Звездные врата - Горец

Спустя 22 часа, в которые уместилось много чтения, много кофе и слишком мало сна, Саймон Фишер в первый раз в своей жизни шагнул через горизонт рукотворной червоточины. Несколько солдат, сопровождавших его, уже имели опыт такого специфического способа путешествий. Для них это было делом обычным. Один из сопровождающих почувствовал необходимость высказаться. – Другой мир, который выглядит как леса вокруг Ванкувера. Фишер повернулся к нему. – Вы шутите? На первый взгляд это может показаться немного похоже на Землю, но листья не той формы, трава другая, вкус воздуха отличается от того, каким я дышал, и тяжесть по крайней мере на 10% выше, чем дома. Как кто-то может принять всё это за Ванкувер... – он остановился, когда увидел, что Сэм Картер улыбается ему, а потом ответил своей широкой улыбкой. – Это фантастика. Сэм не могла помочь, но почувствовала, как тепло разливается внутри, когда увидела энтузиазм юного филолога. "В нашем полку прибыло", – подумала она. Эта способность замечать различия, восхищаться ими и понимать, что на самом деле они означают, и была, на самом деле, тем, что отличало по-настоящему преданных Вратам путешественников от остального человечества. Ничто не могло её заменить, а без неё ты никогда не будешь принадлежать к элите, неважно, насколько ты хорош во всём остальном. Дэниэл имел этого в избытке, как и она сама. Джек – генерал О'Нилл – всегда пытался скрыть эту способность, но, тем не менее, обладал ею так же, как и Тилк. Джонас так удачно влился в их команду потому, что у него тоже была эта способность. Но в целом, это был чересчур редкий дар, а значит, очень трудно найти замену или пополнение для ЗВ-1. Но Саймон Фишер обладал этой способностью в сочетании с юношеским энтузиазмом, а значит, был своим, пусть даже о нём мало что знали. Ну и не нужно. * * * Старые развалины были в получасе хода от Звездных Врат, и десять процентов дополнительной тяжести не делали проще поход по пересеченной местности. Митос был благодарен, что его тренировки вместе и из-за МакЛауда оставили ему более подготовленное тело, чем раньше. В руинах располагался лагерь ЗВ. Картер познакомила его с присутствующими. Имена ничего не значили для него, и он мгновенно забыл почти все. Самым заметным был Тилк, представленный как джаффа – инопланетянин. Он держал себя как опытный воин и смотрел на Митоса с подозрением. Старый Бессмертный чувствовал себя очень неуютно рядом с бесшумным гигантом. Его подавляла явная мощь человека, и он чувствовал определенную враждебность, направленную на него. Он не знал, чем это вызвано**, но после того, как полковник Картер поговорила со своими коллегами по команде с глазу на глаз, кажется, стало лучше. К тому же Саймону Фишеру нужно было работать в палатке доктора Джексона, что позволило Митосу не попадаться джаффа на глаза. * * * Спустя две недели Митос не мог похвастаться почти ничем, кроме ужасной головной боли, болей в спине и дрожи в мышцах из-за острой нехватки тренировок. Что ж, ему все-таки удалось хорошо узнать совершенно новый язык, но до сих пор всё, связанное с перемещением доктора Джексона, оставалось непонятным, и это было проблемой. Человек отсутствовал более двадцати дней, даже с учетом правила ЗВ "мы никого не бросаем" они были обязаны когда-нибудь дать сообщение. Митос надеялся, что сможет решить проблему прежде, чем неизвестный срок наступит. Не хотелось признавать поражение, раз он погрузился в проблему. И честно говоря, ему не хотелось, чтобы этот опыт закончился. Даже через шестнадцать дней эйфория не стерлась. По этой же причине он когда-то провел несколько недель в ловушке – крохотной лодке с пьяными ирландскими монахами, – тогда это был единственный способ достичь Нового Света. За последнюю пару веков он стал циником, но сейчас снова чувствовал себя молодым. Хотя он проводил большую часть времени за книгами, всё казалось свежим, как не бывало уже давно. Не