Моя

      Это мог быть Пратт.       Милый и с чувством юмора. Кроме того, Помощница не сомневалась в том, что он бы отлично целовался, нежно поглаживая кожу на её лице и всегда спрашивая разрешения перед поцелуем. От близости с ним у неё перехватывало бы дыхание.       Это мог быть и Акула, чёрт возьми.       Пироман, напевающий мотивы Guns N’ Roses в грузовике, на котором они едут освобождать очередной аванпост. С ним она обменивалась бы глупыми шутками.       Но нет. Это был Иаков.       С ним не могло быть мягких поцелуев или доброго юмора — нет. Только укусы, синяки на запястьях и бёдрах, боль во всём теле. И его грубая рука, сжимающая горло Помощницы, в то время как другая находилась либо между её бёдрами, либо тянула за волосы, портя причёску.       Либо, как сегодня…       Он покрывал её шею укусами, болезненно сжимая бёдра Помощницы и вплотную прижимаясь к ней сзади. Он чувствовал каждый её трепет, слышал каждый вздох, каждый выкрик его имени.       — Ты моя, не так ли, котёнок? — пробормотал Иаков, прижавшись губами к уху Помощницы и ухмыляясь всякий раз, когда она вздрагивала от его сильных толчков.       — Давай же. Будь послушной девочкой и скажи это вслух.       — Я твоя.       Её тихий голос был едва слышен, но Иаков отчётливо уловил каждое слово, будто она кричала.       — Моя девочка, — удовлетворённо прошептал он, проведя ладонью по бедру Помощницы, а затем переместил руку выше, к её лицу и, заставив девушку повернуть голову, слился с ней в горячем поцелуе.