(с) Howl no Ugoku Shiro.
Вечер Фосколо решила посвятить продуктивной работе, углубившись в создание песни, поэтому сидела, обложившись блокнотом, нотной тетрадью, запутавшись в шнуре от наушников, разыскивая по постели карандаш, и не самым изящным образом стояла на четвереньках, пытаясь найти искомое. Общаясь с режиссёром, сценаристами и персоналом на площадках, Кат получила предложение создать альбом с песнями специально для фильма и как раз думала над одной из них, записывая придуманную мелодию для фортепиано, чтобы потом отыграть и поговорить об этом с Конеко. Даже ребят из Проекта-Б можно было привлечь. Катарина уже перерыла все постельное белье и ругнулась со злости на итальянском, как услышала стук в дверь. — Кат, ты занята? - в комнату протиснулась рыжая макушка подруги, которая несколько странно прижимала к груди руку, сильно согнув ее в локте. После всех трагических событий в ее жизни девушке приходилось каждый вечер делать уколы, восстанавливая как нервную, так и иммунную систему. - Эм... А что ты делаешь? - заметив подругу, обложившуюся листами и стоящую не в самой удобной позе, Конеко удивлённо округлила глаза. — Ищу карандаш, - коротко отозвалась Фосколо, заправляя за ухо длинную прядь волос, поскольку те мешались, когда она наклонялась, но замерла, обнаружив предмет у себя за ухом. - Нашла, - девушка тут же плюхнулась на живот, привлекая к себе нотную тетрадь, распутывая наушники и что-то нечленораздельно шипя, когда один выпал из уха. - На самом деле хорошо, что ты пришла, мне есть что рассказать. А... Ты о чем-то поговорить хотела? — Да, хотела узнать, как прошли сегодня съёмки? - девушка плюхнулась рядом на постель, разгибая руку, убирая вату и смотря, не идёт ли кровь. Куросу отчётливо помнила, что сегодня они снимали весьма сложную для ее подруги сцену, да и самому Томохисе скорее всего пришлось несладко. Кат сначала некоторое время молчала, смотря в листок, крепко сжимая пальцами карандаш, вспоминая, как именно прошли съёмки. А ведь она только недавно эмоционально отошла от той сцены, пришлось много времени потратить, отлеживаясь в ванне, но даже после этого вспоминать до сих пор было немного неловко, а как продолжать общение с Китакадо - тот ещё вопрос. — Мы снимали эротическую сцену, - в конце концов просто выразилась Кат, надеясь, что подруга поймёт всю красочность этой формулировки и объяснять, как она себя чувствует, не придётся. — Это я знаю. Ну, мне просто интересно, как это? - каким-то заговорщическим полушепотом откликнулась Конеко, придвигаясь ближе к подруге и внимательно смотря в ее синие глаза. У девушки и самой сцена с Ашу была далеко не невинной, но она смогла стойко пережить это испытание за счёт того, что ее героиня ненавидит этого вампира всеми фибрами своей души. — Ну-у-у... - протянула Фосколо, переводя взгляд обратно на листы тетради, где по строчкам скакали ноты, невольно закусывая губу. Ох и не хотела она отвечать на подобные вопросы, признаваться себе и тем более ещё кому-то в том, как она себя чувствовала на площадке, будучи одетой только в две вещи. В итоге, понимая, что вряд ли от неё отстанут и, скорее, обидятся, если она захочет молчать, Катарина сдалась, но взгляд свой не поднимала, а то боялась смутиться. - К концу сцены я уже подумала, что нам обоим плевать на камеры. Если бы не режиссёр, боюсь, дело дошло бы до конца. — Надеюсь, Вэбель не вздумает такое же устраивать и для нас с Ашу, - Конеко недовольно закусила губу и шумно выдохнула, уже представляя, чем для нее обернется даже просто полноценный поцелуй с этим парнем. Все эти годы она упрямо гнала от себя мысли, что по-прежнему его любит, как это было в детстве, что испытывает к нему что-то ещё, кроме ненависти, но, как оказалось, все