(с) Группа Романтика.
Атмосфера, царящая в агентстве, была более чем похоронная. Они упустили вампира, тот украл жемчуг, но не это было самым провальным. Они потеряли своего напарника. Лили была дорога им как товарищ, она никогда не давала унывать, помогала распутывать самые сложные дела, но ее не стало именно сегодня. Когда началась потасовка и хаос и ребята разбежались кто куда, оставив магичку одну, они не предполагали, что вампир нацелится на нее. Кенто вернулся буквально через три минуты, но Лили уже не было, лишь багровые пятна на полу, отчего кровь застыла в жилах, а через час девушку удалось найти возле Темзы. Мертвую, обескровленную с характерным укусом на шее. — Убью этого вампира. Лично ему устрою прогулку на тот свет, - сидя за столом, Гоши в бессильной ярости сжал руки в кулаки. Кенто выглядел и того хуже. По сценарию его герой питал к Лили не только дружеские чувства, которые всегда ловко прятал. Но сейчас похищение девушки поразило его в самую глубину души, а смерть и вовсе добила. Парень сидел за столом, где вчера Лили колдовала над снимками, облокотился о столешницу и поддерживал голову руками, пальцами сжимая волосы на висках. Перед ним лежала новая пачка фотографий, где было изображено найденное тело, но он будто не видел снимков из-за какой-то пелены перед глазами, какая-то часть его души просто отказывалась верить в увиденное. Слишком резко, слишком неожиданно он её потерял. И все из-за проклятого вампира. — Впервые я с тобой солидарен, - наконец, немного хриплым голосом произнёс Кенто. Гоши понимал, что его злость только мешает увидеть что-то важное, что-то, что они упускают, что поможет им решить эту задачу. — Предлагаю на сегодня разойтись по домам. А завтра на свежую голову прийти и подумать обо всем ещё раз. Мне кажется, что мы что-то упускаем, что-то действительно важное, - Канэширо пододвинул поближе стопку фотографий. Смотреть на истерзанное тело подруги было выше его сил, что уж говорить о Кенто, но внезапно взгляд зацепился за руку девушки. - Слушай, ты вроде дарил ей какой-то браслет, который она не снимала никогда? Айзомэ оторвал голову от своих рук, немного выпрямляясь, поднимая взгляд на Канэширо, замирая, словно бы пытаясь ускорить в своей голове мыслительный процесс, затем неожиданно забирая фотографию, будто бы только что промелькнул луч надежды. На запястье девушки действительно не было подаренного браслета, за эту маленькую деталь парень готов был ухватиться, чтобы развить целую теорию о том, что Лили на самом деле жива, но убитая была слишком на неё похожа. — Браслета действительно нет, но вдруг он его снял? Это была не просто дешёвая безделушка, вдруг этот кровосос решил, что трупу золото ни к чему, и забрал его. Он же вор, - Кенто смял со злости снимок, - И убийца. — Она трепетно относилась к твоему подарку, и могу тебя заверить, что снять бы его удалось, только отрубив ей руку, - Гоши хмурился, понимая, что их скорее всего обвели вокруг пальца, как резко поднялся с дивана, накидывая на плечи плащ, что висел на спинке. - Идём в морг, у нашей Лили была ещё одна особенность, про которую этот вампир знать не мог. Айзомэ по инерции пошёл за напарником, лишь по дороге вспоминая про родинку на лопатке девушки. Он бы никогда не заметил её, если бы Лили не пришла тогда в платье с открытой спиной, что повергло тогда парня в культурный шок на весь день. Обычно девушка предпочитала носить закрытые платья, поэтому такой наряд для его любящего сердца был ударом ниже пояса. Кенто долго тогда тайком рассматривал спину, отметив эту особенность её кожи, которую уж точно было не стереть с тела. Поэтому если они ничего не обнаружат на спине убитой, то есть шанс, что вампир просто решил запудрить им мозги.* * *
Следующая сцена стала для Юты шоком, потому что претерпела за ночь некоторые изменения. И все из-за того, что вчера он после укуса облизнулся, невольно натолкнув режиссёра на мысль, что образ героя Ашу можно сделать ещё более... Тёмным. В итоге парень, чуть ли не схватившись за голову, с ужасом смотрел на строчки текста. Ему оставалось только молиться, чтобы Конеко предупредили и она после съёмок не убила его. Сцена начиналась в классическом полумраке. На кровати лежала без сознания девушка, руки которой были связаны вместе и прикованы длинной зачарованной цепью к кровати. В результате двигать она ими могла, чтобы не затекли мышцы, а вот колдовать нет. Просыпаться пленница начала, ещё когда скрипнула дверь, а по комнате кто-то прошёл. Матрац сбоку прогнулся под тяжестью чьего-то колена, чужая рука почувствовалась около плеча. Волосы неожиданно поползли со щеки куда-то, нижней челюсти коснулись пальцы, шеи - чье-то горячее дыхание. — Спящая ты мне нравишься больше, - послышался шепот нависающего