***
Подумай про лимон и во рту станет кисло! Юля едва не расплескала на себя весь кипяток чая, когда Юрий внезапно ворвался в номер. Зелёные глаза брата пылали настолько, что можно было только бежать и прятаться так, словно надвигается торнадо. Хотя, доля правды в этом действительно была — ещё в детстве в гневе Юра превращался в настоящий смерч, готовый убить целые города. — Ты что тут делаешь, канадское дерьмо? — сквозь зубы прошипел Юра. Юля сильнее вцепилась в белую керамику кружки. — Я у тебя спрашиваю! — Что с тобой, Русская фея? — Юля обернулась к Джей-Джею. Его губы были растянуты в довольной улыбке. Кружка, из которой несколько секунд назад пил Леруа, спокойненько стояла на журнальном столике полностью опустошенная. — Нельзя так врываться в чужие номера! — Нельзя домогаться до несовершеннолетних! — рявкнул Юрий, ударив кулаком в стену. От резкого звука Юля вновь вздрогнула. Чай в кружке опять покачнулся и на этот раз несколько капель упали на полы халата Плисецкой. Пронесло! — А кто домогается? — пропищала Юля, но её резко перебил Леруа. — А сам-то, Русская фея. Тебе ведь тоже восемнадцати нет, так чего ты лезешь к Юле? — с этими словами Леруа бережно забрал у Юли кружку с чаем и ловко приобнял блондинку. Сердце девушки тут же пропустило несколько ударов, а затем и вовсе ухнуло куда-то в пятку. Щёки залил румянец (а ведь теперь и не соврешь, что это после принятия горячей ванной). Руки предательски задрожали, а по телу начало растекаться приятная волна тепла. Затылком девушка чувствовала дыхание канадца, а через минуту уже почувствовала лёгкое прикосновение его губ к макушке. — Ты чё творишь, подонок? — вновь зарычал Юрий. Блондин в несколько шагов преодолел расстояние между диваном и дверью, и схватив Юлю за руку, рванул на себя. Девушка упала в объятия брата. — Не смей так нагло к ней прикасаться! — Ух, чувствую русский дух! — в голосе канадца Юля услышала усмешку в его голосе, а когда незаметно посмотрела на него, увидела дьявольскую ухмылку на его губах. Неужели он… насмехается? Нет, такого не может быть! — Кажется, на Кавказе так делают, правильно, Русская фея? Ты, случаем, не с Казбека спустился? — Ты чё, урод, нарываешься! — Юрий ловко толкнул Юлю куда-то за спину и девушка тут же налетела на высокую фигуру Отабека Алтына (и когда он только успел тут появится?). Отабек ловко обхватил хрупкие плечи Юли своими руками, не давая обернуться, чтобы посмотреть, что происходит там, за спиной девушки. — Учти, канадский уродец, я не позволю моей сестре быть с тобой! Ты даже не приблизишься к ней! — по голосу брата, Плисецкая поняла, что он готов напасть. — «Какая же он Русская фея. Он — Ледяной тигр!» — внезапно поймала себя на мысли девушка, но тут же отогнала её подальше. Сейчас надо думать не об этом. — Ну, точно с Казбека сошедший. Как там у вас улицы называются? Аулы? Или тухумы? Не посвятишь меня, недалекого в эти «подробности». — канадец выделил последнее слово и Юля поняла, что если Жан-Жак продолжит в таком темпе, то Юра точно «нападет». — Отабек, пусти. — тихо, чтобы услышал только казах, сказала Юля. Однако Алтын только сильнее прижал девушку к себе. — Не стоит тебе смотреть на то, что там происходит. — сухо проговорил он. А затем, двигаясь вдоль стены, увел девушку в ванную. Плисецкая не успела даже охнуть, как очутилась перед раковиной, а за спиной щёлкнул замок двери. Её заперли! Да что это за боевик такой в стиле «а-ля питерские гопники»?! — Отабек, выпусти меня! — закричала Юля, но за дверью послышались звуки драки и благие, чисто-русские маты. Слышалось и пара слов на другом языке. Но это был точно не английский! И точно не голос Жан-Жака! — Юра! Отабек! — вновь закричала Юля, отчаянно тарабаня в дверь. — Выпустите меня отсюда! — Зачем ты её там запер? — послышался хриплый голос Леруа. — Она же не виновата. — Заткнись! — зарычал Юрий. — Юра, Жан-Жак, Отабек! Прекратите! — кричала Юля. Из глаз уже во всю текли слёзы, а горло сдавили проклятые всхлипы. — Пожалуйста. — уже тише пролепетала Юля, сползая по стене вниз. Там, за дверью — драка, а она ничего не может сделать. — Прекратите. Прошу вас. Прекратите. — как заклинание шептала Юля. Слёзы во всю текли по щекам. Хотелось кричать. Но если до этого её никто не услышал, то что будет сейчас, когда она действительно громко закричит? И тут послышался спасительный баритон Якова… — Что тут