это не сработало. И после сегодняшней прогулки она лишний раз убедилась в том, что ее чувства к нему ни капли не поменялись, а с каждым днем, наоборот, становятся только крепче. И с этим надо было срочно что-то делать. К примеру, переключать объект своего внимания хоть на того же Айзомэ. - Хотя, как по мне, то лучше бы такая сцена была с Кенто. — Нет, ни за что! Даже не вздумай на этого парня переключаться! - словно прочитала мысли подруги Кат, резко вытянув руку с карандашом в сторону Конеко и угрожающе на неё взглянув. - Замечу - прибью обоих. И что тебя в нем вообще привлекает, невооруженным глазом же видно, что он бабник! Тебе мало было страданий, ты ещё хочешь слезы лить из-за какого-то ловеласа? Чем тебе Юта не нравится? Я, конечно, понимаю, что он тебя сильно обидел тогда, но это же не он виноват в смерти твоих родителей. Да, он не поддержал, но он признал свою вину и сейчас рядом с тобой, пора бы уже прекратить держаться за свою старую обиду. Хочешь ты вернуть все как было или нет? Если нет, то продолжай в том же духе, у тебя отлично получается, - как всегда все выпалила прямолинейная Фосколо. — Уф... Кат, я простила его после извинений, но... Он видит во мне только друга детства и не более. Как бы я ни старалась, в его глазах я буду всю жизнь только маленькой девочкой, младшей сестрой и просто другом. И вообще, что вы оба так взьелись на Кенто? Может, ему просто с девушками не везёт? Он ведь на самом деле не настолько плохой, в нем хватает положительных качеств. — Единственное хорошее в нем - это голос, остальные дары природы он пустил на то, чтобы девушек клеить. А будешь спорить - получишь подушкой по голове, а если ещё и водиться с ним вздумаешь, я ему не только челку укорочу, но и ещё один орган, - пригрозила Фосколо, захлопывая тетрадь для нот, потому как с меланхоличного настроя её благополучно сбили на агрессивный. - А таких парней как Юта надо просто носом тыкать в очевидное, и девушкам в таких случаях брать нужно все на себя. Подошла, грудью к стене прижала, все чётко и конструктивно выложила, тогда поймёт. — У меня так не выйдет. Да и он сам за сегодня столько раз повторил слово друг, что... В общем, у меня явно нет ни единого шанса, - окончательно сдувшись, словно воздушный шарик, девушка поставила согнутые локти на свои бедра, а кулачками подперла голову. Она уже давно поняла, что как девушку Юта ее никогда не рассматривал и не будет это делать, и неважно при этом, как она старается и какие приемы при этом использует. — Это не повод сдаваться. Надеюсь, я ясно выразила свой протест и пояснила, что с вами обоими будет в случае, если ты меня не послушаешь, - заключила Кат, поднимаясь с кровати, убирая наушники с телефоном на стол и вырывая из обычной тетради листок с каким-то текстом, вкладывая его в нотную. - Кстати, я в процессе написания песни. У меня готовы ноты на фортепианную часть и почти закончены слова, нужно только несколько раз отыграть и пропеть. Если Софи понравится, то она предложит нам создать альбом с композициями, которые будут использоваться в фильме. — Ух ты! Как интересно!!! - Куросу, которая ещё пару минут назад дулась из-за того, что подруга так категорично относится к Айзомэ, резко вскинула голову, практически вырывая нотную тетрадь и карандаш из рук Кат, переключаясь на рабочий лад. Прокрутив в голове мелодию песни и текст, Конеко сделала несколько пометок карандашом выше. - Мне кажется, или так будет лучше? Катарина хлопнула ресницами, но взяла еще один карандаш и села рядом с подругой, закидывая ногу на ногу, забирая у нее лист с тетрадью и просматривая изменения. Напела мелодию себе под нос, представила, не сложно ли будет это сыграть, и кивнула. — Да, думаю, так лучше. Мне как раз не нравился этот переход, еще можно слегка изменить проигрыш, - Фосколо что-то черкнула на бумаге, - и будет готово. — Кстати, слышала, что в этом доме на чердаке отнюдь не чердак, а ещё одна комната, где стоит фортепиано. Так что завтра сможешь сходить туда и попрактиковаться. Все равно мы завтра сменяем с тобой друг друга на съёмках, - Конеко подняла вверх руки, вытягиваясь в струнку, и довольно промурчала, потягиваясь, прикрывая глаза. Завтра ее ждёт ещё один тяжёлый день, а сегодня стоило отказаться от ужина, понежиться в ванне и завалиться спать.