один он работал на этой покинутой планете. Небольшая команда геофизиков и археологов пыталась узнать о её истории всё, что можно. Не то чтобы это помогало его работе, но, по крайней мере, он участвовал в нескольких чертовски занимательных беседах за обеденным столом, которые на время отвлекали от проблемы. Только сегодня не получится. На планету прибыл генерал О'Нилл. Как близкий друг доктора Джексона, он хотел убедиться, что всё возможное – и, быть может, немного больше – было сделано, чтобы вернуть его. Так что Саймон Фишер с трудом разъяснял прогресс в работе военному, который не был профессионалом в той научной области, о которой они говорили. За соседним столом несколько геологов обсуждали резкие изменения климата, пережитые этим миром за последние тысячелетия. – Так у тебя ничего нет, – подвел итог О’Нилл, дослушав Фишера. Лингвист вздохнул. – Мне удалось узнать, что, несмотря на определенное сходство с древнеегипетским и вавилонским, язык совершенно новый. Очевидно, доктор Джексон перевёл знак на наборное устройство. Я бы выбрал тот же символ, если бы не знал, что Джексон уже испытал его, и это оказалось ловушкой. У него было гораздо больше опыта в ситуациях такого рода, так почему вы ждёте, что я каким-то чудом обнаружу решение, которого ваш признанный гений не увидел? О’Нилл заметил про себя, что, возможно, зашел слишком далеко, в конце концов, он же знает, что парнишка выполняет потрясающую работу и под огромным давлением. Не его вина, что Дэниэл не здесь, и он делает всё возможное, чтобы помочь. Просто Джек хотел, чтобы его друг вернулся, и его всё больше и больше расстраивала ситуация в целом. Чтобы сменить тему, О'Нилл спросил: – Какой символ? Увидев лёгкое замешательство Фишера, Джек пояснил: – Какой символ Дэниэл выбрал? – Жизнь, – ответил Фишер без запинки. Но потом выражение его лица изменилось. Он вскочил и обернулся к столу, где гео-тра-та-та-яйцеголовые что-то взволнованно обсуждали, после чего повернулся и выбежал из-под тента. О'Нилл не понял, что произошло, но последовал за парнем без промедления. * * * Митос вполголоса выругался. Ему более чем кому-то другому следовало знать, как опасно стать человеком привычки. Когда он добрался до наборного устройства Врат, то уставился на него, будто в первый раз. Внезапно всё показалось абсолютно очевидным. Он всё же может ошибаться, но в это ему не верилось. Генерал догнал его, и полковник Картер тоже примчалась, увидев его бегущим через весь лагерь. – Появилась идея? – спросила Картер, восстановив дыхание. Саймон, улыбаясь, обернулся к ней: – Глядите, – он указал на один из символов. Оба офицера, проследили за его пальцем. – И? – О'Нилл потребовал объяснений. – Как вы оба знаете, доктор Джексон нажал вот этот символ – знак воды. Предполагаю, он посчитал его символом жизни. Это обычно. Понимаете, вода абсолютно необходима для жизни в любых формах, и люди пустыни, такие как египтяне, это знают точно. Но эта планета не особенно сухая, и никогда такой не была. Геологи нашли доказательства, что всего две тысячи лет назад эта местность, как и большая часть планеты, была покрыта океаном. Для этих людей не было смысла ассоциировать воду с жизнью. Напротив, вода, по сути, означала для них хаос или лишение свободы. Они жили на маленьких обитаемых островах, в ловушке у холодного, огромного, несущего смерть океана. Так что это, – он указал на другой символ, – означает «порядок/структура/контроль». Теперь давайте посмотрим, прав ли я. Он был уверен, что Картер – женщина с совершенно блестящими способностями и уровнем интеллекта – поняла, что он имел в виду. Она улыбнулась и повернулась к генералу. – По-моему, звучит хорошо. О'Нилл явно доверял её оценке. Он положил руку на кнопку и нажал на кнопку. Примечание автора: ** Тилк настороженно относится к Саймону, конечно же, из-за того, что тот слишком похож на Танита – персонажа, сыгранного неизменно замечательным Питером Уингфилдом.