над девушкой Юты. Конеко медленно открыла свои глаза, в которых зелёным колючим огоньком горела самая натуральная ненависть. Это чувство было хорошо знакомо девушке, особенно в отношении Ашу, и передать его проблем не было. Шея болела, кровь неприятно стянула кожу и испачкала любимое платье. Она полностью провалилась как детектив и как маг, вот так просто попав в сети вампира. Руки дернулись в бесцельной попытке достать до кровососа и, как минимум, задушить, но покалывание в запястьях и пальцах как нельзя лучше говорило о том, что на ней не простые кандалы, а созданные самими вампирами, созданные специально для магов. Зачарованный кристалл в них и ошейнике не позволял использовать магию, превращая свою жертву в птицу с обломанными крыльями: бегать можно, но летать - никогда. — Убери от меня свои грязные руки, - девушка оскалилась, практически зашипев, напоминая дикую кошку, что вздыбила шерсть, распущила хвост и готова в любую секунду перегрызть горло своему обидчику. — Говорил же, что без сознания ты милее. Может, мне снова отправить тебя в сон? - Юта показал кончики клыков, намекая, что ему несложно повторить свой особенно глубокий поцелуй в шею. Посмотрев на девушку, оценив степень её ненависти к нему, парень усмехнулся, неожиданно хватаясь за наручники, заводя руки пленницы над её головой, цепляя цепочку между дужками оков за шпиль у изголовья кровати, фиксируя руки во вздернутом положении, устраиваясь между ног и склоняясь над Конеко. - Знаешь, - указательный и средний пальцы, обтянутые белой тканью перчатки, легли на губы Куросу, - опасно овечке взбрыкивать на льва, в клетке которого она находится. Думаю, тебе стоит показать наглядно, что теперь ты целиком и полностью моя, - Ашу просто титаническим усилием воли заставил себя не измениться в лице и никак не выдать то, насколько ему трудно, непривычно, а ещё неудобно перед Конеко. Он просто себя каким-то извергом, тираном и садистом чувствовал, когда делал так. Сейчас следовало отыграть те самые изменения в сценарии, пальцы двинулись, проходясь по ямочке под нижней губой, по подбородку на шею, по прямой линии спускаясь точно к ещё одной ямке у ключиц, цепляясь за воротник платья, немного натягивая ткань, чтобы девушка поняла его намерения и ужаснулась. Развязал ленту, но, усмехнувшись ещё раз, решил не раздевать свою пленницу сейчас, подумав, что у него будет еще достаточно времени для этого развлечения, провел пальцами по груди вниз, к животу, не доходя до лобка. Ладонь появилась неожиданно на щиколотке и поползла вверх по икре, вторая рука задирала юбку на бедре, а сам парень склонялся к его внутренней стороне, касаясь губами кожи, вторую ногу перед этим придавив к постели своей во избежание удара. Конеко широко распахнула глаза от ужаса, пытаясь свести колени вместе, дёргая руками с таким отчаянием, что сдирала кожу на запястьях. По сценарию ее героиня питает ненависть ко всем вампирам и имеет некие романтические чувства в адрес героя Кенто. — Не смей, это тебе не принадлежит. Маги давно вышли из-под вашей тирании, вампирам служат только те, кто сам этого хочет, - Конеко было страшно, сам сценарий разворачивался довольно ужасно для нее психологически, оставляя яркий отпечаток. Сердце в груди стучало громко, заглушая все посторонние звуки. По телу пробежала дрожь, когда Ашу коснулся губами чувствительной кожи на бедре. - Не думала, что вампиры настолько брезгливые, или тебе неприятно прикасаться к человеку? — Это просто мера предосторожности, чтобы не оставлять отпечатков, детектив, - вампир издевательски улыбнулся, смотря на попытки девушки выбраться, невольно сравнивая ситуацию с тем, как хрупкая бабочка бьётся в силках паука, рискуя сломать себе крылья. На самом же деле Ашу чуть не плакал в душе, проклиная свою роль. Он бы давно покраснел до корней волос и отшатнулся от девушки, если бы не установка сыграть эту сцену максимально чисто и с как можно меньшим количеством дублей, а то он и так не представлял, как будет просить прощения потом у Куросу. - Пусть вам дали свободу, но это не изменило нашего интереса к вам. К тому же, я вне закона. Но, если тебя это беспокоит, то я сделаю так, чтобы ты сама захотела служить мне, - парень провел большим пальцем по коже бедра, затем касаясь этого места губами, совершая укус точно так же, как они репетировали вчера. Только в другом месте. И немного ослабляя хватку, потому что гримеры постарались над его клыками, и теперь они были крупнее. Куросу тихо застонала, показывая всем своим видом боль и наслаждение, клыки вампира несли в себе смертельный яд для всех, кроме магов, оказывая на них эффект сильнейшего афродизиака. Дыхание сбилось, а грудная клетка теперь поднималась быстро и высоко, натягивая пуговицы платья. — Я никогда не