* * *
День у Томохисы выдался более чем насыщенным, съёмки с Фосколо порядком подогрели кровь, сцену пришлось снимать несколько часов, после чего парню пришлось, словно какому-то подростку, запираться в уборной, чтобы скинуть напряжение, которое напоминало о себе болью, что нарастала с каждой минутой, словно бы его по одному месту отпинала футбольная команда. Но он понимал, что после этого уже не сможет смотреть на Катарину так, как это было раньше, что она невольно, сама того не желая, проникла в его душу, оставив там неизгладимый след. Дальнейшие съёмки прошли в постоянном напряжении, не отпустило оно парня и вечером, даже книга не помогла привычно расслабиться. Китакадо сам не заметил, как провалился в сон, но даже там ему не было покоя. Мрак комнаты, плотно задернутые шторы, которые не пропускали свет луны и фонарей, шелк простыней ни капли не охлаждал, только разогревал кожу, распалял ее до критической отметки. Руки Катарины, заведённые над ее головой, прозрачная ткань ночнушки, бархат теплой кожи под руками, стоны, которые он срывал с желанных губ. Здесь ему позволили делать то, что хочется, не прерываясь на указания режиссера, просто отвечая своим чувствам и желаниям. Тонкая кожа на шее, шумное дыхание, поцелуи и укусы, Томохиса явно что-то шептал в агонии страсти, какие-то романтичные глупости, но без них сейчас было невозможно. — Ты нужна мне, - миг и все границы преодолены, ткань была сдернута с обоих тел, а поцелуи заскользили ниже, касаясь плоского живота, подбираясь к заветной границе, чтобы через несколько минут вкусить столь сладкий, но запретный плод. Но стоило только погрузить пальцы в лоно, чувствуя, как сжимаются в нетерпении мышцы, как течет смазка, как послышался стук в дверь и фраза Рюджи о том, что они уходят и вообще он слишком долго спит и что завтрак давно ждёт его на столе. Китакадо от этого буквально подскочил на постели, прикладывая ладонь ко лбу, словно бы у него болела голова. Было неловко просто до ужаса от того, что ему снятся такие сны, да ещё и с участием Катарины, что возбуждение опять скручивается тугой спиралью внизу живота, перехватывая дыхание. Шумно выдохнув, парень откинул в сторону одеяло и прошлепал босыми ногами в ванную комнату, встал под холодный душ, чтобы согнать напряжение. После ванны парню стало намного лучше, в голове прояснилось, тело не бросало в жар, а еда окончательно привела в чувство, заставляя думать, чем бы занять свой день. В итоге, решив провести его за игрой, Томохиса направился наверх, где по его просьбе ещё до их приезда было установлено фортепиано. Всё-таки, находясь в другой стране, да ещё и на довольно долгий срок, он не хотел терять навык и попросил Цубасу, чтобы в доме обязательно был музыкальный инструмент. Китакадо как раз неспешно повторял одну мелодию, и это его хорошо отвлекало от всех этих ненужных мыслей о том сне и Фосколо в частности, как эта девушка собственной персоной появилась на пороге комнаты и, кажется, сама была удивлена столь неожиданной встрече. Кат стояла, одетая в длинную футболку и шорты, с какими-то листами в руке и торчащим из пучка волос карандашом, смотрела на представшее зрелище и только через пару