что ты дал мне, мало? Интегра, коль имела бы возможность быть в своём теле, прикрыла бы рот руками, ибо находилась в шоке от происходящего, но и рыдала бы вместе с ним. Никаких слов мира не хватит, чтобы описать ту боль, что пожирала этого молодого человека. Его хотелось жалеть и презирать, убить и подарить спасение. Никогда прежде Леди Хэллсинг так не разрывали противоречия, её переполняли эмоции…но она совсем не знала что преобладает больше: хорошее или плохое? Он сжал в руках тот самый крест, что носил на шее с самого детства, казалось, будто эта вещичка и рана на левой руке, которую Влад нарочно беспокоит раз за разом – последнее, на что он может рассчитывать в борьбе с безумием. Он ничего этого не хотел, но всё решили за него, наверное, положить всему этому конец одним взмахом клинка – было бы самым разумным выходом из положения. Но он этого не сделал, лишь продолжал молиться и восхвалять Его имя днями и ночами. Находясь в гордом одиночестве достаточно долгое время, Князь появлялся на людях лишь во время важных заседаний, пиров или тех же казней пойманных на границе Валахии разведчиков. Он отсылал головы убитых туда, откуда они прибыли и внушал страх всем, кто думал бросить вызов его Княжеству. Постепенно, Колосажатель стал чуть ли не воплощением самого дьявола на земле, но даже с учётом дурной молвы, от которой по коже бегут мурашки, некоторые отчаянные правители пытались расправиться с Дракулой, только участь их ожидала не завидная. Но настал долгожданный покой. Влад научился доверять приближённым, пусть и не был с ними полностью открыт. Среди них были те, кого Князь смело называл друзьями, одним из таких людей стал Димитрий – советник, телохранитель и верный друг Дракулы. Мужчина средних лет и роста, с пшеничного цвета волосами и карими глазами. Именно он настаивал на том, что пора бы Господарю обзавестись супругой, дабы порадовать народ наследником. Князь тогда вёл активные переговоры с Венгрией, успешно копая на виновников гибели его семьи, и переговоры эти были лишь хитрым планом, что должен привести Влада к самому Яношу. Ведь именно он и тянул за ниточки марионеток, чьими руками был совершён самый тяжкий в глазах Дракулы грех, в пору ли размышлять о свадьбе? — Поверь, супруга скрасит твой досуг. – Вещал Димитрий. Лишь ему было дозволено вести диалог с Князем без формальностей, когда подле них не было боле никого другого. — Верю, у тебя благие намерения, однако у меня и без того полно хлопот. – Влад отнёсся к идее скептически не просто потому, что не верил другу на слова, а потому, что…даже боялся брака. Интегра, которая вновь могла наблюдать за происходящим лишь со стороны, была заинтригована, хоть и прекрасно понимала чем вызван страх мужчины. — Разумеется, но свадьба – повод для пира, а жена – отрада для мужчины! Ты только представь, что усталость излечит бриллиант в твоей спальне! Она подарит тебе сына, наследие, подлинная радость! — Определённо. – Без интереса ответил брюнет. — Влад, нельзя держать народ в постоянном страхе. Лишь месяцем ранее ты устроил пир для бояр, на котором всех их и казнил. Думаешь, тяготы бытия и смертная тень заставят их добровольно восхвалять твоё имя? — Эти…бояре, которых ты упомянул, участвовали в заговоре против моей семьи и получили по заслугам. — Бесспорно. Но всё, что видит Валахия – это пытки и смерть, дай им настоящий повод для радости. Влад тяжело вздохнул. Отчасти он понимал, что друг прав и нельзя так беспощадно относиться к своему собственному народу, но с иной стороны…как переступить через самого себя и преодолеть собственные страхи? Жена, наследие…в мыслях Дракулы всё это тесно переплетается с жизнью в Турции, о которой совсем не хочется вспоминать. — Я не… - Но не успел Князь завершить свою речь, как Димитрий с улыбкой замахал руками. — Я обо всём позабочусь, если не хочешь торопиться с женитьбой, я могу отобрать для тебя самых красивых валашских дев для утехи. В горле Влада встал ком только при упоминании слова «утеха». Утеха, наслаждение… всё это так омерзительно! Воображение уже успешно вырисовывает спрятанные в самых дальних уголках души пытки над телом, коими Влада одаривал Султан и вскоре помимо паники подступал и приступ тошноты. — Нет! И думать об этом не смей! Я запрещаю тебе снова заводить этот неприятнейший разговор. Заикнёшься, и я насажу тебя на кол точно так же, как и всех тех стервятников, что желают поживиться на моей земле! — Но, Влад… — Выйди вон. – Его тон изменился, никакой дружественности и готовности к открытому, спокойному диалогу. Димитрий был искренне удивлён подобной реакцией, но боле не предпринимал попыток достучаться до Влада, чтобы изменить его решение. ТАКИМ он прежде его не видел, только не тогда, когда они беседовали наедине. Это... «пламя безумия» в голубых глазах Дракулы пугало Димитрия так же, как и весь валахский народ. — С Вашего позволения, Князь. – И потому удалился, дабы не разгневать господаря ещё больше, ибо точно знал когда стоит остановиться, если жизнь дорога. Дверь в покои Князя закрылась, и Влад со всего размаху сбросил со стола все бумаги, что на нём покоились. – Проклятье… И вновь это ноющее чувство беспомощности. Будто не хватает кислорода…будто здесь, в его замке, среди верных слуг, ему совсем не безопасно. Будто тысячи глаз смотрят только на него и желают осудить за грехи, которых он не совершал. Пятно позора, тяжёлое бремя, навязанное ему чужими желаниями, это уничтожает изнутри, пожирает, словно паразит и не даёт просто жить, если не с наслаждением, так хотя бы без терзаний. Леди Хэллсинг наблюдала за всем этим с горечью и сожалением, искренне негодуя тому, что не способна ему помочь. Она не в силах поддержать его или напротив, привычно отругать, дабы после лицезреть его коронную ухмылку…она точно так же беспомощна, как и Алукард, всё ещё смертный, не познавший вкуса человеческой крови собственными клыками. Принесло ли ему проклятье вампиризма желанный покой? Даровало ли силу победить свои страхи? Абсолютно точно нет, но власть над ночью и чужими жизнями, способность надолго растворяться в душах убитых им врагов, определённо подарит ему куда больше пользы, нежели попытки здесь и сейчас «собрать» себя заново из тех ничтожных кусочков, что лишь чудом не тронуты его недругами.