сломаюсь и ни за что... - прикусив губу и зажмурив глаза, девушка выдавила из себя ещё один стон, показывая сопротивление. - Не сдамся тебе... Юта убрал клыки, но провел кончиком языка по точечным следам от них, слизывая искусственную кровь, поднимаясь и усмехаясь, глядя на ожидаемую реакцию тела мага. — Восхитительное зрелище, - Ашу шагнул, переставляя руку, упираясь ей в кровать рядом с грудью девушки. - Пылающее от возбуждения тело, но горящие ненавистью глаза, - парень, стащив зубами с другой руки перчатку, большим пальцем провел по чуть пересохшим губам Конеко, оттягивая нижнюю. - Не переживай, чувства появятся сами, ну а голову убедить несложно, - парень опустил руки Куросу обратно на кровать и поднялся, поправляя пиджак, надевая перчатку обратно. - Я скоро вернусь. Прослежу, чтобы ты приняла ванну, переоделась и поела. — Даже не надейся, змееныш, - Конеко почти безвольно лежала на кровати, с ненавистью смотря в лицо вампиру и сгорая от желания кинуть в него, как минимум, огненным шаром. - Вот увидишь, ребята из агентства тебе это так просто с рук не спустят. Они обязательно придут за мной. — Они думают, что я выпил тебя досуха, - Юта, плавно повернувшись к девушке лицом, улыбнулся. Сейчас, когда самое сложное в сцене прошло, ему было играть куда легче, но все равно хотелось стремительно выбежать с площадки, сгорая от смущения и стыда. - Я же не настолько глуп, милая. Сегодня утром у реки нашли твоё мёртвое тело. Навести морок было несложно, и, даже если твои друзья догадаются, что ты жива, им ещё предстоит найти тебя. А мы с напарником не планируем задерживаться в этом городе надолго. Он только завершит кое-какое дело по старой дружбе. «Вот дерьмо... Дайте мне только снять эти кандалы, и я обещаю, что тебе не поздоровится. Только горстка пепла останется...» - взгляд Куросу был более чем красноречивым, когда она сверлила им спину парня, что скрылся из вида камеры, закрыв напоследок дверь. Как только режиссёр дала знак, что сцена закончена, эта самая дверь снова распахнулась, явив на пороге Юту уже в своём настоящем образе. Парень, явно встревоженный, подбежал к Конеко, чувствуя себя виноватым перед ней по самые уши. — Ты как? - Ашу сел рядом, расстегивая наручники, заботливо растирая запястья Куросу и собираясь извиниться за это все. — Спокойно, я в порядке, - Конеко натянуто улыбнулась, стараясь показать Ашу, что она в полном порядке, хотя эта сцена далась ей не менее сложно, чем ему. Тело чуть дрожало, пальцы потряхивало от недостатка крови, и несмотря на бинты, которыми ей обмотали запястья, прежде чем пристегнуть наручники, она умудрилась немного натереть кожу, когда брыкалась. Они оба с превеликой радостью отказались бы от этой сцены, но против режиссера не попрешь. - Ты ведь меня не насиловал по-настоящему, так что успокойся, ладно? - в голосе скользнули нотки той самой нежности, что он так часто слышал от нее в детстве. Вообще картина перед его глазами была более чем странная: растрёпанная, покрасневшая девушка с блестящими от слез глазами гладит его по волосам дрожащей рукой, словно бы это она делала ему больно. Ашу сам на секунду подумал, что видит картинку из детства, когда он что-нибудь натворил и получил за это, а потом Конеко его вот таким образом успокаивала. Только с тех пор многое изменилось, начиная с того, что они оба выросли, и заканчивая их нынешними отношениями, которые назвать тёплыми и дружескими было сложно. Вернее, со стороны парня исходил все тот же свет, а вот девушка редко проявляла к нему теперь подобную заботу, поэтому парень даже опешил, а затем покраснел, вспоминая все то, что он недавно тут вытворял. — Я... Я бы никогда сам... Такого не сделал с тобой, - по мере того, как парень говорил, голос его становился все тише. - Прости... Надеюсь, я тебя несильно напугал. — Все в порядке, - Конеко врала, на самом деле ей больше всего хотелось спрятаться под одеяло и не вылезать до скончания времен, дрожа, словно заячий хвостик. К подобному судьба ее совершенно не готовила, она бы вынесла это куда как легче, если бы это был кто-то незнакомый, но Ашу... - Я рада, что нам удалось все снять с первого дубля, и этот кошмар не продлился так долго. Ты молодец. Юта кивнул, встал, отошёл ненадолго, затем вернулся с тонким пледом в руках, наклонился, накидывая его на плечи девушки. — Пойдём. Успокоишься в гримерной, я тебе чай сделаю, - Ашу протянул девушке свою ладонь, предлагая ухватиться и подняться. Пусть она его и постаралась успокоить, он все равно полностью не отошёл от этой сцены. Режиссёр, сама того не подозревая, сломала образ маленькой девочки в голове Юты, заставив его делать поистине смущающие вещи, и осложняло ситуацию то, что его партнером была девушка, которую он хорошо знал ещё до съёмок.