минут вышла из какого-то оцепенения. — Ой, я не знала, что ты здесь... и что ты играешь, - девушка наклонила голову и заправила за ухо тонкую прядь волос, что выбивалась из общей прически. Вообще, поднимаясь наверх, она несильно верила в то, что тут действительно стоит фортепиано, но знала, что будет рада, если это действительно оказалось бы правдой, а обнаружить тут человека, да еще и Китакадо, к тому же играющего, было вообще шансом на миллион. Катарина была удивлена, потому и замерла поначалу, но потом, застанная, можно сказать, врасплох, стала думать, как вести себя, чтобы не показать, будто что-то в их с Томохисой отношениях изменилось. Фосколо старалась придерживаться своей обычной уверенности в себе и не хотела показывать, что вообще-то немного смущена из-за произошедшего. Она бы все равно рано или поздно перестала придавать этому какое-то особенное значение и успокоилась, просто не ожидала, что встреча с парнем случится так скоро. - Я тогда не буду мешать и приду позже, - Кат сделала шаг назад, собираясь закрыть за собой дверь. Томохиса тут же убрал руки с клавиш, словно бы девушка его только что поймала на месте преступления, в голове невольно всплыли моменты сегодняшнего сна, который, как назло, не хотел забываться и покидать голову своего хозяина. — Нет, ничего страшного. Я просто тут всегда играю. Утром или вечером, не думал, что кто-то придет... - немного сбивчиво пробормотал парень, выпрямляясь и поворачиваясь к Кат всем телом. — Похожая ситуация, только я первый раз сюда пришла, хотела попробовать сыграть мелодию, которую мы с Конеко придумали, но раз тут занято, то я удаляюсь, - на самом деле Фосколо отчасти сбегала, понимая, что ещё не готова к тому, чтобы спокойно оставаться с Китакадо наедине, только неудачно запнулась о низкий, но коварный порожек, чуть не выронив листки с нотами и бросив явно нецензурную фразу на итальянском. — Мелодию? - Томохиса тут же встал со своего места, подходя к девушке и буквально сверля взглядом нотные листы. Ему не доводилось сочинять музыку, играть - да, но не более, и это казалось ему чем-то фантастическим, запредельным и заметно повышало ранг Фосколо в его глазах. - Покажешь? — Ну... Если ты хочешь посмотреть, - не очень уверенно протянула девушка, останавливаясь, смотря на парня через плечо и замечая явный интерес к листам, что она держала. Мысленно пожелав себе удачи и подумав, что ничего страшного случиться не должно, Кат снова перешагнула порог и направилась к музыкальному инструменту, но не стала пока садиться за него, а просто положила ноты на крышку, чтобы Томохиса подошел и посмотрел. - Это пока черновой и недоработанный вариант песни к нашему фильму. Если она получится хорошо и понравится Софи и команде звукарей, то нам позволят самим создать музыку. — Нам - это в смысле вашей с Куросу группе? - Томохиса привык к тому, что все песни для них пишут другие люди, а они просто исполняют, но он даже не догадывался, что девочки сами пишут музыку, сочиняют слова. По сравнению с ними в них было куда как больше профессионализма. Катарина с каждой минутой открывалась ему с новых сторон, показывая всю многогранность своей натуры. Ее любовь к работе, полная отдача и стремление все выше и выше поражали. Пробежавшись взглядом по нотному листу, Китакадо встал вплотную к девушке, прикусывая губу. - Выглядит здорово, но для полноты картины я бы хотел услышать ее. Можешь сыграть? — Я тебе могу ее даже спеть, слова у меня тоже есть, - Кат улыбнулась и, забрав листы, села за инструмент, невольно проходясь подушечками пальцев вдоль по всей клавиатуре, выставляя затем ноты на подставку. - И нам - это в смысле всем нам, вас я тоже хотела привлечь, если будет интересно, конечно. Я люблю сама писать