происходит? Юрий, что ты творишь? И где Юля? — Немедленно прекратите, выродки! — послышался голос Лилии. Маты и звуки драки резко прекратились. — Что это за неспортивное поведение? — Отабек, ладно эти двое, но ты-то… — послышался другой голос — густой и хриплый. — Что ты творишь? За что ты его избил? Избил? Отабек? Юля в ужасе вспомнила обувь Отабека — тяжелые, с толстой подошвой ботинки… Человека же ими легко убить. И тут самая страшная мысль проникла в мозг Юли — Жан-Жак! А что, если били его?! Но ведь в данной ситуации это будет действительно логичное — зная пылкий нрав Юры… От мысли, что ИЗ-ЗА НЕЕ брат мог убить человека… Но вот послышалась спасительная фраза четвертого голоса. — Жан-Жак, что ты тут устроил? — Простите. — промямлил Леруа и Юля улыбнулась — жив. — Так, немедленно вышли из номера. — послышались звуки шагов нескольких пар ног, а затем вновь гневный бас Фельцмана. — А ты, Юрий, останься. И вот, спустя где-то минуту, когда все ушли, вновь послышался голос Лилии. — Где Юлия? В ответ Юля услышала тихие шаги, а затем замок двери вновь щёлкнул и проём оказался открыт. — Что ты там делала? Ты слышала, что тут дерутся? — тут же налетела на девушку Лилия. — Что тут произошло, Юлия? — Я… — блондинка замялась. Конечно, она отчётливо слышала драку, но что ей было делать? Дверь-то была заперта, а на её крики обратили внимание только спустя минут пять, как она замолчала! — Я ванную принимала. — глупо. Как она глупо ответила! Какая ванная, если Юра легко смог открыть дверь с внешней стороны? Да и полотенце до сих пор валялось на пороге, истоптанное ногами. — И что же ты за ванну принимала? — глаза Лилии впились в тело Юли двумя острыми иглами. — Почему я не слышала плеска воды? Юля боялась что-либо говорить. Любое её слово может обернуться против троицы парней, которые устроили драку прямо в «девичьей» комнате. Но зачем? Для чего это всё было затеяно? Чтобы защитить её, Юлю? Чтобы что-то доказать? Но кому? — Значит, колоться ты не планируешь? — строго спросил Фельцман. Юля сжала кончики своего халата и сильнее опустила голову. Никогда и не под какими пытками она не скажет, что всё слышала, но была заперта в ванной (о чём тренер и хореограф явно догадались). Юля отрицательно мотнула головой. — Юрий, немедленно вон отсюда! А с тобой, Юлия, разберется Лилия! — с этими словами мужчина схватил Плисецкого за капюшон толстовки, который, видимо, в процессе драки упал с его головы и вытащил из номера. Дверь вновь хлопнула и Юля вздрогнула — походу, сами того не понимая, Юра и Отабек развили в ней фобию под названием «боязнь щелчка дверного замка».Драка
28 декабря 2018 г. в 19:43
— Что ты сказал? — вскипел Юрий. Сидящий напротив Отабек едва не вздрогнул от неожиданности. Хоть Алтын и знал вспыльчивый характер своего русского друга, подобных «выкрутасов» казах боялся больше всего. — Кто к ней пришел?
— Жан-Жак Леруа. — горько повторил брюнет, опустив взгляд на светлый паркетный пол номера. — Но может это был не он, Юр.
Юрий был готов разорвать доставшего канадца. Он бесил его и Плисецкий не допустит его даже на пару километров к сестре. Хотелось размазать кого-нибудь по стенке от злости, которая на него накатила. Невольно вспомнилась строчка из учебника по истории: «На Руси гонцов за плохую весть могли казнить.» Блондин посмотрел на сидящего напротив брюнета, но тут же тряхнул светлыми прядями волос. Нет, даже если «гонец» и «принес плохую весть», «казнь» его откладывается до следующей жизни Плисецкого. А вот Леруа стоило бы пришлепнуть ногой к полу, как назойливую муху, прямо сейчас.
— Я иду к Юле. — спокойно проговорил Плисецкий и тут же поспешил к двери.
— Юр, постой! — Отабек вцепился в рукав толстовки Юрия. — Оставь их. Это личное дело Юли. В конце концов, зачем из-за собственной неприязни к Жан-Жаку, ты будешь ругаться с сестрой и лишать её…счастья. — последнее слово Отабек подобрал как можно тщательней, ведь сейчас психика Плисецкого взвинчена настолько, что одно лишнее или неправильно сказанное слово может сыграть с Алтыном дурную шутку.
— Счастья? — Юрий со злостью вырвал руку у друга. — Какое счастье может быть рядом с этим куском дерьма, как Джей-Джей? — Юрий явно был готов орать благим матом на весь отель, однако, плотно сжав губы, парень промолчал. — Я, как её старший брат, не позволю ей быть с этим ублюдком! — Юрий развернулся и вышел из номера, громко хлопнув дверью.