песни, хоть и не всегда получается, пою я их лучше, чем сочиняю. А в Проекте-Б как с этим дело обстоит? - поинтересовалась Фосколо, пробегаясь взглядом по нотам, чуть прищурилась и затем начала играть, скользя пальцами по клавишам совершенно легко и быстро, играя легкую, но довольно печальную мелодию. Томохиса уже успел вслушаться в первые тонкие переливы, как внезапно Катарина действительно запела, высоко и чисто, вытягивая довольно трудные ноты и тут же стремительно спускаясь с этой высоты, придавая голосу силу. Томохиса даже отошёл немного назад, прислоняясь спиной к стене, внимательно наблюдая за девушкой. Тонкие пальцы, изящно порхающие по клавишам, словно стадо черно-белых барашков под руководством умелого пастуха, звонкий магический голос совсем как у русалки. Сейчас она казалась ему чем-то неземным, заставляя перехватывать дыхание, смотреть почти не моргая, чувствуя, как в груди отчего-то становится больно. Лёгкий ветерок, дующий в открытое окно, мягко ласкал черные прядки волос, словно играясь с ними, полуприкрытые угольным пухом ресниц глаза цвета васильков - все это только дополняло волшебный образ. Во время игры девушка совсем забыла о наблюдающем за ней Китакадо, стараясь не только спеть, но и самостоятельно оценить, насколько хороша мелодия, есть ли в ней ошибки или места, которые можно было бы подправить. Закончив петь, Кат, импровизируя, на ходу добавила несколько нот в завершающий проигрыш и даже осталась довольна этим небольшим изменением, решив, пока не забыла, записать это в тетрадь. — Кстати песня про пару наших с тобой героев, - неожиданно поделилась фактом Фосколо и посмотрела на парня, словно ожидая от него каких-то действий. - Так что насчёт того, чтобы Проект-Б тоже принял участие в создании альбома? Я думаю, лучше нас никто не сделает музыки к этому фильму, ведь мы лучше всех знаем чувства персонажей. — Мне нравится эта идея. Гоши у нас часто музыку сочиняет. Правда, для гитары, но он сможет помочь с нотами. А слова песен мы придумаем. Как насчёт того, чтобы мы с Рюджи тоже написали песню для наших отношений? А Куросу и Юта для своих? - Томохиса активно загорелся идеей и уже гонял в голове кучу набросков, решив написать что-то своё, что бы показывало чувства его героя к героине девушки. Фосколо улыбнулась на это, слегка кивнула головой и подумала, что было бы неплохо проиграть мелодию ещё несколько раз, но Китакадо ни на какие минусы не указал, да и вообще занимался здесь своими делами, пока она ему не помешала. Поэтому, раз она выполнила его просьбу и показала песню, следовало тактично удалиться, оставив парня дальше разбираться со своими делами. — Нужно будет тогда сказать ребятам вечером, как вернутся со съёмок, - Кат встала из-за пианино, собрала листы, заложила карандаш обратно за ухо и собралась пойти на выход, думая сыграть потом мелодию для Конеко и, если что, доработать её с ней. — Уже уходишь? - Китакадо сам не понял почему, но ему не хотелось отпускать девушку, не хотелось, чтобы она уходила сейчас, оставляя его снова наедине со своими мыслями. Рука невольно дрогнула, словно бы ещё секунду назад он хотел схватить ее и никуда не отпускать. Но вдруг у нее дела? Он ведь не имеет права вмешиваться в ее личную жизнь. — Да, я же тебе помешала, ты тут что-то играл. Красиво кстати играл, - уже на пороге взглянув на парня через плечо, девушка улыбнулась, правда, чуть хитро. - А ты хочешь, чтобы я осталась? - Кат просто не удержалась от этих слов, заметив, что Томохиса, кажется, не хотел её отпускать. Хотя ей могло действительно только показаться. — Если ты не против, то я хотел бы сыграть вместе с тобой, - Томохиса искал любой способ, чтобы оставить девушку в этой комнате, поэтому не придумал ничего больше. - Видишь ли, здесь стоит фортепиано и есть некоторые мелодии, которые можно играть только вдвоем. Если, конечно, ты не против... - Китакадо ощутил, как краска невольно проступает на его щеках, и очень надеялся, что девушка не подумает ничего постороннего. Кат сначала невольно выгнула бровь, а затем приподняла уголок губ, глядя на смутившегося парня, понимая, что ей даже нравится выбивать его из колеи привычного спокойствия. Чуть наклонила корпус вбок, выглядывая из-за плеча Китакадо, чтобы посмотреть на сиденье у фортепиано, которое напоминало собой небольшую скамеечку и как раз могло поместить на себя двоих. — Я не против, - наконец, дала свое согласие Катарина, проходя мимо Томохисы, оставляя свои ноты на крышке инструмента и садясь на скамейку. - Мне практика тоже не помешает, а то к концу съёмок забуду вообще, где какие ноты. Томохиса позволил девушке сесть первой, после чего склонился чуть ниже, аккуратно задел ее волосы, собирая их в хвост и убирая за спину, чтобы длинные черные пряди не мешали игре. В кармане как раз завалялась одна из резинок Рюджи, которой он собрал их в аккуратную прическу. — Прости, но иначе они будут мешать, - мягко улыбнулся парень, наконец, возвращая себе душевное равновесие и присаживаясь рядом таким образом, что его бок почти касался тела девушки. Ладони с длинными музыкальными пальцами легли на клавиши, которые через пару секунд запорхали, отыгрывая отрывок из Ромео и Джульетты, который положено было играть в четыре руки. Всё-таки Фосколо верно подметила однажды - он романтик, и этого было не отнять. Пока Томохиса садился рядом и отыскивал нужный отрывок в его папке с нотами, Кат поправила хвост волос, перекидывая его на то плечо, которое было дальше от парня, чтобы ему действительно ничего не мешало. Выбранное произведение заставило одновременно и удивиться, и улыбнуться, Фосколо уже поняла, что Томохиса - неисправимый романтик, но это было только ещё одно подтверждение этому, к тому же, столь известное произведение, события которого происходили в Италии, не знать было грешно для коренной итальянки. Поэтому сложно было поначалу только подстроиться под темп Китакадо. В отдельности свою партию Кат могла сыграть превосходно, а вот вместе с кем-то - это ещё привыкнуть к партнеру нужно было. Из-за этого в какие-то моменты руки Фосколо и Китакадо даже сталкивались, когда она не успевала освободить те клавиши, которые были ему нужны, но через пару-тройку пробных заходов Катарина уже приспособилась к совместной игре. Томохисе и самому было непросто подстроиться под темп девушки, но как только получилось, в душе словно бы стало намного теплее. Он ко всем девушкам относился как к принцессам, но ни одну он не подпускал к себе близко, чтобы она увидела его настоящую натуру. Все видели обычно принца из высшего света, повелителя снега и кристальных льдов, но никто не знал, что прячется под этим. А Фосколо, сама того не замечая, постепенно снимала с него маску, открывала душу и позволяла просто быть самим собой. Тем, кого увидеть удалось только Рюджи и то по той причине, что они были знакомы с самого детства. Хотя и сама девушка была не так проста, как казалось. Конечно, её природный шарм очаровывал, а уверенность в себе заставляла наблюдать за Фосколо и восхищаться её успехами, но немногие видели, какой она может быть. Какая за работой, какая, когда переживает за близких, какая, когда любит, когда дома в кругу семьи и любимой обстановке. Кат действительно была многогранна, старалась не скрывать своих мыслей и эмоций, за исключением тех, от которых ей было немного неудобно. Как, например, то смущение, что она чувствовала первое время после той сцены, не зная, как вести себя с Китакадо, но сейчас отвлечься от него помогало общее дело, да и, видя, что сам парень её не избегает, Фосколо смогла спокойно выдохнуть. Все-таки они уже не подростки, чтобы бегать друг от друга, а профессионалы, поэтому отнестись к произошедшему нужно проще. Едва стихли последние аккорды, Томохиса убрал руки с клавиш, все ещё находясь под волшебством мелодии, что они играли вместе, чувствуя себя более чем окрылённым. — Ката... - парень настолько расслабился и ушел в себя, что совершенно забыл о том, как близко они сидят друг другу, и невольно задел девушку плечом и локтем, отчего не ожидавшая этого жеста Фосколо начала падать назад, не успевая ни за что схватиться. Зато идеально среагировал Китакадо: до конца развернув корпус, он успел положить одну ладонь под голову девушки, а вторую на спину, но потерял баланс, и они оба оказались на полу. Томохиса успел только болезненно охнуть, ударившись коленями и локтями, но не позволив сильно удариться Катарине, которая зажмурилась ещё тогда, когда начала заваливаться назад. Падать, конечно, было недалеко, но все равно девушка ожидала неприятного удара спиной, которого, к её удивлению, не последовало, зато сверху на неё что-то навалилось, а под спиной и головой ощущались чужие руки. — Опять мы в такой позе, - открыв глаза и оценив ситуацию, ляпнула Фосколо, которая, лёжа под парнем, невольно вспомнила недавнюю снятую сцену. Она же держала себя в руках и причём отлично, но этот толчок и падение выбили её из колеи, и теперь Томохиса смог увидеть на скулах Кат лёгкий румянец, который она постаралась скрыть, приподнимаясь на локтях, осознавая, что ситуация все-таки отдаленно похожа. Она даже стала гораздо ближе к его лицу, правда, сейчас она это делала, чтобы освободить руки Китакадо и он мог подняться. Томохиса опустил одну ладонь, которая до этого удерживала голову девушки, и коснулся ее скулы, убирая упавшую вперёд прядку волос, чувствуя, как невольно замедлил дыхание, которое затаилось где-то в середине лёгких. Китакадо невольно вспомнил свой сегодняшний сон, вчерашние съёмки, хотелось снова склониться ниже, коснуться руками, губами, всем телом и дойти всё-таки до финала. — Ты очень красивая, - немного хрипло, почти прошептал Китакадо, склоняясь ниже, практически гипнотизируя взглядом розовые губы Фосколо. Но разве это правильно? Правильно поддаваться эмоциям и своим желаниям? Да, у него появились какие-то чувства к этой девушке, но... Разве можно поступать столь грубо? Но сдерживать себя было сложно, поэтому парень позволил себе лишь отстраниться и мягко почти невесомо коснулся губами ее лба. - Прости, из-за меня ты ушиблась. Хочешь, спустимся вниз и вместе попьем чаю? — Я не против. Но сначала тебе нужно меня выпустить, - Фосколо продолжала находиться в довольно странной позе, полулежа на полу, ноги лежали поверх упавшей скамейки, а руки локтями упирались в твердый дощатый пол. Краска прилила к лицу после жеста Китакадо ещё больше, но не настолько, чтобы Катарина напоминала собой помидор, зато она почувствовала, что дышать стало в какой-то миг тяжело, из-за чего стук сердца превратился просто в грохот. - И если ты хотел меня поцеловать, то это был подходящий момент, - Фосколо, если бы могла, ударила бы себя за эти слова. Чёрт бы побрал длинный девичий язык и эту её неугомонную черту характера. Хотя не заметить, чего хотел Томохиса, было сложно с такого близкого расстояния, она же прекрасно видела, куда он смотрел, да и пресловутая женская интуиция подсказывала, что она ему хоть немного, но нравится. — Хм-м? - на губы Томохисы легла улыбка, хитрая, полная какого-то коварного искушения, которая пленяла и завораживала, заставляя девушку замереть, чувствуя себя рядом с демоном-лисом. Ладонь с щеки прошлась ниже, задела тонкую шейку, и пальцы легли на подбородок, приподнимая голову Катарины. Она явно была не против его действий, значит ли это, что она испытывает к нему то же, что и он к ней? Невольно напоминало те случаи, когда он слушал, как Рюджи говорил ему о чувствах к Каори. Может, и его тоже решила посетить любовь? - Ты сама попросила, - шепот теперь был сладким и тягучим как мед, что лился в уши Фосколо, большой палец прошёлся по нижней губе, слегка оттягивая, надавливая, чтобы через несколько секунд смениться чувственными губами. Кат не успела справедливо возмутиться, что она не просила, а озвучила очевидное, но вот то, что её слова побудили к действию, не отрицала. И потерялась на какой-то миг, решая, что делать. Томохиса ей нравился и как человек, и как партнёр, и как мужчина, но это все равно было не совсем то, что называлось влюбленностью, хотя та сцена неплохо подтолкнула Фосколо именно к ней. Если до этого она узнавала и рассматривала парня как партнёра, то потом, хоть и старалась, долго не могла выкинуть из головы ощущения от его прикосновений к её телу. Вот и сейчас замерла, но, перенеся свой вес на одну руку, вторую положила Китакадо на плечо, скользнув на шею, чтобы, если она не удержится и будет падать, то вместе с ним. Раз уж Катарина все равно послужила инициатором событий, то и первое движение сделала она, немного подаваясь вперёд, сильнее прислоняясь и закрепляя поцелуй. Томохиса шумно втянул воздух носом, но тут же, словно изголодавшийся зверь, накинулся на девушку. Ладонь со спины пошла выше на лопатки, притягивая ближе, как можно ближе, таким образом, что он опять ощутил мягкую грудь, упруго вжавшуюся в его торс. Язык прошёлся сначала по верхней губе девушки, затем по нижней, проскользнул внутрь, делая поцелуй более крепким и развязным. Китакадо понимал, что не должен так поступать, но чувства крепли с каждой встречей, с каждой минутой, что они проводили вместе, все больше узнавая друг друга. И, пока они снова не начали входить в то состояние, когда снимали нечто подобное на площадке, нужно было сворачивать действо, а то в планы Кат сегодня не входило ни избавление от возбуждения, которого ещё можно было избежать, ни близость, тем более на чердаке у фортепиано. Тем более в такой позе начинала затекать та рука, которая служила ей опорой, да и пол был не очень мягкой поверхностью для совершения каких-либо маневров, поэтому Фосколо отстранилась, но, переместив свою ладонь с шеи Китакадо ему на щеку, оставила напоследок ещё один поцелуй в уголке губ. — Не хочешь меня все-таки выпустить? - усмехнувшись, произнесла девушка, которая по-прежнему не могла встать из-за нависающего сверху парня. — Прости, принцесса, - Томохиса мягко улыбнулся, напоследок коснувшись щеки девушки губами, и выпрямился, помогая Катарине твердо встать на ноги. - Просто ты очень миленькая, - парень подмигнул девушке и, аккуратно обхватив ее за запястье и склонившись, поднес к своим губам. — Принцесса? - не поняла поначалу девушка, наблюдая за своей рукой, которую взял Китакадо. - Лучше зови меня по имени, можешь даже просто Кат звать. А то я себя маленькой девочкой чувствую, меня папа так в детстве называл. Либо можешь использовать прозвище Пион, не зря же мне его дали. — Хорошо, - Томохиса с неохотой выпустил ладошку из своей руки, нагибаясь вниз, собирая разлетевшиеся из-за порыва воздуха ноты, проверяя, не помялись ли листы и возвращая законной владелице. - Держи, предлагаю выпить чаю с пирожными, ты ведь наверняка проголодалась? - Китакадо направился в сторону выхода с чердака, понимая, что все глубже начинает тонуть в болоте чувств. Но хорошо это или плохо, пока понять не мог. «Может, стоит поговорить об этом с Рюджи? Нет. У него своих забот хватает, а я сам разберусь».